Четыре жизни Бо

Лекарь длинными красными сухими руками тряс банку с костями, слегка раскачиваясь взад и вперёд, нараспев повторяя паутину заклинания.

Бо смотрел на движение костей, искавшие в стеклянном пространстве судьбу. Они бились между собой, исполняя танец чудовища. Бились за власть над течением под прозрачной кожей безумца.

Бо видел уже и себя в банке, участвующим в переделе русла реки.
 

Кольт угрожал проскользнуть в пространство ниже пояса.

«Зачем я…, гангстер хренов… на кой я засунул его в штаны…, идиот…».

Бо вынужденно стал хромать, с трудом удерживая оружие, чем привлёк внимание толстяка-охранника.

Несмотря на все старания, пистолет провалился… Бо поймал его локтем, симулируя приступ колики в левом боку.

«Что за дурак…? Ну, сейчас будет вам… Голливуд…».

Он присел.

Посетителей было немного, как он и рассчитывал − время сиесты.

Бо сидел почти посредине небольшого холла крошечного банка «Эль Ранчеро».

«Если я заведу сейчас руку, этот придурок охранник… ещё… убьёт… герой-мститель… но что же делать?

«Если я встану, ствол упадёт… чёрт…».

− Сеньор, вам плохо? − К нему подошла немолодая женщина в огромной белой шляпе.

− Спасибо, спасибо, сейчас пройдёт, это приступ… − Бо полез в штаны, имитируя схватку. Дальше всё произошло так стремительно, что он удивился сам себе.

Нащупав рукоять кольта правой рукой, левой он схватил «сочувствующую» за ухоженную белую кисть в перчатке.

Женщина не сразу поняла происходящее и только ойкнула, думая, что молодой человек желает подняться с её помощью.

За эти мгновения Бо взмок с головы до ног.

Брюки и рубашка прилипли к его телу, создавая неприглядный имидж для налётчика.

− Дохлые кондиционеры..! − Бо выругался, когда капельки пота попали ему в глаза.

− Что? − Дама продолжала пребывать в неведении, относительно своего будущего в сегодняшнем дне.

Наконец Бо ухватился за скользкую рукоять «дружка» и сильнее сдавил кисть «белой шляпки».

− Ай! − Пожаловалась на неблагодарное обращение бедная жертва.

Бо делился.

Он, было, хотел извиниться и даже ослабил захват, но, увидев сдвинутые брови охранника, продолжил задуманное.

Он приподнялся, одновременно перехватывая всё ещё ничего не понимающую заложницу.

− Это ограбление, чёрт возьми, все на пол! − Кольт всё ещё находился «за углом», наверное поэтому охранник так смело двинулся на помощь достойной сеньоре.

− Не так быстро, приятель! − Остановил его Бо фразой всех крутых парней.

Он вывел на сцену огромных размеров пистолет, с длинным, старинным стволом.

Охранник так ударил по тормозам, что едва не растянулся на скользком полу.

− На пол, живо! − Скомандовал ему Бо.

Охранник послушно и медленно (как положено) опустился на приятно холодный мрамор.

− Послушай, − обратился он к Бо, − брось ты это..., сейчас приедут эти собаки с автоматами и отправят тебя к святому Педро….

− Бо хотел сначала крикнуть «заткнись!», но после только покачал головой из стороны в сторону.

И тут только он понял, что всё сделал неправильно.

Деньги были у «девочек», а он посреди зала…

Наверняка они уже по инструкции воспользовались «кнопкой».

Бо понимал, что он влип….

Бедная женщина, в несуразно большой белой шляпе, боялась дышать и призраком висела на его сильной и нервной руке.

− Слушай парень, брось тётку, отдай мне пистолет и я всё улажу…, − охранник продолжал навязывать свои бестолковые и раздражающие Бо «переговоры».

Бо оглядел помещение.

Люди послушно лежали на полу, положив руки на затылок, для большей покорности. Девушки, раскрыв, и без того большие глаза, с неподдельным удивлением наблюдали себя в «триллере».

− Брось парень, тебе ещё жить и жить, отдай пистоль… я всё улажу… − не отставал толстяк, лежа на своём значке.

− Меня уволят… если… ты меня не грохнешь… так и так конец… нам обоим… а я всё улажу…

Видимо это была ключевая фраза, она зажгла таки своей кислотой внимание Бо.

− Да как!? как ты уладишь?! − сорвался Бо.

Он окончательно всё осознал и теперь видел свой труп в луже крови….

Он до того расчувствовался, что даже слёзы выступили на глаза...

Вот так быстро показал ему ангел всю его «зарезанную жизнь».

Ему стало так жаль неживого себя, такого же бедного, только мёртвого.

− Я всё улажу, я всё улажу... − передразнил он охранника, срывая гнев, − это как, как ты всё уладишь, как можешь ты всё уладить!?

В этот момент слабая женщина в шляпе упала в обморок от переизбытка сантиментов и температуры во время сиесты.

Бо бережно опустил её на пол.

Охранник, получив косвенное согласие, поспешил взять ситуацию под контроль.

− Отдай это проклятое оружие мне, отдай сынок….

Он уже поднялся и сделал несколько шагов к Бо.

Но Бо лишь мотал головой и… почти рыдал.

− Девочки, − обратился охранник к участливым зрительницам, − кто-нибудь нажал уже «тревогу?!»

В ответ те активно стали кивать «отрицание» своими прекрасно побледневшими лицами.

− Вот видишь, никто не «стукнул» на тебя! – обрадовался охранник и протянул руку Бо. Давай свою пукалку….

Бо упал на колени и громко заплакал.

Люди, освободившись от «своих обязанностей заложников», подошли к нему и стали утешать и жалеть его.

Охранник сходил куда-то и принёс лимон и виски.

− Потри виски, − посоветовал он, и, видя, что налётчик сам не в состоянии, принялся помогать.

Через несколько минут пришла в себя и женщина в белой, слегка поседевшей шляпе, она ничего не помнила.

Ей и не сказали ничего…
 

Во время сиесты, обычно тихое и покойное, для всех порядочных людей, в банк «Голубиное яйцо» вошёл, скрипя старыми сапогами, небритый молодой человек.

Он решительно направился к небольшому окошку.

От молодого человека пахло пивом, сигаретами и… страхом.

− Здравствуйте, − произнёс он с натянутой, явно не свойственной ему формой вежливости.

− Добрый день, − ответила девушка, и инстинктивно, по инструкции интуиции придвинулась вмести со стулом ближе к столу, выдвинув вперёд левое колено, словно целясь во что-то под столом….

− Молодой человек заметил «тревожную манёвренность» Кончиты Ренальдис, так написано было на табличке за её столом.

− Что желает сеньор..? − она сделала паузу, дожидаясь, покуда молодой человек назовёт своё имя.

− Меня зовут Бо, Бо Мба, − молодой человек нервно улыбнулся.

Кончита почувствовала, как заскрипело время, протискиваясь в тесные врата жизни…. Молодой человек был в тёмных солнцезащитных очках, что совсем почти не оставляло шансов вывернутся из сложившейся ситуации рогатой змее человеческого поведения.

Они оба тянули время.

Кончита понимала, что молодой человек явился в такую жару неспроста в кожаной куртке в безлюдное время в их «яйцо».

Она ждала малейшего подозрительного повода от этого «ястреба», чтобы решить его судьбу механическим сигналом.

Она также догадалась, что это за «имя» у молодого человека, но не подала и тени вида.

И действительно, во внутреннем кармане потёртой, грубой, оранжевой куртки его, прямо под сердцем лежала граната, которую молодой человек гладил теперь правой рукой своей, покусывая солёные усы.

− Так что желает синьор? − Кончита принудила посланника кармы ослабить тетиву свою и осторожно взялась за голое, обжигающе тонкое тело спицы, именуемое стрелой.

− Меня зовут… − продолжал настаивать на своём сценарии молодой человек.

− Я поняла, я всё поняла… − Кончита посмотрела в чёрные, поцарапанные «окна» владельца ситуации.

Молодой человек дёрнулся, обнажая свои зубы в каком-то нерешительном полуоскале.

− Ну…, − он ещё раз улыбнулся.

И здесь пальцы его встретились с гадким кольцом в тесном кармане.

− Я спрашиваю, − Кончита протянула, – что желает синьор Бо?

В этот момент она зачем-то отодвинулась от стола, положила руки перед собой и еле заметно сделала два движения головой.

Молодой человек резко обернулся. За его спиной стояли двое молодых людей в форме, то была охрана. Он магнетически задержал на них свой взгляд, всматриваясь в их лица.

Охранники были совсем ещё юные, не вышедшие из пузыря самоуверенности петушки. С острыми, колючими глазами и синими от тугих узлов беспощадными губами.

Молодой человек в оранжевой кожаной куртке уже довольно долго смотрел на них. Это привлекло их раздражённое жизнью обоняние. Один из них уже собрался было подойти к незнакомцу в тёмных очках. Вытянувшись коброй в вертикаль, он сделал несколько шагов в страшную сторону.

Кончита вдруг громко сказала, почти крикнула: «Сию секунду синьор Бо, будет сделано!»

Охранник приостановился, хлопнул себя по карману для серьёзности и, развернувшись, отправился в сторону служебной двери.

Кто-то дёрнул за руку стрельца, закрывая его на ключ, выталкивая за черту….

Молодой человек осторожно вынул свой мокрый палец из узких объятий дьявольски удобного кольца, снял свои чёрные очки и поклонившись синьоре Кончите Ренальдис дважды поблагодарил её.

Он уже собрался уходить, но остановился, доиграл до конца.

Через минуту он снова поблагодарил своего ангела и спокойно, с уверенностью вышел из прохладного помещения под вечно неудобное солнце….

Хлопок, ещё хлопок….

Бо почувствовал два удара - в плечо и предплечье.

Рука упала, повинуясь силе плевка.

Кровь показалась…, страшным маслом, без желания обнажаясь перед глазами до самой сути….

Он тут же бросил на пол свой муляж – игрушечный пистолет за сто пятьдесят долларов.

Подбежавший сзади охранник сбил его с жалких, беспомощных ног.

Бо упал на раненную руку.

Силы покинули его сердце.

Кто-то, ломая ему запястья, надевал наручники, проклиная его за маркую кровь….
 

− Давай, давай, давай! − Бо набивал спортивную сумку пачками с особым запахом краски.

Мешки несли и несли.

Его подельники хозяевами расхаживали в холле, угрожая посетителям расправой.

Он даже устал от такого количества, однако «друзья» его, похоже, никуда не торопились.

Наконец, он не выдержал и сказал: − довольно, уходим!

Последние три пачки упали на пол из рук полуживой женщины, Бо дёрнул на себя сумку.

Женщина в бессилии опустилась вниз и легла, видимо, ожидая удара.

Даже когда они уже проехали три «фартовых» квартала, они не встретили, так легко предсказуемого звука полицейских сирен.

На следующий день вечером Бо был уже в Штатах, он обменял «номера» на деньги и купил себе новый «Додж».

Однако запах, тот запах, той краски на пачках преследовал его и теперь….

Дорогие и престижные психоаналитики лишь разводили руки после, оказавшихся недееспособными своих эксклюзивных сеансов очищения.

Бо слабел.

Мартини давил из него жизнь, женщины вытирали своими телами его жажду в наивной «золотой» любви.

Его утилизировали.

Уже год проклятье краски разъедало цвет его глаз, стремящихся к властному волшебству возможностей.

Последнюю сотню тысяч у него украл швейцарский банк – ширма аферистов.

Через месяц Бо протрезвел и стал дышать реже. Запах стал растворяться во сне, где ему снились бескрайние воды. Он никак не мог узнать этот океан. Всё, всё в нем было знакомым, но никак не ложилось в описание реальности.

Иногда он угрожал «не просыпаться» пока не узнает его. Но всё это было жалким и смешным… Всё получилось, как он и хотел…
 

***

Внезапно Бо схватил себя руками за волосы и закричал:

− Выпусти меня, выпусти меня отсюда! − Лекарь на мгновение остановил свою песнь.

Кости упали на дно.

− Хватит, − сказал Бо лекарю, − я не хочу… мне не надо…

Бо бросил ему деньги, все что были, и остановил танец…