Стояла зима. Уже давно отлетели на юг черные, шумно и тревожно, хлопающие крыльями птицы. Оборванная свирепым, порывистым ветром желто-грязная листва отлежала мокрым стоптанным ковром на дорогах деревушки, ютившейся под склонами гор и, уже почти сгнила. Буро-серая земля была во многих местах обнажена. Скованная морозцем, слегка опушенная в изломах пушистым серебристым инеем она словно закаменела. Нагонял тоску серый воздух. Где-то вдали, как обещанье чего-то, синел ельник. Но снега, как не было, так и не было.
Многие жители из деревушки давно перебрались в город, и думать забыли о том, что здесь когда-то жили они сами и их предки, и предки их предков. Заброшенная часовня, нежилые постройки уживались рядом с новыми крепкими домами, окрашенными, тем не менее, в серые, под стать уже имеющимся, цвета. Последнее время у фермеров только и было разговоров, что уж теперь-то точно не видать им урожая.
Не только взрослые, но и дети тосковали по снегу, по снежным забавам, играм в снежки, катанью на лыжах и коньках. Но такая погода, перемежаясь потеплением и дождем, все длилась, длилась и длилась. Пока, наконец, горы и спрятавшуюся под ними деревушку не накрыл северный циклон. Подул леденящий ветер. Он дул ровно двое суток. По ночам было слышно, как он неистовствовал, свистел в печные трубы, завывал под окнами, деревья колотились голыми ветками о стекла домов, будто просились в тепло. Сами стекла в окнах ходили ходуном. Срывало карнизы и черепицу с кровлей домов. У кого-то оборвало провода, и они остались без света.
Под утро ветер утих и, проснувшись, деревенские жители не поверили своим глазам. Выпал снег. Все улицы были им заметены. Деревья гнулись под тяжестью снега. На домах были белые шапки. Собаки заливались радостным лаем. В воздухе стояла невероятная свежесть. Казалось, пахнет сам снег. Все было новым, невероятно чистым, первозданным. В открытые окна валил белый пар – морозец. Все дышало энергией, и было залито белым светом. Маленькая девочка Нелли, которая жила вместе с бабушкой на окраине деревни, приникла утром к окну и всплеснула руками: «Бабушка! Снег выпал!» Бабушка поспешила к окну: «Да, внученька, наконец-то земля дождалась снега».
У Нелли не было матери и отца, она потеряла их в раннем детстве. И только иногда ей смутно грезилась какая-то склонившаяся над ней женщина, в облаке золотых волос. Женщина качала Нелли в кроватке и напевала известную в их краях песенку:
В Рождество Христово это
Бог сошел на землю Светом.
Бабушка, фрау Матильда, была, теперь, единственной родней Нелли. Пожилая фрау часто вздыхала: «Что-то с тобой будет, когда я умру? А как твой отец хотел, чтобы ты уехала в город и там выучилась». Бабушка, хозяйничая, экономила на всем, нарезала утром на завтрак серый хлеб тоненькими ломтиками. Так же тоненько намазывала на них прозрачный оранжевый джем, варила дешевый, пахнущий как будто жжеными перьями, кофе. Но, за паровое отопление и свет, исправно платила в срок. Так, что в общине ее ставили даже в пример. Этот серый хлеб им жертвовал каждый вечер булочник Ганс, как непроданный. Утром следующего дня он рано-рано выпекал свежий хлеб. «Так заповедывал Бог,- любил повторять толстый добродушный Ганс,- это десятина, которую мы должны Богу, а значит и бедным людям». Позавтракав, Нелли снова подошла к окошку. Снег, какая это была радость, особенно для нее, сироты, у которой других радостей не было и в помине. В доме была скудная обстановка. Всю более, менее стоящую мебель, после гибели родителей Нелли, фрау Матильда давно уже продала. Оставалась лишь самая необходимая тяжелая старинная неуклюжая мебель. Темно-зеленые бархатные портьеры были проедены молью и выцвели на солнце. На комоде черного дерева стояла единственная их ценность – статуя Святого Николая, с которой фрау Матильда не рассталась бы ни при каких обстоятельствах. На стене, возле окна, висели старинные часы-ходики в виде солнца. Позолота с них давно слезла, и бабушка покрасила их ободок ярко-желтой краской. Так что в комнате, особенно это было заметно в пасмурные дни, стало даже веселее. Но в остальном, как в этом доме, так и в жизни бабушки и внучки после смерти родителей Нелли, ничего не менялось, ничего не происходило. Только ходики методично отсчитывали минуты, часы. Единственно, что разбавляло их монотонную жизнь, так это - поход бабушки в местную католическую церковь и ее, Неллино посещение школы.
Как же была рада Нелли выпавшему снегу. Теперь Гюнтер, ее друг, обязательно покатает ее на санках! От одной только этой мысли щечки Нелли даже раскраснелись. А то, что зимнее пальтишко ее, перешитое из бабушкиного, уже прохудилось и, старые облезлые ботинки уже не грели, это ничего. Их можно почистить кремом, а вниз надеть теплые носки. А пальто укрыть старой клетчатой шалью. Они уже так делали в прошлом году с бабушкой, и никто, как казалось Нелли, не понял, что пальто старое.
На улице бабушка и Нелли сразу повстречали почтальона, всегда улыбающуюся Хелен. Тонкая, затянутая в форменную теплую одежду, фигурка сгибалась под тяжелой сумкой. Хелен издали поприветствовала бабушку с внучкой, идущих в деревенскую школу. Она никогда не останавливалась возле них, ей было почти неудобно, что нечем порадовать их – ни письмом, ни посылкой.
На прогулке в школе Нелли вдоволь наигралась с другими детьми в снежки, Гюнтер покатал ее на новых санках. Она была почти счастлива. Так, что даже, когда Нелли, забывшись, закружилась на переменке в школе, и всем стало видно, что под каждой складочкой на ее юбке по дырочке, и три дочери аптекаря посмеялись над ней, это не испортило ей настроения. Нелли привыкла, что эти заносчивые девчонки вечно подшучивают над ней, над ее неуклюжими башмаками с длинными носами, в которых она так часто спотыкалась и над перешитыми из старья нарядами. Нелли не обижалась, потому, что бабушка, однажды вернувшись из церкви ей, поначалу так часто плакавшей в школе, объяснила, что только жестокие и злые люди могут смеяться над сиротой. А это значит, что они никогда не будут в раю, на небе, там, где уже находятся мама и папа Нелли, и другие хорошие и добрые люди. И Нелли перестала расстраиваться, когда над ней смеялись или обижали ее. Что ж - тем хуже для них!
В школу Нелли водила бабушка, а из школы она возвращалась с Гюнтером. Гюнтер любил придумывать разные истории, сочинять, иногда ему случалось приврать и, тогда Нелли дразнила его: « Гюнтер врунишка, заврался слишком». И они смеялись, и глазки у Нелли блестели, и она казалась прехорошенькой. Однажды, он слепил из пластилина фигурку лесоруба и сказал, что теперь этот лесоруб будет всегда ее защищать. Слепленную куколку Нелли поставила возле Святого Николая.
А в этот раз Гюнтер вспомнил, как на прошлое Рождество Санта Клаус подарил ему санки, а на это Рождество, сказал он, обязательно попросит Святого Николая подарить ему игрушечную железную дорогу. В завершение Гюнтер спросил: « А ты, о чем просишь Святого Николая?» Нелли даже остановилась на дороге: «Это бывает редко, ну, когда я помогаю бабушке по-хозяйству, и не успеваю выучить уроки, то прошу его, чтобы в школе меня не спрашивали». Гюнтер даже задохнулся от возмущения: «И ты из-за таких пустяков беспокоишь Святого Николая? Подумаешь двойка!» И он решительно приказал Нелли: « Садись в санки!». Таща санки с Нелли, Гюнтер продолжал ворчать: «Чувствуешь пользу, это подарок Санта-Клауса, а ты испугалась какой-то двойки». Изо рта Гюнтера на морозе шел пар, он оглянулся на съежившуюся от холода фигурку девочки: « Попросила бы лучше себе шубку или шапку, наконец, и то было бы больше пользы».
В этот вечер Нелли долго не могла заснуть, она вспоминала слова Гюнтера. Встав перед большой статуэткой Святого Николая, она тихо и робко попросила: «Милый Святой Николай, подари мне на это Рождество, пожалуйста, если Тебе не трудно, мне новую шубку, шапку, сапожки и рукавички». Помолчала, и потом, отважившись, выпалила: «Верни мне папу и маму, мне плохо без них!» Нелли подняла глаза, и ей показалось, что Святой Николай наклонился над ней, и смотрит ей, сочувственно, прямо в лицо и, от Него идет свет. Нелли испуганно зажмурилась. А когда открыла глаза, все уже было по-прежнему.
Дня через два, выйдя из дома утром, бабушка и Нелли повстречали своего соседа – булочника. Неповоротливый Ганс надел по случаю снега енотовую шубу и вязаный шерстяной колпак. На его руках были огромные рукавицы. В зубах - огромная трубка. Завидев бабушку, он снял колпак и, поздоровавшись, бодро сообщил сочным баском: «Фрау Матильда, я договорился с мэром общины, к нам приезжают из города лесорубы за елками к Рождеству, одного постояльца я выпросил для вас». Глядя на высоко поднятые брови фрау Матильды, он продолжил: «Не пугайтесь, досточтимая фрау, мэрия будет поставлять каждый день вам продукты на содержание постояльца, к тому же вам выплатят деньги из казны. Я думаю, они вам к празднику совсем не помешают. Охо-хо!» И, довольный, что все так ловко устроил, он весь так и залучился морщинками. «Досточтимая фрау» на это, не зная, что и сказать, только пожевала губами и потянула внучку за руку, поскольку они уже опаздывали.
На следующий день, вернувшись после школы, Нелли услышала голоса: дребезжащий старческий бабушкин и чей-то молодой - мужской голос. Это был лесоруб, которого мэрия поселила у них, как и обещал Ганс, за счет казны. Лесоруб оказался совсем не таким, каким представляла его себе Нелли. Он был не такой уж и высокий, сухощавый, бородатый, с небольшой, несмотря на еще молодой возраст, лысиной, и красивым, тонким лицом, которое освещали синие-синие прозрачные глаза. Все видевшие, все понимающие. Таких глаз Нелли не видела ни у кого в деревне. Одет он был просто – на нем были грубый серый свитер и черные брюки. Выяснилось, что Николс, так он представился, никакой не лесоруб, а научный сотрудник, работает в академии наук, а здесь он с другими такими же учеными просто за елками, нарубят их для своих коллег, для их семей и уедут обратно.
Вечером Нелли опять стояла возле фигуры Святого Николая с напряженным личиком и шептала, шептала свои просьбы, сложив умоляюще ручки. Вышедший за чем-то Николс увидел стоявшую Нелли и остановился. Он невольно услышал, о чем просила маленькая девочка.
Утром Николс, Андреас, Карл и еще двое пожилых лесорубов уже рубили елки. В морозном воздухе звонко и въедливо визжали пилы, вгрызаясь в древесину. С шумом валились спиленные деревья, от работавших валил пар, они перекликались, весело шутили, а у Николса не выходила никак из головы Нелли. Его тронула история девочки. Фрау Матильда рассказала, что родителей Нелли погребла под собой снежная лавина в горах, их нашли только весной и похоронили. Он сам был отец трех веселых крепких мальчишек, дома ждала жена - золотоволосая Ханна. Столько лет она мечтала о дочке, но врачи запретили Ханне, после рождения третьего ребёнка, иметь ещё детей. Вспоминалась песенка, которую так любит петь Ханна каждое Рождество:
В Рождество Христово это
Бог сошел на землю Светом,
Родился Иисус в пещере,
Наше Солнце , Солнце веры .
В память светлую о чуде-
Станем чуть добрее, люди.
В Вифлеем волхвы с дарами
Вслед пришли за пастухами.
Праздник Рождества Христова
Празднуют под каждым кровом
В память светлую о чуде
Радуйте друг друга люди.
В честь Божественного Сына
Запах елки, апельсинов.
И подарки дарят детям
В этот день на всей планете
В память светлую о чуде-
Станем чуть добрее, люди.
Вспомним в Рождество Христово
О сиротах, кто без крова.
Пусть на целом свете дети
Будут счастьем обогреты.
В память светлую о чуде
Радуйте друг друга люди.
Уже было заготовлено много елок, начали сгущаться сумерки, лесорубов начал пробирать морозец, когда прозвучала команда возвращаться в деревню.
В доме стоял аромат свежесваренного хорошего кофе. Уставшего Николса за накрытым столом с дымящимся кофе и, нарезанным хлебом, щедро намазанным желтым маслом, ждала фрау Матильда. Проголодавшийся в лесу Николс усадил за стол и бабушку и внучку. Пробыв на морозе в лесу целый день, он с удовольствием пил кофе, ел душистый свежевыпеченный хлеб, и не сразу заметил, что глаза у Нелли заплаканы. «Эй, что случилось, маленькая фрейлин?» - шутя, окликнул притихшую девочку Николс и, взяв ее за подбородок, заглянул в глаза. Глаза были, действительно, припухшими от недавних слез. Нелли ответила: «Мне Гюнтер сказал, что если попросить Святого Николая, то Он принесет подарки на Рождество, а дочки аптекаря в школе сказали, что Гюнтер, как всегда врет и, подарки под елку кладут отец с матерью, а вовсе не Санта-Клаус. А у меня не только мамы с папой нет, нет даже и елки». Николс посерьезнел: «А ты дождись Рождества, может плакать и не придется. Ты только верь, верь изо всей силы. Ну, почему ты поверила каким-то злым девчонкам, а не другу Гюнтеру?» После ужина Николс, у окна, о чем-то долго шептался с бабушкой Матильдой.
Вечером следующего дня Нелли снова стояла, сложив умоляюще ручки, возле фигуры Святого Николая и, настойчиво, с силой, повторяла ему что-то. Раздался шум грузовичка, на котором Николс обычно возвращался из леса, Нелли бросилась к окошку и, в синем густом воздухе разглядела, что Николс на этот раз вернулся не с пустыми руками. Он нес большую елку. Нелли выскочила раздетая на крыльцо и, только Николс успел, поставить ель на землю, бросилась к нему на шею. Она судорожно стиснула его за шею и, уткнув лицо в бороду, завсхлипывала. «Ну-ну, - ворчливо сказала растроганная Матильда, вышедшая вслед за ней, - опять слезы, что-то ты совсем расклеилась, моя дорогая». А Николсу казалось, что он и сам сейчас расплачется. Он думал о том, что хорошо, что уже темно, и никто этого не заметит.
Потом Николс, вместе с радостно суетившейся Нелли, устанавливал елку.Значит, теперь уже можно было надеяться на чудо. Наконец-то, и у нее в доме стоял этот волшебный, такой рождественский, неповторимый запах свежесрубленной елки, смолы, аромат хвои. И теперь, даже их убогая гостиная - празднично преобразилась!
К сожалению, украшать елку было нечем, но Нелли это не огорчало. Хуже было то, что назавтра был назначен отъезд Николса и других лесорубов. Но с этим уже ничего нельзя было поделать.
Рано утром, когда Нелли еще спала, к зданию мэрии подъехала огромная фура, на которую погрузили елки. В специально прибывший микроавтобус уселись лесорубы и быстро умчались в город. Только взметнулась снежная пыль.
Наступили рождественские каникулы. Бабушка Матильда отправилась в магазин, чтобы запастись продуктами на Рождество, ведь теперь они могли себе это позволить, так как мэрия расплатилась с деревенскими жителями за командированных постояльцев. А в это время, проснулась Нелли, к ней в гости пришел Гюнтер посмотреть ее елку. Он принес пирожное – туфельку, которое только что купил в булочной Ганса за 22 медяка, дети разделили его пополам и съели.
Гюнтер уверенно и деловито обошел весь дом, хозяйственно потопал по скрипевшим полам и заявил: «Вам нужно перестилать полы, мы недавно с отцом перестилали, теперь не скрипят». Оглядел тяжелые портьеры, потрогал ходики, с уважением заметив: «Старинные». Остановился перед статуей Святого Николая и глубокомысленно заметил: «А ты знаешь, Нелли, Ваш Святой Николай похож на Николса лицом, - подумал и поправился, - нет, это лесоруб Николс похож на Святого Николая». Нелли, слушая мальчика, только улыбалась, ей тоже так казалось. «Ничего у вас был постоялец, добрый, елку поставил, у нас тоже был хороший, рыжий Карл, он мне даже во дворе давал попилить своей бензопилой доски, приготовленные отцом для пристроя». «Ну, чего попросила себе у Санта Клауса?» - продолжил он через время, усаживаясь в заскрипевшее старое кресло. «Я попросила шубку, шапку, сапожки и варежки» - ответила Нелли. «Ого, какая ты жадная»- удивился Гюнтер. «Я не виновата, что мне надо так много, а еще я попросила Святого Николая, чтобы мама и папа вернулись ко мне!» - вдруг, решившись, откровенно призналась Нелли. Гюнтер на это нахмурился и помрачнел, но ничего не сказал.
Настало Рождество. Ближе к ночи, зашел, слегка захмелевший Ганс, и торжественно выложил на стол, несмотря на протесты фрау Матильды и девочки, рождественское угощение: колбасы и пироги, изготовленные, собственноручно, супругой Ганса. Выставил гремя, горшки со сметаной и вареньем и, громко топая ушёл, довольный сделанным добрым делом.
Ближе к 12 ночи Нелли улеглась спать, уже лежа в кроватке, она посмотрела на статую Святого Николая, от статуи опять шел чуть заметный свет. Нелли, счастливо улыбнувшись, закрыла глаза и попросила умоляюще шепотом: «Святой Николай, пошли мне шубку, шапку, сапожки, варежки, но самое главное, пусть у меня будут мама и папа, как у всех. Я верю, что они будут у меня. Верю. Верю. Верю…» В это время кто-то негромко постучал в их дом. Нелли услышала голос почтальона, Хелен. «Наверное, зашла поздравить бабушку», - уже сквозь сон подумала Нелли.
Ночью ей снился удивительный сон. Как будто елка начала кружиться вокруг своей оси, потом остановилась и, от нее пошло сияние. Откуда-то появилась высокая светловолосая, удивительно красивая, женщина. Она стала развешивать на елке подарки, прикрепляя на ней белые пушистую шубку и шапочку, красные сапоги и варежки с вышитыми на них снежинками, женщина напевала:
В Рождество Христово это
Бог сошел на землю Светом,
Родился Иисус в пещере,
Наше Солнце , Солнце веры .
В память светлую о чуде-
Станем чуть добрее, люди.
В Вифлеем волхвы с дарами
Вслед пришли за пастухами.
Праздник Рождества Христова
Празднуют под каждым кровом
В память светлую о чуде
Радуйте друг друга люди.
В честь Божественного Сына
Запах елки, апельсинов.
И подарки дарят детям
В этот день на всей планете
В память светлую о чуде-
Станем чуть добрее, люди.
Вспомним в Рождество Христово
О сиротах, кто без крова.
Пусть на целом свете дети
Будут счастьем обогреты.
В память светлую о чуде
Радуйте друг друга люди.
Нелли проснулась поздно, когда солнце стояло уже высоко. Комната была залита золотистым светом. В углу стояла елка, на ней были: сапожки, шубка, шапочка, варежки. Все, как и было во сне. Нелли бросила благодарный взгляд на Святого Николая и, ей почудилось, что Санта Клаус улыбнулся ей. Восхищенная Нелли поднялась и встала возле елки, все еще не веря случившемуся чуду и, не смея даже коснуться подарков, так волшебно появившихся за ночь. Со двора раздался гудок машины. Нелли кинулась к окну, но оно за ночь окончательно замерзло и, сквозь густой белый узорчатый бархат инея, ничего нельзя было разглядеть. В нетерпении накинув свое старое пальтишко, Нелли бросилась во двор. Посреди двора стояла красная лакированная машина, рядом с ее открытой дверцей стоял улыбающийся Николс в темно- бордовом свитере с зелеными полосками. Рядом, держась за руки, стояли трое улыбавшихся так же, как отец, мальчишек. Возле них, в накинутой на плечи белой шубе, стояла светловолосая высокая красавица. «Мама,- закричала Нелли во весь голос и, рыдая, кинулась к женщине, которая уже распахнула свои сильные руки для объятия. Нелли, прижавшись, что есть силы к женщине, повернула, уже вопросительно, голову к Николсу. Тот кивнул: «Да, ты все правильно поняла, мы за тобой, дочка». «А бабушка?» - чуть шевеля губами, почти беззвучно спросила Нелли. «И бабушку с собой заберем, а Гюнтер будет приезжать к нам в гости», - громко ответил ей Николс и, мальчишки дружно и радостно рассмеялись. Фрау Матильда, уже появившаяся на пороге дома, тревожно взглянула в лицо незнакомой женщине. Жена Николса ответила ей открытым полным любви взглядом и, старая фрау поняла, что в золотом сердце Ханны есть много места, как для маленькой Нелли, так и для нее, уже старой, Матильды. Тревога исчезла из глаз пожилой женщины, выражение лица смягчилось, она успокоилась и улыбнулась выскочившему на шум соседу Гансу.
Высоко над горами стояло солнце, оно заливало всё своим золотым всепобеждающим светом. И душа маленькой девочки расцвела, как цветок, посреди зимы, согретая и этим солнцем , и любовью людей, ставших для неё, так неожиданно родными...
Таечка, спасибо большое за добрые слова. Очень приятно общаться с хорошими людьми. Рада Вам. С Новым годом и приближающимся Рождеством! Счастья и всего самого-самого лучшего!!! (фото из личного архива).
Тамара,Ваша работа очень мне понравилась,интересная,хорошо продуманная и с увлечением читается,спасибо! Удачи и творческого вдохновения! С уважением,Валерий.
Помочь сайту
С Новым годом и приближающимся Рождеством! 
ВСЕГО САМОГО ДОБРОГО И СВЕТЛОГО!!! 
