Небеса Глава 9

[Скрыть] Регистрационный номер 0335873 выдан для произведения: - Привет.
Его утро началось с этих незамысловатых слов. Вроде ничего особенного. Провел ночь в незнакомом месте с понравившейся женщиной, но его жизнь с некоторых пор сильно изменилась. Наряду с отчаянием в нее словно ураган ворвался сумбур. Дикий, необузданный. Перевернувший с ног на голову все его представление о мире в целом.
Повернувшись к Алисе и убедившись, что она уже не спит, он прошептал слова приветствия. Словно увидел ее в первый раз. Или она его.
Он много раз просыпался с женщинами в одной постели, и наутро у Максима возникало только одно желание поскорее сбежать в душ, но сегодня все было наоборот. Это было, возможно, в первый раз. Его душа пела только лишь от осознания, что Алиса находится рядом. Когда же он успел так увлечься этой женщиной? Возможно ли, что слова Лекса послужили тем спусковым крючком, сломавшим последние барьеры его сомнений?
- Привет. - Она повернулась к нему и улыбнулась в ответ. Несколько прядей ее волос в беспорядке упали на лоб, и Максим аккуратно убрал их с лица.
- Как спалось? - Мужчина наклонился и нежно поцеловал ее в кончик носа. Алиса кивнула, одними губами произнеся "хорошо", а потом осторожно коснулась пальцами его щеки. Максим попытался поцеловать ее тоненькие пальчики, на что Алиса звонко рассмеялась и, подложив локоть под голову, принялась внимательно изучать его внешность.
– Я помню каждый сантиметр твоего лица и все же здесь ты совсем другой. Здесь все другие. Такие раскованные, свободные. – Алиса несколько минут думала о чем-то, а потом осторожно продолжила. – Вас окружают такие красивые вещи. – Она  с любовью провела ладонью по мягкому пледу. – Представляешь, у нас каждый ребенок с детства мечтает сюда попасть.
- Ты имеешь в виду на землю? – Нестерову в голову вдруг закралась шальная мысль, что Алиса инопланетянка. Теория, конечно, не имела ничего общего со здравым смыслом, но чем черт не шутит.
Алиса лишь отрицательно покачала головой. Ему трудно было принять правду много раз, как-то с трудом  верилось, что сейчас все изменится.
- Не совсем так, - пояснила она, - где мы сейчас, это не совсем земля. Мы называем это место Небеса. – Алиса вздохнула. -  Когда погибли мои родители, уже тогда я поняла, что путь сюда мне заказан. Такие как я, никогда не попадают на Небеса.
С недавних пор Максим ненавидел слово "небеса". Думать о смерти, когда еще так молод, очень страшно, но пути назад нет. Мы не выбираем свою судьбу, она сама выбирает нас. Попадет ли он на небеса или в ад Максим не знал, да и какая, в сущности, разница, когда он давно  перестал верить в бога. Да и в дьявола он тоже не верил.
Алиса между тем неторопливо продолжила.
- Твои родители, они сначала просто заботились обо мне по доброте душевной, а потом оформили опеку. Сколько себя помню, мы всегда жили по соседству, и наши матери дружили. Твои родители всегда были очень добры ко мне, и несколько лет я думала, что являюсь единственным ребенком в семье, а потом узнала, что у них есть сын. Ты. – Она кивнула в сторону Максима.
- Я? – Удивился он. – Как такое возможно?
Но Алиса, словно не слышала его. Она с головой окунулась в события пятнадцатилетней давности, вспоминая все до мельчайших подробностей.
- Мне стало интересно, что ты за человек, как выглядишь и тогда у меня впервые появилась мечта. Хорошо учиться и упорно работать над собой. Я день за днем не покладая рук трудилась ради нее. Настойчиво шла к заветной цели и, в конце концов, добилась желаемого. Меня приняли на работу, и однажды я увидела тебя.
- В твоих словах столько всего непонятного, что я теряюсь, - со вздохом признался Максим.
- Целую жизнь не уместить в несколько минут, но постепенно ты все поймешь, а если забудешь, я снова буду пытаться тебе объяснить. – Обнадежила его Алиса, но Максим почему-то не почувствовал радости от ее слов.
- А зачем мне знать? Ты же говорила, что все равно я тебе не поверю и разозлюсь. – Подложив руки под голову, Максим улегся на спину и уставился в потолок. Алиса осторожно примостилась на его плече.
- Я хочу тебе помочь, но, если ты не будешь знать, ничего не получится. Хотя, - она вздохнула, - может и так ничего не получиться.
- А что я сказал тебе при нашей первой встрече? – Максим обнял Алису за плечи и притянул к себе. Она не сопротивлялась, только тесней прижалась к нему и, уткнувшись лицом в его плечо, произнесла.
- Ничего. И при второй, и при третьей встрече. Просто ты не мог ничего сказать. – У Нестерова в глазах возник немой вопрос. – Ты спал.
- Значит, все-таки я в коме?– Догадался Максим. Выходит Лекс наврал. – И как долго я нахожусь в таком состоянии?
Только бы она не произнесла самого страшного.
- Сколько себя помню. – Честно ответила Алиса и у Максима даже в глазах потемнело.
Он что, находится на искусственном жизнеобеспечении? В больнице. С самого детства. Но зачем? Его тело за много лет стало дряблым и немощным и он, скорее всего, не выглядит таким  как сейчас. Это что, какая-то глупая шутка или нежелание родителей отпустить единственного сына в мир иной?
- А ты случайно не медсестрой работаешь? -  Предположил Максим. – Ну, там ухаживаешь за мной.
- Нет. – Алиса протянула мужчине ладонь и их пальцы переплелись. – К медицине не имею никакого отношения. Я работаю в отделе задолженности по выплатам. Отключаем неплательщиков. – Неудачно пошутила она.
- Лекс сказал, что ты коллектор. – Максим уже не улыбался. Алиса подтверждала его самые страшные опасения.
- Он сильно преувеличивает. Какой из меня коллектор. – Рассмеялась Алиса. – Просто, наверное, по-другому не смог объяснить, вот и провел аналогию. Моя работа тихая, спокойная и совсем не опасная.
Тихая и спокойная, говоришь? В напористости ей явно не откажешь, чужую жизнь с ног на голову перевернуть умеет, да так мастерски, что мама не горюй. И голос у нее такой спокойный, вкрадчивый. Истинный коллектор, как ни крути.
- На море, помнишь, ты говорила, что в детстве многое не могла себе позволить? – Напомнил Нестеров и она, конечно, помнила. – Неужели вы так плохо жили?
- Были времена. – Прошептала Алиса, заглянув ему в глаза. – Денег постоянно не хватало, родители работали круглыми сутками, выбиваясь из сил. Я тоже пыталась им хоть как-то помочь. Днем работала на доставке, а вечером принимала заказы в интернет кафе. Немного полегче стало, только когда устроилась на постоянную работу, но это случилось не так давно.
- А куда уходили все ваши деньги? – Удивился Нестеров.
- На тебя. – Просто ответила Алиса и у Максима даже дыхание перехватило. – Твое содержание с каждым годом становилось все дороже и обременительней. Бывали месяцы, когда после оплаты, денег совсем не оставалось. Тогда мы распродавали имущество. На какой-то момент у нас даже не было кровати, и мы спали на полу. Потом мы ее, правда, снова купили. – Алиса рассмеялась, чтобы хоть как-то скрасить печальные обстоятельства.
- Ты, наверное, меня жутко ненавидела. – Предположил Максим. Алиса должна была ненавидеть, ведь именно из-за него они жили так плохо.
- Вовсе нет. – Встав с кровати, Алиса принялась руками приводить волосы в порядок. Нестеров поднялся следом за ней и протянул расческу. – Наоборот, мы гордились, что хоть кто-то из нас хорошо живет. - Алиса рассеянно водила по волосам и Максим, отобрав у нее расческу, сам принялся ее причесывать.
- А Лекс действительно твой телохранитель? – Максим не очень-то доверял его словам. Лекс с легкостью мог солгать, как, например, про кому.
- Это он тебе сказал? - Алиса рассмеялась и, выхватив расческу из рук, принялась водить ею по растрепанным волосам Максима. Для этого ей даже пришлось подняться на цыпочки, но ощущения где-то глубоко внутри были приятные.
Его рубашка выглядела мятой, галстук небрежно брошен на прикроватной тумбочке и Алиса, протянув руку, взялаего, понимая, что совершенно не умеет завязывать.
- Давай я сам. – Максим хотел было забрать галстук, но вместо этого забился в конвульсиях, не понимая, какое положение принять, чтобы стало легче. Боль подступила так неожиданно и резко, что даже в глазах потемнело. Виски просто разрывало, и к горлу подкатила тошнота.
Инстинктивно он нагнулся и, сделав несколько шагов назад, едва не споткнулся о ножку стула. На мгновение приоткрыл глаза, и на лице промелькнула гримаса страдания. Тут же его затрясло, словно в комнате неожиданно стало очень холодно. Он пытался что-то сказать и не смог. Такое было с ним впервые. Максим просто раскрывал рот как рыба, но не мог ничего произнести.
Уложив ничего не соображающего Максима на кровать, Алиса принялась судорожно расстегивать ему рубашку, но непослушные пальцы плохо слушались. А боль все не отпускала. Обхватив рукамиколющие виски, он даже не пытался ей помешать, запрокинув голову и проваливаясь в тягучий туман. Наконец, освободив плечо, Алиса сорвала с руки использованный пластырь. Вместо него нашла в сумочке в прихожей другой и, быстро вернувшись  в комнату и захлопнув за собой дверь, наклеила новый пластырь на прежнее место.
Она знала, что на этот раз пластырь подействует быстрее, да и доза лекарства больше. Забравшись с ногами на кровать, Алиса приподняла ему голову и уложила себе на колени. Провела рукой по темным, вновь растрепавшимся волосам, пытаясь успокоить.
В этой ситуации Алиса ничем не могла ему помочь, кроме как обезболить и избавить от страданий. Она просто ждала, поглаживая его по руке, чтобы разогнать кровь и тихо бормотала первое, что на ум пришло. Это были строки из единственной чудом уцелевшей книжки. Зачитанной до дыр и тщательно спрятанной с самыми драгоценными сокровищами. В ней говорилось о вечности, о жизни и смерти. О том, что никогда нельзя терять надежду, даже если дела идут хуже некуда.
Через несколько минут Алиса почувствовала, как его напряженное тело, наконец, расслабилось. Значит, боль отступила. Вытянув руки вдоль тела Максим с открытыми глазами молча слушал ее голос, а когда она закончила, вздохнул и тихо спросил.
- Ты говорила, что я не доживу до нового года. Так, когда же я умру? - Алиса знала злополучное число, но нарочно медлила с ответом. - Скажи, сколько мне осталось? – Ее торопили нетерпеливые слова Нестерова.
- Третье ноября. - Прошептала Алиса, чувствуя, как перехватило дыхание, и сердце словно биться перестало.
- Третье ноября. - Эхом произнес потрясенный Максим, наблюдая на ладонью Алисы, машинально поглаживающей его по руке. - Не думал, что так скоро. - Его голос пресекся. - Следующий новый год, еще одно лето, я думал, что у меня в запасе осталось хоть немного времени. – Он шумно втянул носом воздух. - Нет, я не жалею себя, просто обидно, что все так сложилось. И, - несколько минут он колебался, не решаясь сказать, - никто не знает о моей болезни. Кроме докторов, конечно. Друзей, с которыми я мог бы поговорить по душам у меня нет, семьи тоже. Поэтому в глубине души я даже рад, что появилась ты. Спасибо тебе за все.
Сев на кровати он поправил рубашку и, сунув галстук в карман брюк, взял пиджак и протянул Алисе руку.
- Пойдем. Твое лекарство подействовало и мне стало намного лучше, но я даже спрашивать не хочу, что это и откуда ты его берешь.
- Лучше на надо. – Спрыгнув с кровати, Алиса охотно последовала за ним.
Лекса они нашли на кухне. Задумчиво ковыряя вилкой в тарелке с яичницей, он с ничего не значащим видом смотрел на экран телевизора. Увидев входящих, кивнул им на газ, где стояла сковорода с едой, и снова повернулся к голубому экрану.
- Чего такой хмурый с утра? – Поинтересовался Нестеров, когда Алиса, разложив яичницу по тарелкам, поставила перед ним порцию. Яичницу он не любил, но голод не тетка и Максим не стал привередничать, а с готовностью взялся за вилку.
- А тебе-то что? – Лекс пожал плечами. – Если интересуешься из вежливости, то можешь не утруждаться.
- Надо же, какие мы злые. – Пожал плечами Максим и, переглянувшись с ничего не понимающей Алисой, принялся за еду.
Но у Лекса, видимо, настроение с утра было отвратительней некуда, потому что, щелкнув пультом телевизора, да так сильно, что едва кнопки не выломались, он накинулся на бедную Алису.
- Ну и как себя чувствуешь? Спасительницей? – Алиса лишь недоумевающе моргала глазами не пытаясь перебивать, пока Лекс метал молнии. – Думаешь, наклеила ему эту штуку и все, можно успокоиться? Через пару недель уже ничего не подействует, и что станешь делать? Наблюдать со стороны как он в страшных муках подыхать будет? Как один за другим начнут отказывать его руки и ноги? Или как он, возможно, ослепнет или оглохнет. Или афония разовьется. Смотря куда будет прорастать опухоль. Кое-как он, конечно, дотянет до рокового дня, но при этом проклянет тебя раз триста не меньше.
Максим с ужасом слушал возможные перспективы безрадостного будущего, и у него даже кровь стыла в жилах.
- Что ты на меня смотришь, как кролик на удава. – Продолжал вычитывать Алису Лекс. – Не ожидала такой перспективы? Думала, что все будет радостно и приятно? Так вот я тебе скажу, не будет. В лучшем случае у него случится инсульт, и последние дни своей жизни он проживет без сознания. – Налив себе кружку кофе Лекс сделал большой глоток. – Ты, видимо, еще не поняла, что это ловушка. Я тоже витал в облаках, когда поселил мать здесь. По наивности подумал, что так ей будет лучше. И что в итоге вышло? Она погибает медленно, но верно от болезни, разрушающей не только ее тело, но и мозг. Каждый день она теряет частичку памяти и когда-нибудь забудет меня окончательно. А я ничем не могу ей помочь, хотя мог бы в свое время уберечь от беды.
- Я еще не знаю как, но я его вытащу. – Забавно, теперь они говорят о Максиме в третьем лице. И что-то там насчет вытащу? Прозвучало очень оптимистично.
- Не получится. – Съязвил Лекс. – Думаешь, я не пытался. Для того чтобы как ты говоришь вытащить, у человека должна быть вера. Как у нас с тобой. Не таймер, отмеряющий, сколько тебе быть здесь, а сколько там, а именно вера. А он, - Лекс ткнул пальцем в озадаченного их перепалкой Максима, - уже много раз тебе доказывал, что не поверит.
- Смотря во что. – Максим поставил пустую тарелку в мойку и тоже налил себе кофе.
- Не пей много кофе, а то инсульт случится раньше времени, - предупредил Лекс и Нестеров даже закашлялся. - Можешь ли ты поверить, - он кивнул Максиму, - если я вдруг скажу, что этого чертового мира не существует? Что это всего лишь твоя иллюзия.
- Это же бред. – Рациональный ум Нестерова сразу же отмел ненаучную теорию.
- Видишь. – Взглядом победителя Лекс обернулся к Алисе. – Тебе его не спасти.  А ты, - он обернулся к Максиму, - все еще доверяешь ей? – Он кивнул головой в сторону Покровской. - А хочешь знать, почему ты заболел? Это ведь не случайность. Это ее рук дело. Из-за нее у тебя развилась эта патология.
Максим посмотрел на Алису в поисках опровержения его слов, но она лишь смутилась и потупила глаза.
- Это правда. – Пробормотала она, не решаясь поднять на Максима глаза. – Именно поэтому я знаю день твоей смерти. – Алиса вздохнула. - Потому что я сама тебе его назначила.
Нестеров сидел как громом пораженный. Оказывается, Алиса из то редкой породы людей, которые, когда кажется, что знаешь о них все, не перестают удивлять снова и снова.
- На твоем месте я бы задумался и об истинной причине подарков, которыми она тебя вдруг решила осыпать. – Лекс ободряюще похлопал Нестерова по плечу. – Не иначе как для очистки совести. Иначе, ну чего на тебя деньги тратить. Бедный, некрасивый, бесперспективный. – Загибая пальцы, Лекс развел руки в стороны. – Как не крути, а иных причин не вижу. Кроме, разве что жалости, но это еще паршивей.
Покачав головой, он вышел из комнаты, а Максим словно к стулу прирос. Мозаика удивительным образом начала выкладываться. Так вот в чем причина неожиданной покупки машины, ужина в ресторане и снятия номера в гостинице. Ради очистки совести. Слова-то, какие гадкие.
- У тебя есть, что мне сказать? – Вспомнив, что прошлые разы со слов Алисы он обычно сбегал, на сей раз Нестеров решил дать ей шанс объясниться. С места не сдвинется, пока не получит ответы на все вопросы.
- Нет. – Вопреки его ожиданиям произнесла Алиса. Они сидела за столом слишком серьезная и слишком несчастная. Максим почувствовал, что еще немного и проникнется к ней жалостью.
- Ты уверена? – Еще один шанс в надежде, что она передумает.
Алиса вдруг подняла голову и ее глаза сверкнули решимостью.
- Если ты о том, чувствую ли я вину за происходящее, то да. Чувствую. И еще какую.  – С вызовом произнесла Алиса. – И она не дает мне покоя ни днем, ни ночью. И здесь я оказалась именно по этой причине. И все, что я делала для тебя, это все из-за чувства вины. Теперь доволен?
Максим молчал, переваривая ее слова. С одной стороны все просто и понятно, Алисе на него наплевать. Все это время она думала только о себе. А с другой. Неужели та страсть, с которой она обнимала его прошлым вечером или искра, вспыхнувшая между ними на море, были обманом. Впервые ему показалось, что вот она родственная душа, стоит только руку протянуть, а на самом деле это и не душа вовсе.
Поднявшись со стула, Алиса сунула руки в карманы джинсов и, подойдя к  окну, отвернулась. И когда она уже сменит гардероб? Сначала нелепые брюки с широченной блузкой теперь джинсы с дурацкой футболкой. Почувствовав раздражение, Максим мысленно принялся себя успокаивать.
- Ты не представляешь, что это такое, желать смерти тому, кто дорог твоим близким. – Голос Алисы звучал глуше, чем обычно. - Причинять ему боль, зная, что это разобьет сердце матери. Ольга меня не осуждает, более того, она сама сказала мне так поступить, но я представляю, с каким трудом ей далось это решение. – Алиса поднесла руку к губам и вдохнула, собираясь с силами. – Небеса – это программа. – Тихо начала она. - Умная, совершенная, не имеющая аналогов. Она была запущена задолго до моего появления и все были в восторге от ее неограниченных возможностей. Она давала шанс жить нормальной жизнью. – Алиса пожала плечами. -  Как оказалось, призрачный шанс. – Горько добавила она. -  Однажды поддавшись соблазну мы навсегда теряли своих близких, а сами становились заложниками системы. Так произошло и с твоими родителями. Надеясь, что только так ты сможешь стать счастливым они подключили тебя к этой программе еще ребенком.
После этих слов Максим медленно поднял голову и посмотрел на Алису. Она, словно почувствовав его взгляд, обернулась. В ее глазах стояли слезы, а во взгляде сквозила такая боль, что сложно было не поверить в искренность ее слов.
- Так все и закрутилось. – Стерев набежавшие слезы тыльной стороной кисти, Алиса продолжила. - Каждый месяц нужно было вносить определенную сумму за твое содержание. Это как бесконечная ипотека, только на кону человеческая жизнь.
- А нельзя было просто прервать все и вернуть меня обратно? – У Нестерова в голове не укладывалось, как вообще такое возможно. Какая-то программа, призрачные родители, которые никогда не умирали. Просто голова шла кругом от потока бредовой информации.
- В том-то и дело, что нельзя. – Алиса не решалась к нему подойти, но больше всего хотелось в этот момент обняться крепко-крепко и не отпускать. И наивно думать, что все будет хорошо. - В договоре мелким шрифтом была приписка, что единственный выход из программы это самостоятельное пробуждение самого клиента. А такого никогда не случалось. По мере твоего взросления плата увеличилась, и денег стало катастрофически не хватать.
- Все с этим понятно. – Прервал ее Нестеров, чувствуя, что еще немного и его мозг начнет плавиться. – А что насчет болезни?
- Я устроилась на работу. В отдел задолженности по выплатам. В сущности, это не отдел, а огромный зал с множеством отсеков, в каждом из которых лежит клиент. Если кто-то из родственников задерживает оплату или оплачивает не в полном объеме, им дается три месяца на погашение кредита, но, как правило, за это время долг увеличивается в разы. Потом мне приходит задание отключить его или ее от системы, что равносильно биологической смерти.
Набравшись мужества, Алиса подошла  и осторожно положила руку ему на плечо. Максим вздрогнул, но руку не убрал.
- С момента подключения к системе твои родители не видели тебя ни разу, потому что вход туда только по пропускам и строго определенным сотрудникам. В зал «Д», в котором ты находишься, только я имею пропуск. Я нашла тебя по записям серийного номера, но в твоих воспоминаниях родителей не было вообще.  Тебе казалось, что ты вырос в детском доме, а родители бросили тебя еще в младенчестве. Эти воспоминания причиняли тебе неимоверную боль, и тогда я решила поделиться своими. Мои родители погибли в автокатастрофе, когда мне было пять лет, и ты тоже стал так думать о своих. И тебе стало легче, потому что ты знал, что они любили тебя, но просто так сложилась жизнь.
Судорожно вздохнув, потому что воздуха в легких уже не хватало, Максим поднялся. Сбросил ладонь Алисы со своего плеча и, скрестив руки на груди, встал посреди кухни, уставившись невидящим взглядом в окно.
- Хочешь сказать, что мои воспоминания сплошное дерьмо? – Справедливо возмутился он. – Это же полный бред. Алиса. Ты больна. – Он покачал головой.
- Я здорова. – Она подошла и, не смотря на страх быть отвергнутой, осторожно обняла его сзади за талию. Уткнулась лицом в спину и  продолжила. – Это ты болен. Очень серьезно. В мае с Ольгой, твоей матерью, случился несчастный случай, и она не смогла больше работать. Мы с отцом старались изо всех сил, но долг вырастал в геометрической прогрессии, а потом пришел заказ на тебя. Это было так страшно. Мы столько лет усердно платили, но все оказалось бессмысленным. Я выбрала самый максимальный срок, какой только возможно. Не внезапную смерть, а постепенную, чтобы выиграть как можно больше времени. Я взяла отпуск за все пять лет и пришла сюда. За тобой. Чтобы попытаться вытащить тебя из этой программы. Заставить проснуться.
- Алиса, у тебя шизофрения или другая какая болячка, но в голове у тебя полный бардак. – Повернувшись к ней, Нестеров вдруг заключил растерянную Алису в объятия. – Хочешь, я найду тебе хорошего доктора? Или отправим тебя за границу, деньги же есть. Давай, попробуем пока не поздно тебя вылечить?
Максим продолжал обнимать Алису, произнося слова, от которых у нее потекли слезы. Она поняла, что еще один шанс упущен. Нестеров ей не поверил. Считает сумасшедшей и предлагает полечиться. Ей полечиться, хотя в помощи нуждается он сам.
- Алиса. – Бессмысленный монолог безжалостно прервали слова Лекса. Он стоял  в дверном проеме, скрестив руки на груди, и со скрытой ненавистью наблюдал, как Алиса заливается слезами. И ради кого спрашивается? – Отпусти его. Видишь, он тебе не поверил. И не поверит никогда. – Он усмехнулся. Просто отпусти.
Сквозь потоки слез, Алиса посмотрела на Лекса. Он ведь знал, что так и будет. Предупреждал ее, что прагматичный ум Нестерова верит только в то, что ему выгоднее всего. Он скорее поверит в скорую кончину, чем в виртуальность окружающего мира.
Ее руки, до этого обнимавшие Максима разжались, и Алиса осторожно высвободилась из его объятий. Лекс заботливо протянул ей салфетку. Вытерев слезы, Алиса встала рядом с Лексом.
- А ты, - мужчина повернулся к Нестерову, - больше никогда к ней не приближайся. Ты не достоин даже ее мизинца. Ради тебя она днями и ночами работала как проклятая, а теперь плюнув на все, пришла, чтоб хотя бы попытаться помочь. А что ты? Обвинил ее в безумии вместо того чтобы взглянуть правде в глаза. Столько вокруг очевидных фактов, а ты не видишь ничего дальше собственного носа. Уходи. – Лекс указал ему на дверь.
Что ж, ничего не остается как уйти. Они тут все безумные. Что этот Лекс, что Покровская. Заморочила голову одному, а теперь к нему подбирается. Но его так просто не возьмешь. Да и бред такой ровный да складный. Прямо как песня.
Не дожидаясь повторного приглашения уйти, Максим бросился в прихожую, накинул пальто и принялся яростно натягивать туфли. Алиса рванула следом за ним. Немного поколебавшись, Лекс тоже устремился за этими двумя.
- Не уходи! - Протянув руку в попытке его удержать, Алиса схватила его за запястье, Лекс в попытке остановить Алису придержал ее за плечи. А Максим, совершенно забыв, что входная дверь обычно всегда закрыта, опустил ручку вниз.
Дверь неожиданно легко поддалась, и Нестеров по инерции сделал шаг вперед… и вдруг провалился куда-то вниз. Алиса, державшая его за руку, полетела следом, а Лекс, не желавший путешествовать по всяким неизведанным местам, не успел отпустить ее, но и удержаться не получилось. Его тоже затянуло внутрь.