Джимилля. Часть 16.

3.
Прошла неделя, пока я смогла снова позволить себе увлечься чтением. Все какие-то дела наваливались по дому, но их тоже надо делать. И вот, я, устроившись уже на разостланной ко сну кровати, взяла в руки свои старый дневник.
Опять здравствуй, мой любимый дневничок, появилась свободная минутка, и Артем ушел в ночь. Так много времени прошло, так много всего случилось. Прежде всего, я влюбилась, как дура. Ну, конечно, в своего любимого больного. Видимо, все к тому и шло. А начала я все сама. Уже переодевшись, чтоб идти домой, я зашла к этому мужчине, чтоб сказать «до свидания». А он ужинал. С правой руки ему сняли аппарат, и как-то он уже мог себя обслуживать. Мужчина был один в палате, все остальные больные кушали в столовой. И мне просто невыносимо захотелось подойти и поцеловать мужчину. Не знаю почему, просто так сильно захотелось, что вдохнуть воздуха. И он ответил на мой поцелуй. И его губы показались такими теплыми, нежными, мягкими и сладкими, что я так и сказала.
-Ты такой сладкий.
-Это ты, Светлячок, сладкая, так и съел бы тебя всю.
-Господи, что я делаю?
-Что ты со мной делаешь, Светлячок, ведь я как школьник, жду твоего появления каждое утро. И когда ты каждый вечер уходишь к нему, я готов разрушить всю палату.
-Правда?
-Ты даже не догадываешься, насколько.
-А я, я, как дурочка, ношусь по коридору, когда ты днем спишь, и заглядываю каждую минуту в палату, не проснулся ли ты. Ты просто спишь, а я уже скучаю, что будет, когда ты уедешь? Я умру наверно.
-Тихо, тихо, Солнышко, давай не будем о грустном, давай просто наслаждаться друг другом, наслаждаться тем немногим, что нам осталось.
И потом, мой дневничок, я не могла оторваться от его губ, как будто они мои, мои собственные и должны непременно быть на моем лице. Вот так все и началось. Я так же приходила на работу, и так же вечером уходила, и ничего кроме поцелуев мы не могли себе позволить. Вокруг почти всегда были люди, но так хотелось, прости меня, Господи, так хотелось. Мой любимый больной только шепнет мне утром на ушко: «приветик», у меня все трусики промокают от желания. А Артем мог полчаса по мне ползать, и ничего. Для супруга я так и была шлюхой и алкашкой. А, как известно, если человеку все время говорить, что он свинья, однажды человек захрюкает. Проще говоря, я итак все время шлюха и тумаки получаю ни за что, сейчас хоть не так обидно. Да и говорить не хочу о муже, наша жизнь все больше и больше похожа на кошмар, от которого нужно проснуться, или, чтоб кто-то уже разбудил. Артем стал еще чаще пить и избивать меня. Он говорит, что от меня пахнет чужим мужиком. А и вправду, однажды я вышла из палаты и в коридоре ясно ощутила запах одеколона моего любимого больного от своих рук. Я шла по коридору и вдыхала этот аромат. Я сумасшедшая, ненормальная, я сошла с ума. Мой любимый сказал мне, что за всю его жизнь столько и с таким удовольствием не целовался. А один раз он испытал оргазм во время поцелуев, я думала, что такое в принципе не возможно. Потом у него такой вид был смешной, как у маленького нашкодившего мальчика, испугавшегося последствий. Я рассмеялась.
-Что ты со мной делаешь, я же не одну женщину не захочу после тебя.
-А я, я уже никого не хочу.
-Ты что, приворожила меня?
-Да, бойся меня, я ведьма, - и расхохоталась, хотя ничего подобного я не делала, и в мыслях не было.
-Я серьезно?
-Дурак, что ли?
-Это ты меня приворожил.
-Я хочу забрать тебя с собой, поедешь?
-А дети?
-Конечно, с нами, я никогда бы даже не подумал увезти девчонку без ее детей. Запомни, Светлячок, если женщина нужна, то и дети нужны.
-Забирай.
-Только ты ничего с собой не возьмешь, даже трусы, вот в чем сядешь с пацанами в машину, в том и уедите. Все купим по дороге.
-Я согласна, только как твои дети к этому отнесутся?
-Они живут со своей матерью, разберемся по ходу пьесы.
-Я куплю тебе квартиру, пока только однокомнатную, и там ты будешь жить с детьми, документы все оформлю сразу на тебя.
-А ты?
-Я буду у тебя чаще, чем ты думаешь, но вместе мы жить не будем.
-Почему?
-Однажды могут прийти за мной, а они не оставляют свидетелей.
-За что?
-Я, Светлячок, банкир, ну не в прямом смысле, просто я хранитель воровского общака, должность у меня такая, а это опасно.
-Ты жулик?
-Ну, ты же ничего не знаешь обо мне, многого тебе знать и не нужно. Я буду любить тебя не реже и не меньше, буду полностью содержать тебя с детьми, а когда умру, жулики, как ты говоришь, будут приносить тебе «пенсию» по мне. Ты подумай, хорошо подумай, крепко подумай, но ничего большего я тебе не смогу предложить.
Вот так, мой дневничок, жизнь порой поворачивается причудливыми гранями. Чужой город и почти самостоятельность с одной стороны. Муж и его жилье с другой стороны. Две чаши весов. С одной стороны – любимый до умопомрачения, но я как собака буду сидеть, и ждать очередного посещения. Но так живут очень многие женщины. С другой стороны муж, который всегда рядом, но с которым отношения уже исчерпали себя. И как тут отключить чувства, и обдумать все здраво, когда все время отключаются мозги.