В холодные зимние каникулы далеко не всем ученикам Алданского политехнического техникума доводилось выбираться домой к родителям. Каникулы короткие, а на дворе январь, жуткие морозы, туманы, самолеты часто задерживаются. Василию и его друзьям из далёкого заполярного поселка Зеленый Мыс, что приютился на берегу печально известной, но такой родной реки Колымы, было сложнее всего. Две с половиной тысячи километров даже по Якутским меркам путь не ближний. А если учесть, что самолёты шестидесятых годов не отличались «дальнобойностью» и комфортом полётов (предполетного прогрева салона не было), то станет всё ясно. Как минимум, одна пересадка, две-три посадки-дозаправки, и путь выливался в сутки, а то и более. Но это летом. А зимой? Василий рискнул в первые зимние каникулы посетить родителей, друзей, что остались в школе доучиваться до десятого класса. Рискнул и очень пожалел потом об этом.
Перелёт из Алдана через Якутск, Верхоянск, Усть-Неру, Зырянку до аэропорта посёлка Черского прошёл гладко. А вот обратный путь запомнился на всю жизнь. Морозы в ту зиму выдались знатные. Три месяца столбик термометра не поднимался выше минус сорока градусов, а нередко зашкаливал за шестьдесят. Воздух не шевелился и от мороза звенел. Очень метко про такой мороз сказал поэт Андрей Алдан-Семенов, обращаясь к своей дочери:
…Если ты ещё не знала,
Так узнай: такой мороз
По-якутски называют
Очень нежно – «шёпот звезд»…
В такие морозы туман плотной шапкой окутывает все города. Странное чувство охватывает тебя, когда в ясную солнечную погоду после приземления в том же Якутске или Алдане в центре города вдруг окунаешься в белую ночь. Мгла такая, что стоя под уличным фонарем, светильник можно угадать лишь по рассеянному свету. Самого фонаря не видно. Что в Якутске, что в Алдане аэропорт расположен в черте города, и этот факт нередко играет злую шутку.
Возвращался наш герой с каникул именно в такие морозы. Возвращался не один. В аэропорту Якутска встретились его друзья по техникуму Толик Кузнецов, Юра Митюшкин, Володя Носков. Встретились и … застряли. Застряли надолго. Без малого неделю «резались» в карты посередине аэровокзала. Выехать в город невозможно – в любой момент могут объявить посадку. Гостиница аэропорта забита под завязку. Да и откуда у пятнадцатилетних пацанов лишние деньги на гостиницу? Все кресла, а также подоконники, лестницы, лестничные площадки и прочие укромные уголки огромного зала ожидания плотно и надолго оккупированы пассажирами, такими же горемыками, как наши друзья. Стоит на минутку покинуть своё «плацкартное» место и можно надолго остаться на ногах. И тогда перила лестниц, бетонные ступеньки покажутся раем.
За эту неделю Василий с друзьями успели изучить, пожалуй, весь картежный «репертуар». Одних только «дураков» двенадцать видов – от «дурака» простого, подкидного, переводного до «веришь - не веришь» и «сто одного». В такой вокзальной толчее недостатка в зрителях, комментаторах и учителях не было. И каждый вносил свою крупицу познаний в столь популярном виде развлечений. Но «дурак», это игра скоротечная, поэтому излюбленной были «тысяча» или «шестьдесят шесть», надолго отвлекающие от суровой действительности бесконечного ожидания. Играли исключительно «на интерес». И единственным интересом было - УБИТЬ ВРЕМЯ.
Через пять дней бесконечного ожидания вдруг прозвучало объявление:
- Пассажирам, следующим до Чульмана, просим пройти на регистрацию. Имеются лишние билеты.
Алдан по-прежнему закрыт, а над Якутском туман немного рассеялся, и самолетам дали добро на взлёт. От Якутска до Алдана 500 километров и никаких дорог, а от Чулмана до Алдана 250 километров и круглогодичная трасса Алдан – Невер. Василия осенило:
- Ну, что? Это же шанс! Рванули?
- Ты что, с печки упал? Какая разница, мы здесь сидим или в Чульмане будем торчать? Здесь хоть аэровокзал большой, а там вообще никаких условий.
- Да, но от Чульмана до Алдана у нас есть возможность добраться на автобусе или на попутных машинах. А здесь неизвестно, сколько ещё будем «загорать».
Друзья подумали, взвесили и решились:
- Уговорил! Вперед!
- Вперед!
И молодые люди вскочили и бегом к стойке регистрации. Билеты переоформили быстро. Настроение сразу поднялось. Усталость отступила, и в затекших ногах закипела жизнь. Впереди замаячила хоть какая-то перспектива.
Аэропорт Чульман находится в стороне от жилых кварталов, поэтому тумана здесь не было, и чистый воздух лишь звенел от трескучего мороза. Да и сам мороз был хоть и не на много, но слабее, чем в Якутске. Но радость оказалась недолгой. Из-за затяжных морозов автобусы не ходили, а водители редких попутных машин категорически не желали связываться с пассажирами. Случись что в дороге, и возись тогда с ними. Опасность как ни как смертельная. Тем более, в такой одежде, в какой были эти молодые пижоны – несерьёзные ботиночки да не ахти какие пальто. Ни тебе унтов или, на худой конец, валенок, ни тебе серьёзной меховой одежды в виде шуб или полушубков. Одно дело по такому морозу по улицам пробежаться и совсем другое дело отправляться в далёкое путешествие. Двести пятьдесят с лишним километров – это не шуточки. В лучшем случае, водители останавливались и спрашивали, куда нужно ехать. Но когда узнавали, что друзьям нужно добираться до Алдана, качали головой и молча уезжали. И только один сказал:
- Напрасно голосуете ребята. Никто вас не возьмёт. Дорога тяжёлая, морозы стоят знатные – никто вас не возьмет. Категорически запретили нам. Возвращайтесь в аэропорт – может там быстрее повезёт.
Короче, пришлось друзьям возвращаться в здание аэровокзала. Билетов до Алдана у ребят не было, но в списках на вылет они числились первыми, и поэтому была надежда, что первым же рейсом им удастся улететь. Главное, чтобы туман над Алданом хоть на короткое время рассеялся.
И, о чудо, из репродуктора вдруг раздаётся:
- Товарищи пассажиры, объявляется регистрация билетов до Алдана. Просим пройти к стойке регистрации.
Все, у кого были билеты и у кого не было ещё билетов на этот рейс, сорвались со своих мест и устремились занимать очередь. Восемь счастливчиков с билетами быстро прошли проверку документов и взвешивание багажа. До полной загрузки самолета не хватало четверых пассажиров.
- Ну, что? В списках мы первые! Значит, сейчас все улетим!
Улыбка не сходила с лиц юношей – наконец-то, их мучениям приходит конец. А в это время пилот самолёта зашёл за стойку регистрации, что-то шепнул девушкам и передал стопку паспортов.
- Извините товарищи пассажиры, свободных мест больше нет!
Друзья поняли, что их просто «кинули». Против «блата» ссорами ничего не добьёшься. Ругайся, не ругайся – своя рука владыка. Кто эти внеочередники – чиновники, сотрудники аэропорта или просто друзья-знакомые, значения не имеет. Главное, что это очередной «облом» и ничего не докажешь.
Друзья молча отошли от стойки регистрации, бросили свои вещи прямо в центре зала ожидания и демонстративно уселись спиной к тем, кто их так бесцеремонно «кинул».
- Толик, расчехляй свою гитару!
Тихо сказал Василий. Толик Кузнецов достал свою видавшую виды гитару, подстроил струны, и ребята затянули свои любимые геологические песни из числа не самых оптимистических.
«На память разбитой тарелки осколок,
На память о доме в карман положу.
Прощай, дорогая! Ведь я же геолог.
И снова, как прежде, в тайгу ухожу.
Зовут меня снова крутые отроги,
Опасен и долог мой новый маршрут.
Но знай дорогая, любые дороги
Меня, как и прежде, к тебе приведут.
Как часто ночами в палатке походной
Я слышу, как старые кедры шумят.
Тебя вспоминая, вздыхаю украдкой.
Ах, если бы крылья – вернулся б назад.
Но годы пройдут, и мы встретимся снова,
Ты только, любимая, верь мне и жди.
Моя дорогая, любые дороги
Меня без ошибки к тебе приведут.
А в глазах разве что не слезы от обиды. И такая тоска звучала в их голосах, что маленький зал ожидания аэропорта замер, слушая этот самодеятельный ансамбль. Минут через сорок одна из сотрудниц аэропорта подошла к молодым людям:
- Давайте ваши документы!
Друзья, не прерывая песню, достали паспорта и ученические билеты и, не оборачиваясь, протянули документы женщине, которая стояла за их спиной. Ещё через пятнадцать минут всех четверых пригласили на регистрацию.
Новенький белый двенадцатиместный АН-2, уже прогретый внутри показался для друзей настоящим чудом. Менее чем через час самолёт зашёл на посадку в аэропорту Алдана. Плотный морозный туман по-прежнему стоял над городом, но лёгкий восточный ветерок чуть пододвинул белую шапку в сторону от взлётно-посадочной полосы. Но это был лишь короткий промежуток времени – через час плотная пелена вновь накроет аэропорт на многие-многие дни. Но самолёт-спаситель успеет вернуться в свою гавань.
- Всё! Только бы скорее добраться до общаги! И спать! Спать! Ноги гудят, сил нет.
Больше друзья на зимние каникулы домой не летали, а использовали это время, чтобы пополнить свой скудный бюджет. Устраивались на временную работу грузчиками, сторожами, кололи дрова пожилым людям. За день упорного труда порой можно было заработать сумму, равную половине стипендии. А если учесть, что тебя еще и покормят, то вообще - душа поёт!
А стипендия в середине шестидесятых была 20 рублей. Минус 70 копеек - месячное проживание в общежитии. Итого 19 рэ 30 коп! Огромные деньги!
Помочь сайту
Поздравления
