БЕЛАЯ ГОНЧАЯ

 БЕЛАЯ ГОНЧАЯ

По причине моего покладистого бесхитростного характера и постоянного оптимизма мои сверстники постоянно приглашали меня в свою компанию. Бывало, сижу я дома за чтением книги или по какой-либо другой причине, как в дом к нам вваливаются мальчики, мои ровесники и соседи по улице, и начинают приглашать:

- Пойдем на улицу.

- А куда?

- Куда-нибудь.

Вот эта неопределенность, бесцельность хождения на улицу меня раздражала. И все же я шел с ребятами, и мы находили увлекательное занятие.

Закончив начальную школу у себя в деревне, в семилетнюю мы ходили в соседнее, более крупное село Кашино. После уроков иногда возвращались большими группами. При этом девочки держались обособленно. Ядром девичьей компании были три сестры Белоусовы, дочери директрисы нашей начальной школы. Они часто втроем что-нибудь напевали. И постоянно приглашали: «Вася, иди с нами петь». Никого не приглашали, а только меня. Я боялся насмешек своих товарищей и не шел к девочкам. Хотя очень хотелось.

Нашу короткую улицу у вершины озера Глубокое замыкал дом Семыкиных. Ленька, мой ровесник, и Митька, младше нас на три года, постоянно находили меня и вовлекали в свои дела или игры. В зимние каникулы, когда мы, старшие, учились в шестом классе, братьям захотелось сходить в гости к родственнику в отделение совхоза. Естественно, они стали уговаривать меня принять участие в этом походе.

При этом взахлеб рассказывали о том, какой дядя Коля отличный охотник на лис и зайцев. Руки у него перебиты на войне, скрючены и не разгибаются. Но он умудряется взять зверька на мушку и стрелять без промаха. У него несколько гончих собак, которые выгоняют на него зверя. Как только заяц подбегает на расстояние выстрела, дядя Коля издает резкий и громкий свист. Заяц резко останавливается, становится на задние лапы и прислушивается, стараясь понять, что это было. Тут его и настигает охотничий выстрел.          

Этот рассказ заинтересовал меня. В нашем селе не было ни одной гончей собаки и не было таких легендарных охотников. Я отпросился у матери, и мы однажды утром отправились в путь на лыжах. Километра четыре прошли лугом. Кстати, там водились волки, но нам повезло, мы с ними не встретились. Потом вдоль лесополосы, бесконечной лентой уходящей куда-то вверх, мы долго поднимались на возвышенность. И с самой верхней точки нам открылась панорама отделения совхоза. Дом, где жил дядя Коля, мы отыскали без труда.

Дня три или четыре мы были гостями охотника. С гончими собаками быстро подружились. Видели многочисленные шкурки зайцев-беляков и лисиц. Слушали живописные рассказы дяди Коли о случаях на охоте. Рассказывал он и о том, что пришлось пережить на фронте. И все это весело, с шутками-прибаутками. Меня и племянников бывший фронтовик просто очаровал. Домой мы уходили, полные богатых впечатлений.

…Прошло лет пятнадцать. Закончив техникум и отслужив в армии, я вернулся в родные края. Мой дядя, Илья Тюрин, к тому времени уже много лет работал управляющим в том отделении совхоза, в которое мы ходили в гости. Нередко приезжал он со своей женой, теткой Тоней, к нам в гости. Будучи электриком в родном селе, я также не раз заезжал к нему. И когда весной он женил младшего сына, моего двоюродного брата Леньку, мы с матерью были на этой свадьбе.

Вдруг я вижу среди гостей дядю Колю. Я подсел к нему и напомнил, как мы, мальчишки, однажды пришли к нему в гости на лыжах, преодолев около пятнадцати километров. Поинтересовался я и о том, продолжает ли он держать гончих собак.

- А как же! Я без них - не охотник. Хочешь, я подарю тебе щенка?

Я не верил своим ушам. Домой мы с мамой принесли прелестную длинноногую, как бы сплюснутую с боков собачку из породы гончих чисто белой масти. Мы дали ей имя Белка. Я тут же взял ее на привязь, чтобы приучить к дому. Но она не терпела неволи, ее вой и визг были слышны далеко за пределами улицы. Сердце мое сжималось от жалости. Я бросал работу, приходил и успокаивал гончую. Но ненадолго. Стоило мне отойти от дома, как вой и визг, похожие на причитание, возобновлялись.

Приходилось отпускать собачку с привязи. Но стали жаловаться соседи. Без присмотра она чувствовала себя главной на улице. Разгоняла кур и кошек, каталась верхом на поросятах, на гусях, держа их за уши или за шею. Ни окрики «фу», ни наказание прутиком на нее не действовали. Племянников моих, девочку и мальчика, учащихся младших классов, она тоже не слушалась, принимала их за партнеров для игры, устраивала с ними гонки и сбивала с ног.

К осени моя гончая стала высокой и стройной, очень красивой собакой. Я откровенно ею любовался. Развлечений на улице не стало, поскольку птицу и поросят закрыли по дворам. Тогда Белка стала ходить за мною по пятам. Но как  электромеханику, работать мне приходилось не только в деревне, но и далеко в поле - на токах и овцефермах. Когда я уезжал, Белка находила дорогу домой.

Племянники пошли в школу. Пройдя однажды с ними до школьного порога, моя воспитанница повадилась их сопровождать. Ребятам это нравилось: ни у кого в деревне не было такой ослепительно белой, ухоженной, необычной для наших мест породистой собаки! А Белка усаживалась против окон класса, в котором занимались племянники, и терпеливо ждала. Во время перерывов  между уроками дети окружали гончую, она со всеми была ласковой и игривой. Из-за нее ребята опаздывали на урок. И тут пошли жалобы от учителей: собака отвлекала учащихся от занятий,  приветствуя радостным лаем каждого, кто выглядывал в окно.

Наступила зима. Не имея навыков охоты на зайцев и лис, тем более с гончей собакой, я боялся испортить ее неправильным обучением. Поговорив с заядлым охотником, Ибрагимом Хабиббуллиным, я решил отдать ему Белку с тем, чтобы он воспитал ее как помощницу при добыче зверя. Мы приучили ее к дому охотника, он брал ее на поводок и уходил в поля и березовые колки. Но Белка не могла понять, что от нее требуется. Она разгоняла дичь в разные стороны и, довольная, ожидала от человека похвалы. Я знал, что гончие собаки обучаются навыкам охоты только в стае, но надеялся, что возможно исключение из правила. 

У Ибрагима отпало желание брать гончую на охоту. Он попытался обучать ее в домашних условиях. Научил ее приносить брошенную палку. Только и всего. Я понял, что он такой же «опытный» собаковод, как и я, и уже собирался забрать Белку домой.

Гончей быстро надоело такое обучение. При первой же возможности она убегала к школе. Каждый раз ее возвращали к новому хозяину. Она совсем переставала его слушать, когда от него несло перегаром. В этом случае она отбегала от него шагов на двадцать, и как бы он ее ни звал, не подходила к нему. Однажды, рассвирепев, будучи изрядно выпившим, Хабибуллин схватился за ружье и застрелил собаку.

Такого финала я не ожидал. Мне до слез было обидно, что подававший надежды охотник оказался пьяницей и психом. А еще потому, что я не оправдал доверие дяди Коли. Уж лучше бы я не брал у него красавицу-Белку, пусть бы она походила с ним на охоту с другими гончими. Загубил я прекрасное животное. Эта травма осталась у меня на всю жизнь.

                        Василий ХРАМЦОВ.