БЕРЕЗОВАЯ ЁЛКА

БЕРЕЗОВАЯ «ЕЛКА»                                         Дети войны. (Рассказ-быль)

В нашей деревенской одноэтажной школе одна из четырех комнат, самая  большая, служила сельским клубом. Там отмечались праздники, проходили собрания и встречи с кандидатами в народные депутаты. Иными словами, это был культурный центр села.

В это же помещение однажды поселили высланных к нам в Алтайские степи калмыков. Из Алейска привезли их сюда на ночь глядя. Зима была суровой. Помещение не отапливалось. Утром разместили прибывших в более подходящие условия. Говорили, что ночью кто-то умер.

До этого выслали к нам немцев из Поволжья. Ничего особенного, люди как люди. Аккуратные, вежливые. Хорошо говорят по-русски. Мы, сельские дети, с ними сразу подружились. Но калмыки – совсем другое дело. И лицо, и одежда, и речь у них были совсем иные. Местные остряки говорили, что и женщины-калмычки совсем не так устроены, как русские. За это они получали от своих жен или девчат хороших тумаков.

Были среди калмыков и люди образованные. Одного из них сразу же назначили главным бухгалтером колхоза. Ему не потребовалось много времени, чтобы ознакомиться с делами и приступить к работе.

На западе страны по-прежнему гремела война. Все возможное и невозможное жители отдавали фронту. Село оставляло себе самый минимум, лишь бы выжить.  

Только освободили клуб от приезжих, а тут – Новый год! В другое время по этому случаю привезли бы пушистые сосны из ленточного соснового бора, что в селе Боровское. На Земле всего два таких уникальных бора - подарок ледникового периода. Но за сосной надо ехать за 60 километров. На чем? Кому? Ни способных к этому людей, ни свободных от работы лошадей в селе уже не было. А Новый год надвигался. И что за праздник без елки? Надо было что-то делать.

И выход нашли. Посреди зала поставили подходящего размера молодую раскидистую березку. На каждую веточку вместо игрушек прикрепили кусочки бумаги. В неотапливаемом помещении, при минусовой температуре взрослые и дети прыгали, пели и плясали! Гитлеру назло! Вопреки всем бедам и невзгодам! Но каждый входящий в клуб сначала долго разглядывал разряженную березку, и лишь потом, согласившись в уме, что это – «елка», присоединялся к веселью.

Явился на «елку» и Дед Мороз – учительница начальных классов. В тощем мешке у нее были «подарки». Помню, кому-то из школьников подарили грабли. Не натуральные, а рисунок: «Чтобы не забывал расчесываться по утрам». Кому-то достался «будильник», тоже нарисованный: «Чтоб не опаздывал в школу». Был на празднике и новый бухгалтер колхоза  вместе с председателем Безугловой Еленой Ивановной. Ему подарили коня в седле, тоже нарисованного: «Чтоб не забыл привольных степей!» Смеху был полон зал!

А какие песни пели? Да самые что ни на есть народные, разухабистые. И только что разученную «Катюшу».

Семья высланных к нам калмыков Бембеевых Новый год встречала далеко в степи, в теплом домике на полевом стане. Отец семейства оказался опытным овцеводом. Ему доверили ухаживать за отарой овец. Было у него четверо сыновей: Батыр, Бувашка, Шурашка и Генашка. Жену его звали Чалута. Это была женщина необыкновенная. В ней поражала удивительная стройность. Фигура ее была словно выточенной талантливым скульптором. Она была грациозна. Бытовые неурядицы  вовсе как бы не касались этой царственной женщины. И это в то время, когда ей, жене чабана и многодетной матери, приходилось выполнять все работы по дому.

Семья была сплоченная и работящая. Глава семейства вскоре стал передовым животноводом района. Все показатели: по приплоду ягнят, по сохранности поголовья, по привесам молодняка и настригу шерсти у него были очень хорошими. Все задания государства он выполнял в полном объеме. На трудовом фронте он был таким же незаменимым бойцом, как те, кто сражался с врагом. Чабан слал воинам овечьи полушубки, валенки, шапки, варежки. Чтобы получать от овец продукцию, им нужен хороший уход. И корм на руках таскать, и кошару ремонтировать. Кроме того, животные круглые сутки требуют присмотра. Их приходилось охранять не только от хищников, но и от оголодавших крестьян окрестных деревень.

 Мы, пацаны, легко сдружились со своими сверстниками. Они быстро стали говорить по-русски. Летом мы тоже жили на полевом стане. Я в то время пас колхозных свиноматок. Иногда мы вылавливали сусликов, снимали шкурки для сдачи в заготконтору, а мясо варили и ели. Добирались и до кладовых хомяков, забирая запасы зерна. Вымолачивали в ладонях и жевали семена каких-то степных растений, на которые раньше никто не обращал внимания. Ловили удочкой гольянов в болоте. И все же питались скудно, постоянно хотелось есть.

Был у чабана Бембеева достойный соперник по соревнованию - Денис Бородин. Сестра моей матери, тетка Авдотья,  была за ним замужем. Жили они за рекой Алеем, в деревне Андреевка. В сводках о трудовых показателях фамилии Бородина и Бембеева стояли рядом. Мастера овцеводства часто делили между собой первое и второе места. У Дениса Бородина старший сын Павел уже воевал с фашистами. Сам Денис был болен, но продолжал работать. А вскоре его не стало. Была в то время «мода» такая у мужиков: рано помирать. 

В семье Бородиных младшей была Анечка. Она еще не ходила в школу, когда к нам прибыли калмыки. Несчастная нация вымерла бы, не будь таких людей, как моя тетка, как Анечка, как наша семья с ее традициями последним делиться и всем помогать.

К Бородиным часто заходил одинокий калмык. Семья у него погибла. Анечка прониклась к нему искренней любовью и сожалением, дала ему имя - «Остаточек». Она весело встречала его,  тут же брала все,  что находила в доме съестного, и кормила гостя. Взрослые поощряли ее в этом.

У каждой семьи своя судьба. Однажды, когда овцы Бембеева были на пастбище, к отаре стал подкрадываться волк. Чабан заметил его и притаился за пригорком. Вот  зверь уже на расстоянии ружейного выстрела. Пастух бесшумно вставил патрон в патронник. Но либо слабо закрыл затвор берданки, или он был неисправен, да только после выстрела он вылетел и ударил пастуха в голову. Рана оказалась смертельной.

К тому времени старший сын Батыр был уже взрослым юношей. Он принял отару и замечательно справлялся с ней.

Приезжая из техникума на каникулы, я встречался с Бувашкой и Шурашкой. Просил научить меня калмыцкому языку, но они только смеялись. А однажды все же разучили со мной какую-то частушку, но перевести на русский язык не захотели, только покатывались со смеху. Я решил, что они учили меня чему-то неприличному. Озорники, одним словом. А частушку помню до сих пор.

Более трех лет подряд не был я на родине, пока служил в армии. Многое изменилось к тому времени. Анечка превратилась в красивую девушку. «Остаточек» заболел и умер. Генашка, Генка по-местному, стал механизатором, женился на русской девушке Полине. Дети их были типичными калмычатами. Братья его к тому времени уже жили в Калмыкии, и Генка тоже повез туда свою семью. Однако Полина не долго задержалась там, довольно быстро вернулась домой: муж погиб в дорожно-транспортном происшествии. Не все об этом знали, как и я, и думали: не прижилась, не тот менталитет оказался у женщины, выросшей в русском селе.  

Мне, когда я встретил Полину, почему-то вспомнилась березовая «елка» военных лет. Как ни наряжали мы ее, как ни напрягали воображение, а она в елку не превращалась, так и оставалась березой, сестрой всех русских белых берез.

 Возможно, в Калмыкии так же присматривались к нашей Полине, хотели увидеть в ней черты чего-то родного, присущего нации. Ведь пришелся ей по душе Генка. Это был двухсторонний процесс: Полина тоже пыталась найти себя в новой среде. Но наша «березка» не прижилась на незнакомой почве, вернулась туда, где все до последней травинки родное и близкое. И привезла своих детей, которые родились здесь и выросли.

Вот такие мысли посещают меня то в Новый год, то после телепередачи, в которой участвует Президент Калмыкии Кирсан Илюмжинов. Все это было, и никуда от этого не денешься. И елки теперь еловые. И игрушки на них настоящие. И калмыки живут в Калмыкии. Теперь мы даже в разных странах. Я, например, оказался в Украине. Такова жизнь.

                             ВасилийХРАМЦОВ.

Вместо эпилога

Здравствуйте Уважаемый Василий Иванович!

С теплым приветом из солнечной Калмыкии к Вам обращается от имени многочисленной семьи Бембеевых – Владимир Бембеев. Все мы с большим интересом прочитали Ваше письмо, которое было опубликовано 25.09.2010 г. в газете «Известия Калмыкии». Выражаем Вам большую благодарность за добрые слова в адрес наших предков, и ту светлую память, которую Вы сохранили, несмотря на прошедшие годы.
Удивительно, как точно Вы воспроизвели в своем письме образ нашей эжи (матери, бабушки) – Чолуты Долдаевны, 1904 г.р. которая умерла в 1977 г. Именно такой, какой Вы ее описали, она и была при жизни. Вся ее жизнь прошла в заботах о детях, внуках, которых у нее было 17, успела она порадоваться и 2-м правнучкам.
Наш дед Бембеев Худжир Мултыкович, как сказано в книге «Жертвы политического террора в СССР», родился в 1902 г., в Калмыкии, аймаке Яшкуль, был выслан по национальному признаку (калмыки) в Сибирь, умер в 1945 г. в Алтайском крае, с. Красный Яр. Вы в точности описали трагический случай на охоте, который привел к его смерти. Мой отец Батыр и его браться Бува и Шура рассказывали, что до высылки он воевал в Армии генерала Рокоссовского, где получил ранение в голову, был демобилизован и в Сибирь попал вместе со своей семьей.
К сожалению, ни мой отец Батыр Худжирович, 1927 г.р., ни его братья Бува, 1929 г.р., Шура, 1932 г.р. и Гена, 1935 г.р. не дожили до наших дней.

Батыр умер в 1990 г., Бува в 1996 г., Шура в 2006 г., а Гена погиб в ДТП в 1964 г. Все они жили в Калмыкии в п. Яшкуль, на одной улице подряд стояло 4 их дома. Все работали механизаторами в совхозе «Кировский». Как я помню, уезжали они на работу до зари, обедали на пахоте, а возвращались домой затемно. Любили также погулять и выпить, как и другие представители вашего поколения. После смерти Геннадия его жена Полина через год уехала с двумя сыновьями в Алтайский край. До начала 90-х годов мы с ними поддерживали связь, вот уже около 15 лет от них нет никаких вестей.

В настоящее время здравствуют супруга Батыра – Цаган, 1929 г.р. и жена Бувы – Раиса,1929 г.р. они постарше Вас, но помнят, что Вы дружили с младшим братом Геной, они говорят, что с ними в одном селе жило несколько семей Храмцовых, и обо всех у них осталась самые хорошие воспоминания. Они с радостью прочитали Ваше письмо и передают Вам большой привет.
Всем своим детям братья Бембеевы дали образование от средне - специального до высшего, среди нас есть водители, предприниматели, строители, педагоги, врачи и юристы. Живем, учимся и работаем все мы от Калмыкии до Москвы, и даже за рубежом РФ.
Уважаемый Василий Иванович, мы были бы признательны, если бы Вы сообщили нам свой почтовый адрес, т.к. хотим отправить Вам, от нас небольшой символический белг (подарок) на добрую память.
Желаем Вам, крепкого здоровья, благополучия и творческих успехов, всем Вашим близким – счастья и мирного неба!
С уважением Владимир Батыревич Бембеев – Почетный адвокат России.

P.S. Как нам сообщили в редакции, Ваше письмо пришло к ним 3 месяца назад, но опубликовано было лишь 25.09.2010 г. Будем рады получить от Вас ответ.