Раздевалка команды «Спутник» представляла собой помещение двадцать на десять метров. Вдоль стен располагались скамейки, где футболисты отдыхали во время перерыва в матче и после его окончания. Вверху стен, на уровне полутора метров находились крючки, на которых висели футболки с именами футболистов и шорты. Внизу вдоль скамеек лежали бутсы, у многих футболистов их было по три пары. Были здесь и личные вещи игроков, многие из которых были довольно суеверными людьми. Например, четки, фотографии семьи, а также бутылки с водой или соками. В углу раздевалки стояли несколько кубков – гордость клуба «Спутник», а также медали и грамоты висели над трофеями, давая понять, что футболисты не просто так едят свой хлеб. Стоял тяжелый запах пота, потому что раздевалка плохо проветривалась.
На полу в самом центре лежало бездыханное тело молодого человека, которого звали – Александр Махов. Его лицо, с закатанными наверх глазами, выражало лишь одну эмоцию – страх.
Людей в раздевалке не было, кроме двух дежурных сотрудников полиции.
Лейтенант, доедая пончик, отхлебнул из пластикового стакана дешевый кофе, и сказал:
- Слушай, сержант, этот капучино также плох, как и в любом ресторане быстрого питания.
- Не знаю. Мне кажется, что ты всегда слишком придирчив. За ту цену, которую ты платишь – это вполне сносный кофе. Я его всегда беру.
- Потому-то ты сержант!
Лейтенант закатился смехом, которое отдавалось в полупустой комнате гулким эхом.
- Хватит смеяться. Я так и не понял – кого мы ждем?
Мгновенно лейтенант стал серьезным и даже выпрямил спину.
- Что это с тобой?
- Ничего.
- Ты встал по стойке смирно, как суслик на охоте.
Неожиданно лейтенант заговорил шепотом:
- Сюда приедет следователь Саботажев. Понял?
- Что ты там шепчешь? Саботажев? Ну и что?
- Тихо ты! Не кричи!
- Мало ли я видел следователей на своем веку. Все они похожи друг на друга, а умом особо не блещут. Если хочешь знать мое мнение – все они карьеристы. Ради повышения в ранге – они готовы на все, даже мать родную продать…
- Ты не понимаешь. Он особенный.
- И что же в нем особенного? Может меня посвятишь?
- Хорошо, слушай. Однажды он был в командировке в Италии… по обмену опытом…
- Ну и?
- Он единолично обезвредил самую жестокую группировку итальянской мафии.
- Блин, ни фига себе!
- А самое главное не это, а то с помощью чего он это сделал…
- С помощью чего? – спросил сержант, говоря все тише и тише.
- При помощи спагетти. Причем отваренных.
- Да ну! Вранье! Или…
Лейтенант закатил глаза наверх и присвистнул.
- Думай сам, сержант! О Саботажеве ходят легенды. Так что не смей при нем ныть, а то он и тебя обезвредит.
- Да уж!
В это время к стадиону «Спутник» подъехал черный «Opel», из которого вышли два человека. Первым был высокий, сильный, бритоголовый мужчина с черными усами, одет он был в поношенный, серый плащ, брюки и высокие ботинки; вторым был коротко стриженный, улыбчивый парень в очках, одетый в зеленый свитер, который связала ему бабушка, джинсы и черные кеды, в которых он ходил круглый год. Оба мужчины прошли сразу к месту преступления, где их ждали сержант и лейтенант.
- Здравствуйте, Александр Михайлович! – поприветствовал следователя лейтенант. – Мы вас ждали!
Саботажев молча кивнул, а потом сказал:
- Это мой помощник Павел Ухов – стажер с большим будущим.
- Мне всегда говорили, что вы работаете один…
- Раньше работал один. Теперь нет. Чего не понятно?
- Все понятно, Александр Михайлович! Мы с сержантом должны доложить вам, что все на месте преступления находится на своих местах. Когда мы прибыли, то тут же выгнали всех из раздевалки, чтобы не затоптали следы… правда, сержант?
Тот молча кивнул, завороженно глядя на Саботажева.
- Что скажешь, Паш? – спросил следователь у стажера.
Павел поправил очки и вгляделся на распластавшегося на полу парня.
- Парню было двадцать с небольшим, следил за собой, одевался стильно, как и большинство современно молодежи…
- Хорошо. Причина убийства?
- Скорее всего его удушили, о, чем свидетельствует след на шее.
- Отлично. Но все же нам надо дождаться эксперта, чтобы узнать время смерти и отмести другие причины смерти…
- А также узнать орудие убийства. Я не вижу здесь лески или удавки.
- Может забрал с собой?! Хотя не знаю…
Саботажев какое-то время ходил по раздевалке, как капитан ходит по палубе корабля. Никто не решался нарушить тишину – такую неудобную и тяжелую, как запах в раздевалке команды «Спутник». Наконец Александр Михайлович нарушил тишину:
- Лейтенант, кто обнаружил тело?
- Трудно сказать. Шел матч, а парень отпросился у судьи матча – скрутило живот…
Сержант хихикнул. Саботажев грозно посмотрел на него и тот обмяк.
- Продолжайте.
- Так вот. Парень ушел в раздевалку во время матча и его долго не было. Тренер команды Коростылев посылал за игроком и запасных футболистов, и своих помощников, врачей команды и даже охрану стадиона…
- Что же они не смогли сразу увидеть труп посреди раздевалки?
- Говорят, что его тут не было. Видимо футболист сидел, извиняюсь, в туалете, а потом один охранник все же обнаружил тело.
- То есть его убили не сразу, - размышлял Саботажев вслух.
- Или убили и спрятали тело! – вклинился в разговор стажер.
- Нет, Паш, вряд ли. Зачем тогда его потом пришлось бы перетаскивать и положить на самое видное место? Слишком много проблем.
Павел кивнул.
- Что-нибудь еще, лейтенант?
- Н-нет, господин следователь. Нам больше ничего неизвестно.
- Тогда вы свободны, а мы пока подождем нашего эксперта-криминалиста. Он должен скоро подъехать.
Лейтенант и сержант, стоявшие по стойке смирно, двинулись к выходу плавными движениями.
- Так, лейтенант?!
- Да?
- Позовите мне начальника стадиона.
- Будет сделано, Александр Михайлович. Сейчас же сделаю!
Тут же Паша Ухов воскликнул:
- Смотрите, Александр Михайлович, у него что-то зажато в руке!
- Так это бумага? Достань ее стажер, но будь осторожен.
Паша вытащил из сжатого кулака убитого футболиста клочок бумаги и развернул ее. На обрывке было написано печатными буквами следующее предложение:
«Tantum malum esse praemium pro malo!»
- Что бы это могло значить, Александр Михайлович?
- Похоже фраза на латыни. Это наша улика! Молодец, стажер. Как приедет Ахрик, мы у него спросим. Он должен знать латынь.
Через пару минут в раздевалке появился немолодой, но поджарый начальник стадиона – Дарвин Эдуард Рашидович. Одет он был в джемпер, джинсы, модельные ботинки, на руке болтались часы «Casio». Глаз его не было видно из-за темных стекол очков. А зубы, по всей видимости, были вставные.
- Чем могу помочь, господа? Меня зовут Эдуард Рашидович, и я являюсь начальником стадиона «Спутник».
- Здравствуйте, я Александр Михайлович Саботажев, а это мой помощник Павел Ухов. Мне поручено провести осмотр места преступления и допросить всех людей, кто может быть связан с убитым.
- Если меня ждет допрос, то не лучше ли нам пройти в мой кабинет?
- Допрос пока подождет. Этим мы займемся позже и обязательно наведаемся в ваш кабинет. Пока меня интересует один вопрос…
- Спрашивайте, господин следователь. Я открыт к диалогу. В моих же интересах – найти того подонка, который убил этого замечательного парня и футболиста. Теперь наш стадион никто не будет посещать, а это серьезные убытки, сами понимаете…
- Где находится туалетная комната?
- В конце коридора.
- Сколько путей ведет от нее до раздевалки?
- Один напрямую, а второй через медицинский штаб.
- Интересно. То есть два пути?
- Да, именно. Других путей нет.
- Меня интересует одно: как столько людей не смогли обнаружить одного футболиста на протяжении нескольких десятков минут?
- Ну, стадион наш довольно просторен, множество помещений, коридоров… заблудиться здесь можно и спрятаться тоже.
Саботажев погладил свой лысый череп. Так он делал всегда, когда о чем-то думал.
- Александр Михайлович, если парень был в уборной, то, конечно, его никто не мог найти, - вмешался Паша, - а, когда футболист вышел, то встретился с убийцей, который и совершил злодеяние.
- Похоже, что так, стажер! Ведь, когда убитый выходил из уборной, он должен был вернуться на поле, а путь как раз пролегает через раздевалку.
- Могу еще вам быть чем-то полезным? – спросил начальник стадиона.
- Пока нет. Вы свободны. Но мы с вами еще поговорим.
- Хорошо. Мой кабинет всегда для вас открыт. Всего доброго, господа!
Дарвин удалился из раздевалки, но недолго Александр Михайлович и Паша оставались вдвоем. Через пару минут в дверях появился их старый знакомый – Ахрик Григолава. Грузинский криминалист был одет просто и без изысков, на голове его выделялись черные, курчавые волосы, а на его темном лице горели два карих глаза, а зубы при улыбке казались особенно белыми.
- Ахрик, наконец-то! – воскликнул Александр Михайлович, - я уж думал, что нам тут вечность находиться – удовольствие так себе.
- Всех приветствую.
Эксперт тут же принялся осматривать труп, потом забегал по всей раздевалке рассматривая особо тщательно каждую пару футбольных бутс. Наконец-то он воскликнул:
- Вот она!
- Что это, Ахрик? Обычные бутсы, - спросил Саботажев.
- Без шнурков.
- Ну да!
- Преступник задушен – это же очевидно. Вы, наверное, и без меня это поняли?
Александр Михайлович кивнул, а потом воскликнул:
- То есть футболист задушен шнурком от бутс!
- Именно. А если быть точнее, то шнурком от этой самой бутсы. Естественно, что он забрал ее с собой и где-нибудь выкинул. Он же не хочет, чтобы его нашли…
- Уже что-то, Ахрик! Ты можешь назвать точное время смерти?
- Все точные сведения только после экспертизы, Александр Михайлович. Вы же знаете!
- Да. Но ты поторопись. Чем быстрее у нас будет информация, тем скорее дело сдвинется с мертвой точки.
- Само собой. Не первый год же женат на криминалистике.
Тут Саботажев вспомнил об записке на латыни:
- Ахрик, еще один вопрос: ты можешь перевести эту надпись?
Эксперт взял записку и заключил:
- Это латынь. Вам повезло, что я хорошо учился в Институте судебных экспертиз и криминалистике.
- Не тяни кота…
- Надпись переводится, как: «Лишь злом воздавать подобает на зло!» Что-то в этом роде.
- Интересно.
- Если на этом все, Александр Михайлович, то я бы попросил вас удалиться и не мешать мне работать.
- Да, Ахрик. Держи нас в курсе.
Саботажев и Павел удалились из раздевалки и наконец-то могли вдохнуть свежего воздуха на улице.
Помочь сайту
Поздравления
