Цель этого заговора состояла в том,
чтобы взорвать правительственный поезд, убить, или арестовать членов
Правительства и Центрального комитета Коммунистической партии и таким путем
обезглавить революцию. / Из альбома «Боевой путь Внутренних Войск»/
Никак не уснуть.
После трех суток бодрствования сделать
это не просто. В глаза, словно песок засыпали, закрыть больно, а вздремнуть не
мешало бы, работы ещё много. Необходимо проверить все станции, через которые
проследует поезд. На всём пути правительственного поезда сотрудников не
выставишь, где взять столько людей? Потому Тимофеев и едет впереди эшелона.
За поезд можно не волноваться, бойцы
автоброневого отряда проверенные и надёжные ребята, а вот в пути может быть
всякое.
Мерное постукивание колёс о стыки рельс,
вгоняло в сон.
Монотонный шум мотора автодрезины пропел
колыбельную, а тут … сильный взрыв поднял прямо перед ними шпалы, дрезину
перевернуло, Максима подбросило высоко, вот сейчас его как хряпнет о землю.
Он инстинктивно вытянул руки, опёрся во
что-то дрожащее и … открыл глаза.
Вплотную к полотну подбирались
тоненькие деревца, мелькая перед
глазами. Мотор дрезины работал чётко, рельсы впереди целы.
«Приснится же, - подумал Максим, - ну,
хоть не вправду». Максим потёр нос, повернулся к мотористу Юре, Рюрику,
как звали его знакомые, совсем молодому
парню, с чистым, покрытыми редким пушком, щеками.
Тут дрезина взбрыкнула, словно
норовистая лошадь, мотор захлебнулся, смолк.
Рядом притулилась березовая роща. От
свежего воздуха Максиму стало полегче, но голова тяжёлая и перед глазами словно туман. В нос ударило запахом
молодого листа и болотной жижи. Максим потёр виски, крутнул носом, потом достал
кисет, свернул козью ножку по толще, закурил. Тимофеев иссосал её до конца, а
Рюрик всё копался в моторе
- Ну что у тебя?
- Да чёрт её, вроде всё нормально, а не
завести.
- Может, что с горючим?
- Да кому это надо?
- Не скажи… Могли узнать и те, кому
совсем не обязательно. Так что всё может быть! – Максим посмотрел по сторонам,
встал, - ты вот что, смотри тут, а я вперёд пройду, гляну. Не нравится мне всё
это. – Максим посмотрел на Юру и как равному, сказал: «Смотри, я на тебя
надеюсь!»
- Да што там, конешно…
Тимофеев достал маузер, взвёл курок.
Серьёзность положения понял и Юра.
Его грязные, в мазуте, пальцы нырнули в
карман брюк, выуживая оттуда «бюльдог», вообще-то не такой опасный пистолет,
если только в упор…
- Винтовку возьми, вернее, - подсказал
Максим. Под ногами противно скрипела щебёнка. «Чего мы не должны видеть? –
думал Тимофеев. – Что ждёт впереди? Далеко это, опасно для поезда?
Впереди послышался шум шагов. Метров в
десяти, на полотне, копался кто-то, потом повернулся в сторону Максима, метнулся с насыпи. Максим замедлил шаги,
поднял маузер, крадучись пошёл вдоль блестевшего рельса.
Между шпалами было сделано углубление, в
него положили уже ящик с адской машиной, но, остерегаясь подходившего Максима,
скрылись, не успев присыпать.
У дрезины послышался шум, завел,
что-ли? Максим привстал, посмотрел
назад. Юра, окрылённый доверием Максима, старался быстрее проверить
топливоподачу. Винтовку положил в дрезину, мешает. На шум шагов не оглянулся,
думал: Тимофеев.
Чужое, сильное дыхание коснулось его
шеи, не оборачиваясь, юра полез в карман за пистолетом. Резкий толчок в плечи
кинул его в лужу мазута, натёкшую из двигателя. Юра выдернул из кармана руку…
Два негромких выстрела качнули Максима в
сторону. «Юра? – подумал он и вспомнил неудельный «бульдог» с двумя, только с
двумя патронами.
Торчащий из шпалы костыль зацепился за широкие
клёши Максима и распустил левую штанину, отбелив её от мощного зада.
- Раз, тебя… - начал было Тимофеев, но
выстрелы из двух наганов остудили злость. Тогда Тимофеев пустил веером пять
пуль, пять посланников смерти. Там кто-то вскрикнул. Максим не целясь, разрядил
обойму, быстро перезарядил оружие.
Стал слышен шум подходящего состава.
Огненный глаз прожектора осветил место действия. У дрезины, сжавшись в комочек,
лежал Юра. В его грязной руке застыл пистолет. Навалившись на него, лежал
рослый мужчина в офицерской шинели. В стороне от полотна – ещё один в
длиннополой одежде.
Поезд замедлил ход, остановился. С
передней платформы соскочили солдаты, винтовки наперевес, внимательно осматриваются.
- Это я, Максим, - крикнул Тимофеев, -
помогите мне. Солдаты подошли, помогли поднять Юру, понесли на платформу. С
Максимом осталось человек пять, они подняли край дрезины, качнули пару раз и
сбросили её с полотна дороги. Тимофеев вынул из ямы адскую машину, отнёс в
сторону, потом направился к убитому в длинной одежде.
В руке лежащего наган, сам небольшого
роста. Максим взял оружие, распахнул куртку, полез за документами.
С платформы увидели, как их богатырь,
вдруг резко выпрямился, отпрыгнул в сторону матерясь и дуя на пальцы, словно
обжог, побежал к эшелону.
- Поехали! – крикнул он, цепляясь за
протянутые руки. – Вот курва, тоже мне борец за свободу, за свою, мать перемать идею.
- Да ты что? – спросили его.
- Да ну её, лярву. На титьки нарвался.
Баба это, понял? – громко и обиженно крикнул Максим, потирая пальцы о голую
ногу, повторяя: «Лярва, вот лярва».
Все вокруг смолкли, а потом Максим, под
икающий и бухающий смех, отыскал свободное место и лёг на подложенную кем-то
шинель, и провалился в глубокий и кошмарный сон. Но и во сне всё старался
отодвинуть от себя свою злополучную руку.
Помочь сайту
Поздравления
