Помочь сайту
Поздравления
Пересечения ч. 3 гл. 35. Эти скакуны…
Валентина Рыкина вышла из госпиталя и
задумчиво остановилась у автомашины, в которой её терпеливо ждал сын.
Алексей с удивлением смотрел на мать, а
потом спросил:
- Причем здесь альбатрос?
- Какой альбатрос?
- Ты сказала, что папа говорил про
альбатроса?
-Я говорила? - Удивилась Валентина.
А потом она вспомнила, что когда
входила в палату, в которую после операции привезли Валеру, он говорил, что у
альбатроса самый большой размах крыльев, эта птица, пролетая сотни километров, почти не взмахивает крыльями,
использует потоки восходящего воздуха.
А сверху ведь всё видно!
А вот у него самого никакого полёта
мысли, они как в той песне, его скакуны, скачут с одного на другое.
Он сейчас о многом думает, очень
многом, а больше всего о своих детях, внуках, их будущем. О трудностях жизни
простого народа в глубинке, о будущем своей страны.
- Отец хочет писать про Астахова и
твоего деда, - ответила сыну Валя. Я привезла ему ноутбук, так он только пришёл
в себя после операции, стал «лазить» по Интернету.
А Валера, стараясь не думать о боли,
которая не проходила после операции, натолкнулся на статью какого-то теоретика,
который писал: «Русские в Эстонии и Латвии доказали своим нытьем, своей
лингвистической бездарностью, своей тягой назад в СССР, своим пристрастием к
красным флагам, что их нельзя с правами пускать в европейскую цивилизацию. А
когда Нарва требует себе автономии, для меня это равносильно требованию
лагерных «петухов» дать им самоуправление».
У Рыкина после прочитанного «накатила»
обида за русскоговорящих не граждан союзных когда-то республик, он пересилил
свою злость, стал читать дальше.
«Известнейшие психологи Медведева и
Шишова вспоминают, как услышали от господина Юргенса, души ИНСОРа: «Какие там
инновации, какая индустрия! Судьба России - вывозить нефть и другое сырьё!
Забудьте об остальном!
Написавший эту статью, похоже,
рассуждал и людях прибывших в Россию после развела СССР: «Речь, конечно, о
всех, презревших закон гостеприимства и усевшихся на шею к хозяину дома. По
закону больших чисел попадёт, конечно, под горячую руку и невиновным, такова
жизнь.
Тем моим соотечественникам, которые
опасаются попасть под каток в целом справедливого русского гнева, могу
посоветовать: лучшее лекарство от ксенофобии в России - это скорейшее и
максимально полное возвращение гражданского и социального равноправия хозяину
земли русской - русскому народу. Тот из инородцев, кто борется за это - встанет
в один ряд с победителями и получит заслуженную награду. Ну а тот, кто против
этого — пусть помнит, что историческое возмездие не всегда пропорционально
деяниям»...
Валера опять, почему-то вспомнил про
альбатроса и о своём желании, хоть раз в жизни, проехать вместе с женой по всем
государствам, где сейчас живут выходцы из России и посмотреть на их жизнь,
поговорить с ними.
Рыкин открыл в «Стихах.ру» сайт
Виноградова и сразу нашёл его новое стихотворение:
Ты точно это знаешь и сама,
Седьмой десяток в жизни, не зима!
Хотя суставы иногда скрипят,
Но честно служат и об этом говорят.
Мы вместе пережили в жизни бури,
Встречали боль и много людской дури.
Дом строили, сад яблочный растили,
Детей подняли, честно с тобой жили.
И вот теперь мы выбираем снова,
В дорогу дальнюю со мной идти готова?
Маршрут с тобой наметили и в путь,
Теперь пора к Атлантике махнуть.
Что осень в жизни, я не принимаю,
Зимы не будет, это точно знаю!
Моя весна, она всегда со мной,
Дождливой осенью, студёною зимой!
Валера, глядя на строки стихотворения, которое
написал его друг, подумал, что в безбрежном океане несправедливости и унижения,
в который окунули русских, бурятов, якутов, других представителей народов его
страны, эксцессы неизбежны, и любой нормальный человек это отчетливо осознает.
Вот сегодня Рыкин прочитал высказывание
покойного либерала - Егора Гайдара,
который публично говорил: «Россия как государство русских не имеет исторической
перспективы».
Это высказывание экс премьер-министра,
внука знаменитого писателя, подарившего стране замечательные книги о сильных,
умных и добрых людях, потрясло бывшего солдата.
Ведь такие слова руководителя высокого
ранга не ошибка, это симптом очень тяжёлого заболевания.
А как оценивать высказывания о своём
народе постоянно появляющейся на экранах телевизора и страницах «желтой» прессы
яркого представителя «элиты» Ксении Тобчак: «Такие вот люди называются быдлом -
которые завидуют, ненавидят меня… И эта черта, кстати, свойственна именно
русским, поэтому я люблю евреев».
Это у неё тоже симптом болезни?
Валера наткнулся в Интернете ещё на
одно интервью прессе «непотопляемого», «любимого» всем народом страны Чудайса:
«Я перечитал всего Достоевского и теперь к этому человеку не чувствую ничего,
кроме физической ненависти. Когда я вижу в его книгах мысли, что русский народ
- народ особый, богоизбранный, мне хочется порвать его на куски».
Подбирая материал к своей книге о
писателе Астахове, Валера прочитал высказывание «наследницы» великого писателя,
Татьяны Толстой которая настолько огорчила Рыкина, что он долго не мог придти в
себя.
Это «великая» писательница говорила:
«Страна не такова, чтобы ей соответствовать! Её надо тащить за собой, дуру
толстожопую, косную! Вот сейчас, может, руководство пытается соответствовать,
быть таким же… тупым, как народ, таким же отсталым, как народ».
Перечитав недавно вновь «Последний
поклон» Астахова, Рыкин почувствовал глубокое уважение, нескончаемое любование
простыми представителями народов России, вот он, настоящий писатель и Человек!
Как доходчиво он говорил о силе духа,
трудолюбии, уважении к природе, представителей народов из глубинки.
А, ознакомившись с кредо Альфреда
Корха, одного из лидеров ельцинских реформ, Валера уже и не удивлялся его
мыслям: «Сейчас Россия появилась, а она никому не нужна. В мировом хозяйстве
нет для неё места…
Русские ничего заработать не могут…
Они так собой любуются, они до сих пор
восхищаются своим балетом и своей классической литературой девятнадцатого века,
что они уже не в состоянии ничего сделать. Сырьевой придаток. Безусловная
эмиграция всех людей, которые могут думать…
Далее - развал, превращение в десяток
маленьких государств…
Я, откровенно говоря, не понимаю,
почему хаос в России может стать угрозой всему миру. Только лишь потому, что у
неё есть атомное оружие?.. Чтобы отобрать у нее атомное оружие, достаточно
парашютно-десантной дивизии. Однажды высадиться и забрать все эти ракеты к
чертовой матери… армия не в состоянии оказать никакого сопротивления».
У Валеры обострились мысли после
ознакомления с высказываниями активного борца за демократию Новодорской.
Она открыла народам России всё то, о
чём рассуждает «элита»: «Гражданские права существуют для людей просвещенных… В
зоне все откровеннее. Там есть права для всех, кроме как для «опущенных», «для
петухов». И дело здесь не в физиологии, а в силе духа.
Жалкие, несостоятельные в духовном
плане, трусливые спят у параши и никаких прав не имеют.
Если таким давать права, понизится
общий уровень человечества»…
Валера вновь посмотрел на экран
ноутбука, открыл страницу сайта своего друга Виноградова и прочитал:
Порою чудеса дарит природа,
Вдруг появляется элитная порода.
Вот нефтяной магнат, вот фабрикант,
У многих, криминальный есть талант.
О чести, совести, не стану говорить,
Они стараются такое подарить!
Ярмо народу, а себе дворцы,
Капитализма это новые творцы!
Они прощения у народа не попросят,
И критику в свой адрес не выносят.
Вывозят за границу миллионы,
Кто за «чертой» живёт, не слышат стоны.
Тревога за страну не покидает,
А будет лучше? Кто об этом знает?
Валера убрал лежавший на его груди
гаджет, при этом он невольно задел тугую повязку на своей груди.
Рыкин сморщился от боли, и в это
мгновение, он отчётливо вспомнил давние страницы своего детства.
В первые послевоенные годы, в небольшом
таёжном посёлке Каргино, что на реке Селенге, недалеко от озера Байкал,
отмечали главные праздники: День Победы, День Октябрьской Революции, Первое мая
- День солидарности трудящихся.
Но среди серых, похожих друг на друга
рабочих дней, был особенный, даже особый праздник! Это когда в воскресенье
привозили в село новый фильм.
В будние дни, некоторые пьющие без меры
мужики, заливали в себя столько, что отсыпались потом на улице, где-нибудь под
забором.
В праздничные, все вели себя
сдержаннее. Большинству хватало сил добраться до дома и отсыпаться там.
А вот в воскресенье, когда
демонстрировали фильм, никто подобного себе не позволял!
С утра, от дома к дому, словно
перекличка, летит пение петухов. Потом, с каждого двора, потирая свои глаза,
длинными хворостинами, бабы выгоняют коров.
Пастух напоминает хозяйкам:
- Не забудьте, сегодня пригоню раньше,
к пяти часам!
Его два подпаска на лошадях, выгоняют
коров за село, на поле, за небольшой сосновой рощей. Когда они гонят стадо мимо
длинного амбара, переоборудованного в тридцатых годах в сельский клуб, на стене
читают объявление:
- Сегодня фильм «Джульбарс», - начало в
семь часов.
Людей на улицах видно мало, разве что
ребятишки с женщинами занимаются прополкой на огородах.
Но это только до обеда. После обеда,
все взрослое население и дети, начинают приводить себя в порядок.
Угрюмого вида мужик, Иван Чернов,
механик с пилорамы, только к утру проспавший под забором лесозавода, начал
чистить дёгтем сапоги. Он их промазал со всех сторон, потом собрал голенища в
гармошку, потом их выпрямил, ещё раз промазал. Он попросил чистые брюки, одел
их, натянул на ноги сапоги, заправил в них брюки, прошёлся по избе, заглянул в
зеркало.
Увидев на своём лице трёх дневную
щетину, доставал опасную бритву, привезённую им с фронта. Поправив острое
лезвие о брючный, кожаный ремень, долго
соскребал со своего, покрытого глубокими морщинами лица, грубые, словно медная
проволока, волоски.
Закончив весьма трудное и ответственное
занятие, снял с вешалки чистую телогрейку, спустил голяшки сапог «гармошкой»,
достал новую, всего несколько раз одевал, кепку - восьмиклинку, выходил на улицу покурить.
Он был трезвый, чистый и спокойный, как
и все мужики в деревне.
А вот уже пастух с подпасками пригнали
коров в село. Хозяйки, загнав коров в сараи, выходят за мужьями во двор.
На них, не новые, но очень опрятные
плюшевые чёрные жакеты, по той, послевоенной моде.
А матерей уже ждут на крыльце дети. От
каждого двора, начиналась процессия - впереди шагал мужик, попыхивая цигаркой.
Он, встречая соседей, степенно поворачивал голову в их сторону, приподнимая
козырёк фуражки, важно здоровался. Сзади него, шла жена с детьми.
Между взрослыми, то, обгоняя их, то,
возвращаясь к своим семьям, сновали самые нетерпеливые мальчишки.
В клубе, на дальней глухой стене, была
натянута белая простыня, с другой стороны, в стене было прорезано два квадратных
небольших окошка, для аппарата, он был один в кинобудке и киномеханика.
На полу, у самого экрана, рассаживались
ребята, сначала маленькие, за ними, кто повыше.
Потом, на первых рядах лавок, старики и
бабки. Сзади них, молодухи и парни. Они вставали на колени, чтобы увидеть весь
экран. А уже потом, кто, сидя, а кто и стоя, бабы и мужики.
Порядок в клубе был идеальный! Семечки
лузгать никто не смел, на пол не плевали. И не дай бог, кто из мужиков или
парней пытался свернуть «козью ножку», ему сразу давали «укорот». Так что,
никто никогда и не курил.
Заняв своё место, все начинали
оглядываться назад, на заветные квадраты в стене. Вот раздается звон металлической коробки, это
механик, начал заряжать плёнку в аппарат.
И вот оно! Пошёл киножурнал: «Новости дня».
Все хором, стали кричать:
- Свет! Выключить свет!
Кто-то из мужиков, потянулся к
выключателю, свет гаснет.
Смотрят таёжные жители о трудовых
подвигах комбайнёров и сталеваров, о пуске нового ситцевого комбината.
Кто-то из баб не выдерживает:
- Неужто платья из него шить будем?
На бабу зашикали.
Перерыв.
Опять звенит коробка из-под кинопленки,
первая часть фильма.
Мужики успевают переброситься
несколькими фразами об опасной и тяжёлой работе сталеваров. И вот в прошлый
выходной, был такой интересный фильм!
Наши спасают от фашистов табун лошадей.
А вот партизанский связник, убегает от погони фашистов. Вот гестаповец Фукс,
пытается вернуть, убежавшего от него коня Буяна. А вот старый подпольщик, везет
сведения в партизанский отряд, загнав до смерти своего Бунчака.
Что они увидят сегодня?
Да это пограничник, с собакой в горах.
Он ловит шпионов, борется с басмачами.
Каждое действие пограничника, или его
овчарки, сопровождается одобрительными криками:
- Давай! Стреляй, не промахнись!
А если, кто не замечал опасности,
громко кричали:
- Да, смотри! Оглянись! Осторожно, там
пропасть!
А некоторые мужики, так те вообще
готовы были расправиться с врагами:
- Да я тебя топором! Да сейчас я тебя
кулаком достану!
Когда первая часть фильма кончалась, с
нетерпением ждали второй. Никто не свистел на киномеханика, не ругался. По
экрану побежали квадратики и треугольники.
Фильм продолжается.
После окончания сеанса, из клуба
выходили в праздничном настроении. Мужья шли рядом с жёнами, поглядывая на них
блестящими глазами.
Обсуждая наиболее запомнившиеся кадры,
мальчишки, перекрикивая друг друга, все повторяли:
- А он этого, а потом к-а-к даст!
Некоторые, подходили к открытым дверям
кинобудки и, не решаясь заглянуть туда, спрашивали:
- А когда привезешь «Небесный тихоход»?
- На той недели я снова привезу фильм,
«Кубанские казаки»! А в конце месяца, мне обещали интересный фильм, про
партизан, «Девочка ищет отца»!
И все население села, с нетерпением
ожидало очередного воскресенья.
Это был короткий сон?
Валера немного успокоился, наш народ
силен своей историей, ценностями семьи, а «элита», либеральные «демократы», это
просто пена.
Рыкин вспомнил ещё одно стихотворение
друга:
Кликуш в стране так много появилось,
И разных партий, уже больше ста.
Прогнозов столько вдруг на нас пролилось,
Программа хороша? Так непроста!
Призывы, обещания под копирку,
Их лидеры так гладки, так умны.
У делегатов вон названья бирки,
И что же делать мы для них должны?
Собрания, конференции и съезды,
И обвинения в бездействии других.
Вот встречи в городах, а вот отъезды,
На лимузинах очень дорогих.
Критиковать дела других умеют,
А вот своих, хороших, не имеют.
Нет комментариев. Ваш будет первым!
