Первой – поставили «Карлсона», в исполнении «Поющих гитар». Зазвучало вступление, толпа ринулась танцевать, образовав огромный круг, где жених и невеста оказались в середине. Под весёлую песню, каждый выделывался по воле своей фантазии. Мелькали поднятые вверх руки, развевались клешёные брюки ребят и подрагивали короткие юбочки на крепких девичьих попках.
Второй шла песня «О чём плачут гитары», которую исполнял молдавский ВИА «Норок». Красивая мелодия, потрясающе аранжированная партией соло-гитары, и совершенно непонятные иностранные слова, будоражили сердца и сознание танцующих. Девчонки, прижимаясь всем телом к своим кавалерам, обхватили их за шеи, а парни, чтобы быть ближе лицами к своим партнёршам, согнулись, отклячив свои зады. Слышалось шуршание передвигаемых ног, нежное сопение и шёпот. Кто-то целовался; кто-то вжимался друг в друга, рискуя сломать свои рёбра.
Не возможно описать того, что происходило. Это, просто, надо было видеть и слышать. А ещё лучше, иметь честь присутствовать там.
- Ребята, давайте к столу, - распорядился Эс-Эс по окончании танца, - Пора выпить и подарить молодым ещё кое-что.
Олег с Зиной удивлённо переглянулись. По их мнению, коляска и так выглядела дорогим подарком. А, Джо, довольно улыбался. Он с самого начала гулянки подходил к каждому из присутствующих и, как бы невзначай, говорил:
- Мы, тут с ребятами, скинулись, и такие подарочки купили!
И тот, к кому шло это обращение, досадливо думал:
- А как же я-то? Мне никто ничего не говорил.
Джо, видя, как растерянно смотрит на него собеседник, успокаивал:
- Не бери в голову! Просто, тебя не могли в тот момент найти.
По поручению своих друзей, он активно провёл дезинформацию. Так, что, появление подарков и их обнародование, никак не могло вызвать нездорового интереса со стороны собравшихся. По принятому старорусскому обычаю, молодым полагалось наливать по стопарику водки, тем гостям, кто дарит подарки. Первыми подошли Пастор с Французом. Они держали в руках, все были просто ошеломлены, шубу из бобровых шкурок. Стоила она, по тем временам, не дёшево.
- Вот, мы всем гамузом собрались, и купили тебе, Зина, шубку. Сама знаешь, зимы у нас тут морозные, а тебе, я так думаю, морозы в диковинку. Насколько мне известно, ты из Прибалтики? - спросил француз.
Зина, с зашедшимся дыханием, согласно кивнула головой. Она, просто, глазам своим не верила. Чтобы ей, почти ещё девчонке, шла в руки такая вещь, что и дипломатам впору носить. Она бы с радостью налила за подарок трёхлитровую банку спирта, а не то, что водки.
- Так вот, - сказал Пастор, - Носи, Зинуля, эту шубку, что б не мёрзла. А если появится ребятёночек, то и его будешь согревать. О, кей?
Невеста, с умилением на глазах, приняла обалдительный подарок и подала стаканчики ребятам. Те выпили, потом, дружно шмякнули посуду о гранитную дорожку.
- На счастье! - рявкнули гости.
Следующими, подошли Лариса с Олесей:
- А теперь, - сказала Лора, - Подарок жениху, - и протянула ему золотой перстень с крупным рубином.
- Ребя, да вы, что, охренели? - Олег, даже поперхнулся, - Здесь же золота, на два обручальных кольца хватит. И камень-то, большущий. Это ж, сколько надо денег... Вы очумели? Где нашли?
- Бери, бери, - сказала Олеся, - Не твоё дело, где нашли. Тебе дали, ты и носи. Дарёному коню, в зубы не смотрят.
Кенарь обвёл свадьбу взглядом:
- Ну, ребя... Ну, спасибо, - он чуть не заплакал, - Я, просто... Я... Даже и не ожидал. Думал, соберу вас, захмелю. Но, что б... - он расчувствовался, - Ладно, гуляем! И кто-то крикнул:
- А поедем на речку! Вот там, оторвёмся!
Как ни странно, но этот порыв пришёлся всем по душе. Тут же возникла загвоздка... На чём ехать? Не на автобусе же? Балбес, не раздумывая, предложил:
- Так у меня ж грузовик здесь, «газончик». Я мигом. Хмырь ему:
- Да ты ж, пьяный!
- Дурак! Это я пьяный на земле, а в кабине – я бог! Так как все, были «не какие», то легко согласились с мнением водителя, что можно ехать в кузове, будто бы на уборку урожая. Но никому и в голову не пришло, ведь, на дворе-то, только весна кончилась! О каком урожае может быть речь?
- Ага! - радостно кричал Джо, - Картошку едем убирать!
Хмырь поддакнул:
- Да не один мусор не примотается!
Фюрер почесал затылок:
- Ну, милиция нынче отдыхает... Я, так думаю, с собой, человек трёх возьму.
Нина вытаращила на него глаза:
- Игорёк, ты, что? Здесь же всего два места...
- Нина, не три****онь ты, ради бога! Я, сказал, поедем четверо... Значит, поедем.
Ой, Игорёк! По мне, хоть десять, если хочешь, - испугалась молодуха, как бы он, чего доброго, её не отшил, - А кого возьмёшь?
Игорь повертелся, оглядывая толпу:
- Ну, ты-то, - ткнул пальцем Нину в грудь, - Сядешь сзади меня, - он окликнул друга, - Хмырь! Будешь держаться за Нину, - потом, поманил его за собой, отводя в сторону, - Смотри, Васёк! Держаться, а не лапать. Если, что узрю... Ну, ты понял.
- Игорь, не понимаю я что ли? Мне, ты, говоришь такие вещи? Да, что б я... - Вася стукнул кулаком себя в грудь, - Обижаешь, друг!
- Ладно, верю, - Эс-Эс потрепал его по плечу, - Верри велл.
- Не понял?
- Верю, говорю.
Хмырь сильно задумался, бормоча, только что услышанное:
- Верри велл... По-моему, по английски, это «очень хорошо». И в то же время, звучит, как бы, «верю», - он даже отошёл в сторону, мучительно соображая, - Очень схоже и, похоже. Я, думаю... Игорь!
- А!
- Мне, так кажется, что наше земное человечество вылупилось из одного гнезда.
Фюрер уставился на него:
- А ты, что, сомневался?
Неожиданно подошла Люба:
- Игорь, возьми меня.
Эс-Эс осмотрел её оценивающим взглядом:
- Прямо здесь что ли? - он задумался, потом, потряс головой, - Ой, что это я... Не так понял, - извинительно положил руку ей на плечо, - Ну, конечно же, возьму! Тебя, кажется, Любой зовут?
Девушка, закусив губу, согласно кивнула головой.
- Ладно, Люба, сядешь впереди меня.
Нина метнула гневный взгляд на дочь, собралась, было, возразить, но передумала.
Затарахтел двигатель машины. Балбес подогнал свой «газон». Стали собирать выпивку и закуску, всё второпях. Ребята подсаживали девочек на кузов, поддерживая их за самые интересные места. Девчонки повизгивали, стукали по рукам, но это, только, для виду. На самом-то деле, им были приятны прикосновения парней и их ухаживания. Против природы не попрёшь! Уж так устроен наш мир. Мужскому полу всегда охота потрогать, пощупать, а женской половине человечества, наоборот - нравиться, когда их обнимают и целуют. Погрузка кончилась, закрыли борта машины. Белебесов уверенно вырулил со двора и покатил прямиком к реке. Игорь оседлал свой мотоцикл. Сзади села Нина, плотно прижавшись к спине парня, и, обняв его руками по поясу. Хмырь, кое-как, устроился на самом кончике сиденья, одной рукой держась за Нинину талию, а другой – за дужку, находившуюся на окончании седла. Последней, садилась Люба. Она высоко подняла ногу, показав всем красные трусики, и с помощью Игорька уселась впереди него, прямо на бензобак. Чтобы не мешать обзору дороги ей пришлось наклониться. Вообщем, всем понятно, что у неё была за поза. Водитель завёл «Яву», выжал сцепление, долбанул ногой по рычагу переключения скоростей и, сразу набрав ход, выехал на шоссе. От резкого рывка, Любовь съехала с бензобака и прижалась своим задом, точно к ширинке на брюках Игорька. От такого плотного соседства, только у мёртвого ничего не шевелилось бы. Но, Фюрер, молодой, горячий парень, кровь бурлит и играет. По всем правилам физиологии, у него, естественно, начался подъём самой мужской части тела, и руки Нины, лежат тут же. Она почувствовала, как Люба скользнула вниз, но теперь, она чувствовала ещё и ответную реакцию седока, находившегося перед ней.
Получилась тройственная ситуация: Любе было приятно ощущать под своей попкой твёрдую часть Игоря; ему было чуть-чуть неловко; Нине это совсем не нравилось. Хмырь же, беспокоился только об одном, как бы не свалиться на дорогу.
Вот таким Макаром, они, под приветственные крики, обогнали машину Балбеса и через две минуты подъехали к пляжу. Подождав, пока появится грузовик, стали располагаться к отдыху.
Помочь сайту
Поздравления
