Вспомним знаменитый «Остров пингвинов» Анатоля Франса. По ошибке превращенные в людей пингвины первоначально все ходили голыми и при этом очень плохо размножались – настолько плохо, что это даже стало угрожать самому существованию их популяции. Чтобы поправить дело, создателю дали замечательный совет, простой, как всё гениальное: одеть людей-пингвинов. И как только на них появилась одежда, скрывающая собой все физические недостатки и уродства их тел, на острове произошел демографический взрыв. Наличие одежды послужило пингвинам стимулом для развития творческой фантазии, в результате чего они стали наделять своих партнеров телесными достоинствами, которых те на самом деле не имели, и фактически влюбляться не в конкретную особь, а в ее образ, созданный их богатым воображением.
Приведенный пример очень и очень показателен, ведь, собственно говоря, человечество всю свою жизнь только тем и занималось, что в процессе творчества облекало в пышные одежды те явления, которые в противном случае казались бы попросту уродливыми и не вызывали бы ничего, кроме отвращения и отторжения. Впрочем, оно продолжает заниматься этим и поныне. Фантастические одежды носит в буквальном смысле всё, на что когда бы то ни было направлял свое внимание человек разумный, – от природных феноменов до явлений социальной и физиологической жизни людей. Этой последней – в особенности. В самом деле, ничто и никогда не подвергалось такой интенсивной творческой обработке и табуированию, как физиологическая жизнь человека. Все основные религии мира так или иначе считали эту деликатную сферу нечистой, греховной, а иногда и просто предавали ее анафеме. И действительно, человеку всегда претило, что физиология напоминает ему, венцу творения (о, неискоренимый эгоизм!), о его родстве с животными, поэтому всё, что касалось этой стороны своей жизни, человек особенно старательно облекал в различные одежды, пышные настолько, что это подчас доходило просто до абсурда. Особенно это касалось (и касается до сих пор) темы воспроизведения потомства. По изначальной сути своей человек, движимый инстинктом размножения, никогда не хотел от своего сексуального партнера ничего, кроме совокупления ради удовольствия. В этом смысле он мало чем отличается от любого животного. Однако именно здесь на примитивный, в общем-то, физиологический крюк навешивались особенно вычурные одежды. Даже не слишком утрируя, можно сказать, что вся так называемая взаимная любовь полов, то есть любовь мужчины к женщине и связанные с нею поведенческие ритуалы были от начала до конца созданы в процессе творчества и никогда не подразумевали ничего, кроме акта совокупления ради удовольствия. Помню, как-то раз на стене общественного туалета я прочел накорябанное мелом изречение, показавшееся мне по молодости лет верхом цинизма: «К чему любить, к чему страдать? Ведь все пути ведут в кровать! Так лучше сразу уж в кровать, и не любить, и не страдать!». Теперь, по прошествии многих лет, мне остается только удивляться, сколь глубоко неизвестный автор этих мудрых строк проник в сущность явления. Ведь и действительно, если отбросить всё наносное, то есть снять с проблемы появившиеся в процессе творчества одежды, то останется только ЭТО, и больше ничего. Наукой уже доказано, что любовь, верность или неверность обусловливаются в человеке комбинациями определенных гормонов. Всё, что сверх того, – творчество. И если человеку удается в той или иной мере взглянуть на проблему поверх созданных им же самим иллюзий, то он оказывается лицом к лицу с нижеследующим.
Помочь сайту
Поздравления
