|
Имеется, что сказать мне, автору Парнаса, удостоенного чести быть судьей «Осеннего бала». Первое, на что невольно обратилось внимание, несколько унылое однообразие тематики представленных на Конкурс стихотворений. Большинство авторов воспело осень в ее разнообразнейших образах. Даже стихотворение-победитель при всей своей силлабо-тонической правильности этого не избежало — тоже нарисовало стандартную осеннюю картинку, хотя и от лица самой осени. Хочется крикнуть: «Дорогие авторы, пишите больше не о внешнем, но о внутреннем!» Поэтому внимание моей души, безусловно, привлекли произведения, повествующие, излагающие, описывающие, открывающие внутреннее состояние человека в это время года, а также любой неожиданный поворот в мыслях, эдакий нестандартный незаурядный подход к означенной теме. Но тут сужало рамки письмА и судейства ограничение: «Поэтический осенний вальс». Как известно, вальс имеет ритм раз-два-три, раз-два-три... Далеко не все стихи попали в ритм вальса, а, след., не все авторы соблюли одно из условий конкурса, иначе, зачем было Администрации сообщать о предстоящем «вальсе»? У кого-то получился фокстрот, у кого-то танго, а у кого-то и вовсе танца не было, но зато была ПОЭЗИЯ, хотя, возможно, и не украшенная строгой рифмой и не поражающая воображение своим стихотворным совершенством, так сказать, красотами и словесными изысками русского языка... Интересен факт сильного расхождения во мнениях судей (камешек в свой огород) и читательских симпатий... Также невозможно не обратить внимание на момент взаимоотношений авторов между собой. Как результат, мало известные или непопулярные в парнасской среде авторы, имеющие ярко выраженное поэтическое дарование, для многих читателей прошли незаметны... Разбег баллов в оценке одного и того же стиха говорит и о нашем, среди судей, несовершенстве — талант и мастерство не одно и то же. Много отличных ремесленников, но поэтов единицы. И судьи должны уметь это различать. Буква убивает, дух животворит... Жаль, что имеет место субъективный подход: что нравится одному, оставляет равнодушным другого или не нравится вовсе. Как следствие, грустное обстоятельство — невозможность создания критериев для оценивания содержания. Поэтому, в своей оценке незаурядности самого стиха и чисто внешнего ремесленного мастерства, я лично, подобно шизофренику, раздваивалась)) и с великим трудом дрожащей рукой выводила балл. Да и сейчас не уверена в правильности поставленных мною оценок. Потому прошу всех участников замечательного осеннего Конкурса ПРОСТИТЬ меня. Нестандартным образам, внутреннему видению и быть Поэтом, увы, научить невозможно, "Поэтами рождаются, ораторами становятся", говорил Цицерон, и очень жаль, что нередко случается, повторюсь, незаурядное содержание соседствует со слабоватым поэтическим оформлением и наоборот. В подобных случаях, конечно же, судья предпочтение отдаст форме... Нельзя не сказать и о порой недостаточном знании правил русского языка. Но на это я уже свое судейское)) внимание не обращала... Готова подарить призы своей читательской симпатии всем авторам Парнаса-участникам Конкурса, но, боюсь, баллов у меня не хватит.)) Тем не менее, отмечаю: Олег Индейкин. Осень на Хопре Dmitri Smirnov. Осенняя любовь Петр Грановский. Осенний пляж Олег Бескровный. Там, вдали Юджин Гебер. Осенняя вьюга Анатолий Шевченко. Немая осень Валерий Сикорский. В небе безоблачном виснет Вячеслав Бахтинов. Ветреный закат Сеня Весенний. Осень пора любви Арбер Йамолсен. А давайте спросим Аида Бекеш. Сентябрь золотится Алена Ткаченко. Уходит август Об Александре Чащине («Московское демисезонье») упоминала выше, а о Викторе Курильчуке («Раскошелился сентябрь, раскошелился...») позаботился С. Хан. Им мой приз симпатии — 10000 баллов. Первое же место отдала бы: Сергей Кривонос. Над бесконечностью полей... Маргарита Тодорова. Осень... дождь... Зинаида Русак. Есть что-то в осени такое... Благодарю всех читателей, отдавших свой голос за мое стихотворение "Осенний бал", украшенное проникновенной, выразительной мелодекламацией Татьяны Петуховой, которой моя сердечная благодарность и признательность. С уважением и теплом, Vasilissa.
|