Помочь сайту
Поздравления
Одноклассники
2 сентября 2020 -
Александр Джад
Прошло восемнадцать лет после окончания школы. Но именно сейчас, не через пару лет на юбилей, кто-то решил организовать нашу встречу. Так получилось, что за все эти годы со школьными приятелями мы почти не пересекались. Но, конечно же, интересно было узнать, кто и чего добился в этой жизни, да и просто пообщаться.
Пригласили нас всех, прислав письма на электронку. Кто это сделал было совершенно непонятно. Но мы и не заморачивались. На самом деле, какая разница? Главное есть возможность после стольких лет увидеться и пообщаться.
Итак, к назначенному сроку мы все собрались перед школой. В дверях показалась женщина в бордовом халате — явно местный технический персонал невысокого полёта. Встала подбоченясь. Оглядела всех директорским взглядом и громко (ей бы военным полком без микрофона командовать!) продекламировала:
— Господа! — она, как истинный оратор, выдержала паузу, подождала, пока стихнут разговоры, все обратят на неё внимание, и только тогда продолжила: — Господа! Прошу всех приглашённых пройти в актовый зал.
И, не произнеся больше ни слова, благополучно скрылась за дверью школы. Куда идти, ни у кого вопросов не возникло. Какие могут быть вопросы у бывших выпускников именно этой школы?
Коридоры нашей изначальной альма-матер были непривычно пустынны и тихи. Как приятно было вдыхать этот неповторимый запах родных стен. Почти физически ощущать вкус булочек со сгущёнкой, пирожков и тёплого какао из школьного буфета, выдаваемых на переменках между уроками приветливой и по-домашнему доброй буфетчицей тетёй Машей.
Все прошли в зал. Расселись по рядам не кучно, кому где понравилось. Сцена была пуста. Слева, у окна стоял одинокий стол с пирамидками одноразовых стаканов на подносе и бутылками с минеральной водой.
— Хоть от жажды не умрём, — шепнул я примостившемуся рядом соседу.
— И то дело, — кивнул он. — Василий! — протянул он мне руку.
— Арсений! — пожал я протянутую ладонь.
— Помню тебя. Ты в школе все сочинения в стихах писал. А ещё в выпуске школьной стенгазеты участвовал. Нам учительница по литературе всегда тебя в пример ставила.
— Было дело, — только что не покраснел я. Приятно, конечно, когда тебя почти через двадцать лет узнают, и стыдно, когда сам никого не помнишь. — Сейчас стихов не пишу.
— Арсений, ты же, — попытался прояснить ситуацию мой друг Петька, но я не дал ему договорить.
— Мы все по молодости, по глупости стишками баловались. Да изрослись, — недвусмысленно глянув на приятеля, вздохнув, сказал я. Зачем раскрывать мои литературные достижения и дистанцироваться от людей? — Ты мне кажешься тоже знакомым.
— Что ж тут удивительного? Мы все учились в параллельных классах. А с тобой потом ещё на «выпускном» так же, как и сейчас, рядом сидели. Никого больше не узнаёшь? — он окинул глазами зал.
— Почти двадцать лет, знаешь ли... Многие за это время, мягко говоря, слегка изменились, — уклончиво ответил я, но принялся более внимательно присматриваться к соседям. И точно.
— Господа! — послышался голос из динамиков. — Прошу тишины.
Какое там прошу! Как только послышались первые звуки, все и так тут же притихли, будто в рот воды набрали.
— Скажу сразу, — продолжил голос, — связь у нас наполовину двусторонняя.
— Как это? — не удержалась женщина, которая сидела ближе всех к сцене.
«Наверняка бывшая отличница. Кажется, её звали Рита или... нет, Римма! — пришлось поднапрячь память. — Точно, это она. Какой красотулькой стала. В школе, помнится, серой мышкой была. А теперь... надо же! Интересно, чем она сейчас занимается?»
— Всё очень просто, — ответил ей голос. — Мы вас видим и слышим, вы же только слышите. Но этого вполне достаточно для необходимого нам общения. Оговорюсь сразу, любой из вас может всегда уйти отсюда без объяснения причин. Это будет ваш выбор. Но может остаться, и тогда...
Голос утих. Мы ждали.
— Обращайтесь ко мне при необходимости «Коннект», так будет проще.
— Коннект, вы не договорили, — сказал мой новый старый приятель Василий. — Что же будет тогда... ну, если мы останемся?
— Вот и первый неправильный вопрос. Всю нужную информацию будете получать по мере необходимости.
— Хрень какая-то, — сказал мужчина в джинсовом костюме с последнего ряда. (Кажется, его звали Витёк — вечный двоечник и драчун. Помнится, и тогда он не стеснялся в выражениях). — Что за игры такие?
— Тут вы, Виктор, отчасти правы, — сказал Коннект.
«Ничего себе! Вот так сразу и по имени. Ну да, конечно же, он всех нас знает, — пришла мне мысль в голову. — Сам письма рассылал, приглашал сюда. Как же иначе?»
— Да, Виктор, отчасти вы правы. Как говаривал уроженец холодного Альбиона господин Шекспир: «Вся наша жизнь — игра». Скажу больше, жизнь — это наша самая главная и большая игра, а мы в ней всего лишь игроки, и правила, как это ни прискорбно, устанавливаем не мы.
— Ага, — продолжил эту мысль Виктор. — Но, видно, вы считаете, что именно после здешнего общения в наших силах будет закончить партию выигрышем. Так?
— Да нет, — парировал Коннект. — К сожалению, в конце всё равно будет проигрыш. Жизнь — вообще опасная штука, от неё умирают. Но не это главное. Главное — не победить, а достойно играть. Вот в чём смысл жизни.
— Всё же непонятно, зачем нас здесь собрали? — не унимался обладатель джинсового костюма.
— Что ж, поясню. Всех вас объединяет одно обстоятельство. Речь идёт о происшествии, случившемся почти двадцать лет назад... — некоторое время Коннект молчал. — Но пока не будем об этом. Всему своё время.
— Что за происшествие? — не отвечая, Витёк задал вопрос, который всем нам был небезынтересен.
— Придёт время, и об этом непременно, точнее обязательно скажу. А пока... это очень хорошо, что никто из вас его не помнит. Один ноль в вашу пользу.
— Ещё и счёт открыл... — фыркнул Витёк.
— С тех пор, как за вами закрылись двери школы, прошло много лет, — не обращая внимания на реплику Витька, продолжил Коннект. — Жизнь у всех сложилась по-разному и это понятно. На самом деле, в каждом человеке заложены самые разные возможности. Только не всем удаётся, а точнее, хочется их реализовывать. Не зря говорят, что художник должен быть голодным. Именно желание жить заставляет работать и зарабатывать даже самых ленивых, не говоря уже о талантливых. Хочу рассказать вам об одном самом обычном человеке, получившем высшее образование в одном из многих наших институтов...
Классик писал: «Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь...» Но, как известно, мало получить высшее образование, нужно ещё быть образованным человеком.
Игорь был человеком образованным. Институт не может научить вообще всему, скорее позволяет выбрать свой путь как в науке, так и в жизни.
Мало кто в стране на тот момент занимался цифровой техникой. Еще будучи студентом, Игорь заинтересовался этой темой. Теперь же её предстояло реализовать на практике.
По окончании учёбы при распределении Игорь выбрал лабораторию одного засекреченного НИИ. Месяц снег чистил на стройке, пока допуск оформляли, — это ж режимное предприятие, так что пока даже внутрь не пускали.
Когда проверку закончили, начал работать в этой перспективной лаборатории. Поначалу занимался немножко другими делами, но, в принципе, двигался в том же направлении.
Через какое-то время стал старшим инженером. Настала пора решить, куда свои знания и умения применить в плане науки. Ещё учась в институте, проводил всякие исследования. Доложил начальству. Поддержали. Стал активно заниматься цифровым синтезом радиосигнала, применимого как в радиолокации, так и в радиосвязи.
Но теория — это ещё полдела. Надо было научиться реализовывать полученные результаты. Конструируют сигнал теоретики, а они могут наконструировать так, что физически его невозможно создать.
В общем, Игорь довольно далеко залез в свою область. К этому времени с его подачи лабораторию преобразовали, сменили ей название, тематику и стали заниматься его, Игоря, разработками. Всё это было.
А тут настали трудные времена, связанные с задержкой зарплат, невыплатами и падением рубля. Зарплата у него была, скажем, двести рублей, а килограмм колбасы стал стоить шестьдесят. Это всё впечатляло и напрягало.
Как раз в это смутное время вызывает его директор:
— Передай компьютер и осциллограф в соседний отдел.
— Как «передай»? — говорит Игорь. — Я их сюда благодаря своим связям притащил, спасибо однокурсникам, комп программами напичкал. У меня самого работа не прекращается. Сейчас одна тема, через два месяца другая. Какие проблемы?
— Нет, — директор был неумолим, — им сейчас нужнее.
«Как же так? — выходя от начальства, думал Игорь. — С моей подачи лабораторию преобразовали. Не без моей помощи её укомплектовали самым современным оборудованием. Новые идеи подкидывал, и их реализовывали. Со студентами работал. А со мной так, не по-человечески».
Следует сказать, что как раз в это время народ вокруг стал всякие частные компании открывать. Это, конечно, подстегнуло. Да и обида на такое к себе отношение сыграла не последнюю роль. Словом, понял одно: если хочешь чего-то добиться, то хозяином должен быть сам.
Ну и создал Игорь свою фирму. Директор про это узнал, пригласил к себе.
— Ты что, — спрашивает, — фирму открыл?
— Ну да, открыл. Надо как-то не на подачках, а самостоятельно вперёд двигаться.
— Чего меня не позвал соучредителем?
— Зачем? — говорит Игорь. — Прекрасно себя чувствую без вас.
— А где?
— Помещение найти проблем нет. Люди сидят, работают. Не запрещено вроде бы.
— Да нет, — говорит директор, — просто у нас как-то это не принято.
— Мало ли чего у вас не принято. Теперь принято будет.
В общем, жёстко так поговорили.
— А где они оборудование для фирмы взяли? — вставил свои «двадцать копеек» Витёк. — Оно же всё в НИИ осталось.
— Не проблема. На первых порах что нужно? Если речь шла о разработке, то мультиметр и осциллограф. Начиналось же всё на уровне радиолюбительства. Нужны комплектующие — пошли в магазин, купили необходимые транзисторы, микросхемы. А тут заводы начали распродавать оборудование. Выкупали по бросовым ценам, разбирали, вынимали нужные элементы. Так и перебивались.
— А специальное оборудование, приборы? — не унимался Витёк. — Как понимаю, вам без них всё равно что суп вилкой черпать.
— Какое-то время прошло, — сказал Коннект. — Что-то можно было взять напрокат, что-то в аренду в самых разных организациях. У них там парк приборов — мама не горюй. Брали не задорого, на короткое время.
— Но с чего-то надо было начинать, — сказал Витёк. — Первый рубль как заработали?
— Витёк, — вмешалась Марго, — чего ты Коннекту ненужные вопросы задаёшь?
— Почему ненужные? — сказал Витёк. — Очень даже нужные. Никогда не поздно начать всё сначала, и почему бы при этом не воспользоваться чужим опытом?
— Так ты считаешь, что для тебя именно сейчас настало это время? — скептически усмехнулась Марго.
— Пока, думаю, не настало, — серьёзно сказал Витёк. — Но лучше пусть всю жизнь остаётся, чем один раз не хватит. Любые знания пригодятся. Как знать, что, когда и где выстрелит?
— Что-то в школе мы за тобой такого усердия не замечали, — не унималась Марго.
— Меняются времена. Меняемся мы, — сказал Витёк. — И только истина остаётся неизменной.
— Друзья, не спорьте, — сказал Коннект. — Вопрос небезынтересный, и я на него отвечу. Итак, решение, что надо открываться, принято. Начал Игорь искать, чем бы конкретным, приносящим реальную прибыль, сиречь хлеб насущный, заняться. Стал ходить по разным местам, какие-то идеи предлагать, слушать, что людям надо.
— И всё же, — сказал Витёк, — можно конкретно?
— Без проблем, — сказал Коннект. — Первое, что они сконструировали, — это огромное световое табло для бассейна, на котором отображались время, температура воздуха и температура воды. Необходимо это было для того, чтобы снять вопросы у посетителей. А то одним холодно, другим жарко. Собственно говоря, когда стало ясно, что договор будет подписан, Игорь под него фирму и открыл.
— Место, где трудиться, у них было, — сказал дотошный Витёк, — это уже проще.
— Место? — усмехнулся Коннект. — Прямо у Игоря на кухне изготовили из медной проволоки датчик температуры и там же собрали само табло.
— Почему на кухне? — спросил Витёк.
— А куда было всё тащить, в НИИ что ли?
— Вы же говорили, есть лаборатория, люди сидят, занимаются...
— Нет, так стало позже. Сначала они открылись буквально в чистом поле.
— Хорошо, получили первую оплату, — сказал Витёк. — Что дальше?
— Потом Игорь начал заниматься устройствами негласного съёма информации. В стране стали создаваться всякие службы, которыми это было востребовано. Регулирования такого рынка ещё не было. Все кому не лень этим занимались. Ну а они всё-таки были профессионалы, которые умели делать передатчики, приёмники, со звуком работать. Причём не только жучки конструировали, но и всякие поисковые работы проводили, то есть выявляли каналы слежки и утечки.
— Позже, — сказал Витёк, — это, кажется, стало лицензироваться?
— Конечно. Фирма Игоря одной из первых оформила все необходимые разрешения. Потом стало развиваться телевидение. Банки росли как грибы. Возникла тема с видеонаблюдением, монтажом систем охранно-пожарной сигнализации. Банк открывается, они устанавливают оборудование и берут его на обслуживание. Банк закрывается, люди переходят в другой, их зовут, они опять всё устанавливают.
— Думаю, на этом они не остановились? — сказал Витёк.
— Безусловно. Если не будешь развиваться, со временем всё придёт в упадок. Дальше пошло сотрудничество с Центральным банком. Конечно, возникли определённые нормы и требования, но это всё было преодолимо. Банк начал оборудовать свои объекты в городе и области. Было, конечно, несколько подрядчиков, но именно в фирме Игоря трудились настоящие профи, занимающиеся не только установкой готового оборудования, но также разработкой и проектированием всего комплекса под требования конкретного заказчика. Это помогло встать на ноги и окрепнуть по-настоящему. Создали группу компаний по конструированию, установке и продаже разработанных систем. Появились офисы. В общем, это продолжало развиваться, но уже совсем на ином уровне.
— Коннект, уж такое точно не каждому дано, — сказал Витёк. — Не всякий вот так, вынимая занозы и набивая шишки, может карабкаться наверх.
— Позвольте, Виктор, с вами не согласиться, — парировал Коннект. — Ведь можно было, когда раздирали лабораторию на части, молча смириться, раздать оборудование и, оставшись ни с чем, влачить жалкое существование, перебиваясь с хлеба на воду. А можно, как и было сделано, искать выход, возможности, найти себя, своё место, ту нишу, которая и позволила достойно жить.
— Любой человек, — подключился и я к разговору, — так или иначе всегда выбирает, быть ли ему рабом, и тогда он выбирает себе хозяина, или быть хозяином, и тогда он имеет право выбирать, с кем ему работать.
— Вот с этим согласен, — развивая мою мысль, сказал Витёк. — Ничто в нашей жизни не даётся само собой. Хочешь достойно жить? Придётся шевелиться. Если сидеть на стульчике и ждать, пока тебе всё принесут на блюдечке с голубой каёмочкой, так и будешь собирать крохи с барского стола. Никто ничего не принесёт. Нужно идти и добиваться всего самому или в противном случае не сетовать на судьбу, мол, она, злодейка, кем-то предопределена свыше, и с этим ничего не поделать.
— Арсений! — к нам вышел мужчина нашего возраста в строгом костюме, белой рубашке и при галстуке. Все взоры тут же обратились к нему, и он продолжил: — Арсений, хочется просто вас процитировать: «Удел каждого предначертан и определён Создателем в Книге Судеб, а вот путь, которым идти, человек выбирает сам. Жизнь — не догма, это совокупность взлётов и падений, проб и ошибок. Не набив синяков, не научишься ходить. Не наделав глупостей, не научишься жить».
Мы затаили дыхание. Это... Коннект. Его голос, интонация. Сомнений не было — это был он.
— Игорёк? — первой опомнилась Марго. — Наш школьный товарищ по прозвищу Кулибин?
— Ваш покорный слуга, — Игорь слегка кивнул головой. — Прошу любить и жаловать.
И тут у меня всё сложилось. Около двадцати лет назад, на этом самом месте всё и началось...
Выпускной в школе — довольно трогательное событие. Но именно здесь совершаются первые взросло-безумные поступки, которые в дальнейшем могут оставить самый глубокий след на всю жизнь. Сколько судеб по глупости или неосторожности сломалось на этих первых самостоятельных шагах во взрослую жизнь.
Но давайте всё по порядку.
Итак, выпускной. Похорошевшие в одночасье девочки, точнее, уже теперь девушки (интересно, где на самом деле находится та грань?) приобрели самые неожиданные наряды — у кого длинные до пят, у других кончались чуть ниже, где начинались, а у иных и вовсе были экзотическими. Всё зависело от фантазии, желания и возможности.
Внезапно повзрослевшие мальчики, ещё вчера тискающие одноклассниц на переменках, облачились в строгие костюмы и побрились, причём даже те, у кого такой необходимости вовсе не было.
И всё это ради одного дня. Точнее, вечера и ночи.
— Мне после окончания школы предки круиз по Волге обещали устроить, — сказал Витёк, усаживаясь рядом с приятелями в актовом зале. — Батька лотерейный билет купил, мол, на счастье...
— Ага, жди, не дождёшься, — хмыкнула Марго. — Кто только в этих лотереях выигрывает? Мне родители бабки на итальянские сапоги на натуральном меху дали. Вот это реальность. А билетик... фигня это всё.
— Не-а, — сказал Витёк. — Тираж был. Билет проверили. Мотоцикл выиграли, «Иж-Планета 3». Вот так.
— Повезло, — покачав головой, сказал я. — Бывает же такое. И что, предки будут мотоцикл брать или деньги?
— Батька сказал, что лотерейку за «штуку» загоним. Разницу мне на круиз. Давно мечтал по Волге на трёхпалубном корабле прокатиться. Вроде бы даже желающий купить «лотерейку» нашёлся.
— Тише! — зашипела Римма. — Начинается...
Вряд ли кто-то из выпускников запомнит все выступления, речи и пожелания, произносимые на торжественном собрании. Но так заведено. И потому с покорностью бычка, идущего на заклание, все терпеливо сносят эту обязательную процедуру.
Именно здесь, в этом актовом зале около двадцати лет назад к нам обратилась директор школы, заслуженный учитель Валентина Андреевна:
— Окончание школы занимает важное место в жизни каждого молодого человека. Это — прощание с детством, друзьями, учителями. Это и подведение итогов тому, что составляло смысл вашей жизни на протяжении целых десяти лет...
Мы слушали невнимательно. До этого ли тогда было? Уже завтра перед нами откроются все двери, и мы сломя голову ринемся постигать тайны взрослой жизни, о чём мы столько лет мечтали.
— Вот и остались позади школьные годы, незабываемые дни детства, отрочества, ранней юности, — это уже выступала наша классная дама Нина Сергеевна. — От всей души поздравляю вас всех и каждого с прекрасным праздником. Как красивы и нарядны вы сегодня, как поют ваши души. Всё вокруг расцветает под магией вашего очарования...
После обязательной торжественной части пошли выступления, идеи которых принадлежали как учителям, так и выпускникам.
Кто придумал вручение шуточных дипломов в самых разных номинациях, сейчас, пожалуй, никто и не вспомнит. Но это внесло некое разнообразие в процесс рутинных речей. На сцену вышла наша классная дама:
—...В номинации «Таблетки и шприцы — приятели мои» побеждает Римма Васильева. Надежда медицины, будущий врач. Пожелаем ей множества побед и удач!
Зардевшаяся Римма легко подбежала к Нине Сергеевне, приняла диплом, выполнила неуверенный книксен и под аплодисменты вернулась на место.
— За красноречивость и чистописание, — продолжила наша классная дама, — Арсений Львов — будущий писатель получает признание, в номинации «Пером всё опишу». Ты победил, и я тебе успехов пожелать хочу!
Услышав своё имя, я вышел на сцену, получил диплом, коротко бросил: «Спасибо!» Затем, словно гусар, щёлкнул каблуками и резко кивнул головой: мужик же уже, а это вам не хось-вось.
— Кто в помощи вам не откажет, исправит всё и починит, поправит, поможет, расскажет и никогда не обидит? За умение с током договориться, за дружбу с инструментами и множеством ватт, в номинации «Моё то, что в розетке искрится» приз Игорь Захаров забрать будет рад!
Кулибин, стесняясь не меньше Риммы, подбежал к учительнице, схватил свой диплом и тут же ретировался на место.
После этой церемонии директор школы Валентина Андреевна каждому лично вручила аттестат об окончании школы. А потом был, наверное, самый трогательный момент — прощание со школой.
Мы пригласили Нину Сергеевну на сцену. В зале притушили свет. Включили разноцветные бегающие огоньки, и они, словно солнечные зайчики, весело скользили по всему, что попадалось на их пути.
Мы, ученики её класса, по очереди подходили к ней, преподносили розу и давали ей в руку кончик ленточки, при этом каждый говорил, какой она была для нас: самой душевной, доброй, понимающей, справедливой, чуткой, заботливой... Потом разматывали ленту и останавливались в нескольких шагах от неё.
Через какое-то время Нина Сергеевна с огромным букетом роз в руках оказалась в центре, от которого исходили разноцветные ленточки-лучи.
Когда последний ученик вручил ей цветок, к нам подбежал первоклашка с ножницами в руках.
«Когда уйдём со школьного двора...» — полилась из динамиков трогательная музыка «Школьного вальса».
Малыш стал не спеша перерезать ленточки возле нас, и они безвольно опадали на пол.
«...Под звуки нестареющего вальса учитель нас проводит до угла...» — растекалась по залу красивая мелодия.
А мы завороженно смотрели на эти разноцветные ниспадающие полоски и прощались со всем, что нас связывало со школой, учителями, уроками и нашей Ниной Сергеевной.
«...И вновь назад, и вновь ему с утра встречай, учи и снова расставайся...»
Редко кто смог остаться равнодушным при этой сцене. На глазах учителей и родителей наворачивались невольные слёзы, и они, стесняясь, украдкой вытирали их носовыми платочками. А наша Нина Сергеевна слёз не скрывала. Они лились из её уставших, красивых глаз и капали, вызывая в наших душах щемящую до боли тоску по ушедшему и канувшему в Лету детству.
Потом было шумное застолье, перемежающееся тостами, танцами и конкурсами. Учителя строго следили за нашей нравственностью. Выпивки на столах не было. Но, как известно, запретный плод сладок. Так что, кто хотел... Словом, свинья грязь всегда найдёт.
Всё началось именно здесь, я не оговорился — торжественное собрание и застолье с танцами закончилось. А вот потом все пошли встречать рассвет.
Проходя мимо одного из дворов, мы увидели новенький мотоцикл «Иж-Планета 3».
— Смотри-ка, — уселся на него Витёк, — как собачку на цепи, к столбу привязали. А цепь-то на замке. Цифровом. Ключа не надо.
— Что тот замок в умелых руках? — сказал Кулибин. — Десять минут работы.
— Кулибин, — принялся подначивать приятеля Витёк, — слабо мотоцикл от цепочки освободить?
— Легко.
— Да ладно, гонишь.
— Десять минут. Засекайте.
Двор в эту пору был пустынен. В предрассветные часы у человека крепкий сон. Самое время для злодеяний. Вскрыть цифровой замок для Кулибина пустяк. Он неоднократно демонстрировал нам это своё умение.
Дело в том, что изготовлением замков занимались большие предприятия, но относились к этому, как к ширпотребу, без должного усердия. На нужные-то производства современного оборудования не хватало, так что здесь использовалось, как правило, старое и по большому счёту изношенное, отслужившее свой срок.
В соединениях барабанчиков цифрового набора получались зазоры, без труда улавливаемые чувствительными пальцами специалиста. Так что при известной сноровке и тренировке открыть такой замок в считанные минуты проблемы не составляло.
Пошурудив пару минут у замка, Кулибин не без рисовки откинул цепь. Мотоцикл оказался свободным.
— Открыть замок полдела, — не унимался Витёк. — А завести сможешь?
— Не вижу проблемы, — кивнул Кулибин. — Техника-то советская, так что это ещё проще.
— Мальчики, — сказала Римма, — может, не надо?
— Пошутили и хватит, — присоединилась к ней Марго.
— Мы ж только попробовать, — успокоил Витёк. — Надо же диплом отработать. Не зазря его нашему Кулибину вручили.
Как мухи, облепив мотоцикл со всех сторон, мы покатили его со двора. Ну не тут же заводить и в случае успеха его тарахтеньем поднять весь двор на ноги.
Мимо нас по просыпающейся улице неспешно проехала «поливалка», обдав нас свежестью наступающего утра. Мы как по команде встали плечом к плечу, закрыв тем самым мотоцикл от ненужных глаз.
Недолго Кулибин колдовал с проводами. Что-то с чем-то перемкнул, открыл краник, подсосал топливо и нажал на кикстартер. Мотоцикл завёлся с первого «тычка».
— Мальчики, вы же обещали, — напомнила Римма. — Чувствую, не к добру всё это.
— Не каркай, — отмахнулся Кулибин.
Иметь в руках работающий транспорт и даже метра не проехать на нём? Нет, это было уже выше всяких сил.
— Только попробую, как идёт, — сказал Кулибин.
Не давая нам опомниться, он мгновенно оседлал железного коня, врубил передачу, крутанул ручку газа, с пробуксовкой резко сорвался с места и в одно мгновение скрылся за углом.
Когда раздался душераздирающий грохот металла, никто даже не понял, что произошло самое страшное, что только могло случиться. Ну почему говорят, что женская интуиция — значит, накаркала?
Какое-то время, как вкопанные, мы стояли на месте, не в силах пошевелиться. Чтобы не закричать, Римма зажала рот ладошкой. Марго с округлившимися глазами лишь тяжело и часто задышала. Первым рванул за угол Витёк:
— Кулибин!
Ужасная картина предстала перед нашими глазами. Окровавленный Кулибин лежал на мокром асфальте лицом вниз. Буквально развалившийся на части мотоцикл валялся в нескольких метрах от него.
— Не трогайте! — кинулась к Кулибину Римма. — Может быть, переломан позвоночник, тогда ни поднимать, ни переворачивать нельзя. Вызовите «скорую».
Кто-то кинулся в ближайшую телефонную будку.
— Котёнок, — застонал Кулибин. — Он жив?
Только сейчас мы заметили маленький серый комочек, без страха, скорее с любопытством следящий за происходящим.
— Выскочил неожиданно. Едва успел отвернуть...
«Скорая» приехала быстро. Кулибина забрали с собой. Сказали, мол, в рубашке родился. Ничего серьёзного. Лёгкое сотрясение да подозрение на перелом ключицы. Но после такой аварии да без шлема всё могло быть гораздо хуже.
— Пацаны, что делать будем? — сказал Витёк. — Это ж тюрьма Кулибину светит. Угон да ещё с последствиями. Надо как-то так устроить, чтобы хозяева «Ижа» на него заявление не писали.
— Надо выручать, — кивнула Марго.
— А как? — это первое, что после шока смогла произнести Римма.
— Так, — сказал Витёк, — у моих предков «лотерейка» есть. Мотоцикл выиграла.
— Давайте скинемся и выкупим, — сказала Марго. — Кто согласен?
Не сразу каждый из нас пришёл к решению. У всех были свои планы. Но как не выручить товарища, попавшего в беду?
— Обойдусь я без новых лыж.
— А я копилку разобью. Всё равно не решил, на что деньги потратить.
— Без сапог на меху жила, — сказала Марго, — и дальше проживу. Подумаешь, сапоги.
— Вот деньги. На завтраках копил. Думал, пригодятся. Пригодились...
— У меня есть пятьдесят рублей (немалые деньги по тем временам!). Возьми, — Римма протянула купюры Витьку.
— С предками попробую уладить, — сказал он. — А вот с хозяевами мотоцикла...
— Пошли к ним, — уверенно сказала Марго. — Все вместе. Технику мы им компенсируем. Ну не звери же они?
Мы вернулись во двор и расположились на детской площадке. Ждать пришлось недолго. Буквально через полчаса во двор выскочил всклокоченный мужчина в трикошках, шлёпках на босу ногу, майке и затарахтел:
— Мотоцикл! Совсем новый! Угнали! Как же так?
Следует отметить, что мотоцикл или уж тем более автомобиль в те далёкие восьмидесятые годы прошлого века даже при наличии определённой суммы приобрести было довольно сложно. Для этого необходимо по месту работы встать на очередь и ждать своего часа не один год. Так что волнение хозяина двухколёсного транспорта вполне понятно и объяснимо.
— Детки, — чуть не плача, обратился он к нам, — вы никого тут не видели?
Настал напряжённый момент. Ох, уж этот Витёк. Вот ведь проинтуичил, как нам с ним, полувменяемым хозяином «Ижа», разговаривать.
— Вашей беде можно помочь, — сказал он. — Для начала вы успокойтесь.
— Родненький, помоги, — мужчина кинулся к нему. — Отблагодарю. Как пить дать! Ничего не пожалею.
— Значит, так, — сказал Витёк, — ваш мотоцикл разбит и восстановлению не подлежит.
— Как это? — опешил хозяин двухколёсного транспорта. — Что же делать?
— У вас дети есть?
— Бог не дал, — мужчина сразу как-то сжался и даже, казалось, постарел на глазах. — Стесняюсь спросить, к чему интересуетесь?
И мы, перебивая друг друга, рассказали ему о том, что случилось с его транспортом и о нашем Кулибине, которому запросто можно испортить всю дальнейшую жизнь.
— Ладно, — согласился с нами мужчина. — Если транспорт вернёте, заявления писать не буду.
Осталось теперь только уладить вопрос с родителями Витька. Это было, пожалуй, самым сложным делом.
— В кои-то веки удача привалила, — причитала мать Витька. — Хотели и тебе подарок, о котором ты с детства мечтал сделать. Ещё бы и деньги на хозяйство остались. И вдруг всё коту под хвост.
— Мам, мне не хочется в круиз. Лето проведу у бабушки в деревне. Деньги за мотоцикл ребята собрали, так что вы в этом ничего не потеряли.
— Ты же сказал, что больше в деревню не поедешь, — сказала мать.
— Теперь передумал. Поеду.
— Ты знаешь, мать, — сказал отец Витька, — а я горжусь нашим сыном. Не каждый смог бы вот так поступить и отказаться от своей мечты ради друга. А он это сделал. Не жили богато, не будем и привыкать...
По молодости болячки заживают быстро. Вскоре Кулибину сняли гипс, и он вернулся к привычной жизни.
— Сколько и кому должен? — после выписки из больницы он собрал всех нас у себя.
— Да ладно, — сказал тогда Витёк. — Благие дела совершаются не за что-то, а потому что. Не парься и выздоравливай.
— Ребята, обязательно верну. Всё. Всем. Только позже. Подождите немного.
Ждать пришлось почти двадцать лет. Но мы и не в претензии. Поступили тогда так, как нам велело сердце.
Теперь он стоял перед нами весь «упакованный», жизнерадостный и не на шутку взволнованный. Понятное дело, столько лет прошло.
— Кулибин, — когда прошёл первый шок, сказал Витёк, — ты говорил о предпринимателе Игоре, это о себе?
— Какой ты проницательный, — улыбнулся Игорь-Кулибин-Коннект. — Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы об этом догадаться. Но не это главное. Ведь не зря, ой не зря я вам поведал о Глебе и Игоре... Когда-то вы помогли мне. Сейчас у меня появилась возможность вам отплатить тем же. Мария Михайловна, раздайте, пожалуйста, то, что мы приготовили.
В зал вошла всё та же женщина в бордовом халате с подносом, на котором лежало несколько запечатанных конвертов.
— Друзья, не спешите распечатывать, там находятся всего лишь приготовленные для вас именные кредитки с некоей суммой.
— Так мы вроде бы не бедствуем, — принимая конверт, несколько растерянно сказал Витёк.
— Об этом нет и речи, — сказал Игорь.
— Тогда почему? — Витёк неуверенно покрутил презент в руках.
— Друзья, — продолжил Игорь, — скоро у всех у нас юбилеи. Так что считайте это моим подарком вам на дни рождения.
— Кулибин, — ещё больше удивился Витёк. — Но ведь юбилеи у нас ещё через пару лет.
— Ну да, — улыбнулся Игорь, — я ж и говорю: праздновать будем не сейчас, но скоро. На сегодняшний день сделать вам такие подарки у меня возможность есть. Как знать, что с нами будет через год или два? А мне бы очень хотелось хоть как-то вас отблагодарить, поддержать, как когда-то помогли мне вы. Так получилось, что некоторые получили такой же подарок чуть раньше...
— Теперь понятно, — шепнул Лёша жене, — откуда пришли те неожиданные деньги. А уже громко сказал:
— Кулибин, если все получили те же суммы, что ты прислал нам, то это несоразмерно с тем, что мы тогда собрали для тебя.
— Деньги — ничто по сравнению с тем, что вы сделали, и в результате я стал тем, чем являюсь сейчас. Кроме этих конвертов, постарался каждому из вас так или иначе помочь.
— Поняла, — наклонилась к мужу жена Василия Галина. — Его голос. Это он звонил и всё про тебя рассказал. И как ты из-за нас...
— Не надо об этом, — перебил жену Василий. — Это всё в прошлом.
— Хорошо, об этом больше ни слова, — Галина положила голову ему на плечо. — А как тебя юноша хотел спасти, а ты сам его спас, об этом можно?
«Интересно, откуда Кулибин про всё это узнал? Но в любом случае спасибо ему», — подумал Василий, а в ответ прошептал:
— Люблю тебя. Хорошо, что ты у меня есть. И, если честно, очень рад, что самое плохое у нас с тобой уже в прошлом.
— В этих конвертах средства для... — между тем проложил Игорь. — Словом, можно, конечно, потратить эти деньги на отдых или развлечения. Но как говорил ты, Витёк, никогда не поздно начать всё сначала. Так что кто-то, возможно, захочет вложиться в организацию или развитие своего производства, бизнеса. Как вы помните, мы об этом только что говорили — у каждого есть выбор, и только вам решать, как всем этим распорядиться.
Шок от услышанного у нас пока не прошёл. Все молча переглядывались, не зная толком, как ко всему этому относиться. Но тишина продолжалась недолго. Послышался первый робкий хлопок в ладоши. Не сговариваясь, мы все встали. Потом ещё хлопок и ещё. И уже через несколько секунд, как здесь было совсем недавно, аплодисменты слились в единый оглушительный звук.
А Игорь, не давая нам опомниться и прийти в себя, сказал:
— Теперь, когда всё благополучно разъяснилось, приглашаю в нашу школьную столовую. Как говорил персонаж известного фильма: «Я требую продолжения банкета!» Ура!
— Урра-а! — подхватили все и под продолжающиеся овации дружной гурьбой двинулись в предложенном направлении.
Пригласили нас всех, прислав письма на электронку. Кто это сделал было совершенно непонятно. Но мы и не заморачивались. На самом деле, какая разница? Главное есть возможность после стольких лет увидеться и пообщаться.
Итак, к назначенному сроку мы все собрались перед школой. В дверях показалась женщина в бордовом халате — явно местный технический персонал невысокого полёта. Встала подбоченясь. Оглядела всех директорским взглядом и громко (ей бы военным полком без микрофона командовать!) продекламировала:
— Господа! — она, как истинный оратор, выдержала паузу, подождала, пока стихнут разговоры, все обратят на неё внимание, и только тогда продолжила: — Господа! Прошу всех приглашённых пройти в актовый зал.
И, не произнеся больше ни слова, благополучно скрылась за дверью школы. Куда идти, ни у кого вопросов не возникло. Какие могут быть вопросы у бывших выпускников именно этой школы?
Коридоры нашей изначальной альма-матер были непривычно пустынны и тихи. Как приятно было вдыхать этот неповторимый запах родных стен. Почти физически ощущать вкус булочек со сгущёнкой, пирожков и тёплого какао из школьного буфета, выдаваемых на переменках между уроками приветливой и по-домашнему доброй буфетчицей тетёй Машей.
Все прошли в зал. Расселись по рядам не кучно, кому где понравилось. Сцена была пуста. Слева, у окна стоял одинокий стол с пирамидками одноразовых стаканов на подносе и бутылками с минеральной водой.
— Хоть от жажды не умрём, — шепнул я примостившемуся рядом соседу.
— И то дело, — кивнул он. — Василий! — протянул он мне руку.
— Арсений! — пожал я протянутую ладонь.
— Помню тебя. Ты в школе все сочинения в стихах писал. А ещё в выпуске школьной стенгазеты участвовал. Нам учительница по литературе всегда тебя в пример ставила.
— Было дело, — только что не покраснел я. Приятно, конечно, когда тебя почти через двадцать лет узнают, и стыдно, когда сам никого не помнишь. — Сейчас стихов не пишу.
— Арсений, ты же, — попытался прояснить ситуацию мой друг Петька, но я не дал ему договорить.
— Мы все по молодости, по глупости стишками баловались. Да изрослись, — недвусмысленно глянув на приятеля, вздохнув, сказал я. Зачем раскрывать мои литературные достижения и дистанцироваться от людей? — Ты мне кажешься тоже знакомым.
— Что ж тут удивительного? Мы все учились в параллельных классах. А с тобой потом ещё на «выпускном» так же, как и сейчас, рядом сидели. Никого больше не узнаёшь? — он окинул глазами зал.
— Почти двадцать лет, знаешь ли... Многие за это время, мягко говоря, слегка изменились, — уклончиво ответил я, но принялся более внимательно присматриваться к соседям. И точно.
— Господа! — послышался голос из динамиков. — Прошу тишины.
Какое там прошу! Как только послышались первые звуки, все и так тут же притихли, будто в рот воды набрали.
— Скажу сразу, — продолжил голос, — связь у нас наполовину двусторонняя.
— Как это? — не удержалась женщина, которая сидела ближе всех к сцене.
«Наверняка бывшая отличница. Кажется, её звали Рита или... нет, Римма! — пришлось поднапрячь память. — Точно, это она. Какой красотулькой стала. В школе, помнится, серой мышкой была. А теперь... надо же! Интересно, чем она сейчас занимается?»
— Всё очень просто, — ответил ей голос. — Мы вас видим и слышим, вы же только слышите. Но этого вполне достаточно для необходимого нам общения. Оговорюсь сразу, любой из вас может всегда уйти отсюда без объяснения причин. Это будет ваш выбор. Но может остаться, и тогда...
Голос утих. Мы ждали.
— Обращайтесь ко мне при необходимости «Коннект», так будет проще.
— Коннект, вы не договорили, — сказал мой новый старый приятель Василий. — Что же будет тогда... ну, если мы останемся?
— Вот и первый неправильный вопрос. Всю нужную информацию будете получать по мере необходимости.
— Хрень какая-то, — сказал мужчина в джинсовом костюме с последнего ряда. (Кажется, его звали Витёк — вечный двоечник и драчун. Помнится, и тогда он не стеснялся в выражениях). — Что за игры такие?
— Тут вы, Виктор, отчасти правы, — сказал Коннект.
«Ничего себе! Вот так сразу и по имени. Ну да, конечно же, он всех нас знает, — пришла мне мысль в голову. — Сам письма рассылал, приглашал сюда. Как же иначе?»
— Да, Виктор, отчасти вы правы. Как говаривал уроженец холодного Альбиона господин Шекспир: «Вся наша жизнь — игра». Скажу больше, жизнь — это наша самая главная и большая игра, а мы в ней всего лишь игроки, и правила, как это ни прискорбно, устанавливаем не мы.
— Ага, — продолжил эту мысль Виктор. — Но, видно, вы считаете, что именно после здешнего общения в наших силах будет закончить партию выигрышем. Так?
— Да нет, — парировал Коннект. — К сожалению, в конце всё равно будет проигрыш. Жизнь — вообще опасная штука, от неё умирают. Но не это главное. Главное — не победить, а достойно играть. Вот в чём смысл жизни.
— Всё же непонятно, зачем нас здесь собрали? — не унимался обладатель джинсового костюма.
— Что ж, поясню. Всех вас объединяет одно обстоятельство. Речь идёт о происшествии, случившемся почти двадцать лет назад... — некоторое время Коннект молчал. — Но пока не будем об этом. Всему своё время.
— Что за происшествие? — не отвечая, Витёк задал вопрос, который всем нам был небезынтересен.
— Придёт время, и об этом непременно, точнее обязательно скажу. А пока... это очень хорошо, что никто из вас его не помнит. Один ноль в вашу пользу.
— Ещё и счёт открыл... — фыркнул Витёк.
— С тех пор, как за вами закрылись двери школы, прошло много лет, — не обращая внимания на реплику Витька, продолжил Коннект. — Жизнь у всех сложилась по-разному и это понятно. На самом деле, в каждом человеке заложены самые разные возможности. Только не всем удаётся, а точнее, хочется их реализовывать. Не зря говорят, что художник должен быть голодным. Именно желание жить заставляет работать и зарабатывать даже самых ленивых, не говоря уже о талантливых. Хочу рассказать вам об одном самом обычном человеке, получившем высшее образование в одном из многих наших институтов...
Классик писал: «Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь...» Но, как известно, мало получить высшее образование, нужно ещё быть образованным человеком.
Игорь был человеком образованным. Институт не может научить вообще всему, скорее позволяет выбрать свой путь как в науке, так и в жизни.
Мало кто в стране на тот момент занимался цифровой техникой. Еще будучи студентом, Игорь заинтересовался этой темой. Теперь же её предстояло реализовать на практике.
По окончании учёбы при распределении Игорь выбрал лабораторию одного засекреченного НИИ. Месяц снег чистил на стройке, пока допуск оформляли, — это ж режимное предприятие, так что пока даже внутрь не пускали.
Когда проверку закончили, начал работать в этой перспективной лаборатории. Поначалу занимался немножко другими делами, но, в принципе, двигался в том же направлении.
Через какое-то время стал старшим инженером. Настала пора решить, куда свои знания и умения применить в плане науки. Ещё учась в институте, проводил всякие исследования. Доложил начальству. Поддержали. Стал активно заниматься цифровым синтезом радиосигнала, применимого как в радиолокации, так и в радиосвязи.
Но теория — это ещё полдела. Надо было научиться реализовывать полученные результаты. Конструируют сигнал теоретики, а они могут наконструировать так, что физически его невозможно создать.
В общем, Игорь довольно далеко залез в свою область. К этому времени с его подачи лабораторию преобразовали, сменили ей название, тематику и стали заниматься его, Игоря, разработками. Всё это было.
А тут настали трудные времена, связанные с задержкой зарплат, невыплатами и падением рубля. Зарплата у него была, скажем, двести рублей, а килограмм колбасы стал стоить шестьдесят. Это всё впечатляло и напрягало.
Как раз в это смутное время вызывает его директор:
— Передай компьютер и осциллограф в соседний отдел.
— Как «передай»? — говорит Игорь. — Я их сюда благодаря своим связям притащил, спасибо однокурсникам, комп программами напичкал. У меня самого работа не прекращается. Сейчас одна тема, через два месяца другая. Какие проблемы?
— Нет, — директор был неумолим, — им сейчас нужнее.
«Как же так? — выходя от начальства, думал Игорь. — С моей подачи лабораторию преобразовали. Не без моей помощи её укомплектовали самым современным оборудованием. Новые идеи подкидывал, и их реализовывали. Со студентами работал. А со мной так, не по-человечески».
Следует сказать, что как раз в это время народ вокруг стал всякие частные компании открывать. Это, конечно, подстегнуло. Да и обида на такое к себе отношение сыграла не последнюю роль. Словом, понял одно: если хочешь чего-то добиться, то хозяином должен быть сам.
Ну и создал Игорь свою фирму. Директор про это узнал, пригласил к себе.
— Ты что, — спрашивает, — фирму открыл?
— Ну да, открыл. Надо как-то не на подачках, а самостоятельно вперёд двигаться.
— Чего меня не позвал соучредителем?
— Зачем? — говорит Игорь. — Прекрасно себя чувствую без вас.
— А где?
— Помещение найти проблем нет. Люди сидят, работают. Не запрещено вроде бы.
— Да нет, — говорит директор, — просто у нас как-то это не принято.
— Мало ли чего у вас не принято. Теперь принято будет.
В общем, жёстко так поговорили.
— А где они оборудование для фирмы взяли? — вставил свои «двадцать копеек» Витёк. — Оно же всё в НИИ осталось.
— Не проблема. На первых порах что нужно? Если речь шла о разработке, то мультиметр и осциллограф. Начиналось же всё на уровне радиолюбительства. Нужны комплектующие — пошли в магазин, купили необходимые транзисторы, микросхемы. А тут заводы начали распродавать оборудование. Выкупали по бросовым ценам, разбирали, вынимали нужные элементы. Так и перебивались.
— А специальное оборудование, приборы? — не унимался Витёк. — Как понимаю, вам без них всё равно что суп вилкой черпать.
— Какое-то время прошло, — сказал Коннект. — Что-то можно было взять напрокат, что-то в аренду в самых разных организациях. У них там парк приборов — мама не горюй. Брали не задорого, на короткое время.
— Но с чего-то надо было начинать, — сказал Витёк. — Первый рубль как заработали?
— Витёк, — вмешалась Марго, — чего ты Коннекту ненужные вопросы задаёшь?
— Почему ненужные? — сказал Витёк. — Очень даже нужные. Никогда не поздно начать всё сначала, и почему бы при этом не воспользоваться чужим опытом?
— Так ты считаешь, что для тебя именно сейчас настало это время? — скептически усмехнулась Марго.
— Пока, думаю, не настало, — серьёзно сказал Витёк. — Но лучше пусть всю жизнь остаётся, чем один раз не хватит. Любые знания пригодятся. Как знать, что, когда и где выстрелит?
— Что-то в школе мы за тобой такого усердия не замечали, — не унималась Марго.
— Меняются времена. Меняемся мы, — сказал Витёк. — И только истина остаётся неизменной.
— Друзья, не спорьте, — сказал Коннект. — Вопрос небезынтересный, и я на него отвечу. Итак, решение, что надо открываться, принято. Начал Игорь искать, чем бы конкретным, приносящим реальную прибыль, сиречь хлеб насущный, заняться. Стал ходить по разным местам, какие-то идеи предлагать, слушать, что людям надо.
— И всё же, — сказал Витёк, — можно конкретно?
— Без проблем, — сказал Коннект. — Первое, что они сконструировали, — это огромное световое табло для бассейна, на котором отображались время, температура воздуха и температура воды. Необходимо это было для того, чтобы снять вопросы у посетителей. А то одним холодно, другим жарко. Собственно говоря, когда стало ясно, что договор будет подписан, Игорь под него фирму и открыл.
— Место, где трудиться, у них было, — сказал дотошный Витёк, — это уже проще.
— Место? — усмехнулся Коннект. — Прямо у Игоря на кухне изготовили из медной проволоки датчик температуры и там же собрали само табло.
— Почему на кухне? — спросил Витёк.
— А куда было всё тащить, в НИИ что ли?
— Вы же говорили, есть лаборатория, люди сидят, занимаются...
— Нет, так стало позже. Сначала они открылись буквально в чистом поле.
— Хорошо, получили первую оплату, — сказал Витёк. — Что дальше?
— Потом Игорь начал заниматься устройствами негласного съёма информации. В стране стали создаваться всякие службы, которыми это было востребовано. Регулирования такого рынка ещё не было. Все кому не лень этим занимались. Ну а они всё-таки были профессионалы, которые умели делать передатчики, приёмники, со звуком работать. Причём не только жучки конструировали, но и всякие поисковые работы проводили, то есть выявляли каналы слежки и утечки.
— Позже, — сказал Витёк, — это, кажется, стало лицензироваться?
— Конечно. Фирма Игоря одной из первых оформила все необходимые разрешения. Потом стало развиваться телевидение. Банки росли как грибы. Возникла тема с видеонаблюдением, монтажом систем охранно-пожарной сигнализации. Банк открывается, они устанавливают оборудование и берут его на обслуживание. Банк закрывается, люди переходят в другой, их зовут, они опять всё устанавливают.
— Думаю, на этом они не остановились? — сказал Витёк.
— Безусловно. Если не будешь развиваться, со временем всё придёт в упадок. Дальше пошло сотрудничество с Центральным банком. Конечно, возникли определённые нормы и требования, но это всё было преодолимо. Банк начал оборудовать свои объекты в городе и области. Было, конечно, несколько подрядчиков, но именно в фирме Игоря трудились настоящие профи, занимающиеся не только установкой готового оборудования, но также разработкой и проектированием всего комплекса под требования конкретного заказчика. Это помогло встать на ноги и окрепнуть по-настоящему. Создали группу компаний по конструированию, установке и продаже разработанных систем. Появились офисы. В общем, это продолжало развиваться, но уже совсем на ином уровне.
— Коннект, уж такое точно не каждому дано, — сказал Витёк. — Не всякий вот так, вынимая занозы и набивая шишки, может карабкаться наверх.
— Позвольте, Виктор, с вами не согласиться, — парировал Коннект. — Ведь можно было, когда раздирали лабораторию на части, молча смириться, раздать оборудование и, оставшись ни с чем, влачить жалкое существование, перебиваясь с хлеба на воду. А можно, как и было сделано, искать выход, возможности, найти себя, своё место, ту нишу, которая и позволила достойно жить.
— Любой человек, — подключился и я к разговору, — так или иначе всегда выбирает, быть ли ему рабом, и тогда он выбирает себе хозяина, или быть хозяином, и тогда он имеет право выбирать, с кем ему работать.
— Вот с этим согласен, — развивая мою мысль, сказал Витёк. — Ничто в нашей жизни не даётся само собой. Хочешь достойно жить? Придётся шевелиться. Если сидеть на стульчике и ждать, пока тебе всё принесут на блюдечке с голубой каёмочкой, так и будешь собирать крохи с барского стола. Никто ничего не принесёт. Нужно идти и добиваться всего самому или в противном случае не сетовать на судьбу, мол, она, злодейка, кем-то предопределена свыше, и с этим ничего не поделать.
— Арсений! — к нам вышел мужчина нашего возраста в строгом костюме, белой рубашке и при галстуке. Все взоры тут же обратились к нему, и он продолжил: — Арсений, хочется просто вас процитировать: «Удел каждого предначертан и определён Создателем в Книге Судеб, а вот путь, которым идти, человек выбирает сам. Жизнь — не догма, это совокупность взлётов и падений, проб и ошибок. Не набив синяков, не научишься ходить. Не наделав глупостей, не научишься жить».
Мы затаили дыхание. Это... Коннект. Его голос, интонация. Сомнений не было — это был он.
— Игорёк? — первой опомнилась Марго. — Наш школьный товарищ по прозвищу Кулибин?
— Ваш покорный слуга, — Игорь слегка кивнул головой. — Прошу любить и жаловать.
И тут у меня всё сложилось. Около двадцати лет назад, на этом самом месте всё и началось...
Выпускной в школе — довольно трогательное событие. Но именно здесь совершаются первые взросло-безумные поступки, которые в дальнейшем могут оставить самый глубокий след на всю жизнь. Сколько судеб по глупости или неосторожности сломалось на этих первых самостоятельных шагах во взрослую жизнь.
Но давайте всё по порядку.
Итак, выпускной. Похорошевшие в одночасье девочки, точнее, уже теперь девушки (интересно, где на самом деле находится та грань?) приобрели самые неожиданные наряды — у кого длинные до пят, у других кончались чуть ниже, где начинались, а у иных и вовсе были экзотическими. Всё зависело от фантазии, желания и возможности.
Внезапно повзрослевшие мальчики, ещё вчера тискающие одноклассниц на переменках, облачились в строгие костюмы и побрились, причём даже те, у кого такой необходимости вовсе не было.
И всё это ради одного дня. Точнее, вечера и ночи.
— Мне после окончания школы предки круиз по Волге обещали устроить, — сказал Витёк, усаживаясь рядом с приятелями в актовом зале. — Батька лотерейный билет купил, мол, на счастье...
— Ага, жди, не дождёшься, — хмыкнула Марго. — Кто только в этих лотереях выигрывает? Мне родители бабки на итальянские сапоги на натуральном меху дали. Вот это реальность. А билетик... фигня это всё.
— Не-а, — сказал Витёк. — Тираж был. Билет проверили. Мотоцикл выиграли, «Иж-Планета 3». Вот так.
— Повезло, — покачав головой, сказал я. — Бывает же такое. И что, предки будут мотоцикл брать или деньги?
— Батька сказал, что лотерейку за «штуку» загоним. Разницу мне на круиз. Давно мечтал по Волге на трёхпалубном корабле прокатиться. Вроде бы даже желающий купить «лотерейку» нашёлся.
— Тише! — зашипела Римма. — Начинается...
Вряд ли кто-то из выпускников запомнит все выступления, речи и пожелания, произносимые на торжественном собрании. Но так заведено. И потому с покорностью бычка, идущего на заклание, все терпеливо сносят эту обязательную процедуру.
Именно здесь, в этом актовом зале около двадцати лет назад к нам обратилась директор школы, заслуженный учитель Валентина Андреевна:
— Окончание школы занимает важное место в жизни каждого молодого человека. Это — прощание с детством, друзьями, учителями. Это и подведение итогов тому, что составляло смысл вашей жизни на протяжении целых десяти лет...
Мы слушали невнимательно. До этого ли тогда было? Уже завтра перед нами откроются все двери, и мы сломя голову ринемся постигать тайны взрослой жизни, о чём мы столько лет мечтали.
— Вот и остались позади школьные годы, незабываемые дни детства, отрочества, ранней юности, — это уже выступала наша классная дама Нина Сергеевна. — От всей души поздравляю вас всех и каждого с прекрасным праздником. Как красивы и нарядны вы сегодня, как поют ваши души. Всё вокруг расцветает под магией вашего очарования...
После обязательной торжественной части пошли выступления, идеи которых принадлежали как учителям, так и выпускникам.
Кто придумал вручение шуточных дипломов в самых разных номинациях, сейчас, пожалуй, никто и не вспомнит. Но это внесло некое разнообразие в процесс рутинных речей. На сцену вышла наша классная дама:
—...В номинации «Таблетки и шприцы — приятели мои» побеждает Римма Васильева. Надежда медицины, будущий врач. Пожелаем ей множества побед и удач!
Зардевшаяся Римма легко подбежала к Нине Сергеевне, приняла диплом, выполнила неуверенный книксен и под аплодисменты вернулась на место.
— За красноречивость и чистописание, — продолжила наша классная дама, — Арсений Львов — будущий писатель получает признание, в номинации «Пером всё опишу». Ты победил, и я тебе успехов пожелать хочу!
Услышав своё имя, я вышел на сцену, получил диплом, коротко бросил: «Спасибо!» Затем, словно гусар, щёлкнул каблуками и резко кивнул головой: мужик же уже, а это вам не хось-вось.
— Кто в помощи вам не откажет, исправит всё и починит, поправит, поможет, расскажет и никогда не обидит? За умение с током договориться, за дружбу с инструментами и множеством ватт, в номинации «Моё то, что в розетке искрится» приз Игорь Захаров забрать будет рад!
Кулибин, стесняясь не меньше Риммы, подбежал к учительнице, схватил свой диплом и тут же ретировался на место.
После этой церемонии директор школы Валентина Андреевна каждому лично вручила аттестат об окончании школы. А потом был, наверное, самый трогательный момент — прощание со школой.
Мы пригласили Нину Сергеевну на сцену. В зале притушили свет. Включили разноцветные бегающие огоньки, и они, словно солнечные зайчики, весело скользили по всему, что попадалось на их пути.
Мы, ученики её класса, по очереди подходили к ней, преподносили розу и давали ей в руку кончик ленточки, при этом каждый говорил, какой она была для нас: самой душевной, доброй, понимающей, справедливой, чуткой, заботливой... Потом разматывали ленту и останавливались в нескольких шагах от неё.
Через какое-то время Нина Сергеевна с огромным букетом роз в руках оказалась в центре, от которого исходили разноцветные ленточки-лучи.
Когда последний ученик вручил ей цветок, к нам подбежал первоклашка с ножницами в руках.
«Когда уйдём со школьного двора...» — полилась из динамиков трогательная музыка «Школьного вальса».
Малыш стал не спеша перерезать ленточки возле нас, и они безвольно опадали на пол.
«...Под звуки нестареющего вальса учитель нас проводит до угла...» — растекалась по залу красивая мелодия.
А мы завороженно смотрели на эти разноцветные ниспадающие полоски и прощались со всем, что нас связывало со школой, учителями, уроками и нашей Ниной Сергеевной.
«...И вновь назад, и вновь ему с утра встречай, учи и снова расставайся...»
Редко кто смог остаться равнодушным при этой сцене. На глазах учителей и родителей наворачивались невольные слёзы, и они, стесняясь, украдкой вытирали их носовыми платочками. А наша Нина Сергеевна слёз не скрывала. Они лились из её уставших, красивых глаз и капали, вызывая в наших душах щемящую до боли тоску по ушедшему и канувшему в Лету детству.
Потом было шумное застолье, перемежающееся тостами, танцами и конкурсами. Учителя строго следили за нашей нравственностью. Выпивки на столах не было. Но, как известно, запретный плод сладок. Так что, кто хотел... Словом, свинья грязь всегда найдёт.
Всё началось именно здесь, я не оговорился — торжественное собрание и застолье с танцами закончилось. А вот потом все пошли встречать рассвет.
Проходя мимо одного из дворов, мы увидели новенький мотоцикл «Иж-Планета 3».
— Смотри-ка, — уселся на него Витёк, — как собачку на цепи, к столбу привязали. А цепь-то на замке. Цифровом. Ключа не надо.
— Что тот замок в умелых руках? — сказал Кулибин. — Десять минут работы.
— Кулибин, — принялся подначивать приятеля Витёк, — слабо мотоцикл от цепочки освободить?
— Легко.
— Да ладно, гонишь.
— Десять минут. Засекайте.
Двор в эту пору был пустынен. В предрассветные часы у человека крепкий сон. Самое время для злодеяний. Вскрыть цифровой замок для Кулибина пустяк. Он неоднократно демонстрировал нам это своё умение.
Дело в том, что изготовлением замков занимались большие предприятия, но относились к этому, как к ширпотребу, без должного усердия. На нужные-то производства современного оборудования не хватало, так что здесь использовалось, как правило, старое и по большому счёту изношенное, отслужившее свой срок.
В соединениях барабанчиков цифрового набора получались зазоры, без труда улавливаемые чувствительными пальцами специалиста. Так что при известной сноровке и тренировке открыть такой замок в считанные минуты проблемы не составляло.
Пошурудив пару минут у замка, Кулибин не без рисовки откинул цепь. Мотоцикл оказался свободным.
— Открыть замок полдела, — не унимался Витёк. — А завести сможешь?
— Не вижу проблемы, — кивнул Кулибин. — Техника-то советская, так что это ещё проще.
— Мальчики, — сказала Римма, — может, не надо?
— Пошутили и хватит, — присоединилась к ней Марго.
— Мы ж только попробовать, — успокоил Витёк. — Надо же диплом отработать. Не зазря его нашему Кулибину вручили.
Как мухи, облепив мотоцикл со всех сторон, мы покатили его со двора. Ну не тут же заводить и в случае успеха его тарахтеньем поднять весь двор на ноги.
Мимо нас по просыпающейся улице неспешно проехала «поливалка», обдав нас свежестью наступающего утра. Мы как по команде встали плечом к плечу, закрыв тем самым мотоцикл от ненужных глаз.
Недолго Кулибин колдовал с проводами. Что-то с чем-то перемкнул, открыл краник, подсосал топливо и нажал на кикстартер. Мотоцикл завёлся с первого «тычка».
— Мальчики, вы же обещали, — напомнила Римма. — Чувствую, не к добру всё это.
— Не каркай, — отмахнулся Кулибин.
Иметь в руках работающий транспорт и даже метра не проехать на нём? Нет, это было уже выше всяких сил.
— Только попробую, как идёт, — сказал Кулибин.
Не давая нам опомниться, он мгновенно оседлал железного коня, врубил передачу, крутанул ручку газа, с пробуксовкой резко сорвался с места и в одно мгновение скрылся за углом.
Когда раздался душераздирающий грохот металла, никто даже не понял, что произошло самое страшное, что только могло случиться. Ну почему говорят, что женская интуиция — значит, накаркала?
Какое-то время, как вкопанные, мы стояли на месте, не в силах пошевелиться. Чтобы не закричать, Римма зажала рот ладошкой. Марго с округлившимися глазами лишь тяжело и часто задышала. Первым рванул за угол Витёк:
— Кулибин!
Ужасная картина предстала перед нашими глазами. Окровавленный Кулибин лежал на мокром асфальте лицом вниз. Буквально развалившийся на части мотоцикл валялся в нескольких метрах от него.
— Не трогайте! — кинулась к Кулибину Римма. — Может быть, переломан позвоночник, тогда ни поднимать, ни переворачивать нельзя. Вызовите «скорую».
Кто-то кинулся в ближайшую телефонную будку.
— Котёнок, — застонал Кулибин. — Он жив?
Только сейчас мы заметили маленький серый комочек, без страха, скорее с любопытством следящий за происходящим.
— Выскочил неожиданно. Едва успел отвернуть...
«Скорая» приехала быстро. Кулибина забрали с собой. Сказали, мол, в рубашке родился. Ничего серьёзного. Лёгкое сотрясение да подозрение на перелом ключицы. Но после такой аварии да без шлема всё могло быть гораздо хуже.
— Пацаны, что делать будем? — сказал Витёк. — Это ж тюрьма Кулибину светит. Угон да ещё с последствиями. Надо как-то так устроить, чтобы хозяева «Ижа» на него заявление не писали.
— Надо выручать, — кивнула Марго.
— А как? — это первое, что после шока смогла произнести Римма.
— Так, — сказал Витёк, — у моих предков «лотерейка» есть. Мотоцикл выиграла.
— Давайте скинемся и выкупим, — сказала Марго. — Кто согласен?
Не сразу каждый из нас пришёл к решению. У всех были свои планы. Но как не выручить товарища, попавшего в беду?
— Обойдусь я без новых лыж.
— А я копилку разобью. Всё равно не решил, на что деньги потратить.
— Без сапог на меху жила, — сказала Марго, — и дальше проживу. Подумаешь, сапоги.
— Вот деньги. На завтраках копил. Думал, пригодятся. Пригодились...
— У меня есть пятьдесят рублей (немалые деньги по тем временам!). Возьми, — Римма протянула купюры Витьку.
— С предками попробую уладить, — сказал он. — А вот с хозяевами мотоцикла...
— Пошли к ним, — уверенно сказала Марго. — Все вместе. Технику мы им компенсируем. Ну не звери же они?
Мы вернулись во двор и расположились на детской площадке. Ждать пришлось недолго. Буквально через полчаса во двор выскочил всклокоченный мужчина в трикошках, шлёпках на босу ногу, майке и затарахтел:
— Мотоцикл! Совсем новый! Угнали! Как же так?
Следует отметить, что мотоцикл или уж тем более автомобиль в те далёкие восьмидесятые годы прошлого века даже при наличии определённой суммы приобрести было довольно сложно. Для этого необходимо по месту работы встать на очередь и ждать своего часа не один год. Так что волнение хозяина двухколёсного транспорта вполне понятно и объяснимо.
— Детки, — чуть не плача, обратился он к нам, — вы никого тут не видели?
Настал напряжённый момент. Ох, уж этот Витёк. Вот ведь проинтуичил, как нам с ним, полувменяемым хозяином «Ижа», разговаривать.
— Вашей беде можно помочь, — сказал он. — Для начала вы успокойтесь.
— Родненький, помоги, — мужчина кинулся к нему. — Отблагодарю. Как пить дать! Ничего не пожалею.
— Значит, так, — сказал Витёк, — ваш мотоцикл разбит и восстановлению не подлежит.
— Как это? — опешил хозяин двухколёсного транспорта. — Что же делать?
— У вас дети есть?
— Бог не дал, — мужчина сразу как-то сжался и даже, казалось, постарел на глазах. — Стесняюсь спросить, к чему интересуетесь?
И мы, перебивая друг друга, рассказали ему о том, что случилось с его транспортом и о нашем Кулибине, которому запросто можно испортить всю дальнейшую жизнь.
— Ладно, — согласился с нами мужчина. — Если транспорт вернёте, заявления писать не буду.
Осталось теперь только уладить вопрос с родителями Витька. Это было, пожалуй, самым сложным делом.
— В кои-то веки удача привалила, — причитала мать Витька. — Хотели и тебе подарок, о котором ты с детства мечтал сделать. Ещё бы и деньги на хозяйство остались. И вдруг всё коту под хвост.
— Мам, мне не хочется в круиз. Лето проведу у бабушки в деревне. Деньги за мотоцикл ребята собрали, так что вы в этом ничего не потеряли.
— Ты же сказал, что больше в деревню не поедешь, — сказала мать.
— Теперь передумал. Поеду.
— Ты знаешь, мать, — сказал отец Витька, — а я горжусь нашим сыном. Не каждый смог бы вот так поступить и отказаться от своей мечты ради друга. А он это сделал. Не жили богато, не будем и привыкать...
По молодости болячки заживают быстро. Вскоре Кулибину сняли гипс, и он вернулся к привычной жизни.
— Сколько и кому должен? — после выписки из больницы он собрал всех нас у себя.
— Да ладно, — сказал тогда Витёк. — Благие дела совершаются не за что-то, а потому что. Не парься и выздоравливай.
— Ребята, обязательно верну. Всё. Всем. Только позже. Подождите немного.
Ждать пришлось почти двадцать лет. Но мы и не в претензии. Поступили тогда так, как нам велело сердце.
Теперь он стоял перед нами весь «упакованный», жизнерадостный и не на шутку взволнованный. Понятное дело, столько лет прошло.
— Кулибин, — когда прошёл первый шок, сказал Витёк, — ты говорил о предпринимателе Игоре, это о себе?
— Какой ты проницательный, — улыбнулся Игорь-Кулибин-Коннект. — Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы об этом догадаться. Но не это главное. Ведь не зря, ой не зря я вам поведал о Глебе и Игоре... Когда-то вы помогли мне. Сейчас у меня появилась возможность вам отплатить тем же. Мария Михайловна, раздайте, пожалуйста, то, что мы приготовили.
В зал вошла всё та же женщина в бордовом халате с подносом, на котором лежало несколько запечатанных конвертов.
— Друзья, не спешите распечатывать, там находятся всего лишь приготовленные для вас именные кредитки с некоей суммой.
— Так мы вроде бы не бедствуем, — принимая конверт, несколько растерянно сказал Витёк.
— Об этом нет и речи, — сказал Игорь.
— Тогда почему? — Витёк неуверенно покрутил презент в руках.
— Друзья, — продолжил Игорь, — скоро у всех у нас юбилеи. Так что считайте это моим подарком вам на дни рождения.
— Кулибин, — ещё больше удивился Витёк. — Но ведь юбилеи у нас ещё через пару лет.
— Ну да, — улыбнулся Игорь, — я ж и говорю: праздновать будем не сейчас, но скоро. На сегодняшний день сделать вам такие подарки у меня возможность есть. Как знать, что с нами будет через год или два? А мне бы очень хотелось хоть как-то вас отблагодарить, поддержать, как когда-то помогли мне вы. Так получилось, что некоторые получили такой же подарок чуть раньше...
— Теперь понятно, — шепнул Лёша жене, — откуда пришли те неожиданные деньги. А уже громко сказал:
— Кулибин, если все получили те же суммы, что ты прислал нам, то это несоразмерно с тем, что мы тогда собрали для тебя.
— Деньги — ничто по сравнению с тем, что вы сделали, и в результате я стал тем, чем являюсь сейчас. Кроме этих конвертов, постарался каждому из вас так или иначе помочь.
— Поняла, — наклонилась к мужу жена Василия Галина. — Его голос. Это он звонил и всё про тебя рассказал. И как ты из-за нас...
— Не надо об этом, — перебил жену Василий. — Это всё в прошлом.
— Хорошо, об этом больше ни слова, — Галина положила голову ему на плечо. — А как тебя юноша хотел спасти, а ты сам его спас, об этом можно?
«Интересно, откуда Кулибин про всё это узнал? Но в любом случае спасибо ему», — подумал Василий, а в ответ прошептал:
— Люблю тебя. Хорошо, что ты у меня есть. И, если честно, очень рад, что самое плохое у нас с тобой уже в прошлом.
— В этих конвертах средства для... — между тем проложил Игорь. — Словом, можно, конечно, потратить эти деньги на отдых или развлечения. Но как говорил ты, Витёк, никогда не поздно начать всё сначала. Так что кто-то, возможно, захочет вложиться в организацию или развитие своего производства, бизнеса. Как вы помните, мы об этом только что говорили — у каждого есть выбор, и только вам решать, как всем этим распорядиться.
Шок от услышанного у нас пока не прошёл. Все молча переглядывались, не зная толком, как ко всему этому относиться. Но тишина продолжалась недолго. Послышался первый робкий хлопок в ладоши. Не сговариваясь, мы все встали. Потом ещё хлопок и ещё. И уже через несколько секунд, как здесь было совсем недавно, аплодисменты слились в единый оглушительный звук.
А Игорь, не давая нам опомниться и прийти в себя, сказал:
— Теперь, когда всё благополучно разъяснилось, приглашаю в нашу школьную столовую. Как говорил персонаж известного фильма: «Я требую продолжения банкета!» Ура!
— Урра-а! — подхватили все и под продолжающиеся овации дружной гурьбой двинулись в предложенном направлении.
Рейтинг: +10
407 просмотров
Комментарии (6)
| Ирина Полесьева # 3 сентября 2020 в 22:56 +6 | ||
|
| Сергей Шевцов # 6 сентября 2020 в 14:46 +4 | ||
|
| Галина Дашевская # 10 сентября 2020 в 17:46 +6 | ||
|
| Доброхотов # 21 сентября 2020 в 19:07 +2 | ||
|
| Ирина Бережная # 21 сентября 2020 в 20:11 +3 | ||
|
| Людмила Комашко-Батурина # 27 сентября 2020 в 21:34 +2 | ||
|
