ЗАЧИСТКА

15 июня 2014 - Ирина Горбань
И угораздило меня сегодня включить интернет. Выпила бы утренний кофе и спокойно убежала на подработку. Уже хотела было выключить, но краем глаза поймала необычную картинку. Остановилась. Даже не знаю логотипа этой вещательной компании, но милая обаяшка блондиночка так мягко зачитывала текст с компьютера, что я задержалась.

- Правительство Киева пришло к выводу, что на юго-востоке Украины должна быть проведена зачистка населения с последующим переселением народа в лагеря для беженцев…
Я выключила компьютер.

На работу ноги не несли. Вчерашний ливневый ураган переломал на каждом пятом дереве как минимум пару веток. Я медленно доскребла до тротуара, заваленного обломками дерева. Как хорошо, что я не видела всего ужаса гибели деревьев, хотя… разве меня сейчас удивишь переломанным деревом? Как назло, день сегодня выдался хмурым, пасмурным и холодным. Одним словом – лето. И покупателей нет, и музыка в «говорунчике» кислая. Тоска. Всё по графику, всё по расписанию. Покупателей – ноль десятых.
Тут в магазин вошли два парня с автоматами наперевес.

«Зачистка», - подумала я.
- У вас блокноты есть?
- Да, - дрожащим голосом ответила я.
- Дайте парочку. А ручки самые простые?
- Вот. Целая витрина.
- Посчитайте, пожалуйста.

Калькулятор не слушался. Или пальцы не слушались.
- С вас двенадцать гривен, - промямлила я, поглядывая на дуло автомата, которое торчало в сторону стены с игрушками.
- Вот, пожалуйста, - расплатился один из них.
Возможно, кому-то этот случай покажется смешным или неправдоподобным, но мне было не до смеха. Ребята с автоматами купили по блокнотику, ручке, честно расплатились и вышли.

Дожили. Среди нас, обычных женщин, просто так ходят вооруженные ополченцы. Какое сердце может выдержать это зрелище? Моё всё же выдержало после огромной дозы «Корвалола». Слово «зачистка» молоточком колотило не только в голову, но и по всему телу, где только раньше что-то болело. За прилавком стояла не я, а развалюха-баба. Мысли разъедали настроение до неузнаваемости.

А если я плашмя лягу в своей квартире, врасту в ковёр, который всегда с любовью привожу в порядок после малышки-внучки? Кто отскребёт меня от ковра? Или я не правильно понимаю слово «зачистка»?

Совсем недавно под моими окнами я чётко слышала хлопки, которые отдалённо напоминали петарды. Подскочив с кровати, услышала шёпот дочери:
- Мама, падай на пол, там стреляют. Ноги подкосились, я обмякла и мешком рухнула на пол.
- Господи, сохрани и помилуй, - взмолилась я, прислушиваясь к выстрелам. Кто-то там, на улице, шарил огромным фонарём по окнам.
- Господи, отведи. Стёкла не бьют, - наши, значит, - прошептала дочь, укладывая новорожденную малютку в колыбельку. До этого она в кромешной тьме крепко сжимала сопящий комочек у себя на груди.
- Ты кормила?
- Да, чтобы не плакала.
- Свет не будем включать?
- Думаю, это сейчас лишнее.
Спать не хотелось. К горлу подступила тошнота. Давление…

А сегодня это вязкое мерзкое слово «зачистка» убило всё доброе, что когда-то было взрощено во мне мамой-патриоткой. Трудно ей было растить без мужа двух дочерей, но она достойно выдержала это испытание, выучив нас и определив каждой место в жизни. Оставалось только беречь и преумножать своё нажитое.

Раньше я очень боялась пожаров. Сочувствовала всем без исключения погорельцам, понимая, что начинать жизнь с пустого листа, не имея при этом документов, практически невозможно. А здесь не пожар. Здесь – планомерное уничтожение нас: меня, моих дочерей, мою престарелую мать, внучек.
- Господи, ответь, за что? За что меня должны зачистить? Я не сидела в тюрьме, я никого не убила, я не завладела чужим кошельком. Я просто жила. Или я не интересна обществу, Господи? Я – ноль на земле. Я ничего не значу в этой системе бытия.

Но система в моей жизни много значит. Я приспособилась. Человек ко всему может приспособиться. Но я не хочу приспосабливаться к грязному бараку с тараканами, я не хочу потерять единственную в сервизе серебряную чайную ложечку, которой когда-то нашла первый зубик внучки. Я не хочу потерять коврик у порога с яркой вмятиной «WELKOME», о которую каждый день вытираю свои истоптанные кроссовки… а, самое главное, я не хочу потерять себя. Для чего я живу, Господи? Зачем ты дал мне жизнь?

Я тупо гляжу на свои ладони. Когда-то, в молодости, увлекалась хиромантией. Это было слишком давно, но я чётко помню, что «линия жизни» была длинной. И вот – мои ладони: правая… левая… Что с линиями? Они не длинные. Я точно помню, что должна была дожить до глубокой старости… должна…
Оказывается, уже - не должна. Линии стали короткими. Они резко оборвались на теперешнем моем возрасте…

Я представила, как лягу у порога лицом вниз, распластаю в стороны руки и врасту в свой ковёр. Попробуйте отскоблить. Попробуйте зачистить…

И вдруг под ногами зашевелилась земля…
Взрыв!


Они попробовали. Они зачистили. Это говорю вам я, а не автор того, что вы только что прочитали. Я случайно наткнулась в интернете на это письмо. Этой женщины нет. И детей нет. И внучек…

Но есть я, мои дети, мои внуки. Я не хочу повторить судьбу чужой семьи из чужого города.
Чужого? Пожалуй, сейчас нет чужих. А кто есть? Система бытия. Но она не подвластна зачистке. А зачищать надо, если пообещали. Процесс – в действии.

Я тоже лягу на свой ковёр и врасту в него каждой клеточкой. Легла. Мягкий… тёплый… родной ковёр, но… что это?

Взрыв!

© Copyright: Ирина Горбань, 2014

Регистрационный номер №0221156

от 15 июня 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0221156 выдан для произведения: И угораздило меня сегодня включить интернет. Выпила бы утренний кофе и спокойно убежала на подработку. Уже хотела было выключить, но краем глаза поймала необычную картинку. Остановилась. Даже не знаю логотипа этой вещательной компании, но милая обаяшка блондиночка так мягко зачитывала текст с компьютера, что я задержалась.

- Правительство Киева пришло к выводу, что на юго-востоке Украины должна быть проведена зачистка населения с последующим переселением народа в лагеря для беженцев…
Я выключила компьютер.

На работу ноги не несли. Вчерашний ливневый ураган переломал на каждом пятом дереве как минимум пару веток. Я медленно доскребла до тротуара, заваленного обломками дерева. Как хорошо, что я не видела всего ужаса гибели деревьев, хотя… разве меня сейчас удивишь переломанным деревом? Как назло, день сегодня выдался хмурым, пасмурным и холодным. Одним словом – лето. И покупателей нет, и музыка в «говорунчике» кислая. Тоска. Всё по графику, всё по расписанию. Покупателей – ноль десятых.
Тут в магазин вошли два парня с автоматами наперевес.

«Зачистка», - подумала я.
- У вас блокноты есть?
- Да, - дрожащим голосом ответила я.
- Дайте парочку. А ручки самые простые?
- Вот. Целая витрина.
- Посчитайте, пожалуйста.

Калькулятор не слушался. Или пальцы не слушались.
- С вас двенадцать гривен, - промямлила я, поглядывая на дуло автомата, которое торчало в сторону стены с игрушками.
- Вот, пожалуйста, - расплатился один из них.
Возможно, кому-то этот случай покажется смешным или неправдоподобным, но мне было не до смеха. Ребята с автоматами купили по блокнотику, ручке, честно расплатились и вышли.

Дожили. Среди нас, обычных женщин, просто так ходят вооруженные ополченцы. Какое сердце может выдержать это зрелище? Моё всё же выдержало после огромной дозы «Корвалола». Слово «зачистка» молоточком колотило не только в голову, но и по всему телу, где только раньше что-то болело. За прилавком стояла не я, а развалюха-баба. Мысли разъедали настроение до неузнаваемости.

А если я плашмя лягу в своей квартире, врасту в ковёр, который всегда с любовью привожу в порядок после малышки-внучки? Кто отскребёт меня от ковра? Или я не правильно понимаю слово «зачистка»?

Совсем недавно под моими окнами я чётко слышала хлопки, которые отдалённо напоминали петарды. Подскочив с кровати, услышала шёпот дочери:
- Мама, падай на пол, там стреляют. Ноги подкосились, я обмякла и мешком рухнула на пол.
- Господи, сохрани и помилуй, - взмолилась я, прислушиваясь к выстрелам. Кто-то там, на улице, шарил огромным фонарём по окнам.
- Господи, отведи. Стёкла не бьют, - наши, значит, - прошептала дочь, укладывая новорожденную малютку в колыбельку. До этого она в кромешной тьме крепко сжимала сопящий комочек у себя на груди.
- Ты кормила?
- Да, чтобы не плакала.
- Свет не будем включать?
- Думаю, это сейчас лишнее.
Спать не хотелось. К горлу подступила тошнота. Давление…

А сегодня это вязкое мерзкое слово «зачистка» убило всё доброе, что когда-то было взрощено во мне мамой-патриоткой. Трудно ей было растить без мужа двух дочерей, но она достойно выдержала это испытание, выучив нас и определив каждой место в жизни. Оставалось только беречь и преумножать своё нажитое.

Раньше я очень боялась пожаров. Сочувствовала всем без исключения погорельцам, понимая, что начинать жизнь с пустого листа, не имея при этом документов, практически невозможно. А здесь не пожар. Здесь – планомерное уничтожение нас: меня, моих дочерей, мою престарелую мать, внучек.
- Господи, ответь, за что? За что меня должны зачистить? Я не сидела в тюрьме, я никого не убила, я не завладела чужим кошельком. Я просто жила. Или я не интересна обществу, Господи? Я – ноль на земле. Я ничего не значу в этой системе бытия.

Но система в моей жизни много значит. Я приспособилась. Человек ко всему может приспособиться. Но я не хочу приспосабливаться к грязному бараку с тараканами, я не хочу потерять единственную в сервизе серебряную чайную ложечку, которой когда-то нашла первый зубик внучки. Я не хочу потерять коврик у порога с яркой вмятиной «WELKOME», о которую каждый день вытираю свои истоптанные кроссовки… а, самое главное, я не хочу потерять себя. Для чего я живу, Господи? Зачем ты дал мне жизнь?

Я тупо гляжу на свои ладони. Когда-то, в молодости, увлекалась хиромантией. Это было слишком давно, но я чётко помню, что «линия жизни» была длинной. И вот – мои ладони: правая… левая… Что с линиями? Они не длинные. Я точно помню, что должна была дожить до глубокой старости… должна…
Оказывается, уже - не должна. Линии стали короткими. Они резко оборвались на теперешнем моем возрасте…

Я представила, как лягу у порога лицом вниз, распластаю в стороны руки и врасту в свой ковёр. Попробуйте отскоблить. Попробуйте зачистить…

И вдруг под ногами зашевелилась земля…
Взрыв!


Они попробовали. Они зачистили. Это говорю вам я, а не автор того, что вы только что прочитали. Я случайно наткнулась в интернете на это письмо. Этой женщины нет. И детей нет. И внучек…

Но есть я, мои дети, мои внуки. Я не хочу повторить судьбу чужой семьи из чужого города.
Чужого? Пожалуй, сейчас нет чужих. А кто есть? Система бытия. Но она не подвластна зачистке. А зачищать надо, если пообещали. Процесс – в действии.

Я тоже лягу на свой ковёр и врасту в него каждой клеточкой. Легла. Мягкий… тёплый… родной ковёр, но… что это?

Взрыв!
 
ЭТО ВОЙНА, ДЕТКА...
ВСТРЕЧА С ДЕДОМ...
Рейтинг: +2 521 просмотр
Комментарии (7)
Серов Владимир # 15 июня 2014 в 19:51 0
Когда людей начинают сортировать, то наступает "зачистка"! Чистый-НЕчистый! Главное - а кто это определяет???
Мерзко думать о том, что к власти на Украине пришли фашисты.
Ирина Горбань # 15 июня 2014 в 20:27 +1
Но очень не хочется видеть себя в роли.... Даже не знаю, в роли кого...
Это - фашизм...
Серов Владимир # 15 июня 2014 в 23:43 0
Конечно, не хочется!
Светлана Бурашникова # 21 июня 2014 в 22:19 0
Господи, прочла - волосы зашевелились, мороз по коже...
Хотя уже слышала высказывания правящих на Украине о зачистках, но прочитав Ваш рассказ - содрогнулась...


Спасибо Вам, Ирина.
Хотя многие украинцы считают, что на Украине фашизма нет, и дети на Юго-Востоке не гибнут, и сожжённые в Одессе сами виноваты... Хочется надеяться, что прозреют, пока ещё можно хоть что-то поправить.

А Вам, Ирина - мира, надежды и веры!
С теплом,
Ирина Горбань # 21 июня 2014 в 22:22 +1
Спасибо Вам за такую реакцию, Светлана. Всё есть. Всё продолжается. И всему нет ни конца ни края. Мир - такая зыбкая штука...
Светлана Бурашникова # 21 июня 2014 в 22:30 0
Храни Вас БОГ! Вас, ваши семьи и всех донбассцев!
Ирина Горбань # 21 июня 2014 в 22:33 0
Спасибо....
Только что выставила работу "Это война, детка..." Если есть желание - приглашаю почитать, Светлана.