В очереди к врачу.

«Вопрос сегодня стоит так: или люди научатся жить по законам добра и гуманности, или они не будут жить вовсе».
 (из книги по обществознанию.

Черный квадрат Малевича заметен только на фоне других цветов. Но они, в отличие от него, ничего не стоят, их просто не замечают. Почему? Ведь без них ничего не стоит и сам черный квадрат.

К чему это я? Да вот вспомнился один случай в районной поликлинике лет пять тому назад.
Работала я директором малокомплектной сельской школы. В то время было модно, чтобы школа работала над каким-то направлением и добивалась поставленных целей.
Девиз у нас был: «Добро должно опережать зло». Хороший девиз. Учителя проводили беседы с учениками, писали отчеты о проделанной работе, говорили об моральных ценностях на родительских собраниях.

И все-таки центральным понятием морали является сама жизнь. В этом я убедилась лично.
У меня неожиданно пропал голос, такое уже было, когда я начинала работать учителем. Пришлось обратиться в районную поликлинику, находящуюся в сорока километрах от нашего села. Врач-отоларинголог назначил мне лечение в нашей участковой поликлинике в течение пяти дней. Голос вернулся, и я поехала в район к врачу, чтобы закрыть бюллетень.

К отоларингологу, как всегда было много народа. Мой последний автобус уходил в пятнадцать часов. Я поглядывала то и дело на часы, и мне казалось, что приняться я уже сегодня не успею. Тем не менее, кто-то приходил, кто-то уходил, и очередь не становилась меньше.

Неожиданно мое внимание привлек мужчина, сидящий напротив меня. Приглядевшись, я поняла, что это наш мировой судья Владимир Николаевич. Он сидел, как-то весь, сжавшись, и был очень бледен. По всему чувствовалось, что он нездоров.
Он кивнул мне, и мы разговорились.
- Владимир Николаевич, Вам плохо? – спросила я его.
- Ангина, - прошептал он. Ушел прямо с работы, видимо, высокая температура. Трясет всего.
- Граждане, - попросила я очередь. Давайте пропустим Владимира Николаевича без очереди, у него высокая температура.
Что здесь началось! Что я только не услышала в свой адрес: и желальщица, и хитрющая, и бессовестная.
Я взглянула на часы, до автобуса оставалось тридцать минут.
- Владимир Николаевич, я уступлю Вам свою очередь, а сама приеду завтра, я хорошо себя чувствую.
- Нет, нет, что Вы, я дождусь своей очереди, - сказал он мне.  Потерплю, – улыбнулся мне какой-то вымученной улыбкой, словно извиняясь за рассерженных больных.

Подошла моя очередь. Медсестра выписала мне бюллетень.
- Галина Владимировна, в очереди к Вам сидит  Владимир Николаевич, у него очень высокая температура, нельзя ли позвать его без очереди? - обратилась я к врачу.
- Не только нельзя, а нужно, больных с высокой температурой мы обслуживаем без очереди. Пригласите его.
Поблагодарив врача, я вышла из кабинета. Владимира Николаевича в коридоре уже не было. Он ушел.
- Значит, не так уж и нужно ему было, - сказала, как пропела, мне какая- то женщина.

На автобус я успела, на следующий день приступила к работе.
Владимир Николаевич умер через несколько дней. Заключение врачей: обширный инфаркт сердца.
Об этом сообщила районная газета.
Об его смерти читали, наверное, и те, кто был вместе с ним в очереди к врачу. Они все учились в школе и тоже слушали беседы на нравственные темы. Урок же им всем на проверку  преподнесла жизнь.

Вот вам и черный квадрат, в нем была одна черная краска, правда, не одним мазком.
Прав был Цицерон, который говорил: «Чаще заглядывай в самого себя». Разве трудно было людям поставить себя на его место, хотя бы мысленно?
 

© Copyright: Людмила Ойкина, 2014

Регистрационный номер №0180861

от 12 января 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0180861 выдан для произведения: «Вопрос сегодня стоит так: или люди научатся жить по законам добра и гуманности, или они не будут жить вовсе».
 (из книги по обществознанию.

Черный квадрат Малевича заметен только на фоне других цветов. Но они, в отличие от него, ничего не стоят, их просто не замечают. Почему? Ведь без них ничего не стоит и сам черный квадрат.

К чему это я? Да вот вспомнился один случай в районной поликлинике лет пять тому назад.
Работала я директором малокомплектной сельской школы. В то время было модно, чтобы школа работала над каким-то направлением и добивалась поставленных целей.
Девиз у нас был: «Добро должно опережать зло». Хороший девиз. Учителя проводили беседы с учениками, писали отчеты о проделанной работе, говорили об моральных ценностях на родительских собраниях.

И все-таки центральным понятием морали является сама жизнь. В этом я убедилась лично.
У меня неожиданно пропал голос, такое уже было, когда я начинала работать учителем. Пришлось обратиться в районную поликлинику, находящуюся в сорока километрах от нашего села. Врач-отоларинголог назначил мне лечение в нашей участковой поликлинике в течение пяти дней. Голос вернулся, и я поехала в район к врачу, чтобы закрыть бюллетень.

К отоларингологу, как всегда было много народа. Мой последний автобус уходил в пятнадцать часов. Я поглядывала то и дело на часы, и мне казалось, что приняться я уже сегодня не успею. Тем не менее, кто-то приходил, кто-то уходил, и очередь не становилась меньше.

Неожиданно мое внимание привлек мужчина, сидящий напротив меня. Приглядевшись, я поняла, что это наш мировой судья Владимир Николаевич. Он сидел, как-то весь, сжавшись, и был очень бледен. По всему чувствовалось, что он нездоров.
Он кивнул мне, и мы разговорились.
- Владимир Николаевич, Вам плохо? – спросила я его.
- Ангина, - прошептал он. Ушел прямо с работы, видимо, высокая температура. Трясет всего.
- Граждане, - попросила я очередь. Давайте пропустим Владимира Николаевича без очереди, у него высокая температура.
Что здесь началось! Что я только не услышала в свой адрес: и желальщица, и хитрющая, и бессовестная.
Я взглянула на часы, до автобуса оставалось тридцать минут.
- Владимир Николаевич, я уступлю Вам свою очередь, а сама приеду завтра, я хорошо себя чувствую.
- Нет, нет, что Вы, я дождусь своей очереди, - сказал он мне.  Потерплю, – улыбнулся мне какой-то вымученной улыбкой, словно извиняясь за рассерженных больных.

Подошла моя очередь. Медсестра выписала мне бюллетень.
- Галина Владимировна, в очереди к Вам сидит  Владимир Николаевич, у него очень высокая температура, нельзя ли позвать его без очереди? - обратилась я к врачу.
- Не только нельзя, а нужно, больных с высокой температурой мы обслуживаем без очереди. Пригласите его.
Поблагодарив врача, я вышла из кабинета. Владимира Николаевича в коридоре уже не было. Он ушел.
- Значит, не так уж и нужно ему было, - сказала, как пропела, мне какая- то женщина.

На автобус я успела, на следующий день приступила к работе.
Владимир Николаевич умер через несколько дней. Заключение врачей: обширный инфаркт сердца.
Об этом сообщила районная газета.
Об его смерти читали, наверное, и те, кто был вместе с ним в очереди к врачу. Они все учились в школе и тоже слушали беседы на нравственные темы. Урок же им всем на проверку  преподнесла жизнь.

Вот вам и черный квадрат, в нем была одна черная краска, правда, не одним мазком.
Прав был Цицерон, который говорил: «Чаще заглядывай в самого себя». Разве трудно было людям поставить себя на его место, хотя бы мысленно?
 

 

В тот далекий рождественский вечер.

Встреча в пути.