Ковёр

30 апреля 2014 - Лидия Копасова

Сейчас ковры не в моде. И мои дети настаивают, чтобы я выбросила на помойку огромный настенный старый ковёр – пылесборник, поле для клещей и так далее. Чтобы они понимали меня, я решила рассказать о том, что он для меня – член нашей семьи.

Ленинград, 1952 год. Мы с сестрой держимся за маму. Папа идёт впереди нас и несёт тяжёлый ковёр, свёрнутый в трубу. Он сердится на маму за то, что она купила, понравившийся ей огромный ковёр, о котором она давно мечтала. А папе теперь без отдыха тащить эту ношу до самой Москвы. А ему хотелось, как человеку, свободно погулять по Ленинграду.
Испорченное настроение передалось и нам. Когда родители ссорятся, детям плохо.

Невский проспект широкий и мы сестрой никогда его не видели. Машин так много. Так страшно переходить. Едва успели дойти до середины дороги, как машины двинулись на нас.

Сестра, испугавшись, побежала обратно. Мама испугалась за неё. И кричала ей, чтобы она не боялась и ждала папу на той стороне.

Ковёр стоял возле меня и спокойно ждал, когда закончатся наши дорожные проблемы…
Испуганную сестру папа привёл к нам…

Приехав из Эстонии, в Москве мы жили в одной комнате старого барака вместе с бабушкой и папиными тремя сёстрами, моими тётками. Для мебели места не было. Её, из натурального дерева, шикарную, прибалтийскую поставили в сарай. Папа был один на весь многочисленный бабий табор и спал на полу возле двери. Все спали на полу.

А вот ковёр работал на нас добросовестно. И все его любили, потому что на нём спали. Его чистили и ласкали за доброе шерстяное тело.

Мама разговаривала с ковром, когда никого не было дома, и обещала ему самую большую стену в новой квартире.

И это случилось. Когда открывалась дверь в зал, то все видели большой красивый ковёр на самом почётном месте. Он утеплял стену боковой квартиры, и, казалось, украшал её, встречая гостей.

Почти шестьдесят лет мы с ковром живём, душа в душу. Он помнит всех моих родных, плечи моего отца, руки моей мамы и глаза видевших, тех, кто был рядом с ним…
А пыли и всяких невидимых существ и в нас много. Ну, не выбрасывать же нас на помойку!

***

Регистрационный номер №0212233

от 30 апреля 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0212233 выдан для произведения:

Сейчас ковры не в моде. И мои дети настаивают, чтобы я выбросила на помойку огромный настенный старый ковёр – пылесборник, поле для клещей и так далее. Чтобы они понимали меня, я решила рассказать о том, что он для меня – член нашей семьи.

Ленинград, 1952 год. Мы с сестрой держимся за маму. Папа идёт впереди нас и несёт тяжёлый ковёр, свёрнутый в трубу. Он сердится на маму за то, что она купила, понравившийся ей огромный ковёр, о котором она давно мечтала. А папе теперь без отдыха тащить эту ношу до самой Москвы. А ему хотелось, как человеку, свободно погулять по Ленинграду.
Испорченное настроение передалось и нам. Когда родители ссорятся, детям плохо.

Невский проспект широкий и мы сестрой никогда его не видели. Машин так много. Так страшно переходить. Едва успели дойти до середины дороги, как машины двинулись на нас.

Сестра, испугавшись, побежала обратно. Мама испугалась за неё. И кричала ей, чтобы она не боялась и ждала папу на той стороне.

Ковёр стоял возле меня и спокойно ждал, когда закончатся наши дорожные проблемы…
Испуганную сестру папа привёл к нам…

Приехав из Эстонии, в Москве мы жили в одной комнате старого барака вместе с бабушкой и папиными тремя сёстрами, моими тётками. Для мебели места не было. Её, из натурального дерева, шикарную, прибалтийскую поставили в сарай. Папа был один на весь многочисленный бабий табор и спал на полу возле двери. Все спали на полу.

А вот ковёр работал на нас добросовестно. И все его любили, потому что на нём спали. Его чистили и ласкали за доброе шерстяное тело.

Мама разговаривала с ковром, когда никого не было дома, и обещала ему самую большую стену в новой квартире.

И это случилось. Когда открывалась дверь в зал, то все видели большой красивый ковёр на самом почётном месте. Он утеплял стену боковой квартиры, и, казалось, украшал её, встречая гостей.

Почти шестьдесят лет мы с ковром живём, душа в душу. Он помнит всех моих родных, плечи моего отца, руки моей мамы и глаза видевших, тех, кто был рядом с ним…
А пыли и всяких невидимых существ и в нас много. Ну, не выбрасывать же нас на помойку!

***

Книги

Коклюш

Рейтинг: 0 420 просмотров

Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!