Амбулатория

Я вошёл в кабинет зам. зав. амбулаторией, и встал у двери.

«Ну-с?! Как Вы себя чувствуете?» - спросил меня, не поднимая головы, здоровенный дядька, продолжая писать в карту предыдущего пациента.

Глядя на его мощные размашистые каракули, было понятно, что ему совершенно до лампочки, как я там себя чувствую.

Если же беспристрастно посмотреть со стороны, то и не его это дело беспокоиться о моих чувствах!

А раз так, то ты и спрашивай: «Какая хворь-немочь, уважаемый, с тобой приключилась? – и, - В каком ухе вату носишь?»

Я же уверен, что многих бы бед удалось нам всем избежать, спрашивай мы о том, о чём действительно хотели спросить. И что самое важное -  гораздо реже получали бы сомнительной ценности ответ.

Поэтому, когда на вопрос доктора-богатыря: « Как Вы себя….? – я без запинки ответил, - Радостно!!!» - он поднял на меня глаза и, посмотрев поверх очков, наверное, подумал: «Э-э-э, каков будёновец! И какого ж чёрта ты тогда сюда припёрся?»

Но согласитесь, что «радостно» вовсе не исключает того, чтобы сказать это голосом человека нацепившего дайверскую маску. Потому как настроение у меня бодрое, а состояние организма сопливое.

При сваливании же в одну кучи и того и другого, случается такая неразбериха, что и подумать страшно!

Однако, так как мы лишены возможности и таланта общаться на двух разных языках, один из которых выражал бы наши чувства, а другой физические показатели, то вынуждены определять «и божий дар и яичницу» одними и теми же словами.

И на вопросы обеспокоенных друзей: «Ну, как твоя нога? – или, - Как у тебя нынче с настроением?» - обречены отвечать одно и то же: «Хреново, брат! Что-то там у меня ноет».

Выздоровление же наше чаще всего зависит от правильного диагноза и глубины познаний врачующего.

И если лекари тела более или менее научились ловить вредоносных бацилл и под микроскопом отрывать им ноги, то с чувственными флюидами ситуация так и остаётся весьма и весьма путанной.

Уважаемые психологи и психотерапевты пытаются исцелять нас посредством единства и борьбы ассоциаций. Однако, не имея на вооружении чудесных увеличительных стёкол, позволяющих им рассмотреть эти самые ассоциации, знатоки душ человеческих действуют наощупь, через кляксы на бумаге и профессиональное радушие.

Они, конечно же, стремятся создать язык чувственного общения, то пытаясь ухватить за хвост изворотливую телепатию, то прибегая к алфавиту мыслеформ. Но ни то ни другое пока не возымело должного успеха.

И поэтому сейчас в графе «состояние пациента» они пишут всё то же определение – «хреновое», разве что в другом сочетании букв, называя это сочетание «научным термином» и, членя его на синдромы и фобии.

При хронической форме «хреновости», специалисты по чувствам, как и эскулапы плоти, ставят уколы всё в ту же ощутимую мягкую ткань, а не в эфирную страдающую душу.

***

«Безгрешный» сам вёл приём страждущих.

- Ну-с.… И как вы себя чувствуете?

- У меня не проходит ощущение боли.

- Так-так…. А что же микстуры,… нектары?

- От них только темнеет моя душа, а боль остаётся.

- Угу-угу…. А по какой причине Вы к нам прибыли?

- Война... пулевое ранение….

- А как давно?

- Два парсека назад.

- И что же – ничего не помогает?

- Ничего….

«Безгрешный» на минуту задумался и, поразмыслив, сказал,

- У вас синдром эфирной памяти утраченной плоти. Я сейчас выпишу вам направление к телотерапевтам. Будем надеяться, они помогут…. Хотя я, честно говоря, не очень доверяю специалистам, которые работают с непонятной воплощённой материей…. Но у них свои методы. Возможно, они, прокапав вашу душу, как-то смогут повлиять и на остатки плотских ощущений.

«Безгрешный» создал белое облачко направления, заполнил в его завитушках данные о пациенте и, расписавшись, оттиснул в уголке свою огненную печать – «Первая амбулатория Четвёртого неба Рая»….