ГлавнаяПрозаМалые формыРассказы → Этот странный Зарецкий

Этот странный Зарецкий

29 декабря 2019 - Борис Аксюзов
article464452.jpg

Этот странный Зарецкий.

    Сашу Зарецкого стали называть странным мальчиком, начиная с детского садика. Но тогда он   ещё не понимал, что такое «странный». Однако, услышав этот эпитет в свой адрес в школе, задумался: а почему его  так называют? И вскоре понял, что для этого есть множество  причин.

  Во-первых, он никогда  не дрался. И это было действительно странно, так как он жил в городском районе, где дрались все: мужчины, женщины, дети, бродячие собаки и даже голуби.

  Его одноклассники буквально издевались над ним, а он спокойно проходил мимо, будто  не   слыша  обидных слов и не ощущая боли от  тычков и оплеух.

  Это вызывало у его недоброжелателей чувство недоумения, растерянности и даже злости. Согласно принятому у них кодексу чести, именно обиженный должен был вызвать их на драку, а Зарецкий не делал этого, чем   заставлял любителей подраться  нарушить этот кодекс. Но когда Витька Шишов, по кличке «Слон», взял его за грудки и прохрипел ему в лицо: «Пошли стукаться!», Саша кротко посмотрел у в его бычьи глаза и сказал:

  - Давай лучше поговорим.

«Слон» опешил от такого предложения, но потом нахально усмехнулся:

  - Давай! Сначала поговорим, а потом подеремся.

  - Что ты хочешь доказать, вызывая меня на драку? – спросил Зарецкий.

  Шишов вопроса не понял, и тогда Саша ответил за него:

   - Ты хочешь, чтобы все поняли, что ты сильнее меня. Так это и так видно. Ты просто ударь меня один раз, прямо здесь, в классе, и я буду в нокауте. Потом тебе надо доказать, что все обидные слова, которые вы говорите в мой адрес, правдивы. Так я и сам признаю это.  Я действительно «маменькин сынок», потому что меня таким воспитали. Я на самом деле  «клизма», как вы меня называете за то, что мой дедушка фельдшер и ставит больным клизмы, в том числе и мне, так как у меня не в порядке кишечник.  Вы называете меня «бумажная душа» из-за моего увлечения чтением, и это тоже справедливо.  Ты всё понял, «Слон»?

 - Всё, - оторопело ответил Шишов.

 - Так что драться мы не будем. Нет причин, чтобы драться.

  Вы знаете, сколько   лет было тогда Саше Зарецкому? Вы ни за что не поверите мне если я скажу вам правду.. Десять! И вы сразу кинетесь перечитывать его рассуждения и скажете, что десятилетний ребенок так рассуждать не может. «Нет, может!» - отвечу я, так как  был. пионервожатым в их  классе и нечаянно подслушал этот разговор..

  Именно такие рассуждения, не присущие детям его возраста, послужили  первопричиной того,  что взрослые стали называть его именно так: «этот странный Зарецкий».

И для этого было еще множество оснований. Я перечислю лишь некоторые из них.

Например, он называл многие предметы, не так, как  называет их большинство людей. Про старое пианино, стоявшее у них в гостиной, он говорил «клавесин», про авторучку – «вечное перо», про пирожки – «круассаны» .

  - Бабушка, - говорил он, - испеки на завтрак круассаны.

  - Чего, чего? – переспрашивала его бабушка Катя, недавно переехавшая к ним из деревни.

  И узнав от него, что это всего лишь пирожки с капустой, она сердилась:

  - Не мог просто сказать. Всё стараешься свою культурность показать.

  А Саша ничего не хотел показывать. Ему  нравились эти слова, вычитанные им в любимых книгах, и он старался употреблять их в своей обыденной речи.

 Когда бабушка говорила ему: «Покричи Лёле с балкона, пусть она за хлебом сходит», он всегда отвечал:

 - Лучше я сам схожу.

Ему хотелось избавить от лишних хлопот всех своих домашних, в том числе, и любимую сестрёнку Лёлю.

  Иногда он приносил в квартиру  бездомных котят и щенков, говоря:

  - Пусть они немножко поживут у нас.

  Благодаря этому, у них по комнатам разгуливало множество собак и кошек.

  Когда он поступил в институт, то и там вскоре  зазвучало: «этот странный Зарецкий», потому что он мог прямо на лекции  возразить преподавателю  по поводу истин, которые тот старался донести до молодых умов. . На первом же  курсе он незаметно для профессуры  выбросил в урну учебник по истории КПСС, а потом сдал экзамен по этому предмету на «отлично»

  Саша был очень симпатичным парнем, и потому пользовался успехом  у девушек, не прилагая к этому никаких усилий со своей стороны. Иногда они даже сами приглашали его в кино, но он отвечал им так:

 - Не люблю кино. Я бы мог пойти туда ради вас, но вы мне тоже не нравитесь.   

  Ну как тут не назвать этого человека странным?.

  Но вскоре он сам влюбился в свою однокурсницу Лену и признался ей в  этом, когда они пошли всей группой в лес за первыми подснежниками. Но Лена  ответила ему, что она любит другого, и тогда Зарецкий сказал ей:

  - Я буду любить тебя до конца жизни, и мне не надо никакой другой женщины, коме тебя. И я уверен, что ты тоже полюбишь меня когда-нибудь.

  После второго курса его взяли в армию, а спустя некоторое время началась война в Афганистане. Пройдя трехмесячные сборы, младший сержант Зарецкий очутился среди афганских гор в составе мотострелкового полка. А через два месяца был ранен..

  Он и еще семь солдат переползали  через небольшой участок земли, называемый зоной обстрела. Они находились уже в  десяти метрах от окопов, где должны были сменить часовых, когда с гор обрушился шквал огня. И через минуту Саша почувствовал резкую боль в правой ноге.  

 Пуля ударила его чуть выше голени, не задев кость, и он посчитал своё ранение пустяковым. Он не стал звать санитаров, а, оказавшись в окопе. решил сделать перевязку сам. Забившись в довольно просторную щель меж камней, он достал из сумки пакет первой помощи. Кроме того, у него был шприц и ампула с болеутоляющим лекарством, которые он выпросил у знакомой медсестры, так как с детства страшно боялся всякой боли. Он сделал укол, легко и быстро перевязал ногу, и никто даже не заметил, что он ранен.

 Но когда пришла смена, Зарецкий не смог даже встать. Нога распухла, из раны сочился гной. Его  направили в медсанбат, где врачи определили, что у него   началась гангрена.  Видимо, он внес в рану какую-то серьёзную инфекцию,  делая себе перевязку грязными руками, и ногу пришлось отнять по самое колено.

   Через полгода Зарецкий появился в родном городе. Он был на костылях, но передвигался на них  так, будто с ними родился. Он улыбался знакомым и незнакомым и шутил, как всегда со странностями.

 Продавца семечек, такого же инвалида, как и он сам, только полжилого, видимо, еще с Великой Отечественной, Зарецкий весело спросил:

 - Почем стакан семечек для афганца?

   - Только даром, - так же бодро ответил инвалид.

  - Тогда насыпь с горкой для Маршала Устинова.

  - Тьфу,- плюнул себе под единственную ногу инвалид. – Ну и шуточки у тебя! Тебе за них могут и в пенсии отказать.

  - Она у меня уже в кармане, - усмехнувшись, ответил Зарецкий. – Оттого и шучу так смело.

  Когда мне рассказали об этом случае, я подумал, что война очень сильно  изменила Зарецкого. Но потом понял, что не настолько, чтобы он перестал быть «этим самым Зарецким», интеллигентным, умным и прямым.

   Когда закончилась  афганская война, он уже получил  институтский диплом  и учился в аспирантуре. Он жил в своей старой квартире с женой Леной, той самой, которой он сказал, что она всё равно полюбит его, и двумя детьми, Ваней и Машей.

  Вскоре вернулись его друзья – однополчане и, увидев, что Зарецкий по-прежнему ходит на костылях, решили скинуться ему на протеэ.

 Но он сказал им:

  -  А зачем он мне? Я уже привык к своим костылям, лёгким и удобным. А к протезу надо привыкать долго и мучительно. К тому же я знаю, что многие инвалиды носят эти тяжелые штуки лишь для того, чтобы скрыть свой физический недостаток. А я не хочу ничего скрывать. Отдайте эти деньги лучше Женьке Рогову, который потерял в Афгане кисти обеих рук. Я читал где-то, что изобрели какие-то биопротезы, которыми можно писать и выполнять любую работу. И Женька будет играть нам на своей  гармошке вальс «Дунайские волны». Жаль, что я не смогу сразу станцевать его, Но обязательно научусь, вот увидите.

  После окончания аспирантуры Зарецкий  начал преподавать английский язык в нашем пединституте.

  Однажды, проходя  по его коридору, я услышал, как полная дама в золотом пенсне, насмешливо сказала:

  - Вы знаете, что этот странный Зарецкий выкинул намедни? Он повел свою группу студентов в горы и взял только тех, кто смог прочитать ему наизусть стихотворение Роберта Бёрнса   «В горах моё сердце» на английском языке с шотландским акцентом. Но это еще куда не шло. Я  представить себе не могу, как он будет шкандыбать в горах на своих костылях. Наверное, студенты должны будут на руках занести его на вершину.

   Старый профессор, стоявший рядом, посмотрел на даму с осуждением: 

  - А я не считаю Зарецкого странным. И знаю: что все его поступки вызваны высоким чувством    человеколюбия и доброты, которым он проникся еще в детстве. Вот говорят, что он потерял ногу по своей глупости,  самонадеянно сделав перевязку своими руками. Неправда это. Его ранили в бою, очень жестоком бою, где были тяжелораненые и убитые. Он знал, что помощь  санитаров больше нужна другим, чем ему, и поступил так, как считал нужным. И я уверен,  что и в горах взойдет на своих костылях куда угодно. И этим докажет,  своим студентам и всему миру, что возможности человека безграничны… Если он человек…                     

© Copyright: Борис Аксюзов, 2019

Регистрационный номер №0464452

от 29 декабря 2019

[Скрыть] Регистрационный номер 0464452 выдан для произведения:

Этот странный Зарецкий.

    Сашу Зарецкого стали называть странным мальчиком, начиная с детского садика. Но тогда он   ещё не понимал, что такое «странный». Однако, услышав этот эпитет в свой адрес в школе, задумался: а почему его  так называют? И вскоре понял, что для этого есть множество  причин.

  Во-первых, он никогда  не дрался. И это было действительно странно, так как он жил в городском районе, где дрались все: мужчины, женщины, дети, бродячие собаки и даже голуби.

  Его одноклассники буквально издевались над ним, а он спокойно проходил мимо, будто  не   слыша  обидных слов и не ощущая боли от  тычков и оплеух.

  Это вызывало у его недоброжелателей чувство недоумения, растерянности и даже злости. Согласно принятому у них кодексу чести, именно обиженный должен был вызвать их на драку, а Зарецкий не делал этого, чем   заставлял любителей подраться  нарушить этот кодекс. Но когда Витька Шишов, по кличке «Слон», взял его за грудки и прохрипел ему в лицо: «Пошли стукаться!», Саша кротко посмотрел у в его бычьи глаза и сказал:

  - Давай лучше поговорим.

«Слон» опешил от такого предложения, но потом нахально усмехнулся:

  - Давай! Сначала поговорим, а потом подеремся.

  - Что ты хочешь доказать, вызывая меня на драку? – спросил Зарецкий.

  Шишов вопроса не понял, и тогда Саша ответил за него:

   - Ты хочешь, чтобы все поняли, что ты сильнее меня. Так это и так видно. Ты просто ударь меня один раз, прямо здесь, в классе, и я буду в нокауте. Потом тебе надо доказать, что все обидные слова, которые вы говорите в мой адрес, правдивы. Так я и сам признаю это.  Я действительно «маменькин сынок», потому что меня таким воспитали. Я на самом деле  «клизма», как вы меня называете за то, что мой дедушка фельдшер и ставит больным клизмы, в том числе и мне, так как у меня не в порядке кишечник.  Вы называете меня «бумажная душа» из-за моего увлечения чтением, и это тоже справедливо.  Ты всё понял, «Слон»?

 - Всё, - оторопело ответил Шишов.

 - Так что драться мы не будем. Нет причин, чтобы драться.

  Вы знаете, сколько   лет было тогда Саше Зарецкому? Вы ни за что не поверите мне если я скажу вам правду.. Десять! И вы сразу кинетесь перечитывать его рассуждения и скажете, что десятилетний ребенок так рассуждать не может. «Нет, может!» - отвечу я, так как  был. пионервожатым в их  классе и нечаянно подслушал этот разговор..

  Именно такие рассуждения, не присущие детям его возраста, послужили  первопричиной того,  что взрослые стали называть его именно так: «этот странный Зарецкий».

И для это было еще множество оснований. Я перечислю лишь некоторые из них.

Например, он называл многие предметы, не так, как  называет их большинство людей. Про старое пианино, стоявшее у них в гостиной, он говорил «клавесин», про авторучку – «вечное перо», про пирожки – «круассаны» .

  - Бабушка, - говорил он, - испеки на завтрак круассаны.

  - Чего, чего? – переспрашивала его бабушка Катя, недавно переехавшая к ним из деревни.

  И узнав от него, что это всего лишь пирожки с капустой, она сердилась:

  - Не мог просто сказать. Всё стараешься свою культурность показать.

  А Саша ничего не хотел показывать. Ему  нравились эти слова, вычитанные им в любимых книгах, и он старался употреблять их в своей обыденной речи.

 Когда бабушка говорила ему: «Покричи Лёле с балкона, пусть она за хлебом сходит», он всегда отвечал:

 - Лучше я сам схожу.

Ему хотелось избавить от лишних хлопот всех своих домашних, в том числе, и любимую сестрёнку Лёлю.

  Иногда он приносил в квартиру  бездомных котят и щенков, говоря:

  - Пусть они немножко поживут у нас.

  Благодаря этому, у них по комнатам разгуливало множество собак и кошек.

  Когда он поступил в институт, то и там вскоре  зазвучало: «этот странный Зарецкий», потому что он мог прямо на лекции  возразить преподавателю  по поводу истин, которые тот старался донести до молодых умов. . На первом же  курсе он незаметно для профессуры  выбросил в урну учебник по истории КПСС, а потом сдал экзамен по этому предмету на «отлично»

  Саша был очень симпатичным парнем, и потому пользовался успехом  у девушек, не прилагая к этому никаких усилий со своей стороны. Иногда они даже сами приглашали его в кино, но он отвечал им так:

 - Не люблю кино. Я бы мог пойти туда ради вас, но вы мне тоже не нравитесь.   

  Ну как тут не назвать этого человека странным?.

  Но вскоре он сам влюбился в свою однокурсницу Лену и признался ей в  этом, когда они пошли всей группой в лес за первыми подснежниками. Но Лена  ответила ему, что она любит другого, и тогда Зарецкий сказал ей:

  - Я буду любить тебя до конца жизни, и мне не надо никакой другой женщины, коме тебя. И я уверен, что ты тоже полюбишь меня когда-нибудь.

  После второго курса его взяли в армию, а спустя некоторое время началась война в Афганистане. Пройдя трехмесячные сборы, младший сержант Зарецкий очутился среди афганских гор в составе мотострелкового полка. А через два месяца был ранен..

  Он и еще семь солдат переползали  через небольшой участок земли, называемый зоной обстрела. Они находились уже в  десяти метрах от окопов, где должны были сменить часовых, когда с гор обрушился шквал огня. И через минуту Саша почувствовал резкую боль в правой ноге.  

 Пуля ударила его чуть выше голени, не задев кость, и он посчитал своё ранение пустяковым. Он не стал звать санитаров, а, оказавшись в окопе. решил сделать перевязку сам. Забившись в довольно просторную щель меж камней, он достал из сумки пакет первой помощи. Кроме того, у него был шприц и ампула с болеутоляющим лекарством, которые он выпросил у знакомой медсестры, так как с детства страшно боялся всякой боли. Он сделал укол, легко и быстро перевязал ногу, и никто даже не заметил, что он ранен.

 Но когда пришла смена, Зарецкий не смог даже встать. Нога распухла, из раны сочился гной. Его  направили в медсанбат, где врачи определили, что у него   началась гангрена.  Видимо, он внес в рану какую-то серьёзную инфекцию,  делая себе перевязку грязными руками, и ногу пришлось отнять по самое колено.

   Через полгода Зарецкий появился в родном городе. Он был на костылях, но передвигался на них  так, будто с ними родился. Он улыбался знакомым и незнакомым и шутил, как всегда со странностями.

 Продавца семечек, такого же инвалида, как и он сам, только полжилого, видимо, еще с Великой Отечественной, Зарецкий весело спросил:

 - Почем стакан семечек для афганца?

   - Только даром, - так же бодро ответил инвалид.

  - Тогда насыпь с горкой для Маршала Устинова.

  - Тьфу,- плюнул себе под единственную ногу инвалид. – Ну и шуточки у тебя! Тебе за них могут и в пенсии отказать.

  - Она у меня уже в кармане, - усмехнувшись, ответил Зарецкий. – Оттого и шучу так смело.

  Когда мне рассказали об этом случае, я подумал, что война очень сильно  изменила Зарецкого. Но потом понял, что не настолько, чтобы он перестал быть «этим самым Зарецким», интеллигентным, умным и прямым.

   Когда закончилась  афганская война, он уже получил  институтский диплом  и учился в аспирантуре. Он жил в своей старой квартире с женой Леной, той самой, которой он сказал, что она всё равно полюбит его, и двумя детьми, Ваней и Машей.

  Вскоре вернулись его друзья – однополчане и, увидев, что Зарецкий по-прежнему ходит на костылях, решили скинуться ему на протеэ.

 Но он сказал им:

  -  А зачем он мне? Я уже привык к своим костылям, лёгким и удобным. А к протезу надо привыкать долго и мучительно. К тому же я знаю, что многие инвалиды носят эти тяжелые штуки лишь для того, чтобы скрыть свой физический недостаток. А я не хочу ничего скрывать. Отдайте эти деньги лучше Женьке Рогову, который потерял в Афгане кисти обеих рук. Я читал где-то, что изобрели какие-то биопротезы, которыми можно писать и выполнять любую работу. И Женька будет играть нам на своей  гармошке вальс «Дунайские волны». Жаль, что я не смогу сразу станцевать его, Но обязательно научусь, вот увидите.

  После окончания аспирантуры Зарецкий  начал преподавать английский язык в нашем пединституте.

  Однажды, проходя  по его коридору, я услышал, как полная дама в золотом пенсне, насмешливо сказала:

  - Вы знаете, что этот странный Зарецкий выкинул намедни? Он повел свою группу студентов в горы и взял только тех, кто смог прочитать ему наизусть стихотворение Роберта Бёрнса   «В горах моё сердце» на английском языке с шотландским акцентом. Но это еще куда не шло. Я  представить себе не могу, как он будет шкандыбать в горах на своих костылях. Наверное, студенты должны будут на руках занести его на вершину.

   Старый профессор, стоявший рядом, посмотрел на даму с осуждением: 

  - А я не считаю Зарецкого странным. И знаю: что все его поступки вызваны высоким чувством    человеколюбия и доброты, которым он проникся еще в детстве. Вот говорят, что он потерял ногу по своей глупости,  самонадеянно сделав перевязку своими руками. Неправда это. Его ранили в бою, очень жестоком бою, где были тяжелораненые и убитые. Он знал, что помощь  санитаров больше нужна другим, чем ему, и поступил так, как считал нужным. И я уверен,  что и в горах взойдет на своих костылях куда угодно. И этим докажет,  своим студентам и всему миру, что возможности человека безграничны… Если он человек…                     

 
Рейтинг: +2 263 просмотра
Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!