Экскурсия в ад

25 декабря 2023 - Денис Маркелов

По довольно ровному шоссе ехал ярко-красный экскурсионный автобус. В элегантном «Икарусе» была группа юных экскурсантов, это были десятиклассников одной из школ довольно большого заволжского города. Они были одеты довольно модно, манкировали своей школьной формой, предпочитая ей довольно милые и дорогие одёжки.
Девушкам уже грезилась их такая близкая взрослость. Они стеснялись быть детьми и мечтали лишь об одном – как можно скорее окончательно повзрослеть. Они с какой-то жалостью смотрели на своих сопровождающих – не слишком молодую учительницу и одну из родительницу – мать самой скромной и тихой ученицы. Эта учениуы был слишком моложава жля почти семнадцати лет.
На её щеках горяли лёгкие пятна стыда. Эта девочка успела соскучиться по своему родному дому и смотрела на пробегающий за окном пейзаж, как на нечто довольно странное.
Она была чужой в этой прибалтийской ревпублике. Была чужда и своим одноклассникам. Они жили иной жизнью и теперь в первых числах января 1987 года.
Взгляд этой девущки, которую звали Верой Петровой, скользил по самой красивой девущке класса. Та была одетьа, словно бы какая-нибудь знаменитая модель. Её красивое, даже несколько наглое в своей красоте тело было хорошо упаковано
Виолетта действительно считала себя красавицей. Она походила на садовую розу, котолрая распустила свои бутоны раньше веремни. Такие розы сами напрашиваются на раннюю дефлорацию. Виолетте опоротивела её вполне перезревшая девственность. Она походила в этом на слишком рано созревшую грушу, которую почему-то не срывают с ветки.
Теперь одетая по моде она откровенно сскучала. Дома её ожидала вполне уютная комната со свсеми возможными удобствами. Родиьели не слишком досаждали своей дочери. Они были уверены в одном, что она вскоре вылетит из родительского гнезда и отправится куда-нибудь в Москву или в Ленинград. Виолетте было ужасно скучно в рублёвске. Тут всё было так серо и скучно, и она всегда видела тут только скучных людей, вроде бабушек у подхезда или учтавшихз от такой жизни школьных учителей.
Её болоньеваая куртка, модные джинсы и вязаная шапочка выделяли её в их жружном коллективе. На её ногах были модные сапожки из резины, делавшие её какой-то пародией на космонавтку.
Их поездка в Латвию проходила через Москву. Там, после приьытия на Павелецкий вокзал их провезли по столице, позволили побывать в самых известных универмагах, а затем подвезли к другому вокзалу, где их заселили в отдельный вагон фирменного поезда «Латвия».
Виолетте пришлось делить купе со своей классной руковолдительницей и одной из родительниц, которая сопровождала их группу вместе со своей дочерью. Та девчонка явно блекла на фоне первой красавицы десятого класса «А». Путёвки почти на семтдесят процентов были оплачены шефами, и родителям оставалось доплатить какие-то крохи. Сама Виолетта была не совсем довольна этим странным путешествием. Она невольно смущалась, словно бы понимала, что на неё будут смотреть, словно бы на какуюз-нибудь дрессированную шимпанзе.
Тут она не могла быть самой собой. Виолетте хотелось слишком быстрой взрросорсти, но ей всё время напоминали, что она всего-навсего глупый избалованый ребёнок. И она невольно соглашалась с правилами игры.
На эту экскурсию ей ехать совсем не хотелось. Что-то тревожило её, заставляло глупо потеть. Ехать смотреть развалины какого-то дикого концлагеря. Смотреть точно так же, как когда-то они осматривали цеха мясокомбината. Виолетте хотелось избавиться от этого яркого сна, ей всё время казалось, что она спит, т, что и эта экскурсия и эта странная почти европейская республика ей только снится.
Автобус между тем подъехал к нужному им месту.

Вера не спускала глаз с Виолетты. Её попросили присмотреть за этой капризной модницей. Вмиолетта слишком выделывалась, попросту выпрыгивала из своих модных штанов.
Её родители прямо-таки воняли богатством. Это богатство они не спешили выставлять напоказ. Но и не прятали по сусекам. Вере так и не удвлось напроситься к Виолетте в гости. Они виделись только в школе, а почле школы Виолетта становилась невидимкой, уходила в свою собственную сказку.
Вере это не слишщком нравилось. Она знала, что её мать не может купить ей дорогие джинсы или порадовать флаконом с духами. Что она наверняка должна будет пойти на завод, а не беситься с жиру с какой-нибудь институтской аудитории.
Вера уже жалела, что сразу после восьмого класса не ушла в ПТУ. Она чувствовала на себя сожалеющие взгляды. Все смотрели на неё, лвоно бы на какую-нибудь сказочную сиротку.
Поездка в этот дурацктий концлагерь ей совсем не нравилась. Она попросту не имела смысла. Вера вспомнила, как каких-то два года назад точно также ездила на экскурсиюб на мясокомбинат. Как там им предлагали стать работницами этого предприятия.
Тогда она почувствовала лёгкое презрение, все эти колбасы и мясные ьуши были ей противны. По сути, ей предлавгали убивать ни в чём не повиных коров и быков. Вера тогда едва не схватила страшную простуду. Домой она вернулась в слезах.
Ей и скйчас хотелось плакать. Вера постаралась держать губы прямо, не улыбаться, но и не кривить их в лёгкорй гримасе презрения. Ей вдруг почудилось, что она видит всех тех людей, которые тут окончили свою земную жизнь.
Она теперь старалась не свождить глаз с Виолетты. Та шла довольно нахально, как идут только хорошо накормленые и оедтые девочки. Виолетте было тут попросту скучно, она уже предвкушала вкусный обед в гостиничном ресторане, а затем нечто вроде свободного времени.
Вере было совсем не стыдно делить с ней трёхместнрый номер. Виолетта мысленно назначила её на должность своей горничной. Она была какой-0то слишком наглой, даже наглее, чем бывала в школе. Её юное тело явно напрашивалось на каике-то особенно скверные приключения.

Душа Виолетты похолодела. Она была не в своём довольном и упитанном теле. Её новое тело было совершенно голым и тряслось то ли от страха, то ли от окружающего его холода. Она не могла стать такой старой за какие-то мгновения. Она огляделась и не узнала никого из тех, кто ехал с ней на эту странную экскурсию. Куда-то пропал и такой уютный автобус.
Ей пришлось бежать босиком к какому-то странному зданию с большой трубой. Туда их гнали под недовольный лай орвчарок, которые решительно рвались с поводков и норовили укусить пленников за босые пятки.
Душа Виолетты была готова растаться с телом. Она уже начала что0то понимать. В этом страшном месте людски ме души менябтся местами с душами тех, кто погиб тут. Она монгое бы дала, чтобы вернуться нахад в своё такое уютное тело. Чтобы вновь слушать дефицитные пластинки с записями групп АББА и Битлз. Она бы вообще перестала капризничать и даже мыла по утрам посуду, не оставляя это занятие на бабушку или маму.
Но этого уже никогда не случится. Её наверняка скоро выпустят из этого недолгого плена и позволят начать всё с самого начала.
Она теперь пыталась угадать, где сейчас находятся души её спутников. Взгляд её упал на испуганную пухлозадую еврейку. Та отчего-то напоминила ей классную руководительницу. На лице еврейки был написан ужас. Да и другие люди, в чьих телах были заточены души её однолклассников. выглядели не лучше.
Виолетта горько расплакалась. Она–то знала, что ожидает все эти тела. Она знала, что души несчастных будут собраны в закрома Бога и вновь посажены в новые людские тела.
Она вошла со всеми вместе в ту3 кжасную комнату. Вмето воды из душевых воронок повалил удушливый газ. Виолетте было совсем не жаль чужого тела. Она попросту выскочила из него прочь, как часто высчкакивала из слишком накуренной комнаты.

Виолетта почувствовала какой-то очень резкий запах. Она с трудом открыла глаза и уставилась на окруживших её ребят.
- А что это с вами? Почему вы не голые? – как-то не слишком внятно пробормотала она.
- У нас со многими так случается, - проговорила невозмутимый экскурсовод.
Виолетта мельком взглянула на эту женщину. Её лицо показалось ей знакомым. Она уже видела его там, в своём то ли нелепом сне, то лим в кратком путешествии в прошлое.
Ей ужасно хотелось, чтобы всё оказалось только нелепым сном. Возможно, её просто постращали немного, словно бы слишком глупую и шкодливую дошкольницу и вот-вот простят?!

В обратный путь автобус отправился минут через десять.
Виолетта откинула голову на приспущенную спинку сидения и сладко задремала. Она никак не хотела верить, что поменялась душами с какой-то еврейской девушкой. Что сейчас в её теле жила совсем иная сущность.
Ей было немногог стыдно, словно бы она возвращалась в отель, совершенно нагая, да и ешё вымазанная в грязи и в собственных экскрементах. Ей повсюду мерещился запах человеческого дерьма.
Вернувшись в отель, сразу после обеда она встала под душ и стала лихорадочно смывать с себя воображаемую грязь. Рядом была Вера Петрова. Она тоже выглядела немного смущенной и отчаянно помогала своей однокласнице в помывке.
Наконец Виолетта устала и опустилась своим холёным задом на закрытый крышкою унитаз. Ей хотелось прямо тут разреветься и попытаться вернуть всё обратно, стать прежней слегка нагловатой Виолеттой.
В её теле пробуждалась какая-то слишком жгучая совесть. Ей было стыдно быть прежней высокомерной модницей. Теперь она даже слегка стыдилась и своимх вполне полных грудей и тех слов, что ещё совсем недавно вертелись у неё на языке.
«Что это со мной? – думала она, ощупывая своё нагое тело. Оно было теперь домом для свосем другой души. И она боялась поверить в то, что никогда не будет прежней.
«Нет, нет... Мне это всё только приснилось! Ыо всём эта дурацкая тётка виновата, рассказывала всякие глупости, вот я сознание и потеряла!»
Виолетта зажала себе уши ладонями, ьорясь услышать резкий лай немецкий овчарок и бездушные команды конвоиров. Она теперь не хотела быть Виолеттой.
«Наверное, я просто сошла с ума!», - решила она.
Голая Вера Петрова невозмутимо мылась. Она осталась прежней. Она не дышала, как загнанный зверь и не пыталась стянуть с себя своё собственное тело.
«Гнужели там побывала только я одна?», - подумала Виолетта.
Ей вдруг захотелось вернуться домой и всё хорошенько обдумать.
Сейчас, в первые дни нового года, всё казалось таким светлым и новым. Она поклялась себе в том, что больше не станет задирать свой нос по пустякам. И престанет капризничать словно бы глупая сказочная Принцесса.

Спустя три дня родители Виолетты ждали её на вокзале. Им было немного старшно, они отчего-то любили это вечно недовольное жизнью и капризное существо.
Они не сразу узнали её. Дочь казалась какой-то притихшей. Обычно она тараторила безумолку, преемывая косточки всем своим одноклассникам и даже уччителям. Но теперь всё было иначе.
Она, молча, прошла до отцовской «Волги» и сама полдожила свои вещи в багажник, а затем села в салон.
За время поездки она не проронила ни слова, глядя на отца и мать, словно бы видела их в первый раз в жизни.
Она чем0то походила на детдомовку, которую везуь в приёмную семью.
Ыиолетте нечего было сказать жтим людям. Оан понимала, что те вряд ли поймут её и сочтут то ли пьяной, то ли попросту полоумной. Мысли Виолетты никак не могли придти в спокойствие. Они еружили в её мозгу, словно бы снежинки в воздухе.
«Вот и хорошо, что домой вернулась! – проговорил отец.- Чего мы в этой Латвии не видали.
Виолетта вздохнула. Она припомнила знаменитый «Рижский бальзам». Припомнила и то, как любила распаковывать в первый день года лежащие под елью подарки. Всё было, как обычно. И всё же ей казалось, что она никогда больше не будет прежней Виолеттой

Регистрационный номер №0523810

от 25 декабря 2023

[Скрыть] Регистрационный номер 0523810 выдан для произведения:
По довольно ровному шоссе ехал ярко-красный экскурсионный автобус. В элегантном «Икарусе» была группа юных экскурсантов, это были десятиклассников одной из школ довольно большого заволжского города. Они были одеты довольно модно, манкировали своей школьной формой, предпочитая ей довольно милые и дорогие одёжки.
Девушкам уже грезилась их такая близкая взрослость. Они стеснялись быть детьми и мечтали лишь об одном – как можно скорее окончательно повзрослеть. Они с какой-то жалостью смотрели на своих сопровождающих – не слишком молодую учительницу и одну из родительницу – мать самой скромной и тихой ученицы. Эта учениуы был слишком моложава жля почти семнадцати лет.
На её щеках горяли лёгкие пятна стыда. Эта девочка успела соскучиться по своему родному дому и смотрела на пробегающий за окном пейзаж, как на нечто довольно странное.
Она была чужой в этой прибалтийской ревпублике. Была чужда и своим одноклассникам. Они жили иной жизнью и теперь в первых числах января 1987 года.
Взгляд этой девущки, которую звали Верой Петровой, скользил по самой красивой девущке класса. Та была одетьа, словно бы какая-нибудь знаменитая модель. Её красивое, даже несколько наглое в своей красоте тело было хорошо упаковано
Виолетта действительно считала себя красавицей. Она походила на садовую розу, котолрая распустила свои бутоны раньше веремни. Такие розы сами напрашиваются на раннюю дефлорацию. Виолетте опоротивела её вполне перезревшая девственность. Она походила в этом на слишком рано созревшую грушу, которую почему-то не срывают с ветки.
Теперь одетая по моде она откровенно сскучала. Дома её ожидала вполне уютная комната со свсеми возможными удобствами. Родиьели не слишком досаждали своей дочери. Они были уверены в одном, что она вскоре вылетит из родительского гнезда и отправится куда-нибудь в Москву или в Ленинград. Виолетте было ужасно скучно в рублёвске. Тут всё было так серо и скучно, и она всегда видела тут только скучных людей, вроде бабушек у подхезда или учтавшихз от такой жизни школьных учителей.
Её болоньеваая куртка, модные джинсы и вязаная шапочка выделяли её в их жружном коллективе. На её ногах были модные сапожки из резины, делавшие её какой-то пародией на космонавтку.
Их поездка в Латвию проходила через Москву. Там, после приьытия на Павелецкий вокзал их провезли по столице, позволили побывать в самых известных универмагах, а затем подвезли к другому вокзалу, где их заселили в отдельный вагон фирменного поезда «Латвия».
Виолетте пришлось делить купе со своей классной руковолдительницей и одной из родительниц, которая сопровождала их группу вместе со своей дочерью. Та девчонка явно блекла на фоне первой красавицы десятого класса «А». Путёвки почти на семтдесят процентов были оплачены шефами, и родителям оставалось доплатить какие-то крохи. Сама Виолетта была не совсем довольна этим странным путешествием. Она невольно смущалась, словно бы понимала, что на неё будут смотреть, словно бы на какуюз-нибудь дрессированную шимпанзе.
Тут она не могла быть самой собой. Виолетте хотелось слишком быстрой взрросорсти, но ей всё время напоминали, что она всего-навсего глупый избалованый ребёнок. И она невольно соглашалась с правилами игры.
На эту экскурсию ей ехать совсем не хотелось. Что-то тревожило её, заставляло глупо потеть. Ехать смотреть развалины какого-то дикого концлагеря. Смотреть точно так же, как когда-то они осматривали цеха мясокомбината. Виолетте хотелось избавиться от этого яркого сна, ей всё время казалось, что она спит, т, что и эта экскурсия и эта странная почти европейская республика ей только снится.
Автобус между тем подъехал к нужному им месту.

Вера не спускала глаз с Виолетты. Её попросили присмотреть за этой капризной модницей. Вмиолетта слишком выделывалась, попросту выпрыгивала из своих модных штанов.
Её родители прямо-таки воняли богатством. Это богатство они не спешили выставлять напоказ. Но и не прятали по сусекам. Вере так и не удвлось напроситься к Виолетте в гости. Они виделись только в школе, а почле школы Виолетта становилась невидимкой, уходила в свою собственную сказку.
Вере это не слишщком нравилось. Она знала, что её мать не может купить ей дорогие джинсы или порадовать флаконом с духами. Что она наверняка должна будет пойти на завод, а не беситься с жиру с какой-нибудь институтской аудитории.
Вера уже жалела, что сразу после восьмого класса не ушла в ПТУ. Она чувствовала на себя сожалеющие взгляды. Все смотрели на неё, лвоно бы на какую-нибудь сказочную сиротку.
Поездка в этот дурацктий концлагерь ей совсем не нравилась. Она попросту не имела смысла. Вера вспомнила, как каких-то два года назад точно также ездила на экскурсиюб на мясокомбинат. Как там им предлагали стать работницами этого предприятия.
Тогда она почувствовала лёгкое презрение, все эти колбасы и мясные ьуши были ей противны. По сути, ей предлавгали убивать ни в чём не повиных коров и быков. Вера тогда едва не схватила страшную простуду. Домой она вернулась в слезах.
Ей и скйчас хотелось плакать. Вера постаралась держать губы прямо, не улыбаться, но и не кривить их в лёгкорй гримасе презрения. Ей вдруг почудилось, что она видит всех тех людей, которые тут окончили свою земную жизнь.
Она теперь старалась не свождить глаз с Виолетты. Та шла довольно нахально, как идут только хорошо накормленые и оедтые девочки. Виолетте было тут попросту скучно, она уже предвкушала вкусный обед в гостиничном ресторане, а затем нечто вроде свободного времени.
Вере было совсем не стыдно делить с ней трёхместнрый номер. Виолетта мысленно назначила её на должность своей горничной. Она была какой-0то слишком наглой, даже наглее, чем бывала в школе. Её юное тело явно напрашивалось на каике-то особенно скверные приключения.

Душа Виолетты похолодела. Она была не в своём довольном и упитанном теле. Её новое тело было совершенно голым и тряслось то ли от страха, то ли от окружающего его холода. Она не могла стать такой старой за какие-то мгновения. Она огляделась и не узнала никого из тех, кто ехал с ней на эту странную экскурсию. Куда-то пропал и такой уютный автобус.
Ей пришлось бежать босиком к какому-то странному зданию с большой трубой. Туда их гнали под недовольный лай орвчарок, которые решительно рвались с поводков и норовили укусить пленников за босые пятки.
Душа Виолетты была готова растаться с телом. Она уже начала что0то понимать. В этом страшном месте людски ме души менябтся местами с душами тех, кто погиб тут. Она монгое бы дала, чтобы вернуться нахад в своё такое уютное тело. Чтобы вновь слушать дефицитные пластинки с записями групп АББА и Битлз. Она бы вообще перестала капризничать и даже мыла по утрам посуду, не оставляя это занятие на бабушку или маму.
Но этого уже никогда не случится. Её наверняка скоро выпустят из этого недолгого плена и позволят начать всё с самого начала.
Она теперь пыталась угадать, где сейчас находятся души её спутников. Взгляд её упал на испуганную пухлозадую еврейку. Та отчего-то напоминила ей классную руководительницу. На лице еврейки был написан ужас. Да и другие люди, в чьих телах были заточены души её однолклассников. выглядели не лучше.
Виолетта горько расплакалась. Она–то знала, что ожидает все эти тела. Она знала, что души несчастных будут собраны в закрома Бога и вновь посажены в новые людские тела.
Она вошла со всеми вместе в ту3 кжасную комнату. Вмето воды из душевых воронок повалил удушливый газ. Виолетте было совсем не жаль чужого тела. Она попросту выскочила из него прочь, как часто высчкакивала из слишком накуренной комнаты.

Виолетта почувствовала какой-то очень резкий запах. Она с трудом открыла глаза и уставилась на окруживших её ребят.
- А что это с вами? Почему вы не голые? – как-то не слишком внятно пробормотала она.
- У нас со многими так случается, - проговорила невозмутимый экскурсовод.
Виолетта мельком взглянула на эту женщину. Её лицо показалось ей знакомым. Она уже видела его там, в своём то ли нелепом сне, то лим в кратком путешествии в прошлое.
Ей ужасно хотелось, чтобы всё оказалось только нелепым сном. Возможно, её просто постращали немного, словно бы слишком глупую и шкодливую дошкольницу и вот-вот простят?!

В обратный путь автобус отправился минут через десять.
Виолетта откинула голову на приспущенную спинку сидения и сладко задремала. Она никак не хотела верить, что поменялась душами с какой-то еврейской девушкой. Что сейчас в её теле жила совсем иная сущность.
Ей было немногог стыдно, словно бы она возвращалась в отель, совершенно нагая, да и ешё вымазанная в грязи и в собственных экскрементах. Ей повсюду мерещился запах человеческого дерьма.
Вернувшись в отель, сразу после обеда она встала под душ и стала лихорадочно смывать с себя воображаемую грязь. Рядом была Вера Петрова. Она тоже выглядела немного смущенной и отчаянно помогала своей однокласнице в помывке.
Наконец Виолетта устала и опустилась своим холёным задом на закрытый крышкою унитаз. Ей хотелось прямо тут разреветься и попытаться вернуть всё обратно, стать прежней слегка нагловатой Виолеттой.
В её теле пробуждалась какая-то слишком жгучая совесть. Ей было стыдно быть прежней высокомерной модницей. Теперь она даже слегка стыдилась и своимх вполне полных грудей и тех слов, что ещё совсем недавно вертелись у неё на языке.
«Что это со мной? – думала она, ощупывая своё нагое тело. Оно было теперь домом для свосем другой души. И она боялась поверить в то, что никогда не будет прежней.
«Нет, нет... Мне это всё только приснилось! Ыо всём эта дурацкая тётка виновата, рассказывала всякие глупости, вот я сознание и потеряла!»
Виолетта зажала себе уши ладонями, ьорясь услышать резкий лай немецкий овчарок и бездушные команды конвоиров. Она теперь не хотела быть Виолеттой.
«Наверное, я просто сошла с ума!», - решила она.
Голая Вера Петрова невозмутимо мылась. Она осталась прежней. Она не дышала, как загнанный зверь и не пыталась стянуть с себя своё собственное тело.
«Гнужели там побывала только я одна?», - подумала Виолетта.
Ей вдруг захотелось вернуться домой и всё хорошенько обдумать.
Сейчас, в первые дни нового года, всё казалось таким светлым и новым. Она поклялась себе в том, что больше не станет задирать свой нос по пустякам. И престанет капризничать словно бы глупая сказочная Принцесса.

Спустя три дня родители Виолетты ждали её на вокзале. Им было немного старшно, они отчего-то любили это вечно недовольное жизнью и капризное существо.
Они не сразу узнали её. Дочь казалась какой-то притихшей. Обычно она тараторила безумолку, преемывая косточки всем своим одноклассникам и даже уччителям. Но теперь всё было иначе.
Она, молча, прошла до отцовской «Волги» и сама полдожила свои вещи в багажник, а затем села в салон.
За время поездки она не проронила ни слова, глядя на отца и мать, словно бы видела их в первый раз в жизни.
Она чем0то походила на детдомовку, которую везуь в приёмную семью.
Ыиолетте нечего было сказать жтим людям. Оан понимала, что те вряд ли поймут её и сочтут то ли пьяной, то ли попросту полоумной. Мысли Виолетты никак не могли придти в спокойствие. Они еружили в её мозгу, словно бы снежинки в воздухе.
«Вот и хорошо, что домой вернулась! – проговорил отец.- Чего мы в этой Латвии не видали.
Виолетта вздохнула. Она припомнила знаменитый «Рижский бальзам». Припомнила и то, как любила распаковывать в первый день года лежащие под елью подарки. Всё было, как обычно. И всё же ей казалось, что она никогда больше не будет прежней Виолеттой

Январь

В ночном поезде

Рейтинг: +4 125 просмотров

Кому понравилось произведение? >>

Комментарии (3)

Галина Амосова # 17 января 2024 в 22:57 +1

Вещь интересная, но текст напечатан с множеством опечаток, надо срочно подкорректировать.

Алексей Баландин # 4 февраля 2024 в 18:31 +2

"У некоторых людей всё, абсолютно всё, проистекает из физиологии: их мысль - это тело, а тело - мысль" (Эмиль Чоран)

Ирина Белогурова # 2 апреля 2024 в 08:56 0

Мой опыт подсказывает, что люди меняются от подобных встрясок совсем ненадолго. Натура всё равно берет своё. Хотя возраст героини позволяет...

RSS-лента комментариев