Трусом Походняк не был, но и на рожон не лез, особенно с начальством. Мог возразить, отстоять свою точку зрения и добиваться своего, если чувствовал за собой правоту и видел в этом выгоду для себя. Однако без фанатизма и излишних амбиций, кои прятал в себе глубоко, а они были, были … Иначе не стал бы он в тридцать пять майором и заместителем начальника отдела, да ещё такого непростого, как ОБХСС. Это сейчас, в эпоху всеобщего бардака, он называется непонятным – ОБЭП, а тогда почти все из руководителей подмосковного райцентра уважали его работников, перед майором же – трепетали. Знали, что сам он взяток не берёт, только через доверенных своих сотрудников. А это целое искусство, дать взятку, чтобы не впустую и дошла по назначению, не осев в кармане инспектора, до Походняка. В противном случае неприятности почти фатальны. Конечно, последнему тоже приходилось в свою очередь «давать наверх» … Вот и сейчас, сидя в кабинете начальника районной милиции, он удивлялся отточенным движениям «хозяина». Тот, не глядя, одной рукой смахнул конверт с деньгами в ящик стола, другой уже доставал бутылку коньяка и прочие атрибуты для «доверительной беседы». - Давай выпьем немного, Андрей, - полковник разлил коньяк сам, приказав по селектору своей секретарше их пока не беспокоить. «Что-то серьёзное, как пить дать! Или выпить …» - майор внутренне подобрался. На его худощавом, слегка вытянутом лице с широко расставленными серыми глазами, не дрогнул ни один мускул. Чуть заметно забилась трепетная жилка в уголке левого глаза. Он приготовился слушать: - Ты знаешь, майор, я всегда относился к тебе с симпатией и, гм-гм … полным доверием. – Полковник не забыл еще приятных ощущений левой руки, убравшей конверт в подобающий ящик. – Ну, будем! Хозяин тут же налил по второй. Потянул время, подвинув блюдце с нарезанным лимон поближе к подчиненному, достал сигареты и жестом разрешил курить собеседнику. - Давай, еще по одной, тема неприятная будет. Для нас обоих… – Хозяин не спешил расстаться с прелюдией к основному разговору. Несведущий человек подумал бы, что этот грузный мужчина, занимающий столь высокий пост и наделенный почти неограниченной властью в городе, раздумывает – как бы деликатнее изложить существо вопроса. Но Андрей хорошо изучил нрав начальника и знал, что тот не склонен к деликатности в отношениях со своими подчиненными. - Ты наверняка знаешь уже, что твоего непосредственного начальника забирают от нас в областное Управление?! – Сие утверждение послужило поводом для третьей рюмки. Майор знал, что после неё будет, как сейчас говорят, резюме. И точно, только выводы полковника разбили все его хорошие ожидания: - Понимаю и знаю, что ты давно заслужил эту должность … - Хозяин выпил один, словно придавая себе уверенности в том, что ему предстояло сказать сейчас. – Только, брат, ты и меня пойми. Мне порекомендовали сверху другую кандидатуру. Причем, с таких верхов, что отказать я никак не могу! Напряжение отпустило собеседников, главное было сказано. Походняк тоже в одиночестве допил свой коньяк, затем, не спрашивая разрешения, налил себе еще и выпил молча, не закусывая и не ощущая вкуса напитка. - М – да … Здорово у Вас получается, Семён Игнатьевич, причем заметьте – уже во второй раз! – Майор и не пытался скрыть своё разочарование и обиду. – Опять мне на шею «варяга» сажаете, а пахать должен я. Зарабатывать висты этим, молодым и пришлым! Я что, так и буду вечно вторым?! В кабинете стало тихо, из приемной доносились негромкий смех и стук печатной машинки. Полковник расслабил узел галстука, разлил остатки коньяка и неожиданно рассмеялся эдаким начальственным, утробным басом. - Вторым! Ишь ты, вторым … - Смех оборвался так же, неожиданно, как и народился. – А чем плохо быть вторым, а? Скажи мне майор, ты спишь-то спокойно? Кошмары тебя не мучают? Андрей уже ругал себя за проявленные эмоции, они были лишними, всё решено и без его участия. Значит снова он на обочине, а по столбовой дороге поедут другие, у которых есть «волосатая лапа». Небожители или избранные! Нет уж, хватит таскать для других горячие угли из костра, хватит… Эта мысль не давала ему покоя и по дороге к дому. Обида, подогретая начальственным коньяком, жгла душу нестерпимо. Опять его обошли на повороте, сколько можно! Походняк остановился перед собором, мрачно посмотрел на темные в вечернем сумраке купола и неожиданно погрозил кулаком неизвестно кому, совсем не думая о том, что кто-то его тут увидит. «Вторым, говорите? Хо-р-ро-шо … Я буду вторым, но после Бога! Ты веришь мне, Отче?! Молчишь …» На следующий день весь райотдел обсуждал новость: Походняк сам, по своей воле написал рапорт с просьбой отправить его добровольно в составе сводного отряда областного МВД для участия в антитеррористических мероприятиях, в Чечню! Ну, надо же … Впрочем, майор всегда был «безбашенным» и отчаянным. Только зачем самому-то соваться в пекло, и даже без приказа?!
Часовой не напрягался на своем посту, наоборот, в расслабленной позе устроился под навесом, укрывшись от накрапывающего дождика. До дембеля осталось три дня и этот караул для него последний, за прошедшие полгода – это всего лишь маленькое неудобство. Бывали неприятности и похуже, в этих надоевших горах не знаешь когда, и откуда придет опасность. Местные днем все дружелюбны, а ночью любой из них может оказаться боевиком или их помощником. Особенно в такую ночь, как эта – темно и сыро, в пяти шагах ничего не видно и дождь приглушает все звуки. Словно в подтверждение этим мыслям буквально в двух шагах перед ним совершенно неожиданно появилась фигура в камуфляже. Часовой привычно передёрнул затвор автомата, но окликнуть нежданного гостя не успел … - Спокойно, парень! Не дергайся, сержант – это я, Мусса. – Подошедший чеченец ненадолго осветил лицо фонариком. Часовой облегченно переступил с ноги на ногу и сплюнул со злостью за испуг в грязь, он узнал капитана из местной милиции, приходилось вместе бывать на операциях по прочесыванию селений. Мусса хорошо говорил по-русски и помогал общаться с населением, представляя собой местную власть. - Что ты крадешься, капитан, как волк? А если бы я сейчас засадил в тебя полрожка? … - Какой волк, брат. Иду, как медведь напролом. Не спи на посту. – Чеченец засмеялся и огляделся. – Слушай, мне майор нужен, Походняк. Где найти? - В штабной палатке он, иди туда… - Сержант снова принял прежнюю позу, думать о доме куда как приятней. В палатке ужинали, несколько офицеров сидели за грубо сколоченным столом. Тишина воцарилась как по команде, едва послышался стук сапог и нарочитый кашель за брезентом. Полог откинулся и вошедший прищурился от яркого после темноты света. Гость снял фуражку, стукнул ей о колено, стряхивая капли дождя, и произнес: - Приятного аппетита, господа офицеры! За столом вернулись к прерванному процессу, а Походняк на правах старшего пригласил капитана к столу, но тот отказался, объяснив, что уже ужинал дома. - Разговор есть, Петрович. Давай выйдем, я подожду снаружи, покурю… - Две минуты, Мусса, чай допью. – Майор не собирался бросать ужин не закончив. Не велика птица, подождет чечен. Нежданный гость долго не томился, закурив во второй раз, он услышал чавканье шагов и обернулся. Походняк подошел расслабленной после ужина, но все же твердой походкой. - Говори, Мусса, что у тебя за проблема? А то мы собрались в преферанс перекинуться. Чеченец молча кивнул головой в сторону часового, майор нехотя окликнул: - Зиновец, ты что устроился, как у жены под подолом? Двигай на периметр, не расслабляйся! Сержант неохотно надвинул на голову капюшон армейской плащ-палатки и удалился на вверенную для охраны территорию, приказ … твою мать! Походняк с удовлетворением закурил. - Дело есть, майор, у меня к тебе. Но, как бы сказать … Это и личная просьба, и спецоперация нашей милиции. «Начало необычное – ишь, интриган нашелся! Ну-ну …» - майор не торопил, навес надежно укрывал от дождя, карты давно уже надоели … «Послушаем, что будет дальше»: - Вы, я знаю, скоро убываете домой. Так вот, я прошу тебя доставить там, в Москве, небольшой пакет по адресу. Что в нем, я сказать не могу, да и не знаю. Да и тебе, Петрович, знать не нужно. Просто отдай и всё. Возникла пауза, стало тихо, лишь дождь барабанил по навесу, лагерь отдыхал. Походняк отмахнулся от приближающегося часового, давая понять, что разговор не закончен. Зиновец, вздохнув, ушел на второй круг. - А почему ты, Мусса, не можешь отправить ваше послание в обычном порядке, почтой? - Это долго и ненадёжно, сам знаешь, какой там бардак. – Чеченец усмехнулся и снова закурил, давая собеседнику время собраться с ответом. Но тот не спешил … - Ты, капитан, все-таки мент. Темнишь что-то, Мусса. – Походняк поежился, слишком сыро этой ночью. – Но и я тоже мент, и на ля-ля не поверю. Сам подумай – зачем это все нужно мне, влезать в ваши дела? Вы же тут все, как один, без криминала не живёте… - Тебе хорошо заплатят, майор. Зачем тебе лишние знания? Все просто, отдал посылку, получил деньги. В пакете нет ничего такого … Просто письма и видеокассета – привет, так сказать, родным и коллегам. Русский сделал вид, что поверил. Нехотя промолвил: - Ладно, Мусса. Чего не сделаешь для друга? Давай свой пакет, передам. Чеченец достал из-за пазухи конверт из плотной бумаги, заклеенный и опечатанный по всей форме, отдал собеседнику. Потом протянул майору сжатый кулак, тот ответно стукнулся в него своим, раскрыл ладонь и в неё упал туго свернутый рулончик приятного зеленого цвета. Аванс довольно щедрый и в нужной валюте.
Солнце заглянуло за край большого пляжного зонта, словно говоря хозяину усадьбы – пора отвлечься от воспоминаний. Походняк посмотрел на часы, покачал головой и посмотрел на мобильный телефон, лежавший на столе, но звонить не стал. Налил себе немного виски в стакан из толстого стекла и выпил, передвинул кресло, спрятавшись от солнца. Алкоголь разлился теплом внутри, мысли снова потекли в прежнем русле… Вернувшись с полей, а точнее – с гор борьбы с терроризмом, Походняк написал рапорт об отставке, имея в активе легкое пулевое ранение и льготы, положенные участнику боевых действий. Через полтора месяца он зарегистрировал на свое имя частное охранное предприятие, сотрудников подбирал из своих, бывших милиционеров и армейских отставников. Пришли и действующие работники органов, многих не устраивали там заработки и собственно сама служба. Основной костяк сложился из профессионалов, а от рядовых охранников не было отбоя. График работы: сутки дежурства и три дня отдыха многим нравился даже при среднем уровне оплаты. Было время и подработать, если денег не хватало. Через полгода работы у ЧОПа сложился более чем достаточный круг клиентов, чьи предприятия (от магазинов до банков) следовало охранять. Походняк подобрал себе двух заместителей, одного по охране, второго на инкассацию и другие услуги фирмы. Дела шли своим чередом, без скрипа и больших затруднений, а доходы только росли, и росли довольно не плохо. Тогда, по возвращении из Чечни, майор съездил по нужному адресу. Там размещалась редакция довольно крупной столичной газеты. Сам с посылкой не пошел, понимая, что придется объясняться с сотрудниками и тем самым засветить свою причастность к отправителям. В ближайшем почтовом отделении майор, используя служебное удостоверение, раздобыл бланк почтового извещения со штемпелем. Рядом с редакцией находилось уютное кафе, из окон которого он увидел стайку подростков на скамейке с банками пива в руках. Подозвав одного из них, на вид самого шустрого, Походняк попросил его сыграть роль почтового курьера и передать посылку в редакцию газеты. Парнишка справился успешно и быстро, а компания обогатилась дополнительным пивом, можно сказать халявным. Извещение с отметкой редакции о получении майор убрал в карман. Всю неделю он внимательно следил за новостями, осторожно узнавал и по своим служебным каналам, что такого интересного связано с этой редакцией. В СМИ об этом издании почти не упоминали, а вот коллеги просветили – у них пропала журналистка и оператор. Похоже, что имело место похищение, буквально недавно редакция получила требование о выкупе. Шума поднимать не стали, руководители издания согласились выкупить своих сотрудников. Плохие предположения майора подтвердились, он участвовал в нехорошей истории. Однако Мусса не обманул, в конце недели к нему подошли двое кавказцев, передали от него привет и остальную часть оплаты за оказанную непростую услугу. От извещения они, смеясь, отмахнулись – не нужно подтверждения, начальник. Значит, дело уже срослось, напрасно страховался, но бережёного, как говорится … Этих денег с лихвой хватило на открытие ЧОПа и первое время работы.
«Деньги – вещь конечно необходимая, но затягивают они в свою орбиту не хуже чем наркотик, всех без исключения. Их всегда почему-то мало…» - Походняк встал из кресла, зонт не спасал уже от солнца. Забрав со стола бутылку, стакан и телефон он прошел в прохладу дома, не оставляя нити раздумий. «И денежный передоз также может, почти наверняка, привести к гибели. Когда денег слишком много, то это начинает раздражать и общество, и власти. Скольких олигархов вынудили покинуть страну, скрываться на чужбине. А наиболее упертых из них, решивших, что они уже небожители, просто-напросто засадили за решетку. В назидание другим …» - Хозяин закурил, выключил телевизор, где как раз шла передача о Михаиле Ходорковском и очередном рассмотрении его с Платоном Лебедевым дела в суде. «Вот так легко, одним росчерком пера сломали человеку жизнь. Кому он теперь нужен, даже если и выйдет? Власть, власть всегда сильнее и важнее денег …» - Он вышел на балкон, вид цветущего сада умиротворял и настраивал на мажорный лад, но мысли бежали своим чередом, помимо воли. Ему всегда хотелось обладать властью, причем не властью чиновника или руководителя, это уже пройденные этапы. Походняк жаждал реальной власти над людьми, возможности влиять на их судьбы. К политике он относился довольно прохладно, но с уважением, поскольку сам не обладал ни хорошим образованием, ни нужным красноречием. А без этих качеств политиком не стать, в лучшем случае будешь на побегушках у более речистых, чем ты. Как по-другому добиться власти он не знал до тех пор, пока полгода назад приехавший в Москву Мусса не предложил ему новое направление «бизнеса». Походняк предложение принял и не жалел об этом вплоть до событий последних дней… Новоявленный партнёр убедил, что после наркотиков и продажи оружия самый выгодный бизнес – это торговля людьми и донорскими органами. Мусса и его клан имели надежные каналы отправки «живого товара» в Турцию, к арабам и даже в Африку. Проблема только в «поставщиках»… В России, да и на Кавказе, порядка становилось больше год от года, и прежние схемы похищения людей стали давать серьёзные сбои. За этим он и прибыл в Москву, найти новых и надежных поставщиков, терять такие колоссальные прибыли клану не хотелось. От «донорства» Походняк отказался сразу, мотивировав отказ тем, что далёк от медицины. Это дело будущего, нужно подготовить кадры… Дело сразу же пошло на ура, у его второго зама оказалось хорошее чутье на нужный «контингент». Он и его люди, «вербовщики», работали обманом и силой, иногда, если нужно, заманивали деньгами и выпивкой. На базу, выкупленный ЧОПом у обанкротившегося завода профилакторий, исправно стал поступать «товар». Поначалу логистику отправки товара проработали на бомжах и вокзальных бродяжках, отбирая тех, кто покрепче. Хозяин, так за глаза стали называть бывшего майора подчиненные, понимал, что этим бездомным прямая дорога в рабы на Кавказе, а может и дальше, за хребтом. Товар низкопробный и стоил не слишком дорого, но прибыли пошли хорошие. Потом переключились на дорожных проституток и молодых глупышек из провинции и дальнего зарубежья, мечтавших о подиуме или карьере танцовщицы. Солидные деньги стали оседать на его счетах в оффшорах, а сам Хозяин наконец-то почувствовал себя вершителем судеб, от него зависело подчас всё для несчастных людей, попавших в их руки. Одно обстоятельство иногда отравляло ему радости «бизнеса»»: Походняк знал, что статьи в Уголовном Кодексе обещают солидные сроки отсидки подобным предпринимателям, но он отмахивался от таких мыслей. Власть над людьми пьянила, заставляла забыть про страх наказания…
Бывший авторитет, ныне вор в законе по кличке Резаный, известный в миру как Воронов Сергей Григорьевич, был в состоянии, близком к большому негодованию. Его увесистая трость громко стучала в наборный паркет пола небольшого ресторана, принадлежавшего ворам, как и вся эта увеселительная загородная база с небольшим подобием аквапарка, саунами, казино и почти официальным борделем для нужных людей. Все воровское хозяйство располагалось на берегах живописного лесного озера, раньше тут находился пионерский лагерь. - Я у вас спрашиваю, братаны, доколе этот бывший ментяра будет переходить мне дорогу? – Резаный остановился в круговом движении и оглядел четырех авторитетов, сидевших за массивным столом. Его кряжистая фигура говорила о немалой физической силе, левую сторону лица пересекал уродливый шрам, обычно бледный он наливался кровью в минуты ярости и тогда мало кто решался прямо смотреть на его искаженную физиономию. Взгляд законника выдерживал далеко не всякий. - Мало того, что грёбаный мусор увел у нас из под носа профилакторий, так он теперь ещё и на рынок намылился! – Авторитеты тупо, как один, смотрели в столешницу, изображая покорное внимание говорившему главарю. – Типа того, он реконструкцию рынка пообещал мэру, по евростандартам. Это всегда была наша территория! Резаный тяжело опустился на дубовый стул, его левая нога гнулась неважно. Авторитеты зашевелились, кажется, разборки не будет. Кое-кто осмелился закурить, сейчас будут тёрки о завтрашнем дне. - Я уж молчу о том, как его псы замочили твоих пацанов, Слон! – Законник закурил и, прищурившись, в упор взглянул на квадратного верзилу, почти на голову возвышавшегося над сидевшими за столом подельниками. – Двое сраных инкассаторов пятерых положили вместе с водилой прямо на бензоколонке. Привыкли только бабки на рынке собирать, налетчики хреновы! Виновник снова уткнулся глазами в стол, оправдаться было нечем, облажались тогда по полной программе. Разбор полетов меж тем продолжился: - Рынок отдавать мы не можем, что я «людям» скажу? Что менту базар сдали, это вдвойне западло! Тогда всем придется на сходняке ответить «за базар» … - Резаный хрипло рассмеялся своему каламбуру, соратники не поддержали, не до смеха. Главарь затушил сигарету в пепельнице, и устало произнес, подводя итог: - Ладно, война так война! Давайте выпьем, и будем думать, как мента утихомирить. А то скоро тут обслуживать будет некому, мусор всех шалав в округе под себя подгрёб, зараза. – За столом облегченно зашевелились, гроза миновала, подкрепиться в самый раз будет. – А где Юрист, он кое-что надумал. Позовите мне его.
Телефон завибрировал и пополз по полированной поверхности стола. Походняк посмотрел на дисплей, звонок от жены, что ей нужно – час назад расстались. Он нажал на отбой и снова стал слушать, совещание важное и вопрос обсуждался серьёзный. Телефон опять издал раздражающий звук, он поднял руку, останавливая докладчика, и соединился с линией: - Галя, ну что такого срочного? – недовольно произнёс в трубку. - Срочно приезжай, у нас беда! – Послышался сдавленный всхлип, его жена вообще-то плакала редко. – Маришу украли! Андре-е-ей … - Да не реви ты! Говори толком, что и как … - Походняк впервые почувствовал сердце, оно нехорошо замерло, затаилось и часто-часто застучало где-то в горле, его бросило в жар. Он молча слушал, потом сказал хрипло: - Так, не дергайся и никуда не звони. Жди, я сейчас приеду. Обвел собравшихся сотрудников невидящим взглядом, вяло махнул рукой, давая понять, что совещание прерывается, и потянулся к бутылке с минеральной водой. В кабинете остались только замы. Походняк встал из-за стола: - Поехали ко мне на квартиру. Похитили дочь, подробности по дороге… Хозяин в городской квартире бывал нечасто в последнее время, там царство жены и детей, он же обитал в основном в загородном доме. Жена и дети приезжали на выходные. Галина руководила районным Дворцом Культуры, сын учился в последнем классе и одновременно оканчивал художественную школу. Он неплохо рисовал, а у дочери рано стали проявляться музыкальные способности, в том была заслуга исключительно их матери, её наследственность. Галина смогла взять себя в руки к их приезду и рассказала детали произошедшего. Выяснилось, что ей на работу позвонили из детского сада и рассказали, как на утренней прогулке к их дочери подошли двое мужчин, сказав воспитательнице, что они присланы родителями за девочкой. Воспитательница удивилась, обычно её предупреждали, но один из прибывших грубо обругал женщину, схватил девочку за руку и поволок к машине. Второй велел позвонить маме и удостовериться, что все по её приказу. Машина тут же уехала, свернув на соседнюю улицу… Хозяин посмотрел на второго зама, тот понимающе кивнул и направился к двери, детский сад находился в соседнем квартале. Походняк велел жене позвонить директору школы, они были хорошо знакомы, с тем, чтобы присмотрели за сыном и никуда не выпускали от себя, он сам приедет за ним. - Что скажешь на это? – Хозяин смотрел на первого зама сосредоточено, тот про себя удивился его самообладанию. - А тут и гадать нечего. Это Резаный беспредельничает… - Зам поднялся из кресла, нужно действовать. – Я вызову вам ребят для охраны и машину. Поеду к омоновцам, одним нам не справиться.
Воровское логово распотрошили до темноты, хотя бандиты сопротивлялись отчаянно. Резаный с ближайшим окружением предпринял попытку прорыва через озеро, но все пути для бегства надежно перекрыли. Он никак не ожидал альянса чоповцев с ОМОНом, хотя предусмотреть такой вариант должен был заранее. «Поздно, теперь уже поздно. Зажирел я на воле, зажился …» - Воронов был в сознании, но дышал трудно, со всхлипами и клокотанием в горле: «Вот она, моя последняя пуля, догнала. Легкое пробито, сто пудов – амба»! К нему подбежали трое в масках, один сорвал её с лица, Резаный узнал своего главного врага. - Говори, сука, где моя дочь?! - И что, добьешь? Не пугай, всё равно кранты … - законник говорил тихо, с перерывами, силы кончались. – Но лишнего греха мне не надо, она у цыган… Я её продал, не тебе ж одному… Кху-кху… Резаный закашлялся и замолчал, в груди хрипело и сипело, он жадно ловил ртом воздух, пытаясь ещё что-то сказать. Наконец ему это удалось, выплюнув сгусток крови, вор едва слышно произнес: - И все-таки, мент, я тебе напоследок оставил «подарок»! А-ха… - попытка рассмеяться закончилась плачевно, кровь хлынула изо рта, Резаный дёрнулся и затих. На обезображенном шрамом лице застывала дьявольская гримаса, открытые глаза смотрели на врага, ярость уходила из них, уступая место безразличной вечности. Походняк с силой наступил ногой на горло побежденному, уже мёртвому вору и с ненавистью произнес: - Падаль! Иди прямо в ад, там давно тебя ждут. С цыганами обошлось без стрельбы, договорились миром. Приехали в их поселок уже в темноте, но там ещё не спали, в окнах горели огни. Увидев столь внушительный кортеж, барон темнить не стал, но потребовал вернуть потраченные деньги. Хозяин торговаться не стал, увидев дочь целой и невредимой… Наутро Походняк уединился с сыном, жена не отходила от дочери ни на шаг. Хозяин сразу же перешел к делу, без предисловий стал задавать сыну вопросы: - Скажи мне, появились ли в последнее время у тебя новые знакомства? Неважно какие, говори обо всех, с кем общался последний месяц. На дискотеки, в клубы ночные ходил? - Пап, ты чего? Да всё те же девчонки и парни … Ты же знаешь всю нашу компанию! Но отец вытряхнул из отпрыска всё, что считал важным, и схватился за голову. Он узнал, о каком «подарке» говорил перед смертью Резаный. Его любимого сына воры подсадили на наркотики, сначала подсунули парню красивую шлюшку, которая вскружила ему голову. Она приучила его сначала к «колесам», после в ход пошли наркотики потяжелее, сынок начал колоться. Вор мстил и после смерти …
Походняк вздрогнул от неожиданности, из динамика раздался голос охранника у ворот: - Шеф, подъехали две машины. Ваши заместители, впускать? Хозяин посмотрел на часы, надо же, за двадцать минут столько всего вспомнилось, почти вся жизнь! - Запускай, пусть проходят в дом. Ближайших сподвижников он провел в кабинет, на второй этаж. В доме было странно тихо, несмотря на то, что вся семья находилась тут же. Обычно дети резвились шумно, бывали и их друзья… - Хозяин, дела по «бизнесу» свернули полностью. Всё чисто, если не будут копать глубоко. – Второй зам говорил уверенно, не стесняясь такому обращению – знал, что этот разговор об общих делах последний. - По ЧОПу тоже всё в ажуре, придраться не к чему. – Первый зам открыл кейс, достал запаянную пластиковую папку. – Вот ваши новые документы на всех, включая детей. А вот банковские документы, деньги переведены на три счета, как Вы и приказывали. Хозяин убрал документы в сейф, вернулся к столу и налил всем виски. - Ладно, парни – выпьем за всё, что осталось позади. И потом в баню, попаримся перед дорогой. Выезд рано утром, ровно в пять. Билеты готовы? Второй протянул ему билеты на самолет. Выпили молча, всё главное уже сказано … Рассвет заглянул в резные окна баньки. На столе парил самовар, друг против друга сидели Хозяин и бородатый Сергей, его тень и личная охрана, остальные отдыхали. Сергей молча почесывал бороду и смешно дул на блюдце, он пил чай по старинке: - Может, я все-таки провожу вас до самолета, а? - Нет, мы уже договорились с тобой, что и как… - Хозяин говорил устало, но твердо. – Никто не должен знать, куда я отправляюсь, даже ты. Так безопасней для всех, а эти билеты – фикция. У меня другой рейс, аэропорт тоже другой. Может быть даже не самолет, а поезд… Снова замолчали, думая каждый о своём. Походняк задумчиво смотрел в окно на рассвет в его любимом саду. Так же задумчиво, словно самому себе, произнес: - Знаешь, Сергей, человеку нужно через многое пройти, чтобы понять простую, в общем-то, истину: Зло всегда возвращается к тебе, как бумеранг. Только бьет в два раза больнее, набравшись силы в пути. – Он закурил, помолчал и продолжил. – И еще скажу, человеку никогда не подняться до Бога. Слишком слаб человек и много в нём подлости. Никому не дано быть даже вторым, после Бога… - закончил он совсем уж непонятной Сергею фразой. Две недели город обсуждал громкую ликвидацию бандитской братии, много слухов налипло к произошедшей истории, правда почти утонула под вымыслами. Говорили и об исчезновении Хозяина, никто не знал, куда он пропал со всей семьей. Одни говорили, что уехал за границу, другие – замаливает грехи у староверов, в Сибири. Третьи утверждали, что погиб при ликвидации или утонул там же, в озере… Но, слухи и разговоры тихо сошли на нет, появились новые сплетни на другие темы. Жизнь не стояла на месте, кипела и бурлила, как варево в адском котле.
Помочь сайту
Поздравления
