- Добро пожаловать, - скрытое маской лицо чуть опускается, сдержанно ухмыляясь - или это - игра теней и света? Глупость какая, конечно же, игра. Откуда гримасы на стянутом неживой материей лице?
- Добро пожаловать, ваше высочество, - он выше ростом, чем Королева, откинут за плечи скрепленный у горла серебряной брошью плащ тёмной шерсти, стянуты белыми перчатками руки. В голосе нет почтения. Ей хочется ударить его по лицу - так, чтобы отлетела маска, но главное - чтобы стёрлось, пропало это самодовольное, глупое, недостойное, недопустимое для этого отродья выражение бахвальства. Он не имеет права. Он - не королевского рода. Он...он....
- Ваше Величество, - спокойно поправляет его Королева, слова всё же срываются с языка и она готова вечно проклинать себя, о да, она знает цену своим словам и своему льду в голосе. Нельзя, нельзя так рисковать, нельзя показывать ему, что это задевает её. Она выравнивает взгляд. Слегка опускает подбородок, и, кажется, у неё получается. В меру спокойно, в меру покорно, но вместе с тем - не теряя достоинства.
- О, мне известно о том, что вы взошли на престол, - ей чудится, или он легко усмехается? - от всей души поздравляю вас с этим, - он говорит, точно обучившийся грамоте деревенщина, и Королева чувствует, как от злости сводит пальцы и скулы, - также смею заверить вас, что не собираюсь претендовать на ваши земли, и на жизнь ваших детей. Вы вступили на престол, а ваши дети - по-прежнему остаются принцами и...принцессой? - он любезно, хоть и не очень-то умело предлагает Её Величеству руку и подчеркнуто медленно ведет её к пиршественному столу. Замершие возле своих мест гости похожи на каменные изваяния, выточенные искусным художником. Никто не смеет даже шевельнуться. Чудится - самый воздух загустел. Лишь тени, бешеные тени скачут вокруг свечей, носятся, точно безумные.
- Мне известно, - повторяет Король-Чародей с неприятным смешком, - однако позвольте мне эту маленькую слабость - мне привычно звать вас ваше высочество. О, я смею надеяться - вы не будете возражать?
Этот вопрос не требует ответа. Но от самих насмешливо-изгибающихся слов хочется позабыть о том, что за спиной - измученные, изнуренные битвой люди. Простые ремесленники и крестьяне, горожане и маленькая, сонно сопящая девочка, завёрнутая в тёплое одеяло. Её дитя, её единственное желанное дитя.
Королева молчит.
Мимо плавно плывут стены, гости почтительно склоняют головы. Стол, накрытый пиршественный стол уже совсем рядом, и вдруг...слова Короля, Короля-Чародея, безродного Короля запоздало врезаются в разум, набатом бьются изнутри, тревожно стучат, заставляя забыть о приличиях. Королева потрясенно смотрит на своего спутника и чуть отодвигается в сторону:
- Привычно? Я не ослышалась, вы сказали, вам ПРИВЫЧНО называть меня так?
Пластичная маска изгибается в улыбке - едва заметной, очень осторожной. Король-Чародей подводит гостью к её месту и отступает на шаг, точно художник, любующийся своим творением. С его рук соскальзывают бархатные перчатки, обнажая бледную кожу запястий. Не бледную - белую.
Левую руку опоясывает тонкая змея алого шрама, который на первый взгляд можно принять за украшение или татуировку искусного мастера, но совсем не за последствия тяжелого ранения.
Слова отлетают прочь. Королева не в силах произнести что-либо, не в силах поднять взгляд, точно зачарованная смотрит, смотрит на эту отметину, такую знакомую ей.
Ей чудится - сейчас разлетятся в стороны, рассыпятся стены, как картонки скомкаются гости и сам Король-Чародей отлетит прочь, обращаясь в прах, а она, тяжело дыша, откроет глаза, бессмысленно уставясь в потолок своей спальни.
Помочь сайту
Поздравления
