Труп Богини

  Андрей с детства мечтал быть врачом. Но так уж сложилось, что после окончания мединститута он стал патологоанатомом. Ну и что, что приходилось каждую смену потрошить трупы мужчин и женщин. Он не боялся мертвецов, и за несколько лет работы в морге привык к этим своим обязанностям. Мужчиной он был неженатым, так как в институте невестой не обзавёлся, в аспирантуре тоже, а теперь вообще работал над кандидатской диссертацией, и свободного времени у него практически не было. «Вот, получу научную степень, тогда и буду думать о создании семьи», – говорил он себе и упорно вскрывал покойников, находя для своей диссертации всё новые и новые материалы.

В тот день он, как обычно, пришёл на смену с утра, отпустил ночного сторожа, просмотрел журнал – всё, как всегда. Выпив стакан утреннего чая, Андрей переоделся и приступил к работе. Труп мужчины, сгоревшего в ночном пожаре, не был ему интересен – напившийся в усмерть человек сначала задохнулся от дыма, а потом огонь изрядно поджарил уже мёртвое тело. Девяностолетняя бабка тоже умерла от старости – оторвалась одряхлевшая аорта. А вот от чего могла умереть молодая и цветущая девушка? Андрей с интересом осмотрел великолепное тело, при жизни принадлежавшее, наверное, богине. Во всяком случае именно спящей богиней казалась эта покойница. В сопроводительных документах значилось, что её нашёл лежащей без признаков жизни на берегу у озера в парке пенсионер, прогуливающий там под вечер свою собаку. Старичок попробовал сначала привести беднягу в чувства, а потом уже вызвал милицию. Девушка на самом деле оказалась мёртвой без признаков насильственной смерти, и при ней не было найдено ни каких документов. Выглядела она на двадцать три – двадцать четыре года, у неё были густые огненно рыжие волосы, прямой нос, чувственные губы, и необычайно длинные ресницы. Даже лёжа в морге на мраморной плите, она казалась спящей, так как её белоснежная кожа и сейчас была нежной, без малейшего признака начинавшегося процесса разложения, а со щёк ещё не сошёл девичий румянец. Держа скальпель в руке, Андрей стоял над трупом и не решался сделать первый надрез. Не веря сопроводительным документам, констатирующим смерть, он самолично убедился в том, что девушка мертва, а уж после этого вскрыл её грудную клетку. Работа с этим странным трупом отняла несколько часов, но так и не дала своих результатов. К концу своей смены патологоанатом не имел ни малейшего представления о причинах смерти. По всему выходило, что человек умер совершенно здоровым, здоровее многих живых. Ничего не оставалось, как написать в документах, что причиной смерти стала внезапная остановка сердца. Остановилось сердце, и всё тут. До поздней ночи уже дома Андрей не мог думать ни о чём другом, как только о мёртвой девушке. Он поймал себя на мысли, что думает о ней, как о живой. А ночью она ему приснилась весёлая, нежная, а главное умная. В том чудесном сне они гуляли вместе по парку, по тому самому, в котором её нашли. У них оказалось много общих тем для разговора, и прерывать их пробуждением совсем не хотелось. Но сон растаял под утро, а вместе с ним и чудесный образ незнакомки. Андрею хотелось увидеть божественные черты снова. Желание оказалось непреодолимым, и, хотя была не его смена, он сам, не понимая того что делает, отправился в морг. Вася Копнин, его однокурсник, встретил коллегу с искренним удивлением. Не было ещё такого, чтобы кто-то из сотрудников вместо того чтобы отдыхать от покойников дома вернулся б опять к ним.

 - Ты чего, Андрюха, забыл что? – спросил Василий, жуя зубами дымящуюся «беломорину».

И только сейчас Андрей понял, что находится в идиотском положении, стоя с утра не в свою смену в приемной морга. Он растерялся, так как ответить ему было нечего. Не мог же он сказать, что пришёл полюбоваться покойницей, которую вчера вскрывал, и с которой во сне гулял всю ночь. Копнин ждал ответа от своего товарища, а тот молчал.

 - Андрей, что с тобой? Ты меня слышишь?

 - Всё нормально, Вась, - дурман от сна, в котором до этого момента находился молодой человек, внезапно рассеялся. - Я тут вчера труп одной девушки вскрывал…, - он замялся.

 - И что?

 - Веришь – нет, я впервые не смог установить причину смерти.

 - Она, наверное, умерла от избытка здоровья, - Василий вытащил изо рта папиросу и от души рассмеялся.

 - Я не шучу брат, девушка на самом деле перед смертью была здоровой.

 - Может, тебе в отпуск пора, дорогуша? А то ещё у тебя мертвяки начнут оживать. Вот, случай был в Пензе с одним патологоанатомом…

 - Да, прекрати ты, я ведь серьёзно! – Андрей обиделся на шутку товарища.

 - Ладно, что там за труп девушки, который ты вчера вскрывал? – Вася загасил в пепельнице окурок.

 - Номер двадцать девять, я же указал в журнале.

Копнин тяжело вздохнул и опять достал из кармана пачку «Беломора».

 - Да, братуха, я так и думал…

 - Что ты так и думал?

 - Что, что? Что в отпуск тебе пора. Вот в Пензе был случай…

 - Да пошёл ты знаешь куда со своей Пензой!

Андрей, не одевая халата, ворвался в холодильник. Он пробежал вдоль столов с покойниками, ища номер двадцать девять. Но такого номера не было. Он остановился у последнего стола в растерянности. В помещении лежало около двадцати трупов, накрытых простынями. Собравшись с силами, чувствуя на душе лёгкую тревогу, молодой человек начал открывать лица у всех покойников по очереди. Вчерашней девушки среди них не оказалось.

 - Ну, как, нашёл свою ненаглядную? – бросил из дверей Копнин.

 - Где журнал? Где акты вскрытия?

 - На месте, где им и положено быть.

Андрей пробежал вдоль мраморных столов, оттолкнул Василия от двери и бросился в кабинет врача.

 - Да, успокойся ты, Андрюха, приснился тебе дурной сон, бывает! – крикнул ему в след коллега. - Вот в Пензе был аналогичный случай…

Но  крашеная серой краской дверь рабочего кабинета уже с шумом захлопнулась за сменщиком.

 - Где, где эти бумажки? Что за чертовщина? Кому они понадобились?

 - Да, не было их, я же с утра все документы смотрел, - Копнин встал рядом со столом. - И записи в журнале под номером двадцать девять нет. Я сам с этого номера сегодня начал с трупом работать. Так это сорокалетний мужик.

 - Ну, были же вчера записи, я, что похож на психа? И девушка была!

 - По-твоему она убежала?

 - Не знаю, была, а теперь её нет!

Василий задымил папиросой.

 - Так не бывает, брат, ты же сам это понимаешь. Как врач ты должен реально оценить ситуацию. Твоё переутомление всё объясняет. Ты ведь понимаешь, что я прав, не можешь не понимать.

Андрей вытер рукавом вспотевший лоб.

 - Не знаю, я уже ни в чём не уверен. Дай, что ли закурить.

 - Ты же не куришь!

 - И не пью, а ты мне налей. Может быть, от спирта в мозгах всё утрясётся.

 - Да, пожалуй, стопарик тебе не помешает.

С этого самого дня жизнь Андрея вытекла из привычного русла. У него не выходила из головы мёртвая девушка. Исчезновение её трупа вообще не поддавалось никакому объяснению, и молодой врач пытался успокоить себя, сославшись на собственное психическое расстройство от переутомления. Он убеждал себя, что так оно и было, хотя наполовину задушенный здравый смысл где-то в глубине сознания твердил, что труп девушки был на самом деле. Но если с исчезновением трупа как-то ещё можно было смириться, забыть о нём, увлёкшись работой, то что можно было сделать со снами, в которых  каждую ночь присутствовал божественный образ рыжеволосой девушки. Чтобы совсем не тронуться умом Андрей начал после работы захаживать в ночной бар, пытаясь отвлечься с помощью алкоголя от навязчивых мыслей. Это продолжалось с месяц. В конце мая, да, это произошло именно тогда, в прокуренное и шумное помещение бара вошла Она. Девушка не являлась точной копией той, покойной. У неё были жгуче чёрные волосы, убранные назад и закрепленные перламутровой заколкой, брови и необычно длинные ресницы были тоже чёрными. Свежий румянец на щеках выглядел натуральным и очень украшал милое лицо. Простенькое ситцевое платье на идеальной фигуре казалось роскошным нарядом, и отсутствие всяких побрякушек ничуть не умаляло божественной небесной красоты. Во всяком случае, именно такой виделась незнакомка Андрею. Глянув на неё, он чуть не выронил из рук бокал с выпивкой, и скорее сердцем, чем глазами идентифицировал эту девушку с той, которую видел на мраморной плите у себя в морге. Но глаза глазами, сердце сердцем, но есть ещё и рассудок, который твердил молодому человеку, что сходство только кажущееся, и что, видимо, раньше ему доводилось встречать девушку, но по каким-то причинам он не заострил тогда внимание на её образе. Но образ запечатлелся в подсознании и проявился во сне. Потом этот сон стал настолько явным, что уже его трудно было отличить от действительности, и вскрытие трупа незнакомки во сне он принял за реальный факт. Теперь появление в баре этой девушки всё объясняло, всё ставило на свои места. С души парня как камень свалился. Всё вокруг теперь виделось по-другому: и этот смрад от дымящихся сигарет, и пьяные физиономии завсегдатаев, и истеричный хохот подвыпивших шлюх - всего этого теперь не существовало. Была только богиня в образе черноволосой девушки и он сам, сидящий за стойкой бара и не сводящий с неё глаз. Их взгляды встретились, и парень с девушкой, как будто по какому-то предписанию свыше, пошли навстречу друг другу.

Девушку звали Маргарита. Они познакомились сразу, без каких-либо объяснений и предисловий. Через час общения им обоим уже казалось, что они знают друг друга всю жизнь. Они начали встречаться чуть ли ни каждый день. Маргарита оказалась не только красивой, но и умной, и им было о чём поговорить. Девушка жила одна без родителей на окраине города, и Андрей провожал её каждый вечер, но только не до дома.  По причинам, которые она отказалась ему объяснить, расставались они за квартал от её жилища. Когда он однажды попытался тайком проследовать за ней, то был с позором пойман. Маргарита страшно на него тогда обиделась и пригрозила при следующей такой попытке окончательно с ним рассориться. Поэтому после того случая Андрей больше не пытался увидеть дом, где живёт его возлюбленная. Да, и на самом-то деле, разве ему дом её нужен? Ему, как жизнь, нужна она сама! Были они почти коллегами, оба работали врачами. Только он патологоанатомом, а она психиатром, в какой-то захолустной поликлинике, о которой он слышать не слышал. Да, и это ему было неважно. Образ Маргариты всё собой затмевал. В общем, они поженились, если так можно назвать их союз. Не было ЗАГСа, не было венчания и не было застолья - так пожелала невеста. Она просто переехала к своему избраннику со своими скудными пожитками. А их и было-то всего – смена одежды, да  старинный резной сундучок, издающий не совсем приятный запах.

 - Что там у тебя – тухлые яйца?

 - Нет, это моя маленькая прихоть. Потом как-нибудь покажу. Всему своё время. Не будь таким любопытным, дорогой. Любопытство – удел женщин.

Андрей согласился. Началась счастливая и простая, как мир, семейная жизнь. Утром молодые расставались, чтобы вечером соединиться снова. После ремонта двухкомнатной квартиры Маргарита сделала из бывшей холостяцкой берлоги уютное гнёздышко для двоих. О ребёнке она слышать ничего не хотела. Андрей со всем соглашался и готов был на любые жертвы ради своей любимой. Как-то в сентябре он пришёл домой и не застал своей жены. Это было впервые, обычно она ждала его уже с ужином, хотя сама почти ничего не ела. Ни то чтобы жена не ела в ужин, она и утром и в обед обходилась крохами, и было удивительно, за счёт каких источников поддерживал жизнедеятельность её организм. Сама Маргарита объясняла всё строгой диетой, позволяющей ей сохранять великолепную фигуру. Так вот в тот сентябрьский день Андрей не застал жены дома. Зато на новых обоях в зале мелом была начерчена кем-то и для чего-то овальная арка со звездой внутри. Звезда была пятиконечная и большая,  упиравшаяся в края арки острыми концами. Не успел Андрей рассмотреть чьё-то художество, как в другой комнате зазвонил телефон. Это Василий Копнин интересовался у него каким-то пустяковым вопросом. Вернувшись в зал, он столкнулся там со своей женой. Она улыбнулась ему, обняла и поцеловала в губы.

 - Откуда ты взялась, тебя же не было?

 - Я выходила прогуляться, и только что зашла.

 - Но я не слышал звука замка от входной двери.

Маргарита крепче прижалась к мужу.

 - Разве я виновата, что ты не слышал, дорогой?

Андрей смутился. Он почувствовал какую-то вину, за то, что заподозрил в чём-то жену.

 - А это что за художество? – он указал на след мела на стене. - Я ведь недавно только наклеил новые обои.

 - Это мой маленький каприз, Андрюшенька. Ты меня когда-то спрашивал про сундучок, помнишь? В нём мелки. Я с детства любила рисовать ими, и до сих пор эта страсть во мне. Мой рисунок не такое уж большое преступление, правда? Я сейчас всё сотру, и следов не останется. Ты не сердишься? – девушка поцеловала мужа в щёку. Андрей не сердился. За исключением того маленького инцидента всё в семейной жизни молодых было как у всех счастливых пар. Это продолжалось до зимы. С декабря Маргарита начала постепенно чахнуть. Она стала вялой и неразговорчивой. О причинах своего недомогания говорить не хотела и переносила его на ногах стойко. Андрей испугался за жену и настаивал на лечении, хотя не знал, в чём оно должно было заключаться. Маргарита сама работала в поликлинике и не могла не знать, что за хворь её мучает, но молчала. От волнения за свою любимую Андрей не находил себе места. И когда жене стало настолько плохо, что она слегла, вызвал по её просьбе участкового врача. Домой к ним пришла молоденькая девушка, видимо, недавно только окончившая мединститут. Андрей хотел поприсутствовать при осмотре врачом жены, но та попросила оставить их вдвоём. Он пожал плечами и вышел в другую комнату, где уселся за свою диссертацию. Но работа над ней не шла – все мысли у него были за стенкой, где неопытная девчонка – терапевт осматривала его жену и пыталась разобраться в причинах болезни. Прошёл час, а врач всё оставался у постели больной. Это было странным, и Андрей оставил свои бумаги и зашёл в комнату. Какого же было его удивление, когда он застал там жизнерадостной свою жену, сидящей на постели и протягивающей к нему руки. Врача – девчонки не было.

 - А где врач-то?

 - Ушла. Она такая умница. Ей в клинике нужно работать, а не участковым терапевтом. Посмотри, какое чудо она со мной сотворила.

То, как выглядела сейчас Маргарита, на самом деле казалось чудом. Кожа её опять стала бархатистой, на щеках появился румянец, в глазах блеск. На стене Андрей заметил опять нарисованную мелом арку со звездой в центре. Он скосил на неё свой взгляд, и жена его заметила.

 - Я нарисовала опять свои каракули на стене – они мне помогают, действуя благотворно на психику. Я сотру, ты не беспокойся.

 - Странно, я не слышал, когда уходил врач. Она случайно не вылетела через окно. Может, она ведьма, коль умеет творить чудеса?

 - Да, хоть и ведьма, тебе-то что? Главное результат, а он налицо. Посмотри на меня. Я по-прежнему тебе нравлюсь? Иди ко мне, иди, - Маргарита тряхнула шикарными волосами и протянула к нему руки, всем своим видом выражая горячее желание.

Жизнь у семьи опять потекла в нормальном русле. После перенесённой болезни молодая женщина будто получила заряд бодрости. Она стала веселей, а её поцелуи и объятья - жарче вдвойне. Андрей был на вершине блаженства, и порой ему хотелось выкрикнуть:

 - Остановись мгновенье, ты прекрасно!

И не делал он этого по той причине, что каждый день жена раскрывала перед ним какой-нибудь новый женский секрет, перед которым блек вчерашний, и завтра ожидало что-то новое. Сколько бы так продолжалось, неизвестно, если бы ни одна случайность. Как-то по весне Андрей простыл, и у него на работе резко поднялась температура. Он вынужден был уйти домой рано. Открыв дверь своим ключом, и войдя в квартиру, он жену дома не застал, так как она ещё должна была быть на работе. В этом не виделось ничего странного. Странным казалось то, что на стене красовались, нанесённые мелом её художества. И в квартире стоял едва уловимый запах тухлых яиц или серы. На холодильнике в прихожей лежала телеграмма от матери из другого города, в которой она сообщала, что собирается навестить сына. Значит, приходил почтальон, и ему открывала жена. Видимо по каким-то делам в это время она заезжала домой. В этом тоже не было ничего странного. Андрею, если честно, не нравилась привычка жены рисовать на стенах, и ему казалось глупостью портить дорогие и красивые обои. Поэтому он взял тряпку, намочил её в ванной под краном и надавил ей на след мела. Когда рука провалилась в стену, как в воду, молодой человек испытал настоящий шок. Он отдёрнул руку и отскочил в сторону. Потом пришёл немного в себя и посмотрел повнимательнее на арку со звездой внутри. Линии, оставленные розовым мелком на обоях, были самыми обыкновенными и не казались чем-то сверхъестественным. Но рука только что провалилась в стену! Или показалось, как с той мёртвой копией Маргариты год назад в морге? Неужели опять что-то с головой?

Андрей с опаской подошёл к стене. Он вытянул правую руку вперёд и слегка дотронулся до обоев. Он не чувствовал поверхности. Рука опять провалилась в стену. Иллюзия – мелькнула мысль. А в иллюзии нет ничего страшного, иллюзия – это интересно даже. Вторая рука уже увереннее погрузилась в поверхность стены. Тело двинулось вперёд, и серые с золотом обои оказались перед самым носом. Ещё движение, и уже лицо пересекло неведомую грань. Когда это происходило, Андрей зажмурился, а когда открыл глаза…

Лучше бы они оставались закрытыми. Первым ощущением был запах. Резкий и удушающий запах серы. Потом, когда дрожащие веки поднялись, взору предстала пещера или какой-то туннель, залитый красным, колышущимся светом, клубящимся впереди кровавым туманом. Каменные, с острыми выступами стены истекали какой-то слизью, а пол был усыпан мелкими извивающимися червями. Их было много, этих мерзких тварей, целый слой, и, двигаясь, они издавали звук, похожий на шелест. Иллюзия, если это была она, казалась ужасной, и чувство омерзения и страха переполнило Андрея. Здравый смысл говорил, что такое зрелище не для глаз  нормального человека, и что надо бы прекратить всё это, просто подавшись назад, но… Но всеохватывающее чувство соприкосновения с чем-то великим, но ужасным, бесконечным и сильным, парализовало и не дало сделать ни единого движения. Потом послышались чавкающие шаги. Кто-то приближался в тумане. Андрей, не в силах ничего сделать, напрягся. В кровавой дымке показалась женская фигура. Что-то в ней было знакомым и в то же время отталкивающим. Когда же туман рассеялся, он увидел Маргариту! Это была его Маргарита, но только какая! Густые чёрные волосы были с проседью, будто посыпаны пеплом, лицо, покрытое сетью мелких морщин, выглядело злобным, как у хищника, из-за выдающихся в стороны скул, налитых кровью сверкающих холодящим душу огнём глаз и какого-то звериного оскала  рта, из которого стекала по подбородку  кровь. Когда Андрей увидел Маргариту в таком виде, а это была она - он не сомневался, у него закружилась голова, и ноги стали ватными. Он бы упал, если бы не странная сила, запечатавшая его на границе перехода из квартиры – любовного гнёздышка в это ужасное подземелье. Несчастный парень стоял и смотрел, как, давя червей под ногами, к нему приближалась ведьма, до недавнего времени принимавшая образ его возлюбленной. От мысли, что с этим ужасным монстром он занимался любовью, его  стошнило, что вызвало истерический хохот у Маргариты. Андрей собрал все силы и дёрнулся назад, но ведьма поправила великолепную грудь, которая ещё недавно принадлежала его возлюбленной, и нежным голосом промурлыкала:

 - Иди ко мне, мой дорогой, от избытка чувств я готова тебя съесть!

Узы, державшие молодого человека, ослабли, и он мог бы вырваться из их плена, но сам, не пожелав этого, шагнул вперёд, заворожённый божественным голосом любимой. Он делал шаг за шагом, не чувствуя, как под его ногами с хрустом давятся черви.

Маргарита опять расхохоталась, и от этого истерического хохота содрогнулся кровавый туман…

Андрей не вышел на работу на следующий день, не выходил он и позже. Три дня ему названивали из морга, но телефон не отвечал. На четвёртый день он не встретил на вокзале приехавшую в гости мать. Не застав сына дома, пожилая женщина съездила к нему на работу, и там узнала, что он не появляется. Материнское сердце почувствовало неладное и заставило мать Андрея сделать заявление в милицию. Следствие длилось долго, но результатов не дало. Когда же оперативник снимал показания с Василия Копнина, тот рассказал о странном случае с пропавшим трупом. Потом добавил:

 - А вот в Пензе был такой случай: у тамошнего патологоанатома тоже якобы пропал труп женщины, а потом и он сам исчез. Вы не слыхали?

Оперативник ответил, что о таком случае не слышал, и что исчезновение мертвецов – это не по его части. Одним словом, молодой, подающий надежды врач бесследно исчез вместе со своей женой или сожительницей, которую толком никто не видел, и о которой мало кто что знал. В морг на освободившуюся должность пришёл на работу другой патологоанатом, но он не мог заменить Василию Копнину пропавшего товарища.  И вот как-то в конце лета доставили в морг в Васину смену молодую красивую женщину с копной белых волос. Не женщина была, а богиня!  Василию даже показалось, что она спит. Поэтому прежде чем вскрыть ей грудную клетку он убедился самолично, что она на самом деле мертва…