Попугай

18 февраля 2014 - Vitall
Переходили мы с одного района службы в другой. Вторую смену вахтенным отстоял. Хоть вторая вахта в просторечии «собака» (потому как с четырех до восьми утра) – сменяться всегда приятно … на улочке хорошо. Ни тепло, ни холодно …. Солнышко встает.
 На второй мачте (гроте) на макушке приделана антенна пеленгатора. Два таких полукруглика на платформе. Так вот сверху сидит птиц. По форме баклан – но не черный … цветом скорее как чайка. И так ему там здоровенно – то обе руки вытянет. То поочереди … то ноги (тоже, понятно, не единовременно). Чего ж не кайфануть среди глубокого синего моря – и крылами не мослать и везут нашару … птицы так часто делают…
 Сменившийся вахтенный сигнальщик, глянув мимоходом, определил – «попугай» (и правда – в тропиках не пингвин же) … а дальше развлечения все с ним, почти на полсуток.
 Эт я сменился, отзавтракал и спать. А корапь как жил активно – так и продолжал …
 Пост радиоразведки, к примеру, разжился полмешком зубной пасты «помарин» и всю вахту (она специальная – потому не 4 часа, а 6) мешал её в ведре с опресненкой. Потом выстаивал. И, походу, взлелеивался всю эту вонючую ирунду поле смены замахнуть … ох зря …У друга моего Лёши (вечной и хорошей ему памяти) работун с утра попёр. А эта штука в море для групмана реализуется просто: оправляемся, завтракаем – и погнали в народ: посты, заведование, да полпарохода во внимании и вынимании … вот народ с ведром со своим и влип. Лёша в сердцах и не сильно проснувшийся длинно не говорил – цапнул ведро и с верхней палубы содержимое за борт и ухнул. Незадача с ветром вышла – наветренный борт был. И всё это гавно полетело, понятное дело, не вниз, а вверх. В аккурат на надстройку …. Тёпленькую такую от восходящего солнышка. И по ней ровным слоем всё это дело и засохло … огромадным таким белым пятном. Не командира группы эта незадача – но сменившейся вахты: вот вся эта шобла рационализаторов вместо завтрака и отбоя с тряпками и машеньками рассвет встречала трудом – замывала незадачу. Командир корабля, вступив на вахту, вышел на шкафут пыхнуть – оценил – пашущий матрос глаз радует не хуже бегающей лошади (пашущую женщину в море вспоминать не принято). Спросил, правда – откуда такое безобразие то на заборе и с самого утра … старшина увидел орла на пеленгаторе – вон, говорит, попугай насрал …командир удивился – что у него в жопе – брансбойт что ли? Но раз народ в поле – и ладно … да и не царское это дело, с приборкой углубляться …
 У того же командира группы Алексея много еще было бойцов. С разных мест многонациональной родины. Матрос Салимов, к примеру, был татарином … надеюсь – есть он и сейчас. Ленив был до безобразия. И толст. Большая такая толстая куча …к слову сказать пеленгаторщик с него вышел – другого такого не было. Пост еще не назвал частоту – а он уже пеленг отвечал – память такая оказалась и реакция … Но это так. Лирическое отступление … В предыдущие сутки, под вечерок, Салимов закосил. И не просто – но и расслабился … а расслаблялся он уже на моем заведовании – залёг, гадёныш, перед обтекателем антенн позагорать. Причем загар хотел, похоже, ровный и однотонный … короче чего долго говорить – спалил боец себе жопу. Поздно я его согнал… 
​ А попугай в это время привлекал внимание народа. Как раз разводы, смены, заступления, зарядки, проминанты после завтрака … привлекать внимания больше особо то нечем – по телеку месяцев несколько одна программа – «про аморэ» …
 После обеда и отдыха свободных от вахты бойцов запустили на приборку. На ют выбрались офицеры творческих направлений службы – у которых нет в подчинении матросов. Они тоже не соригинальничали – попугая так же опознали мгновенно. Поскольку скучно им было уже долго – военная мысль понеслась практически враздрай. Учитывая, что два этих понятия («военная» и «мысль») в нормальной жизни не совмещаются – первым и последним заработал охотничий инстинкт. Взялись сбивать орлана с пеленгатора. Снарядов в море не много – как правило это носимый боезапас. Так вот тапки в лучшем случае ударялись в отбойник … какое то время уходило на поиск снарядов. И потом – новый залп … Инженер мой, Вова, опытный моряк, смотрел на это дело с явным неодобрением. И при этом охотно поедал дар тропического снабжения – яблоко. Догрыз то запросто. И метнул, что осталось за борт… опять наветренный. Обгрызок вылетел, а не улетел. Вова ловко поймал его. Метнул. Поймал опять … перегнулся через борт на нервах и с силой метнул вниз. А то б не получилось! Плюнул с чувством выполненного удачно долга туда же, за борт … зря пьлюнул: вытер чего плюнул с глаза …. Короче Вова был готов к кровавой охоте. Но он был техническим инженером, а не творческим … у него были болты в карманах. И крепкая резинка в трусах. Была. Тоже … рогатка вышла приличная. Но и отбойник свою функцию выполнял на все 100. Попугай, не прекращая упражнений по вытягиванию конечностей, заинтересованно косил на стрелков и места попаданий …
 А в это время Лёша, обходя окрестности, обнаружил спящую Ольгу. Ольгой оказался Салимов. Причем с солнечным ударом в жопе …. Осмотр показал, что солнце умеет – жопа была на загляденье – аж с фиолетовым отливом. Оценка ситуации была быстрой и верной – это не тот недуг, который позволяет косить от приборки, причем лёжа в койке …а тут еще выяснилось, что обгаженный борт не отмывается – закрашивать надо. А кому красить – угадайте с первого раза ….
 Старший помощник выбрался на ют под шум охотящихся соплеменников. Порыва не оценил. Весь этот разгоряченный шалман творческой интеллигенции был построен вдоль борта. Наказан расстрелом через повешание за причинные места за «полное отсутствие морской культуры». Приговор приводился немедленно – в форме лекции в виде «рассказ – показ». Причем Петрович был убедителен и если честно – страшноват в гневе …
 Ранетый солнцем матрос с ведром полез за краской. Бочки торчали на юте. На крыше рубки дежурного … всё б ничего. Но: чтоб не травмировать рану Салимов зачехлил только … ну короче лез как добротный павиан. За спиной у несущего культуру в массы старпома … апогей был как раз в лекции – тем не менее, застывшее на лицах изумление замечено было … резкий поворот был лишним. Огромная как солнце жопа матроса с ведром краски привела к временному ступору …. Последующие крики (Салимов, стой сука) только усилили стук копыт по палубам ниже ….
 Творческие антиллигенты, теперь уже ставшие носителями морской культуры, резво разбежались … на горизонте появился плоский, как ладошка атолл – место очередной работы. Тогда еще с трёх миль показались пальмы …
 Отдохнувший орёл взмахнул крылами и рванул … правильно определили его – ПОПУГАЙ. Кому нужны эти пальмы … домой бы. К ёлкам …..

© Copyright: Vitall, 2014

Регистрационный номер №0192562

от 18 февраля 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0192562 выдан для произведения:
Переходили мы с одного района службы в другой. Вторую смену вахтенным отстоял. Хоть вторая вахта в просторечии «собака» (потому как с четырех до восьми утра) – сменяться всегда приятно … на улочке хорошо. Ни тепло, ни холодно …. Солнышко встает.
 На второй мачте (гроте) на макушке приделана антенна пеленгатора. Два таких полукруглика на платформе. Так вот сверху сидит птиц. По форме баклан – но не черный … цветом скорее как чайка. И так ему там здоровенно – то обе руки вытянет. То поочереди … то ноги (тоже, понятно, не единовременно). Чего ж не кайфануть среди глубокого синего моря – и крылами не мослать и везут нашару … птицы так часто делают…
 Сменившийся вахтенный сигнальщик, глянув мимоходом, определил – «попугай» (и правда – в тропиках не пингвин же) … а дальше развлечения все с ним, почти на полсуток.
 Эт я сменился, отзавтракал и спать. А корапь как жил активно – так и продолжал …
 Пост радиоразведки, к примеру, разжился полмешком зубной пасты «помарин» и всю вахту (она специальная – потому не 4 часа, а 6) мешал её в ведре с опресненкой. Потом выстаивал. И, походу, взлелеивался всю эту вонючую ирунду поле смены замахнуть … ох зря …У друга моего Лёши (вечной и хорошей ему памяти) работун с утра попёр. А эта штука в море для групмана реализуется просто: оправляемся, завтракаем – и погнали в народ: посты, заведование, да полпарохода во внимании и вынимании … вот народ с ведром со своим и влип. Лёша в сердцах и не сильно проснувшийся длинно не говорил – цапнул ведро и с верхней палубы содержимое за борт и ухнул. Незадача с ветром вышла – наветренный борт был. И всё это гавно полетело, понятное дело, не вниз, а вверх. В аккурат на надстройку …. Тёпленькую такую от восходящего солнышка. И по ней ровным слоем всё это дело и засохло … огромадным таким белым пятном. Не командира группы эта незадача – но сменившейся вахты: вот вся эта шобла рационализаторов вместо завтрака и отбоя с тряпками и машеньками рассвет встречала трудом – замывала незадачу. Командир корабля, вступив на вахту, вышел на шкафут пыхнуть – оценил – пашущий матрос глаз радует не хуже бегающей лошади (пашущую женщину в море вспоминать не принято). Спросил, правда – откуда такое безобразие то на заборе и с самого утра … старшина увидел орла на пеленгаторе – вон, говорит, попугай насрал …командир удивился – что у него в жопе – брансбойт что ли? Но раз народ в поле – и ладно … да и не царское это дело, с приборкой углубляться …
 У того же командира группы Алексея много еще было бойцов. С разных мест многонациональной родины. Матрос Салимов, к примеру, был татарином … надеюсь – есть он и сейчас. Ленив был до безобразия. И толст. Большая такая толстая куча …к слову сказать пеленгаторщик с него вышел – другого такого не было. Пост еще не назвал частоту – а он уже пеленг отвечал – память такая оказалась и реакция … Но это так. Лирическое отступление … В предыдущие сутки, под вечерок, Салимов закосил. И не просто – но и расслабился … а расслаблялся он уже на моем заведовании – залёг, гадёныш, перед обтекателем антенн позагорать. Причем загар хотел, похоже, ровный и однотонный … короче чего долго говорить – спалил боец себе жопу. Поздно я его согнал… 
​ А попугай в это время привлекал внимание народа. Как раз разводы, смены, заступления, зарядки, проминанты после завтрака … привлекать внимания больше особо то нечем – по телеку месяцев несколько одна программа – «про аморэ» …
 После обеда и отдыха свободных от вахты бойцов запустили на приборку. На ют выбрались офицеры творческих направлений службы – у которых нет в подчинении матросов. Они тоже не соригинальничали – попугая так же опознали мгновенно. Поскольку скучно им было уже долго – военная мысль понеслась практически враздрай. Учитывая, что два этих понятия («военная» и «мысль») в нормальной жизни не совмещаются – первым и последним заработал охотничий инстинкт. Взялись сбивать орлана с пеленгатора. Снарядов в море не много – как правило это носимый боезапас. Так вот тапки в лучшем случае ударялись в отбойник … какое то время уходило на поиск снарядов. И потом – новый залп … Инженер мой, Вова, опытный моряк, смотрел на это дело с явным неодобрением. И при этом охотно поедал дар тропического снабжения – яблоко. Догрыз то запросто. И метнул, что осталось за борт… опять наветренный. Обгрызок вылетел, а не улетел. Вова ловко поймал его. Метнул. Поймал опять … перегнулся через борт на нервах и с силой метнул вниз. А то б не получилось! Плюнул с чувством выполненного удачно долга туда же, за борт … зря пьлюнул: вытер чего плюнул с глаза …. Короче Вова был готов к кровавой охоте. Но он был техническим инженером, а не творческим … у него были болты в карманах. И крепкая резинка в трусах. Была. Тоже … рогатка вышла приличная. Но и отбойник свою функцию выполнял на все 100. Попугай, не прекращая упражнений по вытягиванию конечностей, заинтересованно косил на стрелков и места попаданий …
 А в это время Лёша, обходя окрестности, обнаружил спящую Ольгу. Ольгой оказался Салимов. Причем с солнечным ударом в жопе …. Осмотр показал, что солнце умеет – жопа была на загляденье – аж с фиолетовым отливом. Оценка ситуации была быстрой и верной – это не тот недуг, который позволяет косить от приборки, причем лёжа в койке …а тут еще выяснилось, что обгаженный борт не отмывается – закрашивать надо. А кому красить – угадайте с первого раза ….
 Старший помощник выбрался на ют под шум охотящихся соплеменников. Порыва не оценил. Весь этот разгоряченный шалман творческой интеллигенции был построен вдоль борта. Наказан расстрелом через повешание за причинные места за «полное отсутствие морской культуры». Приговор приводился немедленно – в форме лекции в виде «рассказ – показ». Причем Петрович был убедителен и если честно – страшноват в гневе …
 Ранетый солнцем матрос с ведром полез за краской. Бочки торчали на юте. На крыше рубки дежурного … всё б ничего. Но: чтоб не травмировать рану Салимов зачехлил только … ну короче лез как добротный павиан. За спиной у несущего культуру в массы старпома … апогей был как раз в лекции – тем не менее, застывшее на лицах изумление замечено было … резкий поворот был лишним. Огромная как солнце жопа матроса с ведром краски привела к временному ступору …. Последующие крики (Салимов, стой сука) только усилили стук копыт по палубам ниже ….
 Творческие антиллигенты, теперь уже ставшие носителями морской культуры, резво разбежались … на горизонте появился плоский, как ладошка атолл – место очередной работы. Тогда еще с трёх миль показались пальмы …
 Отдохнувший орёл взмахнул крылами и рванул … правильно определили его – ПОПУГАЙ. Кому нужны эти пальмы … домой бы. К ёлкам …..
 
Рейтинг: 0 581 просмотр
Комментарии (0)

Нет комментариев. Ваш будет первым!