Помню ч. 18 43. Дворник ч. 4. Солженицын как типичный провокатор

 

Н. Виткевич, отбывавший свой срок на проклятых Солженицыным воркутинских шахтах: «В Воркуту я попал в трудное время 1945 года, когда страна была разрушена войной. Несмотря на это, нам выдали хорошую одежду, постель, матрацы и одеяла. Пищу каждый получал в зависимости от степени выполнения нормы. Паек хлеба на день колебался в пределах от 350 граммов до одного килограмма. А много ли честных советских людей в то время могли получать ежедневно целый килограмм хлеба?...

По мере того как после войны положение советских людей изменялось к лучшему, изменялось и положение узников. Я получал «карманных денег» сто рублей в месяц, при хорошей работе - прибавку к пайку. А если норма мною и другими выполнялась на 150 процентов, то один день засчитывался за три».

 

Бурковский, Самутин, Виткевич рассказывают о художественной самодеятельности в лагере, о самоуправлении, примирительных судах, разбиравших споры между заключенными, об обычных нарушениях лагерной дисциплины и общежития.

Б. Бурковский: «Я помню, как на одном шумном собрании в лагере Солженицын повел себя как типичный провокатор. Тогда наше положение в лагере существенно улучшилось, и мы получили самоуправление, возможность влиять на свою судьбу, даже начались разговоры о реабилитации. И вдруг Солженицын категорически выступил против всех улучшений, все сообщения о лучшем будущем он называл «трепом» и «враньем».

Приведём ещё более вопиющее свидетельство бессовестного вранья этого лжеца-авантюриста.

В одном из интервью 1976 года, когда он уже поселился в США, по словам Солженицына, 66 миллионов человек истреблено в лагерях, 13 миллионов украинских крестьян погибли от голода, 2 миллиона человек, оказались жертвами в лагерях после войны. Добавим сюда 26 миллионов действительно погибших во время войны, то в итоге получается 107 миллионов мертвых на 1954 год?

Сравним некоторые официальные данные о численности населения в СССР. На начало войны, июнь 1941 года было 196.716.000 человек. К концу 1945 года с учётом войны с Японией (январь 1946 года - 170.548.000 чел.

Общие потери за войну, в том числе погибших мирных жителей от зверств оккупантов, умерщвлённых в лагерях смерти, в плену - 26.168.000.

Для расчётов примем цифру потерь в 26 млн. К январю 1951 года население уже составляло 182.321.000 человек, т.е. выросло на 11 млн 773 тыс. Это несмотря на то, что большое количество мужчин детородного возраста поглотила война. На январь 1979 года население выросло ещё на 80 млн.115 тыс. 227 человек и составляло уже 262 млн. 436 тыс. 227человек.

 

Итак, если по Солженицыну 107 миллионов советских людей пропали по вине Сталина и его режима, то откуда же к 1979 году взялся 262-миллионный советский народ, откуда могли за эти чуть больше 20 лет после смерти Сталина прибавиться более 90 милионов человек? Не получается простая арифметика у высокообразованного математика!

 

Кстати, на июль 1991 года в канун беловежского сговора о расчленении страны население Советского Союза по официальной статистике переписей населения составляло 293 миллиона человек!

Но вот ещё одна прямая цитата из математика – «философа» Солженицына. «Не имея в руках никакой статистики, не боюсь, однако, ошибиться, сказав: поток 37-38-го... был только, может быть, одним из трех самых больших потоков, распиравших мрачные вонючие трубы нашей тюремной канализации.

До него был поток 29-30-го годов, с добрую Обь, протолкнувший в тундру и тайгу миллиончиков пятнадцать мужиков (а как бы и не поболе). ...И после был поток 44-46-го годов, с добрый Енисей: гнали по сточным трубам целые нации и еще миллионы и миллионы - побывавших (из-за нас же!) в плену, увезенных в Германию и вернувшихся потом. Но и в этом потоке народ был больше простой и мемуаров не написал». («Архипелаг ГУЛАГ»).

Но вот по этому поводу некоторые выкладки Юрия Нерсесова (Продажная история. М., Яуза-Пресс, 2012), весьма добросовестного исследователя некоторых «исторических» утверждений. Вот отдельные фрагменты из главы о Солженицыне. «Не имея в руках никакой статистики, Солженицын действительно не боялся ошибиться и врал постоянно. ...Всего, согласно справке «Сведения о выселенном кулачестве в 1930-1931 г.г.», подготовленной отделом по спецпереселенцам Главного управления лагерей, было сослано не 15 миллионов, а 1 803 392 человека (включая жен и детей ссылаемых) - чуть больше 1 % населения СССР.

 

Точно так же врет Солженицын о репрессиях против вернувшихся из Германии военнопленных и гражданских лиц. Из 4 199 488 советских граждан, репатриированных из Германии в 1945-1946 годах, лишь 272. 687 человек были арестованы. ...Но 148. 079 человек, то есть большинство тех, кто был официально уличен в том, что служил в прогитлеровских вооруженных формированиях или гражданской оккупационной администрации, получили по 6 лет ссылки. Такой же приговор был вынесен 9907 военнослужащим коллаборационистских частей, взятых в плен американо-британскими союзниками и репатриированных в СССР 6 ноября 1944 года, а из 302 992 советских военнопленных, освобожденных в 1941-1944 годах, арестовано было всего 11 556 человек и еще 18 832 отправлено в штрафные подразделения.

Так что, как ни крути, ни «миллионов и миллионов», ни даже полмиллиона не выходит, а те, что были отправлены в лагеря и ссылку, в подавляющем большинстве получили сроки за реальное сотрудничество с врагом».

 

 Окунёмся в ещё одно «свидетельство» знатока Соловков, фантазирующего вокруг имевшего место факта посещения Соловецкого острова писателем Максимом Горьким: «Ожидали Горького почти как всеобщую амнистию!

Начальство, как могло, прятало уродство и лощило показуху. Из Кремля (соловецкого) отправляли этапы, чтобы здесь оставалось поменьше; из санчасти списали многих больных и навели чистоту. 22 июня поехали в Детколонию. Как культурно! - каждый на отдельном топчане, на матрасе. Все жмутся, все довольны, вдруг 14-летний мальчишка сказал: "Слушай, Горький! Всё, что ты видишь - это неправда. А хочешь правду знать?» За два часа правдолюбец мальчишка рассказал долговязому старику об изощреннейших соловецких пытках, о двадцатичасовом рабочем дне, о работе людей в ледяной воде голышом...

Горький вышел из барака, заливаясь слезами. 23-го Горький отплыл. Едва отошел его пароход - мальчика расстреляли перед строем. Но даже имени его мы не знаем».

Как видите, вроде бы страшное злодеяние совершено на Соловках, но опять «имени его не знаем». Да и Горький тоже давно умер, опровергнуть не сможет.

Ну, а чтобы величие Максима Горького опустить до уровня такого же лжеца, как он сам, «соловковед» добавляет: «И напечаталось, и перепечаталось в большой вольной прессе, нашей и западной, от имени Сокола-Буревестника, что зря Соловками пугают, что живут здесь заключённые замечательно и исправляются замечательно».

Чтобы уж окончательно разделаться с мировым авторитетом пролетарского писателя, Солженицын приписывает и ему кое-что из собственной «отработки» доносительства. Дескать, вернулся Горький в Сорренто, а денежки-то и посыпались ему за то, что вопреки действительности хвалил Соловки, «отрабатывал» грех.

Следующие слова снова принадлежат Солженицыну из его «Архипелага: «Вот и соглашались миллионы стать стукачами. Ведь если пересидело на Архипелаге за 35 лет (до 1953), считая с умершими, миллионов сорок (это скромный подсчет, это лишь трех- или четырехкратное население ГУЛАГа, а ведь в войну запросто вымирало по проценту в день), то...есть же чей-то донос и кто-то свидетельствовал».

Осведомителю-стукачу «Ветрову», ему же Солженицыну, лучше других, конечно, известно, как и почему там становятся стукачами.

Однако совершенно очевидно, что в конце войны и в первые годы после неё за решётку отправлялись, прежде всего власовцы и другие прислужники оккупантов, а так же обычные уголовники бандиты, грабители, убийцы, которых за время войны развелось немало.

Вот какие достоверные цифры приводит нам по этому поводу Юрий Нерсесов: «К началу 1950 года в лагерях сидели 1 416 300 человек, в колониях - 1 145 051 человек, а всего с учетом тюрем и особых лагерей - 2 760 095 человек, свыше трех четвертей которых составляли уголовники.

Поскольку всего по политическим статьям в 1921-1953 годах в лагеря было отправлено 2 631 397 человек, легко подсчитать, что всего через лагеря, тюрьмы и колонии за тридцать лет прошло хотя и явно более 10 миллионов человек, но никак не «миллионов сорок».

Как уже говорилось, большинство из них были или уголовники, или активные пособники оккупантов».

 

В адаптированном для школьников «Архипелаге» вдова его автора Наталья Солженицына (Светлова) уже говорит о 20 миллионах, не опровергая или не дезавуируя эту солженицинскую цифру в 40 миллионов. Хотела она того или нет, но этим показала, что оба они, и автор «Архипелага» и «продолжательница» дела своего покойного мужа, были и есть злонамеренные лжецы и фальсификаторы. И при этом оба не обращают внимания на то, что и при «сталинском беспределе» подавляющее большинство заключённых составляли те, кого сажают ныне и в «демократической» России, может только за коррупционные преступления сажали крепче да и конфисковали всё награбленное.

 

Лагерная медицина в реальности и по-Солженицыну. Об уровне его нравственности и моральных устоев

В 1952 году в тюремной больнице у заключённого Солженицына была диагностирована «семинома», то есть большого размера опухоль яичка. Там же она была успешно прооперирована, то есть удалена поражённая часть половых желёз

. Исследования показали, что это было злокачественное новообразование, поэтому было проведены последующие радиационная и химиотерапия. Через какое-то время уже в Ташкенте (не в тюремной больнице!) у него были диагностированы метастазы семиномы. И проведено их успешное радиологическое лечение.

Несмотря на то что лечение сохраняет жизнь, последствия его тяжелы. Удаление яичка, с последующим облучением, ставит под вопрос шансы на продолжение потомства.

Полагаю, однако, что читатель согласится со мной, что даже у самого сильного, волевого человека, которому поставят такой диагноз, реакция будет тревожная. Любая раковая опасность - опасность роковая и в большинстве случаев воспринимается больным, как предвестник близкой и мучительной смерти. Поэтому не будем судить о личных переживаниях Александра Солженицына по этому поводу. Тем более, что ни, как говорил сам Солженицын, «сверхмощные» облучения, ни сама болезнь, не повлияли на его детородную способность.

Несмотря на благополучный исход, изворотливый, патологически лживый «гулаговед» и здесь, вместо хвалы советской медицине, более полувека тому назад совершившей чудо полного излечения от рака заключённого, отбывающего уголовное наказание, не удержался от хулы в адрес всех поколений медиков, имевших дело с тюремно-лагерным контингентом людей.

Во-первых, вылеченный от рака автор «Ракового корпуса» стал приписывать лагерному медперсоналу действия, обратные результату лечения. Он обвинял их в том, что умышленной передозировкой облучения они проявляли своё кредо: «Какая разница, от чего умрёт зэк, от рака или от рентгена». Во-вторых, после излечения Солженицын стал убеждать своих близких и читателей своего «Корпуса», что отыскал какого-то тёмного знахаря, шамана.

Солженицын (и его биограф Сараскина) деликатно именуют его частный врачом, практиковавшим народную медицину. Этот колдун вроде бы продал настойку таинственного корня, (кажется, «аконит джунгарский»), которую Солженицын начал принимать. Врачи приказали выкинуть корень. Солженицын пил его тайком. Прятал в больнице во время радиационной терапии, спорил с докторами, отказывался от гормонального лечения, подозревал, что повышенными дозами рентгена врачи не просто перестраховываются, а «лечат» по принципу: «какая разница».

При этом уверяет, что сам излечил рак этим корнем, и ещё чайным грибом. Вот так: вовсе не медицинская система или советское здравоохранение, которое и тогда имело много минусов, но излечение от рака зэка Солженицына - всё-таки нужно было записать ей в плюс.

Несмотря на, прямо скажем, удивительный факт излечения его от рака с метастазами, Солженицын верен себе: лгать, так напропалую, даже вопреки неопровержимому: исцелился он настолько радикально, что ему сохранили даже способность к производству потомства.

Родившиеся в начале 1970-х годов у его второй жены двое сыновей, Игнат и Степан - прямое доказательство этому. И вот, без корректив на случай излечения его самого от страшной болезни, в самых чёрных красках описывает состояние медицинской помощи на Соловках автор «Архипелага» и «Ракового корпуса». К тому же, он предпосылает своим этим «сочинениям» такую фразу: «Все, кто полнее изведал - те в могиле уже, не расскажут.

 

ГЛАВНОГО об этих лагерях - уже никто никогда не расскажет». А вот ему, всезнающему Солженицыну дана, мол, такая сверхъестественная возможность, и приходят в больное воображение патологического антисоветчика лишь пещерная антисанитария и псевдомедицина на Соловках. «Зимою никак не выбраться в баню с нар больным и старым, вши их одолевают. Мертвых прячут под нары, чтобы получить на них лишнюю пайку - хотя это и невыгодно живым: с холодеющего трупа вши переползают на теплых, оставшихся.

В (Соловецком) Кремле есть плохая санчасть с плохой больницей, а в глуби Соловков - никакой медицины». Приведём для сравнения справку о бывшем зэке, именно соловчанине Д. С. Лихачеве.

В феврале 1928 года он был осуждён на 5 лет за контрреволюционную деятельность и его распределили на Соловки. Партию зэков, в которой был и Лихачёв, на вокзале провожали родственники. До ноября 1931 года он - политзаключенный в Соловецком лагере особого назначения, том самом, который у Солженицына фигурирует, как «СЛОН».

Во время отбывания наказания там, как упоминал в своих воспоминаниях Лихачёв, «управлял коровьей фермой, и полкило сливочного масла в день я имел». Подружился с «урками», значит не каторжный труд и издевательства позволили ему изучать картёжные игры и свои наблюдения оформить, как первую научную работу «Картёжные игры уголовников», посвящённую азартным играм заключённых. С 1929 года работал сотрудником криминологического кабинета там же.

Видимо, тоже что-то вроде «шарашки». Близкие родственники приезжали на свидания. Из 5 лет Лихачёв отсидел там чуть меньше 4 лет, в ноябре 1931-го его переводят с Соловков на материк, на полувольное содержание в Беломоро-Балтийский лагерь (Белбалтлаг). Работал там счетоводом и железнодорожным диспетчером на строительстве Беломорско-Балтийского канала. Как писал сам Лихачев, он очень любил балет, и на выходные тихо смывался в Ленинград. Вот такой ужасный ГУЛАГ и на Соловках, и в Белбалтлаге ощутил на себе Лихачёв.

Досрочно освобождён в 1932 году и вернулся в Ленинград. Не на 100-й километр от города, и никто ему не мешал заниматься научной деятельностью. Правда, эти «издевательства» советской власти над контрреволюционером, не помешали ему сохранить свою ненависть к советской власти, как и СоЛЖЕницыну, который нам во всех, практически без исключения, своих «опусах» вещает о жестокости, бескормицы.

 

Вот ещё некоторые сообщения «знатока ГУЛАГА». «...Голгофско-Распятский скит на Анзере, где лечат... убийством. Там, в Голгофской церкви, лежат и умирают от бескормицы, от жестокостей - и ослабевшие священники, и сифилитики, и престарелые инвалиды, и молодые урки. По просьбе умирающих, и чтоб облегчить свою задачу, тамошний голгофский врач дает безнадежным стрихнин... Потом их...сталкивают вниз с Голгофской горы. ...Как-то вспыхнула в Кеми эпидемия тифа (год 1928-й), и 60% вымерло там, но перекинулся тиф и на Большой Соловецкий остров, здесь в нетопленом «театральном» зале валялись сотни тифозных одновременно. И сотни ушли на кладбище.

А в 1929-м, когда многими тысячами пригнали «басмачей» - они привезли с собой такую эпидемию, что неизбежно человек умирал. То не могла быть чума или оспа, как предполагали соловчане, потому что те две болезни уже полностью были побеждены в Советской Республике, а назвали болезнь «азиатским тифом». Лечить ее не умели, искореняли же так: если в камере один заболевал, то всех запирали, не выпускали, и лишь пищу им туда подавали - пока не вымирали все». Вот так: «ГЛАВНОГО об этих лагерях - уже никто никогда не расскажет... все в могиле». А Солженицын откуда-то и про 1928 год знает, когда ему самому было только 10 лет, без упоминания хотя бы одного подтверждающего исторического документа,

      Даже факт собственного излечения в Экибастузском «Степлаге» от опасной болезни, извращает до полного абсурда.

Чтобы проверить правдивость подобных утверждений «гулаговеда» о состоянии лагерной медицины, автор «Спирали... Солженицына», чешский писатель Ржезач задал некоторым бывшим зэкам (каждому в отдельности), одинаковые вопросы по поводу «факультативной», стоматологической помощи: «Подвергались ли вы, будучи в лагере, когда-либо стоматологическому обследованию»?

Естественно, вопросы задавались тем, кто отбывал наказание в лагерях в то же время что и автор «сведений» о медицинском беспределе в системе советских лагерей для осуждённых к лишению свободы.

И вот что они поведали.

Капитан второго ранга Борис Бурковский: «Мне в лагере в Экибастузе вставили две пломбы. О нашем здоровье всегда заботились». Бывший офицер власовской армии Леонид Самутин: «Лечение зубов в лагерях было обычным делом. У меня самого четыре пломбы из лагеря, которые держатся до сих пор».

Николай Виткевич, отбывавший свой срок не в «шарашке» и не библиотекарем, как Солженицын: «В Воркуте медицинское обслуживание было поставлено очень хорошо. Меня лично там вылечили от цинги, которую я заработал из-за недостатка витаминов. В лагере было амбулаторное лечение, медпункт, а для серьезно заболевших - целый больничный район, подчинявшийся администрации сектора лагерей. Что касается лечения зубов, посмотрите: этот мост мне сделали в лагере»..

 

Если там, в «сталинских» лагерях лечили зубы, излечивали страшный рак - значит, людей там не уничтожали бездумно и умышленно, а лечили не хуже, чем «на свободе».

Лечение зубов - это медицинская помощь косметического, так сказать, «факультативного» и перспективного характера. И этот факт в условиях исправительно-трудовых лагерей немаловажен для опровержения «свидетельств» Солженицына.

Может, не знал он, что в Освенциме, Маутхаузене, Майданеке и других немецких лагерях смерти у мертвых (да и не только) вырывали золотые коронки и отправляли в Имперский банк.

Вот как описывает Л. А. Самутин немецкий лагерь (для советских военнопленных) N68 в Сувалках, где его содержали немцы и откуда он вступил во власовскую РОА: «Кроме голода, холода и тифа, сотнями косившего людей, была еще целая система пыток, изобретенная немцами....

Одной из них было повторявшееся по нескольку раз в день построение на ветру и морозе. Сколько тысяч людей потеряло здесь последние калории, согревавшие жалкие остатки их жизни! После такого построения на плацу оставались десятки трупов. Случалось, что в день умирало 500-700 человек. Их тела аккуратно складывались - у немцев даже в этом была своя система - штабелями по сорок покойников, потому что польский возница отказывался грузить на телегу более сорока трупов...».

 

Всё изложенное в этой статье о лживости, антипатриотичности, антиславянизму, предательству и прочим грехам Александра Со-ЛЖЕ-ницына дополним некоторыми фактами, характеризующими его уровень нравственности и моральные устои.

Первая жена Солженицына Наталья Алексеевна Решетовская страстно мечтала иметь ребенка: «Детей может иметь каждый, - скажет Солженицын жене - но роман о русской революции могу написать только я.... Так же, как паровоз не может без катастрофы сойти с рельсов, так и я не могу отклониться от своего пути. Но ты, в конечном счете, любишь меня ради себя, - чтобы удовлетворить собственные потребности».

Далее - он уверял жену, что таким людям, как они, нужны не «телесные», а «духовные» дети. Когда она забеременела, он настоял на аборте. Трудно представить себе, что человек с высшим образованием не знал, что первый аборт - это огромный риск на последующую бездетность женщины. Видимо, это злодейское настояние проявлял Солженицын неспроста.

Совершив это злое действие, прямо скажем, злодейство, по настоянию мужа, которого беззаветно любила и которому беспредельно верила, Наталья Алексеевна действительно не могла больше иметь детей. А её муж, то ли усомнился в том, что станет создателем «духовного потомства», то ли решил проверить, повлияли ли уже излеченная страшная болезнь и облучение на способности его организма к продлению рода. А проверить это на жене, которую он сам сделал бездетной, естественно, не мог.

Вот как она отметила в своей книге эту её личную трагедию: «Его слова о вечной любви и верности разошлись с делом. Целый год, а может быть, и чуть больше, Саня скрывал от меня свою связь с Натальей Светловой. А когда поехал на Север, то взял ее с собой. Меня же туда он не взял под предлогом, что у него один спальный мешок и что я могу простудиться...

Скоро на горизонте «замаячил» ребенок, ребенок от второй Натальи. Это было предательство. От всех своих страданий я даже пыталась отравиться - выпила 18 снотворных таблеток. Но Бог сохранил мне жизнь».

 

Вместо заключения

Не будем больше травмировать психику читателя примерами всяческих «правдивых», «честных» сочинений Со-ЛЖЕ-ницына, самой бессовестной «совести нации». Он считал себя единственным, монопольным знатоком советской общественной системы с её Уголовным Правом. На самом деле, он действительно оказался почти монополистом собственных «выдающихся» качеств клеветника-предателя. Перейдём теперь к краткому заключению обо всём, что мы успели раскрыть во всём сказанном.

Солженицын иногда очень удачно использует давно известные афоризмы, например «чтобы узнать вкус моря довольно одного глотка».

Но вот одно из его собственных изречений, претендующих на афоризм, сработано им, как многим кажется, для собственного практического применения: «Отмываться всегда трудней, чем плюнуть. Надо уметь быстро и в нужный момент плюнуть первым». (А.Солженицын «Март семнадцатого»)

Вот и старался, стремился он везде и всегда оплёвывать всё и вся вокруг. Пусть, мол, отмываются и на ответные плевки им времени уже не будет. Не зря его теперь называют «гением первого плевка».

Со-лже-ницын оплёвывал всё, что было при советской власти, выдавая за истину свои злобные выдумки и всякого рода тюремные байки. Вопреки фактам и документам в угоду западным ненавистникам России и всего славянского мира, Солженицын превратился из вполне русского человека в отъявленного русофоба.

Он также явно и бесповоротно перешёл на сторону врагов своей родины, как известный предатель, бывший генерал Власов. Очень любят современные политиканы кричать, что Советский Союз был одним большим «Гулагом». Но все, кто смотрят наши телепередачи сегодня, не могут отрешиться от мысли, что именно теперь все мы либо за решёткой КПЗ, либо подсудимые, либо ещё хуже - в бандитских разборках.

Поскольку российское телевидение ныне вещает и на весь мир, мы тем самым формируем уверенное мнение за рубежами о русских, как о народе диком, бандитском, далёким от цивилизации. И именно в основе этого клеветнического образа современной России лежат и сочинительства Солженицына, и весь он сам с его патологически антироссийскими позициями.

 

Известный русский историк, наш современник Игорь Фроянов совершенно объективно отзывается о «творчестве» Солженицына: «Оно без сомнения, пронизано фобиями, т.е. настолько субъективно и тенденциозно, что односторонность его позиции видна, как говорится, невооруженным взглядом». Не менее объективно оценивает Игорь Яковлевич и личные его качества: «Солженицын являлся амбициозной личностью. Похоже, он претендовал на роль властителя дум в современной России,... был непримиримо, негативно и всеконечно враждебно настроен к советской власти, Сталину, вообще ко всему советскому, почему просто не мог дать объективную оценку исторически очень важным и достаточно значительным по своей эпохальности временам в истории нашего Отечества».

И как точно отражает мнения всех здравомыслящих людей не только в России ещё одна очень важная реплика Игоря Фроянова: «У меня вызывают...протестное раздражение попытки нынешней власти и либерального сообщества поставить Солженицына в ряд самых выдающихся русских писателей - чуть ли не в размер с Л. Н. Толстым....И как бы ни пытались сейчас приукрасить Александра Исаевича, он был и остается в ряду разрушителей исторической России».

 

«Отдаю на суд читателя свои, размышления о таком явлении, в России, как Со-ЛЖЕ-ницын. Со всем его «багажом» преступлений против исторической реальности, против нравственности и человечности, со всем, что наболело за годы несправедливого возвеличивания и прославления человека, стремившегося уничтожить, отдать на поругание нашу праславянскую Матерь - Россию. Александр Пыльцын, штрафбатовец-фронтовик Великой Отечественной, действительный член Академии военно-исторических наук, автор книг о штрафных батальонах, генерал-майор в отставке».

 

Дворник напомнил мне, что о Солженицыне сказал Ю́джин Лю́тер Гор Ви́дал — американский писатель, эссеист, кино- и театральный драматург, признанный классик американской литературы второй половины XX века. Заметная фигура культурной и политической жизни США на протяжении последних шестидесяти лет: «Плохой писатель и к тому же болван. Комбинация, которая обычно гарантирует вам в Соединённых Штатах популярность».

 

Автор Александр Бражник, написал статью: «На какие доходы жил Солженицын в США»

В интервью Нью-Йорк таймс 30 марта 1972 года Иван Исаевич Солженицын сказал, что главными его доходами во время проживания в СССР был гонорар за «Ивана Денисовича». Нобелевский лауреат по литературе буквально выживал на один рубль в день, жил впроголодь и ходил в старых сапогах и фуфайке. В 1976 году выступая перед публикой в Мадриде автор «Архипелага Гулага» сказал, что партия любит спекулировать на том, что в эмиграции он стал миллионером, но забывают, что на родине он голодал.

Сколько зарабатывал Солженицын в СССР

Если Солженицын жил в бедности, то, как ему удалось за это время купить дачу, машину в 1963 году, вторую в 1971 и третью через год. Не стоит забывать о постоянных поездках, во время которых писатель вместе с женой Натальей Алексеевной жил в дорогих гостиницах типа столичный «Будапешт». Кстати супруга Александра Исаевича с мая 1969 года уволилась с работы, хотя ее оклад составлял 320 рублей.

Мало кто из советских граждан мог позволить себе содержание адвоката за границей, который был у Солженицына. Основной статьей дохода писателя стали гонорары за произведения. Например: за рассказ «Один день» 1800 рублей, «Раковый корпус» — три аванса в сумме 6000 рублей, за отвергнутый киносценарий «Тунеядец» — 1500 рублей.

Помимо этого, после своей смерти Корней Чуковский оставил все имущество именно Солженицыну. В 1960-х годах писатель получал гонорары от произведений, которые издавались за рубежом. Деньги за эти труды поступали на заграничные счета. Например, издательский дом «Харпер энд Роу» готово было выплатить Александру Исаевичу за очередную работу только авансом 60 тысяч долларов.

Солженицын в 1970 г. стал нобелевским лауреатом и через несколько дней попросил своего заграничного адвоката Хеебу перевести часть средств от премии на счета в шведский и швейцарский банк. В августе 1973 года Андропов докладывал в ЦК КПСС, что за 1971-1973 года Солженицын получил от иностранных банков более 23 тысяч инвалютных рублей. На эти деньги он и прибрел по автомобилю себе, жене и теще. Дефицитными продуктами, товарами и одеждой «голодающий» писатель закупался в магазинах «Березка».

 

Жизнь писателя в США

После выхода «Архипелага Гулага» на секретном заседании руководства СССР принимается решение не делать из писателя мученика и его высылают из СССР в ФРГ. Пожив в предместье Кельна Александр Исаевич с присоединившейся к нему семьей переезжает в Цюрих, после в Париж, а потом США.

В 1976 году изгнанник его жена и дети поселяется в полуторатысячном городке Кавендиш. Свои 51 акр земли, что равняется 16 гектарам, Александр Исаевич обносит забором. По словам Андропова на иностранных счетах Солженицына скопилось 8 миллионов долларов. Это было гонорары за изданные на Западе книги автора. На эти деньги, из которых Солженицын исправно делал взносы в кассу взаимопомощи советским диссидентам и жил писатель.

В 1977 году вокруг русского изгнанника разгорелся финансовый скандал. Александра Исаевича обвинили в неуплате налогов суммой на 4 миллиона швейцарских франков. В январе 1974 года писатель заявил, что гонорары от «Архипелага Гулага» пойдут в фонд помощи политзаключенным СССР. Суть обвинения была в том, что адвокат Солженицына юридически не оформлял факт передачи. Что это ошибка юриста, доверчивость писателя, который был уверен, что на западе нет советского бюрократизма и в денежных вопросах достаточно честного слова или это попытка скрыть реальные доходы Александра Исаевича? Вопрос остается открытым.

 

© Copyright: Владимир Винников, 2023

Регистрационный номер №0520666

от 19 сентября 2023

[Скрыть] Регистрационный номер 0520666 выдан для произведения:

 

Н. Виткевич, отбывавший свой срок на проклятых Солженицыным воркутинских шахтах: «В Воркуту я попал в трудное время 1945 года, когда страна была разрушена войной. Несмотря на это, нам выдали хорошую одежду, постель, матрацы и одеяла. Пищу каждый получал в зависимости от степени выполнения нормы. Паек хлеба на день колебался в пределах от 350 граммов до одного килограмма. А много ли честных советских людей в то время могли получать ежедневно целый килограмм хлеба?...

По мере того как после войны положение советских людей изменялось к лучшему, изменялось и положение узников. Я получал «карманных денег» сто рублей в месяц, при хорошей работе - прибавку к пайку. А если норма мною и другими выполнялась на 150 процентов, то один день засчитывался за три».

 

Бурковский, Самутин, Виткевич рассказывают о художественной самодеятельности в лагере, о самоуправлении, примирительных судах, разбиравших споры между заключенными, об обычных нарушениях лагерной дисциплины и общежития.

Б. Бурковский: «Я помню, как на одном шумном собрании в лагере Солженицын повел себя как типичный провокатор. Тогда наше положение в лагере существенно улучшилось, и мы получили самоуправление, возможность влиять на свою судьбу, даже начались разговоры о реабилитации. И вдруг Солженицын категорически выступил против всех улучшений, все сообщения о лучшем будущем он называл «трепом» и «враньем».

Приведём ещё более вопиющее свидетельство бессовестного вранья этого лжеца-авантюриста.

В одном из интервью 1976 года, когда он уже поселился в США, по словам Солженицына, 66 миллионов человек истреблено в лагерях, 13 миллионов украинских крестьян погибли от голода, 2 миллиона человек, оказались жертвами в лагерях после войны. Добавим сюда 26 миллионов действительно погибших во время войны, то в итоге получается 107 миллионов мертвых на 1954 год?

Сравним некоторые официальные данные о численности населения в СССР. На начало войны, июнь 1941 года было 196.716.000 человек. К концу 1945 года с учётом войны с Японией (январь 1946 года - 170.548.000 чел.

Общие потери за войну, в том числе погибших мирных жителей от зверств оккупантов, умерщвлённых в лагерях смерти, в плену - 26.168.000.

Для расчётов примем цифру потерь в 26 млн. К январю 1951 года население уже составляло 182.321.000 человек, т.е. выросло на 11 млн 773 тыс. Это несмотря на то, что большое количество мужчин детородного возраста поглотила война. На январь 1979 года население выросло ещё на 80 млн.115 тыс. 227 человек и составляло уже 262 млн. 436 тыс. 227человек.

 

Итак, если по Солженицыну 107 миллионов советских людей пропали по вине Сталина и его режима, то откуда же к 1979 году взялся 262-миллионный советский народ, откуда могли за эти чуть больше 20 лет после смерти Сталина прибавиться более 90 милионов человек? Не получается простая арифметика у высокообразованного математика!

 

Кстати, на июль 1991 года в канун беловежского сговора о расчленении страны население Советского Союза по официальной статистике переписей населения составляло 293 миллиона человек!

Но вот ещё одна прямая цитата из математика – «философа» Солженицына. «Не имея в руках никакой статистики, не боюсь, однако, ошибиться, сказав: поток 37-38-го... был только, может быть, одним из трех самых больших потоков, распиравших мрачные вонючие трубы нашей тюремной канализации.

До него был поток 29-30-го годов, с добрую Обь, протолкнувший в тундру и тайгу миллиончиков пятнадцать мужиков (а как бы и не поболе). ...И после был поток 44-46-го годов, с добрый Енисей: гнали по сточным трубам целые нации и еще миллионы и миллионы - побывавших (из-за нас же!) в плену, увезенных в Германию и вернувшихся потом. Но и в этом потоке народ был больше простой и мемуаров не написал». («Архипелаг ГУЛАГ»).

Но вот по этому поводу некоторые выкладки Юрия Нерсесова (Продажная история. М., Яуза-Пресс, 2012), весьма добросовестного исследователя некоторых «исторических» утверждений. Вот отдельные фрагменты из главы о Солженицыне. «Не имея в руках никакой статистики, Солженицын действительно не боялся ошибиться и врал постоянно. ...Всего, согласно справке «Сведения о выселенном кулачестве в 1930-1931 г.г.», подготовленной отделом по спецпереселенцам Главного управления лагерей, было сослано не 15 миллионов, а 1 803 392 человека (включая жен и детей ссылаемых) - чуть больше 1 % населения СССР.

 

Точно так же врет Солженицын о репрессиях против вернувшихся из Германии военнопленных и гражданских лиц. Из 4 199 488 советских граждан, репатриированных из Германии в 1945-1946 годах, лишь 272. 687 человек были арестованы. ...Но 148. 079 человек, то есть большинство тех, кто был официально уличен в том, что служил в прогитлеровских вооруженных формированиях или гражданской оккупационной администрации, получили по 6 лет ссылки. Такой же приговор был вынесен 9907 военнослужащим коллаборационистских частей, взятых в плен американо-британскими союзниками и репатриированных в СССР 6 ноября 1944 года, а из 302 992 советских военнопленных, освобожденных в 1941-1944 годах, арестовано было всего 11 556 человек и еще 18 832 отправлено в штрафные подразделения.

Так что, как ни крути, ни «миллионов и миллионов», ни даже полмиллиона не выходит, а те, что были отправлены в лагеря и ссылку, в подавляющем большинстве получили сроки за реальное сотрудничество с врагом».

 

 Окунёмся в ещё одно «свидетельство» знатока Соловков, фантазирующего вокруг имевшего место факта посещения Соловецкого острова писателем Максимом Горьким: «Ожидали Горького почти как всеобщую амнистию!

Начальство, как могло, прятало уродство и лощило показуху. Из Кремля (соловецкого) отправляли этапы, чтобы здесь оставалось поменьше; из санчасти списали многих больных и навели чистоту. 22 июня поехали в Детколонию. Как культурно! - каждый на отдельном топчане, на матрасе. Все жмутся, все довольны, вдруг 14-летний мальчишка сказал: "Слушай, Горький! Всё, что ты видишь - это неправда. А хочешь правду знать?» За два часа правдолюбец мальчишка рассказал долговязому старику об изощреннейших соловецких пытках, о двадцатичасовом рабочем дне, о работе людей в ледяной воде голышом...

Горький вышел из барака, заливаясь слезами. 23-го Горький отплыл. Едва отошел его пароход - мальчика расстреляли перед строем. Но даже имени его мы не знаем».

Как видите, вроде бы страшное злодеяние совершено на Соловках, но опять «имени его не знаем». Да и Горький тоже давно умер, опровергнуть не сможет.

Ну, а чтобы величие Максима Горького опустить до уровня такого же лжеца, как он сам, «соловковед» добавляет: «И напечаталось, и перепечаталось в большой вольной прессе, нашей и западной, от имени Сокола-Буревестника, что зря Соловками пугают, что живут здесь заключённые замечательно и исправляются замечательно».

Чтобы уж окончательно разделаться с мировым авторитетом пролетарского писателя, Солженицын приписывает и ему кое-что из собственной «отработки» доносительства. Дескать, вернулся Горький в Сорренто, а денежки-то и посыпались ему за то, что вопреки действительности хвалил Соловки, «отрабатывал» грех.

Следующие слова снова принадлежат Солженицыну из его «Архипелага: «Вот и соглашались миллионы стать стукачами. Ведь если пересидело на Архипелаге за 35 лет (до 1953), считая с умершими, миллионов сорок (это скромный подсчет, это лишь трех- или четырехкратное население ГУЛАГа, а ведь в войну запросто вымирало по проценту в день), то...есть же чей-то донос и кто-то свидетельствовал».

Осведомителю-стукачу «Ветрову», ему же Солженицыну, лучше других, конечно, известно, как и почему там становятся стукачами.

Однако совершенно очевидно, что в конце войны и в первые годы после неё за решётку отправлялись, прежде всего власовцы и другие прислужники оккупантов, а так же обычные уголовники бандиты, грабители, убийцы, которых за время войны развелось немало.

Вот какие достоверные цифры приводит нам по этому поводу Юрий Нерсесов: «К началу 1950 года в лагерях сидели 1 416 300 человек, в колониях - 1 145 051 человек, а всего с учетом тюрем и особых лагерей - 2 760 095 человек, свыше трех четвертей которых составляли уголовники.

Поскольку всего по политическим статьям в 1921-1953 годах в лагеря было отправлено 2 631 397 человек, легко подсчитать, что всего через лагеря, тюрьмы и колонии за тридцать лет прошло хотя и явно более 10 миллионов человек, но никак не «миллионов сорок».

Как уже говорилось, большинство из них были или уголовники, или активные пособники оккупантов».

 

В адаптированном для школьников «Архипелаге» вдова его автора Наталья Солженицына (Светлова) уже говорит о 20 миллионах, не опровергая или не дезавуируя эту солженицинскую цифру в 40 миллионов. Хотела она того или нет, но этим показала, что оба они, и автор «Архипелага» и «продолжательница» дела своего покойного мужа, были и есть злонамеренные лжецы и фальсификаторы. И при этом оба не обращают внимания на то, что и при «сталинском беспределе» подавляющее большинство заключённых составляли те, кого сажают ныне и в «демократической» России, может только за коррупционные преступления сажали крепче да и конфисковали всё награбленное.

 

Лагерная медицина в реальности и по-Солженицыну. Об уровне его нравственности и моральных устоев

В 1952 году в тюремной больнице у заключённого Солженицына была диагностирована «семинома», то есть большого размера опухоль яичка. Там же она была успешно прооперирована, то есть удалена поражённая часть половых желёз

. Исследования показали, что это было злокачественное новообразование, поэтому было проведены последующие радиационная и химиотерапия. Через какое-то время уже в Ташкенте (не в тюремной больнице!) у него были диагностированы метастазы семиномы. И проведено их успешное радиологическое лечение.

Несмотря на то что лечение сохраняет жизнь, последствия его тяжелы. Удаление яичка, с последующим облучением, ставит под вопрос шансы на продолжение потомства.

Полагаю, однако, что читатель согласится со мной, что даже у самого сильного, волевого человека, которому поставят такой диагноз, реакция будет тревожная. Любая раковая опасность - опасность роковая и в большинстве случаев воспринимается больным, как предвестник близкой и мучительной смерти. Поэтому не будем судить о личных переживаниях Александра Солженицына по этому поводу. Тем более, что ни, как говорил сам Солженицын, «сверхмощные» облучения, ни сама болезнь, не повлияли на его детородную способность.

Несмотря на благополучный исход, изворотливый, патологически лживый «гулаговед» и здесь, вместо хвалы советской медицине, более полувека тому назад совершившей чудо полного излечения от рака заключённого, отбывающего уголовное наказание, не удержался от хулы в адрес всех поколений медиков, имевших дело с тюремно-лагерным контингентом людей.

Во-первых, вылеченный от рака автор «Ракового корпуса» стал приписывать лагерному медперсоналу действия, обратные результату лечения. Он обвинял их в том, что умышленной передозировкой облучения они проявляли своё кредо: «Какая разница, от чего умрёт зэк, от рака или от рентгена». Во-вторых, после излечения Солженицын стал убеждать своих близких и читателей своего «Корпуса», что отыскал какого-то тёмного знахаря, шамана.

Солженицын (и его биограф Сараскина) деликатно именуют его частный врачом, практиковавшим народную медицину. Этот колдун вроде бы продал настойку таинственного корня, (кажется, «аконит джунгарский»), которую Солженицын начал принимать. Врачи приказали выкинуть корень. Солженицын пил его тайком. Прятал в больнице во время радиационной терапии, спорил с докторами, отказывался от гормонального лечения, подозревал, что повышенными дозами рентгена врачи не просто перестраховываются, а «лечат» по принципу: «какая разница».

При этом уверяет, что сам излечил рак этим корнем, и ещё чайным грибом. Вот так: вовсе не медицинская система или советское здравоохранение, которое и тогда имело много минусов, но излечение от рака зэка Солженицына - всё-таки нужно было записать ей в плюс.

Несмотря на, прямо скажем, удивительный факт излечения его от рака с метастазами, Солженицын верен себе: лгать, так напропалую, даже вопреки неопровержимому: исцелился он настолько радикально, что ему сохранили даже способность к производству потомства.

Родившиеся в начале 1970-х годов у его второй жены двое сыновей, Игнат и Степан - прямое доказательство этому. И вот, без корректив на случай излечения его самого от страшной болезни, в самых чёрных красках описывает состояние медицинской помощи на Соловках автор «Архипелага» и «Ракового корпуса». К тому же, он предпосылает своим этим «сочинениям» такую фразу: «Все, кто полнее изведал - те в могиле уже, не расскажут.

 

ГЛАВНОГО об этих лагерях - уже никто никогда не расскажет». А вот ему, всезнающему Солженицыну дана, мол, такая сверхъестественная возможность, и приходят в больное воображение патологического антисоветчика лишь пещерная антисанитария и псевдомедицина на Соловках. «Зимою никак не выбраться в баню с нар больным и старым, вши их одолевают. Мертвых прячут под нары, чтобы получить на них лишнюю пайку - хотя это и невыгодно живым: с холодеющего трупа вши переползают на теплых, оставшихся.

В (Соловецком) Кремле есть плохая санчасть с плохой больницей, а в глуби Соловков - никакой медицины». Приведём для сравнения справку о бывшем зэке, именно соловчанине Д. С. Лихачеве.

В феврале 1928 года он был осуждён на 5 лет за контрреволюционную деятельность и его распределили на Соловки. Партию зэков, в которой был и Лихачёв, на вокзале провожали родственники. До ноября 1931 года он - политзаключенный в Соловецком лагере особого назначения, том самом, который у Солженицына фигурирует, как «СЛОН».

Во время отбывания наказания там, как упоминал в своих воспоминаниях Лихачёв, «управлял коровьей фермой, и полкило сливочного масла в день я имел». Подружился с «урками», значит не каторжный труд и издевательства позволили ему изучать картёжные игры и свои наблюдения оформить, как первую научную работу «Картёжные игры уголовников», посвящённую азартным играм заключённых. С 1929 года работал сотрудником криминологического кабинета там же.

Видимо, тоже что-то вроде «шарашки». Близкие родственники приезжали на свидания. Из 5 лет Лихачёв отсидел там чуть меньше 4 лет, в ноябре 1931-го его переводят с Соловков на материк, на полувольное содержание в Беломоро-Балтийский лагерь (Белбалтлаг). Работал там счетоводом и железнодорожным диспетчером на строительстве Беломорско-Балтийского канала. Как писал сам Лихачев, он очень любил балет, и на выходные тихо смывался в Ленинград. Вот такой ужасный ГУЛАГ и на Соловках, и в Белбалтлаге ощутил на себе Лихачёв.

Досрочно освобождён в 1932 году и вернулся в Ленинград. Не на 100-й километр от города, и никто ему не мешал заниматься научной деятельностью. Правда, эти «издевательства» советской власти над контрреволюционером, не помешали ему сохранить свою ненависть к советской власти, как и СоЛЖЕницыну, который нам во всех, практически без исключения, своих «опусах» вещает о жестокости, бескормицы.

 

Вот ещё некоторые сообщения «знатока ГУЛАГА». «...Голгофско-Распятский скит на Анзере, где лечат... убийством. Там, в Голгофской церкви, лежат и умирают от бескормицы, от жестокостей - и ослабевшие священники, и сифилитики, и престарелые инвалиды, и молодые урки. По просьбе умирающих, и чтоб облегчить свою задачу, тамошний голгофский врач дает безнадежным стрихнин... Потом их...сталкивают вниз с Голгофской горы. ...Как-то вспыхнула в Кеми эпидемия тифа (год 1928-й), и 60% вымерло там, но перекинулся тиф и на Большой Соловецкий остров, здесь в нетопленом «театральном» зале валялись сотни тифозных одновременно. И сотни ушли на кладбище.

А в 1929-м, когда многими тысячами пригнали «басмачей» - они привезли с собой такую эпидемию, что неизбежно человек умирал. То не могла быть чума или оспа, как предполагали соловчане, потому что те две болезни уже полностью были побеждены в Советской Республике, а назвали болезнь «азиатским тифом». Лечить ее не умели, искореняли же так: если в камере один заболевал, то всех запирали, не выпускали, и лишь пищу им туда подавали - пока не вымирали все». Вот так: «ГЛАВНОГО об этих лагерях - уже никто никогда не расскажет... все в могиле». А Солженицын откуда-то и про 1928 год знает, когда ему самому было только 10 лет, без упоминания хотя бы одного подтверждающего исторического документа,

      Даже факт собственного излечения в Экибастузском «Степлаге» от опасной болезни, извращает до полного абсурда.

Чтобы проверить правдивость подобных утверждений «гулаговеда» о состоянии лагерной медицины, автор «Спирали... Солженицына», чешский писатель Ржезач задал некоторым бывшим зэкам (каждому в отдельности), одинаковые вопросы по поводу «факультативной», стоматологической помощи: «Подвергались ли вы, будучи в лагере, когда-либо стоматологическому обследованию»?

Естественно, вопросы задавались тем, кто отбывал наказание в лагерях в то же время что и автор «сведений» о медицинском беспределе в системе советских лагерей для осуждённых к лишению свободы.

И вот что они поведали.

Капитан второго ранга Борис Бурковский: «Мне в лагере в Экибастузе вставили две пломбы. О нашем здоровье всегда заботились». Бывший офицер власовской армии Леонид Самутин: «Лечение зубов в лагерях было обычным делом. У меня самого четыре пломбы из лагеря, которые держатся до сих пор».

Николай Виткевич, отбывавший свой срок не в «шарашке» и не библиотекарем, как Солженицын: «В Воркуте медицинское обслуживание было поставлено очень хорошо. Меня лично там вылечили от цинги, которую я заработал из-за недостатка витаминов. В лагере было амбулаторное лечение, медпункт, а для серьезно заболевших - целый больничный район, подчинявшийся администрации сектора лагерей. Что касается лечения зубов, посмотрите: этот мост мне сделали в лагере»..

 

Если там, в «сталинских» лагерях лечили зубы, излечивали страшный рак - значит, людей там не уничтожали бездумно и умышленно, а лечили не хуже, чем «на свободе».

Лечение зубов - это медицинская помощь косметического, так сказать, «факультативного» и перспективного характера. И этот факт в условиях исправительно-трудовых лагерей немаловажен для опровержения «свидетельств» Солженицына.

Может, не знал он, что в Освенциме, Маутхаузене, Майданеке и других немецких лагерях смерти у мертвых (да и не только) вырывали золотые коронки и отправляли в Имперский банк.

Вот как описывает Л. А. Самутин немецкий лагерь (для советских военнопленных) N68 в Сувалках, где его содержали немцы и откуда он вступил во власовскую РОА: «Кроме голода, холода и тифа, сотнями косившего людей, была еще целая система пыток, изобретенная немцами....

Одной из них было повторявшееся по нескольку раз в день построение на ветру и морозе. Сколько тысяч людей потеряло здесь последние калории, согревавшие жалкие остатки их жизни! После такого построения на плацу оставались десятки трупов. Случалось, что в день умирало 500-700 человек. Их тела аккуратно складывались - у немцев даже в этом была своя система - штабелями по сорок покойников, потому что польский возница отказывался грузить на телегу более сорока трупов...».

 

Всё изложенное в этой статье о лживости, антипатриотичности, антиславянизму, предательству и прочим грехам Александра Со-ЛЖЕ-ницына дополним некоторыми фактами, характеризующими его уровень нравственности и моральные устои.

Первая жена Солженицына Наталья Алексеевна Решетовская страстно мечтала иметь ребенка: «Детей может иметь каждый, - скажет Солженицын жене - но роман о русской революции могу написать только я.... Так же, как паровоз не может без катастрофы сойти с рельсов, так и я не могу отклониться от своего пути. Но ты, в конечном счете, любишь меня ради себя, - чтобы удовлетворить собственные потребности».

Далее - он уверял жену, что таким людям, как они, нужны не «телесные», а «духовные» дети. Когда она забеременела, он настоял на аборте. Трудно представить себе, что человек с высшим образованием не знал, что первый аборт - это огромный риск на последующую бездетность женщины. Видимо, это злодейское настояние проявлял Солженицын неспроста.

Совершив это злое действие, прямо скажем, злодейство, по настоянию мужа, которого беззаветно любила и которому беспредельно верила, Наталья Алексеевна действительно не могла больше иметь детей. А её муж, то ли усомнился в том, что станет создателем «духовного потомства», то ли решил проверить, повлияли ли уже излеченная страшная болезнь и облучение на способности его организма к продлению рода. А проверить это на жене, которую он сам сделал бездетной, естественно, не мог.

Вот как она отметила в своей книге эту её личную трагедию: «Его слова о вечной любви и верности разошлись с делом. Целый год, а может быть, и чуть больше, Саня скрывал от меня свою связь с Натальей Светловой. А когда поехал на Север, то взял ее с собой. Меня же туда он не взял под предлогом, что у него один спальный мешок и что я могу простудиться...

Скоро на горизонте «замаячил» ребенок, ребенок от второй Натальи. Это было предательство. От всех своих страданий я даже пыталась отравиться - выпила 18 снотворных таблеток. Но Бог сохранил мне жизнь».

 

Вместо заключения

Не будем больше травмировать психику читателя примерами всяческих «правдивых», «честных» сочинений Со-ЛЖЕ-ницына, самой бессовестной «совести нации». Он считал себя единственным, монопольным знатоком советской общественной системы с её Уголовным Правом. На самом деле, он действительно оказался почти монополистом собственных «выдающихся» качеств клеветника-предателя. Перейдём теперь к краткому заключению обо всём, что мы успели раскрыть во всём сказанном.

Солженицын иногда очень удачно использует давно известные афоризмы, например «чтобы узнать вкус моря довольно одного глотка».

Но вот одно из его собственных изречений, претендующих на афоризм, сработано им, как многим кажется, для собственного практического применения: «Отмываться всегда трудней, чем плюнуть. Надо уметь быстро и в нужный момент плюнуть первым». (А.Солженицын «Март семнадцатого»)

Вот и старался, стремился он везде и всегда оплёвывать всё и вся вокруг. Пусть, мол, отмываются и на ответные плевки им времени уже не будет. Не зря его теперь называют «гением первого плевка».

Со-лже-ницын оплёвывал всё, что было при советской власти, выдавая за истину свои злобные выдумки и всякого рода тюремные байки. Вопреки фактам и документам в угоду западным ненавистникам России и всего славянского мира, Солженицын превратился из вполне русского человека в отъявленного русофоба.

Он также явно и бесповоротно перешёл на сторону врагов своей родины, как известный предатель, бывший генерал Власов. Очень любят современные политиканы кричать, что Советский Союз был одним большим «Гулагом». Но все, кто смотрят наши телепередачи сегодня, не могут отрешиться от мысли, что именно теперь все мы либо за решёткой КПЗ, либо подсудимые, либо ещё хуже - в бандитских разборках.

Поскольку российское телевидение ныне вещает и на весь мир, мы тем самым формируем уверенное мнение за рубежами о русских, как о народе диком, бандитском, далёким от цивилизации. И именно в основе этого клеветнического образа современной России лежат и сочинительства Солженицына, и весь он сам с его патологически антироссийскими позициями.

 

Известный русский историк, наш современник Игорь Фроянов совершенно объективно отзывается о «творчестве» Солженицына: «Оно без сомнения, пронизано фобиями, т.е. настолько субъективно и тенденциозно, что односторонность его позиции видна, как говорится, невооруженным взглядом». Не менее объективно оценивает Игорь Яковлевич и личные его качества: «Солженицын являлся амбициозной личностью. Похоже, он претендовал на роль властителя дум в современной России,... был непримиримо, негативно и всеконечно враждебно настроен к советской власти, Сталину, вообще ко всему советскому, почему просто не мог дать объективную оценку исторически очень важным и достаточно значительным по своей эпохальности временам в истории нашего Отечества».

И как точно отражает мнения всех здравомыслящих людей не только в России ещё одна очень важная реплика Игоря Фроянова: «У меня вызывают...протестное раздражение попытки нынешней власти и либерального сообщества поставить Солженицына в ряд самых выдающихся русских писателей - чуть ли не в размер с Л. Н. Толстым....И как бы ни пытались сейчас приукрасить Александра Исаевича, он был и остается в ряду разрушителей исторической России».

 

«Отдаю на суд читателя свои, размышления о таком явлении, в России, как Со-ЛЖЕ-ницын. Со всем его «багажом» преступлений против исторической реальности, против нравственности и человечности, со всем, что наболело за годы несправедливого возвеличивания и прославления человека, стремившегося уничтожить, отдать на поругание нашу праславянскую Матерь - Россию. Александр Пыльцын, штрафбатовец-фронтовик Великой Отечественной, действительный член Академии военно-исторических наук, автор книг о штрафных батальонах, генерал-майор в отставке».

 

Дворник напомнил мне, что о Солженицыне сказал Ю́джин Лю́тер Гор Ви́дал — американский писатель, эссеист, кино- и театральный драматург, признанный классик американской литературы второй половины XX века. Заметная фигура культурной и политической жизни США на протяжении последних шестидесяти лет: «Плохой писатель и к тому же болван. Комбинация, которая обычно гарантирует вам в Соединённых Штатах популярность».

 

Автор Александр Бражник, написал статью: «На какие доходы жил Солженицын в США»

В интервью Нью-Йорк таймс 30 марта 1972 года Иван Исаевич Солженицын сказал, что главными его доходами во время проживания в СССР был гонорар за «Ивана Денисовича». Нобелевский лауреат по литературе буквально выживал на один рубль в день, жил впроголодь и ходил в старых сапогах и фуфайке. В 1976 году выступая перед публикой в Мадриде автор «Архипелага Гулага» сказал, что партия любит спекулировать на том, что в эмиграции он стал миллионером, но забывают, что на родине он голодал.

Сколько зарабатывал Солженицын в СССР

Если Солженицын жил в бедности, то, как ему удалось за это время купить дачу, машину в 1963 году, вторую в 1971 и третью через год. Не стоит забывать о постоянных поездках, во время которых писатель вместе с женой Натальей Алексеевной жил в дорогих гостиницах типа столичный «Будапешт». Кстати супруга Александра Исаевича с мая 1969 года уволилась с работы, хотя ее оклад составлял 320 рублей.

Мало кто из советских граждан мог позволить себе содержание адвоката за границей, который был у Солженицына. Основной статьей дохода писателя стали гонорары за произведения. Например: за рассказ «Один день» 1800 рублей, «Раковый корпус» — три аванса в сумме 6000 рублей, за отвергнутый киносценарий «Тунеядец» — 1500 рублей.

Помимо этого, после своей смерти Корней Чуковский оставил все имущество именно Солженицыну. В 1960-х годах писатель получал гонорары от произведений, которые издавались за рубежом. Деньги за эти труды поступали на заграничные счета. Например, издательский дом «Харпер энд Роу» готово было выплатить Александру Исаевичу за очередную работу только авансом 60 тысяч долларов.

Солженицын в 1970 г. стал нобелевским лауреатом и через несколько дней попросил своего заграничного адвоката Хеебу перевести часть средств от премии на счета в шведский и швейцарский банк. В августе 1973 года Андропов докладывал в ЦК КПСС, что за 1971-1973 года Солженицын получил от иностранных банков более 23 тысяч инвалютных рублей. На эти деньги он и прибрел по автомобилю себе, жене и теще. Дефицитными продуктами, товарами и одеждой «голодающий» писатель закупался в магазинах «Березка».

 

Жизнь писателя в США

После выхода «Архипелага Гулага» на секретном заседании руководства СССР принимается решение не делать из писателя мученика и его высылают из СССР в ФРГ. Пожив в предместье Кельна Александр Исаевич с присоединившейся к нему семьей переезжает в Цюрих, после в Париж, а потом США.

В 1976 году изгнанник его жена и дети поселяется в полуторатысячном городке Кавендиш. Свои 51 акр земли, что равняется 16 гектарам, Александр Исаевич обносит забором. По словам Андропова на иностранных счетах Солженицына скопилось 8 миллионов долларов. Это было гонорары за изданные на Западе книги автора. На эти деньги, из которых Солженицын исправно делал взносы в кассу взаимопомощи советским диссидентам и жил писатель.

В 1977 году вокруг русского изгнанника разгорелся финансовый скандал. Александра Исаевича обвинили в неуплате налогов суммой на 4 миллиона швейцарских франков. В январе 1974 года писатель заявил, что гонорары от «Архипелага Гулага» пойдут в фонд помощи политзаключенным СССР. Суть обвинения была в том, что адвокат Солженицына юридически не оформлял факт передачи. Что это ошибка юриста, доверчивость писателя, который был уверен, что на западе нет советского бюрократизма и в денежных вопросах достаточно честного слова или это попытка скрыть реальные доходы Александра Исаевича? Вопрос остается открытым.

 

 

Да, развивать науку очень надо

43. Дворник, ч. 3. Солженицын не был патриотом