Опасное изобретение

Результаты бурений в антарктическом озере Восток

по неизвестным причинам засекречены.

   Я не стану утверждать, что эта история действительно имела место. Точно также не буду настаивать на том, что это – вымысел. Пусть читатель решает сам – верить автору или нет. Но не рассказать об этом я уже не могу – время поджимает.

По понятным причинам я не могу назвать имена лиц, фигурирующих здесь. Но специалисты легко узнают главного героя, которого я условно назвал «Академик».

Много лет назад я носился со своим очередным изобретением, касающимся возможности влиять на погоду. И, как это часто бывало, потребовалась консультация специалиста. На геологическом факультете московского университета работал мой хороший знакомый. Он мне и подсказал – обратиться к известному ученому с мировым именем:

- Академик, это тот, кто тебе нужен. Лучшего специалиста, чем он, по этой теме в России не найти.

 Товарищ охарактеризовал ученого, как человека коммуникабельного и  простого в общении. Я решил не откладывать с визитом к Академику. Но заявиться, вот так – запросто, к заслуженному деятелю науки, автору многочисленных открытий, мне показалось неприлично. И я в тот же день составил письмо, где кратко изложил суть своей проблемы и просил о встрече. Письмо оставил секретарю ученого – благо идти далеко не пришлось, его кабинет находился в главном здании МГУ, на несколько этажей выше геологического факультета.

Я, скромный сотрудник военной кафедры, никак не ожидал, что представитель научной элиты позвонит мне сам лично уже на следующий день. Он был краток:

- Жду вас у себя, к 14 часам.

И меньше, чем через час я уже сидел в просторном кабинете, откуда, с высоты Воробьевых гор открывалась панорама Москвы. Ученый  внимательно слушал меня. По выражению его лица, трудно было определить – каково мнение о теории, излагаемой дилетантом. Лишь иногда брови Академика удивленно поднимались.  А когда я закончил, надолго задумался, барабаня пальцами по столешнице своего  дубового стола. Затем, наклонившись через стол, придвинулся так близко, что показалось, будто я слышу биение его сердца.  Пристально глядя мне в глаза, спросил:

- А вам, представителю военной науки, не кажется, что управление погодой может стать оружием, которое способно изменить мир кардинально?

- Вы намекаете на пример с атомной бомбой?

- Атомная бомба – на его лице появилось скептическое выражение –  всего лишь игрушка, по сравнению с той опасностью, которая заключается в энергии стихии. Как вы поступите, узнай, что  ваше изобретение потенциально несет такую угрозу?

- Немедленно уничтожу его и постараюсь забыть – ответил не задумываясь.

Академик откинулся обратно в кресло, и на его лице появилось выражение облегчения. Он снова задумался, теперь не надолго. И через минуту, по-видимому приняв для себя какое-то решение, продолжил:

- Я вам верю. И хочу рассказать историю, которую, обещайте, никогда, никому не расскажите, пока я жив.

От этих слов мне стало не по себе. Но, заинтригованный, я дал обещание.

- Тогда слушайте.

  Когда-то мне довелось руководить научной экспедицией в Антарктиде. Тогда я еще  был не академик, а рядовой кандидат наук. Мы проводили бурение материка в восточном секторе. Неподалеку располагалась станция иностранного государства, где в числе сотрудников, работал мой знакомый и приятель еще со студенческих лет, назовем его Дэвис. Мы вместе учились. Дэвис – прекрасный кристаллограф. И я пригласил его к себе для совместного изучения кернов, получаемых в результате бурения.

В тот день мы с Дэвисом занимались исследование  породы, полученной накануне. Образец был какой-то странный – более рыхлый, чем обычно. И когда Дэвис слегка нажал на него – рассыпался на кусочки. Среди этих кусочков выделялся странный кристалл. Ничего подобного мы раньше не видели: зеленоватого цвета, величиной в половину спичечного коробка, сложной неправильной формы, но с четкими гранями и ребрами. Никаких сколов или царапин не наблюдалось. На одной из граней просматривалось круглое темное вкрапление, диаметром около трех миллиметров.  Надо быть охотником, чтобы прочувствовать азарт, который появляется при встрече с дичью. Наша дичь лежала в кучке породы. Мы оба понимали, что стоим на пороге открытия. И не ошиблись. Открытие состоялось, но совсем не то, которого  ожидали.

 Визуально мы не смогли даже приблизительно  определить химический состав минерала. Это было ни на что не похоже.

- Возможно, интерметаллид с участием кобальта. Нужна спектрофотометрия. И хорошо бы выяснить его кристаллическую решетку – рассуждал Дэвис.

- Так давай воспользуемся моим рентгеновским микроскопом – предложил я.

- Правда, давай.

Кристаллограф оживился и направился расчехлять прибор, которым давно не пользовались. Пытаясь удобно закрепить находку на предметном столе микроскопа, Дэвис вертел кристалл так и этак.  Повернув кристалл из одного положения на 180%, Дэвис решил вернуть его в прежнее положение и снова повернул минерал на 180% . И вдруг… произошло  невероятное.

Минерал  внезапно стал быстро увеличиваться в размерах. Когда его размеры стали раз в двадцать больше первоначальных, рост прекратился. Темное пятно превратилось в большую круглую выпуклость, чем-то напоминающую кнопку. Ошеломленный Дэвис, видимо совершенно бессознательно, подчиняясь какому-то рефлексу, протянул руку к выпуклости и нажал на неё. Тут по срединной горизонтальной плоскости предмета, который мы принимали за кристалл,  образовалась линия, которая превратилась в трещину. Трещина разделила предмет  на две части. Верхняя часть плавно приподнялась и откинулась, словно крышка на шарнирах. Перед нами лежал открытый ящик, неправильной шестиугольной формы.

Когда я пришел в себя, Дэвис все еще оставался в столбняке. Я осторожно приблизился и положил руку на плечо товарища. Он вздрогнул. Выражение его лица и глаз можно было охарактеризовать как – дикое. Но постепенно, глядя на меня, коллега успокоился. И мы, молча, стали рассматривать загадочный ящик.

 На первый взгляд, он был совершенно пустой. Но, приглядевшись, мы заметили на  нижней части обратной стороны крышки ещё одну кнопку. И эта кнопка была сложной формы: средняя часть круглая, а вокруг – кольцом, разделенным на четыре сегмента, ещё четыре кнопки.  Это было похоже на кнопки управления курсором. На кнопках виднелись символы, напоминающие древнеегипетские иероглифы.

- Что будем делать, камрад? Кажется это не смертельно. Может, ещё нажмем?

- Теперь давай ты – ответил Дэвис хриплым голосом.

Не давая себе времени, чтобы не передумать, я решительно нажал на центральную часть кнопки.

Внутренняя часть крышки осветилась неярким светом, и на ней появилось изображение орла с распростертыми крыльями и головой – то ли зверя, то ли человека, в защитных очках.

- Анзуд! – выдохнул Дэвис.

- Что, что? – не понял я.

- Это Анзуд,  бог древнего народа – шумеров. Шумеры считали его посредником между ними и небожителями.

- Да ведь это – компьютер, Дэвис!  Компьютер-трансформер. Шумеры жили в Месопотамии пять тысяч лет назад. А порода, из которой мы вытащили кристалл, по крайней мере, миллионов на шестьдесят старше. Не думаешь ли ты, что те, кто создал компьютер, могли…

Я не успел закончить – изображение орла померкло, и его сменила картинка тропического леса. Изображение двигалось. И стало понятно, что мы смотрим видеоролик. В поле зрения попадали неизвестные виды птиц и животных.  Преобладали рептилии: бегающие, летающие ползающие.

- Мезозойская эра – прокомментировал Дэвис.

- Меловой период – добавил я, заметив цветущее растение – покрытосеменные появились в меловом.

Пейзажи на экране сменяли один за другим. А под ними стали появляться титры, состоящие из иероглифов. В кадре общим планом появилась гора, покрытая буйной растительностью. Затем – поляна у подножия горы, а на ней небольшая фигурка. Фигурка приблизилась,  стало видно, что это человек, одетый в странный облегающий костюм. Глаза человека защищали такие же очки, как и на голове орла.  Затем в кадре появилась огромная хищная пасть динозавра. И общим планом:  динозавр, подкрадывающийся к человеку. Казалось, ещё мгновение и динозавр набросится на добычу. Вдруг, словно ниоткуда, в руках человека появилось устройство, напоминающее фоторужье. Количество титров резко увеличилось и заполнило почти половину экрана. Затем крупный план. Стали видны шестипалые руки человека, держащие устройство. Человек навел объектив «фоторужья» на динозавра, нажал шестым пальцем на спуск. И… динозавр исчез, как его и не было. Через секунду небо позади человека прорезал зигзаг молнии, второй, третий, ещё и ещё. Поднялся ветер, переходящий в ураганный. Огромные деревья падали, не выдержав напора ветра, и катились по земле с оголенными корнями, словно игрушечные. А титры все шли, сменяясь, один за другим. Невидимый оператор показал землю с высоты птичьего полета, а потом все выше и выше. И стал виден вселенский разгул стихии. Ветер поднимал огромные волны на море, на вершинах которых беспомощно барахтались многотонные ихтиозавры. Цунами смывали острова, накатывали на побережья, уничтожая все на своем пути. Сеть грозовых разрядов окутала весь земной шар. И все происходило без единого звука – одни титры.

 Картина катастрофы стала нерезкой. Затем пропала. Весь экран заполнился титрами. Снова появилось изображение. Ураган стих. Теперь можно было видеть его результаты. Бескрайние просторы земли были  покрыты поваленными деревьями, громадными валунами. Необъятные воронки, которые могли раньше быть озерами или морями, стояли безводные, словно пустые чаши. Местами землю сплошь покрывали останки белемнитов – головоногих моллюсков, напоминающих кальмаров. Иногда камера оператора наезжала на отдельные детали, куда попадали изуродованные стихией трупы ящеров. А над всем этим собирались густые темные облака. Затем пошел проливной и затяжной дождь. Вода вновь наполняла озера, овраги превращались в реки. И переполнив, их вода стала покрывать землю. Её уровень  поднимался до тех пор, пока все обозримое пространство не превратилось в одно сплошное и безжизненное море.

Дождь закончился. Море замерзло и покрылось льдом. Пошел снег. Он все падал и падал. И закрыл всю землю единым белоснежным покровом. Теперь видимый пейзаж ничем не отличался от пейзажа, который простирался за порогом нашей лаборатории. Экран погас. Мы с Дэвисом долго стояли молча, потрясенные увиденным. Возможно, видеофильм показал целый период в истории Земли.

 Затем я снова подошел к компьютеру и нажал верхний сегмент кнопки. Весь экран заполнили иероглифы и непонятные схемы, диаграммы. Показав несколько страниц, экран погас. Остальные кнопки дали тот же результат – одни тексты. Картины земной поверхности больше не наблюдались. Попытка еще раз нажать центральную кнопку, снова запустила уже виденный нами фильм. Эксперименты с ящиком-компьютером показали, что его можно закрыть и снова открыть, нажав внешнюю кнопку. Он уменьшался или увеличивался в размерах, если его дважды переворачивали на 180%. Наши возможности были исчерпаны. Оставались тексты на неведомом нам языке. Но мы не были лингвистами.

- Я знаю, кто нам поможет – заявил Дэвис. Мой друг детства – Уолтер –   видный специалист- дешифровальщик.

Дэвис взял видеокамеру, снова включил трансформер и терпеливо отснял все тексты и видеофильм. Затем пошел к своему вездеходу, где у него был  узел спутниковой связи, и отправил отснятый материал дешифровальщику. Оставалось ждать ответа.

Первые дни, под впечатлением прошедших событий, мы не могли сосредоточиться. Но работа есть работа. И, постепенно, все вошло в привычную колею. А через неделю, за повседневной рутиной, впечатления поблекли. Мы почти перестали вспоминать необычный кристалл, который до поры хранился в моем сейфе. Тем большей неожиданностью для нас было появление Уолтера, который собственной персоной прибыл к нам на станцию в арендованном вертолете, в который пересел на австралийской базе, прилетев туда на самолете.

Уолтер выглядел крайне взволнованным. Без лишних церемонной и вступлений он сообщил, что расшифровал все тексты, благодаря ключу, который в них же – текстах – и находится. Структура языка напоминает шумерский.  Он показал толстую папку с полным переводом на английский язык. И потребовал немедленно допустить его к трансформеру для дальнейших исследований. Меня, как хозяина, несколько покоробила такая бесцеремонность. Но понимая нетерпение ученого, постарался подавить возникающую неприязнь.

Я извлек кристалл из сейфа и трансформировал его в компьютер. Открыл его и молча, жестом предложил Уолтеру приступать. На лбу дешифровальщика выступила испарина. Он протянул к ящику дрожащие руки и тут же убрал их, стараясь подавить волнение. Справившись с собой, отер вспотевшие руки платком и нажал центральную кнопку. Но не один раз, как это делали мы, а несколько, через какие-то известные ему интервалы – что-то вроде азбуки Морзе. Мы ожидали, что снова включится экран. Но произошла новая трансформация. Внутри пустого ящика образовалась ячейка, выполненная из эластичного материала. Внутри ячейки лежало «фоторужье», которое мы с Дэвисом уже видели у человека из видеофильма.

Стоящий рядом Дэвис издал  звук восхищения и потянулся руками к «фоторужью».

- Не сметь! – взвизгнул Уолтер. И так грубо оттолкнул друга детства, что тот растянулся на полу.

Поведение новоприбывшего гостя мне совершенно не понравилось. Я в нелицеприятных выражениях потребовал объяснений.

- Хорошо, хорошо – согласился Уолтер, – только давайте отойдем подальше и выслушайте меня.

Вот что он вкратце сообщил.

Миллионы лет назад на Земле возникла высокоразвитая цивилизация. Её представители достигли технического прогресса, превышающего современный. В том числе, они научились использовать неисчерпаемую энергию окружающего пространства, которую назвали TU-энергией. На базе этого открытия были созданы различные устройства, например – компьютеры-трансформеры и другие приборы. В том числе –  мощное TU-оружие, которое использовалось, в основном, для  борьбы с дикими животными. Образец такого оружия – «фоторужье» -  находится в трансформере. Постепенно, этим оружием стали пользоваться практически все представители древней цивилизации. Древние не подозревали, что бесконтрольное использование TU-энергии нарушит термодинамику Земли, может привести к изменениям климата. Когда это стало очевидно – наложили запрет на использование всех устройств с использованием TU-энергии, но было поздно. Процесс принял необратимый характер. Последние представители древней цивилизации решили оставить предупреждение своим возможным потомкам. Трансформер и является таким предупреждением, где подробно описывается принцип работы TU-оружия и хранится его последний экземпляр, на тот случай, если оно понадобится тем, кто его найдет и сможет использовать с учетом печального опыта предков.

 Обсудив сообщение Уолтера, мы пришли к выводу, что  катастрофа, судя по образцам породы, произошла в конце мезозоя. И могла стать причиной не только гибели цивилизации, но и массового вымирания динозавров. А шумеры могли быть потомками уцелевших представителей древней цивилизации.

Уолтер считал, что человечество не готово для знакомства с TU-оружием. И предложил его уничтожить. Взвесив все за и против, мы решили не уничтожать трансформер окончательно. Но отправить его обратно – туда, откуда извлекли.

 В тот же день я приказал мастеру буровой установки извлечь бур и сменить место дислокации. Кристалл бросил в скважину и навалил на неё снег, с помощью грейдера. Мы, трое посвященных, договорились хранить тайну нашего открытия до тех пор, пока в живых останется один из нас. И только тогда последний может выбрать приемника.  Папку с переводом сожгли.

 Академик замолчал. Молчал и я, потрясенный его рассказом. Затем он снова заговорил:

- Уолтер ушел первым из нас. А совсем недавно не стало и Дэвиса. Учитывая наш разговор, я счел вас подготовленным для посвящения. Надеюсь, когда придет мое время, вы поступите также.

 Я обещал и мы попрощались.

 Прошло немало лет. Несколько дней назад в моей квартире раздался телефонный звонок.

- Это я – устало произнес тихий голос, который я сразу узнал. Тяжело болен, чувствую – осталось мне недолго. Учитывая происходящие за последнее десятилетие катаклизмы с климатом, озоновые дыры, парниковый эффект и активное бурение в Антарктиде, полагаю, что наступило время обнародовать нашу информацию. И – голос помедлил – кажется, они что-то нашли в скважине Востока.  Пусть узнают все.

В телефонной трубке раздались короткие гудки отбоя.

Я обратился с этой информацией на один центральный телеканал. Но мне деликатно дали понять, что и без того ненормальных хватает. Поэтому публикую здесь.