КРЕЩЕНИЕ

4 декабря 2015 - Светлана Бурашникова

            (на основе рассказов участников событий)

     Шёл 1946 год.

В семье заместителя начальника райотдела милиции Коломыи, что в Станиславской области¹ старшего лейтенанта Юрия в этот год родился сын – Борис. Первенец!
Время было неспокойное. Днём – Советская власть, ночью… Ночью почти везде хозяйничали бандеровские банды.
      При райотделе службу несли работники милиции, да несколько ястребков² помогали им.
      — Юра, давай окрестим сына! – стала уговаривать офицера молодая жена, когда в очередной раз на рассвете он невредимым вернулся в дом после ночной обороны райотдела, а она выползла из-под кровати, где всю ночь сидела, закрывая собой и подушками маленького сына от шальных пуль.
— Дуся, я — коммунист!
— Но, ты же — крещёный! Не нами с тобой это придумано, не нам и заканчивать!
Юрий посмотрел на жену. Она стояла перед ним, прижимая сына. Почти девочка. Но сколько решимости было в её выразительных глазах! Решимости и боли…
— Ладно, я что-нибудь придумаю… — сказал он, устало опускаясь на табурет.

      Наступило 31 декабря.
      — Дуся, собирай сына, поедем крестить его в село, там кум договорился с ксендзом!
      Возле райотдела уже стояла деревенская бричка, запряжённая парой гнедых лошадей. Ездовой на бричке, ястребок с самозарядной винтовкой СВТ³ и ящиком осветительных ракет — вот и весь почётный эскорт для торжественного мероприятия.
     До небольшого сельского костёла добрались к обеду.
Дуся счастливая и умиротворённая слушала как мужчины — Юрий и двухметрового роста крёстный отец Борьки, зычно тянули за ксендзом, перекрывая его голос своими басами: «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно, и во веки веков!»
    Совершив таинство Крещения, ксендз участливо посоветовал: «Пан начальник, время к вечеру, вы бы заночевали у восприемника⁴ в селе».
— Ничего, батюшка! Доберёмся! К ночи обязательно нужно в райотделе быть!
— Храни вас Бог! – ксендз перекрестил отъезжающих. Вслед за ним и крёстный отец осенил Борьку рукотворным крестом и приложил свою огромную ладонь к его розовой щёчке.
      - Вьо, вьо! - стеганул лошадей ездовой, и бричка покатилась по дороге, увозя окрещённого маленького Борьку и счастливых молодых родителей.
      На полдороге стал сыпать снежок — чистый, белый, как крещенская сорочка-распашонка малыша. Он быстро укрывал всё вокруг, и лошади, жадно втягивая ноздрями свежий воздух, резво бежали по посветлевшей от снега дороге.
      До города оставалось совсем немного, как вдруг Дуся увидела, а скорее даже интуитивно почувствовала, а затем увидела, как впереди на дороге метнулись тени.
— Юра, засада!
Юрий молниеносно схватил автомат и выпрыгнул на дорогу.
— Знали ведь, гады, что к ночи обязательно вернусь! Снег! Слава Богу, снег! – промелькнуло в голове.
      Бандиты не успели устроить засаду. Да и не рассчитали, что повалит снег, и теперь их тёмные фигуры отчетливо были видны на обочинах и на белой ленте дороги.
Юрий бросился вперёд, за ним – ястребок. Ездовой схватил ящик с осветительными ракетами и тоже спрыгнул на дорогу.
Ястребок залёг на обочине. Юрий ещё бежал вперёд, когда раздались первые одиночные выстрелы работающей СВТ. Он пробежал вперёд ещё с полсотни шагов.
Тени бандитов метнулись к лесу. Человек двенадцать.
— Подсвети! – крикнул Юрий ездовому. Тот выпустил первую осветительную ракету прямо вверх, поэтому она раскрылась точно над Юрием, который став на одно колено поливал из автомата свинцом не успевших занять позиции бандеровцев.
— Юра, пригнись! – крикнула Дуся, глядя как он, стоя на одном колене прямо на дороге, открытый, как на ладони, ведёт бой.
Юрий коротко обернулся: как бы лошадей не убило, тогда и моим не выжить…
— Дуся! Разворачивай лошадей! Уводи!
Евдокия, бросив в сено, которое выстилало дно брички, маленького Борьку, дрожащими руками пыталась развернуть лошадей. Дорога была узкой. Перепуганные лошади никак не могли понять, чего от них хотят и шарахались из стороны в сторону.
     Ездовой, понял свою ошибку, и теперь осветительные ракеты одна за другой раскрывались и повисали в небе строго над полем. Стало видно, как днём. Бандиты, беспорядочно отстреливаясь, стали отходить к лесу.
     Юрий за пару минут израсходовал четыре рожка из своего верного ППС⁵, и перезарядив последний — пятый, сделал паузу. Бандиты уходили в лес. Один из них, волоча ногу, истекая кровью, уходил за стожок. Юрий догнал его короткой автоматной очередью. Успел «успокоить» ещё одного врага и вдруг увидел, метнувшуюся к дороге тень. Бросился наперерез и увидел перед собой «сопливого вояку» лет шестнадцати. Тот упал на спину и, сорвав с головы кепку с трезубцем, комкая её, стал молить: «Дядэчку, не вбывайте мэнэ! Я нэ хтив! Цэ мэнэ змусылы! Нам казалы, що будэ йихать вэлыкый начальнык. Казалы, що його трэба взяты, та мы нэ вспилы. Дядэчку, я усэ скажу, тилькы не вбывайтэ!»
     Юрий не раз видел смерть. С первого дня войны – на фронте — в морской пехоте. Севастополь, Ленинград… Стольких друзей похоронил. В штыковой фрица колол. Здесь на Западной Украине стольких матёрых бандеровцев обезвредил. И вдруг — дрогнула рука… У него! Опалённого войной, закалённого в боях!
Вспомнилось вдруг распластанное на земле тело молоденькой беременной учительницы, которую прислали из Харькова обучать грамоте местное население, а бандиты вспороли ей колом живот и бросили в лесу… Вспомнилось, но рука всё-таки дрогнула…
«Дядэчку»… А «дядечке» самому всего двадцать шесть!
      Подошли ястребок и ездовой.
— Ладно, давай его в отдел, — вытирая лоб, прохрипел Юрка.
      Мужчины молча стащили трупы бандитов к обочине. Бледная, с растрёпанными мокрыми волосами Дуся, шла к ним по дороге, ведя под уздцы лошадей.
Юрий заглянул в бричку. На дне, в соломе лежал Борька, молча глядя на отца серьёзными глазами. Он с рождения был молчуном. Богатырь!
— С боевым крещением тебя, сынок! – устало улыбнулся Юра.

       Далеко впереди по дороге на помощь к ним спешил отряд ястребков из Коломыи, поднятый шумом боя…
До нового 1947 года оставалось чуть больше часа…

(Моим родителям: Юрию Емельяновичу и Евдокии Дмитриевне, посвящается.)

________________________
1. Станиславская обл. – теперь Ивано-Франковская.
2. Ястребки — активисты из местных жителей, воевали против бандеровцев.
3. СВТ – самозарядная винтовка Токарева.
4. Восприемник – крёстный отец.
5. ППС – пистолет-пулемёт Судаева.

Регистрационный номер №0319607

от 4 декабря 2015

[Скрыть] Регистрационный номер 0319607 выдан для произведения:
      (на основе рассказов участников событий)

     Шёл 1946 год.

В семье заместителя начальника райотдела милиции Коломыи, что в Станиславской области¹ старшего лейтенанта Юрия в этот год родился сын – Борис. Первенец!
Время было неспокойное. Днём – Советская власть, ночью… Ночью почти везде хозяйничали бандеровские банды.
      При райотделе службу несли работники милиции, да несколько ястребков² помогали им.
      — Юра, давай окрестим сына! – стала уговаривать офицера молодая жена, когда в очередной раз на рассвете он невредимым вернулся в дом после ночной обороны райотдела, а она выползла из-под кровати, где всю ночь сидела, закрывая собой и подушками маленького сына от шальных пуль.
— Дуся, я — коммунист!
— Но, ты же — крещёный! Не нами с тобой это придумано, не нам и заканчивать!
Юрий посмотрел на жену. Она стояла перед ним, прижимая сына. Почти девочка. Но сколько решимости было в её огромных карих глазах! Решимости и боли…
— Ладно, я что-нибудь придумаю… — сказал он, устало опускаясь на табурет.      Наступило 31 декабря.
      — Дуся, собирай сына, поедем крестить его в село, там кум договорился с ксендзом!
      Возле райотдела уже стояла деревенская бричка, запряжённая парой гнедых лошадей. Ездовой на бричке, ястребок с самозарядной винтовкой СВТ³ и ящиком осветительных ракет — вот и весь почётный эскорт для торжественного мероприятия.
     До небольшого сельского костёла добрались к обеду.
Дуся счастливая и умиротворённая слушала как мужчины — Юрий и двухметрового роста крёстный отец Борьки, зычно тянули за ксендзом, перекрывая его голос своими басами: «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно, и во веки веков!»
    Совершив таинство Крещения, ксёндз участливо посоветовал: «Пан начальник, время к вечеру, вы бы заночевали у восприемника⁴ в селе».
— Ничего, батюшка! Доберёмся! К ночи обязательно нужно в райотделе быть!
— Храни вас Бог! – ксендз перекрестил отъезжающих. Вслед за ним и крёстный отец осенил Борьку крестом и приложил свою огромную ладонь к его розовой щёчке.
      - Вьо, вьо! - стеганул лошадей ездовой, и бричка покатилась по дороге, увозя окрещённого маленького Борьку и счастливых молодых родителей.
      На полдороге стал сыпать снежок — чистый, белый, как крещенская сорочка-распашонка малыша. Он быстро укрывал всё вокруг, и лошади, жадно втягивая ноздрями свежий воздух, резво бежали по посветлевшей от снега дороге.
      До города оставалось совсем немного, как вдруг Дуся увидела, а скорее даже интуитивно почувствовала, а затем увидела, как впереди на дороге метнулись тени.
— Юра, засада!
Юрий молниеносно схватил автомат и выпрыгнул на дорогу.
— Знали ведь, гады, что к ночи обязательно вернусь! Снег! Слава Богу, снег! – промелькнуло в голове.
      Бандиты не успели устроить засаду. Да и не рассчитали, что повалит снег, и теперь их тёмные фигуры отчетливо были видны на обочинах и на белой ленте дороги.
Юрий бросился вперёд, за ним – ястребок. Ездовой схватил ящик с осветительными ракетами и тоже спрыгнул на дорогу.
Ястребок залёг на обочине. Юрий ещё бежал вперёд, когда раздались первые одиночные выстрелы работающей СВТ. Он пробежал вперёд ещё с полсотни шагов.
Тени бандитов метнулись к лесу. Человек двенадцать.
— Подсвети! – крикнул Юрий ездовому. Тот выпустил первую осветительную ракету прямо вверх, поэтому она раскрылась точно над Юрием, который став на одно колено поливал из автомата свинцом не успевших занять позиции бандеровцев.
— Юра, пригнись! – крикнула Дуся, глядя как он, стоя на одном колене прямо на дороге, открытый, как на ладони, ведёт бой.
Юрий коротко обернулся: как бы лошадей не убило, тогда и моим не выжить…
— Дуся! Разворачивай лошадей! Уводи!
Евдокия, бросив в сено, которое выстилало дно брички, маленького Борьку, дрожащими руками пыталась развернуть лошадей. Дорога была узкой. Перепуганные лошади никак не могли понять, чего от них хотят и шарахались из стороны в сторону.
     Ездовой, понял свою ошибку, и теперь осветительные ракеты одна за другой раскрывались и повисали в небе строго над полем. Стало видно, как днём. Бандиты, беспорядочно отстреливаясь, стали отходить к лесу.
     Юрий за пару минут израсходовал четыре рожка из своего верного ППС⁵, и перезарядив последний — пятый, сделал паузу. Бандиты уходили в лес. Один из них, волоча ногу, истекая кровью, уходил за стожок. Юрий догнал его короткой автоматной очередью. Успел «успокоить» ещё одного врага и вдруг увидел, метнувшуюся к дороге тень. Бросился наперерез и увидел перед собой «сопливого вояку» лет шестнадцати. Тот упал на спину и, сорвав с головы кепку с трезубцем, комкая её, стал молить: «Дядэчку, не вбывайте мэнэ! Я нэ хтив! Цэ мэнэ змусылы! Нам казалы, що будэ йихать вэлыкый начальнык. Казалы, що його трэба взяты, та мы нэ вспилы. Дядэчку, я усэ скажу, тилькы не вбывайтэ!»
     Юрий не раз видел смерть. С первого дня войны – на фронте — в морской пехоте. Севастополь, Ленинград… Стольких друзей похоронил. В штыковой фрица колол. Здесь на Западной Украине стольких матёрых бандеровцев обезвредил. И вдруг — дрогнула рука… У него! Опалённого войной, закалённого в боях!
Вспомнилось вдруг распластанное на земле тело молоденькой беременной учительницы, которую прислали из Харькова обучать грамоте местное население, а бандиты вспороли ей колом живот и бросили в лесу… Вспомнилось, но рука всё-таки дрогнула…
«Дядэчку»… А «дядечке» самому всего двадцать шесть!
      Подошли ястребок и ездовой.
— Ладно, давай его в отдел, — вытирая лоб, прохрипел Юрка.
      Мужчины молча стащили трупы бандитов к обочине. Бледная, с растрёпанными мокрыми волосами Дуся, шла к ним по дороге, ведя под уздцы лошадей.
Юрий заглянул в бричку. На дне, в соломе лежал Борька, молча глядя на отца серьёзными глазами. Он с рождения был молчуном. Богатырь!
— С боевым крещением тебя, сынок! – устало улыбнулся Юра.

       Далеко впереди по дороге на помощь к ним спешил отряд ястребков из Коломыи, поднятый шумом боя…
До нового 1947 года оставалось чуть больше часа…

(Моим родителям: Юрию Емельяновичу и Евдокии Дмитриевне, посвящается.)

________________________
1. Станиславская обл. – теперь Ивано-Франковская.
2. Ястребки — активисты из местных жителей, воевали против бандеровцев.
3. СВТ – снайперская винтовка Токарева.
4. Восприемник – крёстный отец.
5. ППС – пистолет-пулемёт Судаева.

Дважды не умирают?... (проза)

Рейтинг: +8 430 просмотров

Кому понравилось произведение? >>

Комментарии (10)