Мартин Полвейк медленно шел по песчаному берегу. Ярко светило солнце, океанские волны мерно и лениво накатывались на сушу, вдалеке слышались резкие крики чаек. Несмотря на раннее утро, воздух уже успел избавиться от ночной прохлады, все более и более накаляясь. Остановившись, Мартин снял с себя шорты и по пояс зашел в воду. Постояв так некоторое время, он окунулся несколько раз с головой, а затем лег на воду, полностью отдавшись стихии. Когда смотреть в безоблачное небо становилось невыносимо, он прикрывал глаза, давая им несколько минут отдыха. Несмотря на безмятежность обстановки и практически неощутимое течение времени, мысли его были далеко. Он вспоминал родной Миннеаполис, свой дом в Розвилле, маму, которая осталась нянчиться с его двухлетним сынишкой. Вспоминал даже свой кабинет в консультационном отделе Федерального резервного банка, где он работал последние пять лет, и который так спешно покинул неделю назад, весь охваченный мыслями о долгожданном отпуске.
Целых три года они с Джейн мечтали об этом дне, мечтали об отдыхе, мечтали провести его вдвоем. Сначала им мешала работа Мартина: пришлось выбирать между карьерным ростом и мимолетным дуновением свободы. Затем родился сын и последующие два года были целиком отданы ими их мальчику. И вот наконец теперь они вырвались, вырвались в свой долгожданный рай на филиппинском острове Себу, куда и прилетели шесть дней назад. Первые двое суток, опьяненные безмерной свободой и густыми тропическими ароматами, проникающими в каждый уголок их небольшого бунгало, они просто купались и загорали, наслаждаясь обществом друг друга. Затем началась культурная программа: они осматривали местные достопримечательности, посетили Себу-сити, даосский храм в местном Беверли-Хиллз, могилу Магеллана, а также фабрику по производству лучших в мире гитар на острове Мактан. Мартин вспомнил, как ещё позавчера они любовались водопадами Кавасан, их ступенчатыми каскадами, искрами кристально-чистой горной воды среди густого тропического леса.
И вот теперь он был один на маленьком островке, каких сотни на филиппинском архипелаге. Его любимая маленькая Джейн была мертва - она так и не смогла прыгнуть вниз из кабины небольшого самолета, медленно и безвольно падающего вниз. Крики пилота, буквально умолявшего женщину прыгать, только больше испугали её. Летчик всё ещё пытался спланировать, но отказавшая гидравлика и повисшие закрылки буквально парализовали маленькую крылатую машину. При косом ударе о воду фюзеляж деформировался, так что ни она, ни сам пилот, и без того оглушённые, так и не смогли выбраться через заклинивший двери. Мартин, повинуясь неумолимому инстинкту самосохранения выпрыгнул за двадцать секунд до катастрофы, уверенный что Джейн последует за ним. Он видел, как самолет упал, видел, как влекомый вниз тяжелым двигателем, стремительно погрузился, подняв хвостовую часть. Он всё это видел, но расстояние между ними, легко преодолеваемое на суше, на воде казалось бесконечным.
Когда он подплыл к месту падения, уже ничто не указывало на произошедшую здесь трагедию. На водной поверхности ни пузырей, ни масла. Ничего. Мартин громко и отчаянно крикнул, разрывая голосовые связки, затем ещё раз, затем ещё... Всё было кончено. Он один в этом океане и только видневшийся вдали островок давал надежду на его собственное спасение.
Напавшее на него странное чувство отрешенности внезапно придало сил. Когда через полчаса, он, не самый лучший пловец, практически не отдыхая, добрался до берега и сел на песок, усталость так и не дала о себе знать. Что значит усталость, когда разрывающееся сердце стучит, едва не выпрыгивая из груди... Что она значит, когда жизнь, налаженная и счастливая, оборачивается катастрофой... Отсутствующим взглядом смотря в океанскую даль, Мартин ещё долго сидел на берегу, покуда незаметно подкравшаяся тропическая ночь не привела его в чувство. Ему сильно хотелось пить, и, несмотря на стремительно опустившуюся темноту, он пошел вглубь острова, освещаемого только молодой луной. Через четверть часа, выйдя на другой берег и найдя ничего похожего на воду, он просто лег и заснул. Один посреди океана, вокруг лишь песок, камень, редкая сухая растительность, десяток пальм почти без листьев, из одежды лишь короткие шорты... В это время на островах Филиппинского архипелага был тот кратковременный период без дождей, так мешающих развитию местного туризма, когда основная масса отдыхающих со всего мира и приезжает сюда отдохнуть...
Мартин Полвейк медленно шел по песчаному берегу. Ярко светило солнце, океанские волны мерно и лениво накатывались на сушу, вдалеке слышались резкие крики чаек. Искупавшись и полежав на волнах, стараясь не тратить уходящие силы, он вышел на сушу и медленно побрел вдоль песчаного берега. На его маленьком островке не было ни капли воды, не росло никаких пригодных для употребления видов растительности, среди нагромождения камней негде было даже укрыться от палящих солнечных лучей. Его телефон, хотя и лежал по-прежнему в кармане, был совершенно бесполезен. Он отключился, пропитавшись соленой водой.
Конечно их уже искали. Мартин не сомневался в этом, но на беду, пилот, желая показать особо красивые участки местного кораллового рифа, сильно уклонился от маршрута, а найти одного человека на более чем полусотне ближайших островков, было крайне нелегко. Мартин видел пролетавшие высоко в небе самолеты, яхты иногда показывали вдали белоснежные кончики парусов. Но здесь он был один. Один, предоставленный лишь самому себе, наедине с враждебной теперь природой...
Его нашли лишь на третьи сутки. Совершая очередной облет, пилот маленького спасательного вертолета заметил на песчаном берегу крохотную фигурку. Мартин лежал, прижав колени к животу, уткнувшись лицом в песок. Он умер за три часа до прибытия помощи. Умер от сильнейшего обезвоживания организма, когда загустевшая кровь больше не могла течь по сосудам. Активно употребляемая им в последнее время морская вода только усугубила положение - почки не смогли справляться со своими функциями.
Умирая, он увидел Джейн, стоявшую среди морских волн и зовущую его к себе. Мартин легко встал и смело шагнул в удивительно мягкий и пушистый океан. Только вместе с дорогой любимой Джейн ему было теперь легко и свободно. Подойдя к ней и взяв её руку, он оглянулся — на песчаном берегу лежало маленькое скрюченное тело. Не испытав совершенно никаких эмоций, он вновь перевёл взгляд на жену, улыбнулся в ответ на её мягкую нежную улыбку и они пошли вперед. Туда, где не было конца и не было начала. Они медленно шли в вечность...
Помочь сайту
Поздравления
