Помочь сайту
Поздравления
04. Дама без изюма. Пасодобль
22 октября 2018 -
Марина Александрова
01. Дама без изюма. Коллапс
02. Дама без изюма. Адюльтер
03. Дама без изюма. Форнарина
04. Дама без изюма. Пасодобль
05. Дама без изюма. Постфактум
06. Дама без изюма. Таймлифт
- Не оборачивайся и ничего не бойся! - снова возник голос в её голове, - Страх парализует, он лишает воли и чувств... Чего ты боишься? Можешь ли ты в этом признаться себе сама?
- Не знаю! - тысячи солнц испугано моргнули каждые в своей вселенной...
- Чего ты боишься больше всего на свете? Чего?
После долгого и мучительного молчания возникло слово...
- Одиночества...
Чем можно измерить одиночество? Ничем - скажете Вы. Нет в Палате мер и весов такого эталона. И окажетесь преступно не правы. Одиночество измеряется сигналами мессенджеров. В хаосе мегаполиса оно кричит во Вселенную: "Забери меня с этой планеты! Я хочу домой!"
Когда и как Одиночество было сослано на Землю никто уже не помнит. Оно драматически прекрасно. В нём есть определённая философия. И, если раньше, оно разговаривало потоком слёз, то теперь оно обрело иной способ вещать. В толпе раздаются сигналы разных сайтов и чатиков. Это говорит Одиночество.
Есть определенные сайты, где ищут. Кого угодно, на немыслимых условиях, разрешая всё и вся. И если вы слышите подобный, знакомый и вам звук входящего сообщения из кармана вполне импозантного мужчины или сумочки несмотря ни на что привлекательной женщины, то это они - ваши соплеменники. "Клан Одиноких".
Клан круче всех мафиозных семей мира. Если из первых можно на определённых условиях уйти - в деревянной одежде ли, выплатив ли отступную, то из цепких лап Клана выйти почти нереально.
Лишь однажды, вкусив его терпко-горькие плоды, человек навсегда остаётся с ним. Даже встретив, казалось бы, своего человека, мы всё равно остаёмся в Клане. Регулярно платим дань бессонными ночами, бесконечными терзаниями, регистрацией на сомнительного содержания сайтах. Мы просто уже не можем остановиться в поисках соплеменников.
Мы должны держаться вместе, дабы Клан не прислал нам чёрную метку - неудачные и разрушительные отношения.
И сигналят мессенджеры, и оборачиваемся мы на знакомые позывные, и смотрим в глаза соплеменников. Нам бы подойти и заговорить, но... Мы должны Клану. А он разрешает общение только через своих посредников - сайты и мессенджеры. Таковы его правила.
И, даже если нам удаётся обхитрить его, и мы назначаем свидание, всё равно эти встречи либо многократно откладываются, либо превращаются в фирменные пакеты разовых свиданий.
Такова плата, плата за вкушение плодов Одиночества...
«Ну вот… Пятница… Рабочий день закончился... Наконец-то!..» - подумала Кира и, вздохнув, начала собираться домой. Сил хватало только дотащить свое тело до квартиры и уронить его на кровать… На работе последний месяц был аврал, и все работали по пятнадцать-восемнадцать часов. Наконец-то сдали последний этап и начальство разрешило всем неделю отдохнуть. Но пока… Пока, немного отлежавшись, Кира с трудом заставила себя встать, раздеться, выпить чашку чая и снова лечь в кровать.
От перенапрягу долго ворочалась. Ощущение реальности расплывалось, как утренний туман... Звучавший в голове голос и раньше предпринимал попытки управлять её мозгом вплоть до того, что не давал дышать, но сегодня он вознамерился ещё и переспать с ней. «Наглый, властный, липкий, извращенец и мучитель. До чего ты меня довёл? На меня уже смотреть страшно. Вся поседела и почернела. Руки синеть начали...», - пыталась отбиться от него Кира, но ни уговоры, ни мольбы не действовали. Голос действовал нахраписто и методично. Когда Кире показалось, что всё должно уже было закончиться, она решила нарушить тишину и осторожно заметила:
- Мне кажется, или у меня голова огромная и из неё что-то лезет? И этот бесконечный стрекот тысячи сверчков... Но что творится в животе!.. Не удивлюсь, если я теперь всё-таки сподоблюсь и рожу...
В ответ сквозь трели кузнечиков в голове рефреном зазвучало лишь одно «Иди!» Кира с трудом собралась и вышла из квартиры. На придверном коврике сидел потрёпанный жизнью облезлый кот и нализывал гостей. Борясь с тремором и обуревавшими приступами гипоксии, Кира доплелась до единственного на всю округу Храма и, упав на колени, рассыпалась в молитвах. Немного отпустило.
Вернувшись домой, обнаружила, что кот исчез. Ощущая себя унылым и полуиссохшим лимоном, она не раздеваясь упала в постель и мгновенно забылась в полудрёме. Не оставляло ощущение, что душат, догоняют, хотят убить… Кошмары холодным потом будили и не давали спать. Наконец, наступил такой момент, что она просто вырубилась, словно у окружавшей её реальности выключились «пробки». Провалившись в царство Морфея, Кира затихла. Больше в эту ночь ей не снилось ничего...
Вы верите в чудеса? Кира тоже думала, что нет, но вначале было слово. И оно было матерным. Впрочем, обо всём по порядку.
Ближе к рассвету небесная «аварийка» сподобилась добраться до затерянной впотьмах саларьевской «однушки» Киры, и «пробки» всё-таки включили. На небесно-голубом фоне возникло лицо длинноволосой брюнетки с развевающимися по ветру волосами. Если бы пришественница не выглядела лет на десять моложе, то Кира бы спокойно смогла принять её за своё отражение. «Всё, отпускаю тебя! – без преамбул и безапелляционно заявила гостья. - Теперь я - Нина Краснодарская!» Видение рассмеялось и растаяло. Кира резко открыла глаза. Спустив ногу с кровати, она первым делом вляпалась в лужу и в сердцах выматерилась. В комнате стоял стойких кошачий дух. Кира попробовала разлитую на полу жидкость «на нюх». Так и есть – кошачья моча. Вспомнился привидевшийся вчера на придверном половичке помоечный кошара, но, насколько Кира могла восстановить события, в квартиру его она не запускала. Запах был настолько ядрёным, что голова закружилась, ноги сами собой подкосились и она рухнула назад на кровать. В голове сначала само по себе выгравировалось слово «Чистополь», за ним появились числа «пять», «ноль», «семь» и «восемь». Цифры крутились перед глазами в разных вариациях и нелепых позах. Кира приготовилась к худшему, но такой, видимо, голосу она сказалась не интересной. Осознав это, она окончательно расслабилась и тут, простите за интимную подробность – всё, как говорится, и случилось. Грязно, пошло и... Короче, всё было в полнейшей точности, как в тринадцать лет, но с кем-то изнутри. «С голосом?» – только и успела подумать Кира и снова отключилась.
Солнечный свет разбудил Киру достаточно поздно, хотя она и привыкла вставать в пять, ложась далеко за полночь. На месте кошачьей лужи лежал томик Цветаевой, в комнате пахло свежестью. Накинув халат, она вышла на балкон, но не успела закурить, как с неба упала горбушка хлеба. «Наверное, птичка обронила…», - подумала Кира, но во всем доступном ей поле видимости птах не наблюдалось. «Убей меня Бог из рогатки!» - только и оставалось, что воскликнуть ей, всполохнув руками. И всё ещё болело, но на душе уже царил покой. В комнате одиноко пилимкнул мессенджером не поставленный на ночь на зарядку телефон. Дисплей уведомлял о приёме нового сообщения с неизвестного номера, состоявшего из единственной фразы - "Всё будет хорошо!"
Чтобы хоть как-то обезопасить себя от повторения событий пятничной ночи, на выходные Кира пригласила погостить с ночевой подругу с работы, благо предстоящие недельные каникулы к тому располагали. Инга также была приезжей, поэтому два дня в поездках по столичным достопримечательностям пролетели для них незаметно. «Путешествовать прекрасно! Открывать новые точки, маршруты, горизонты. Наперекор и вопреки! И нет никакой разницы, сколько лет твоим кроссовкам, когда с тебя уже сняли штаны...» - вторила мыльным пузырям вкрадчивого баритона в своей голове только начинавшая просыпаться Кира. Казалось, они начинали учиться ладить. Но возможности Киры позволяли ей иметь только желания. Даже начало складываться впечатление, что кроме впечатлений у неё больше ничего и не складывается. Ну, действительно, не кричать же на всю улицу: «Пойдём ко мне, у меня не все дома! Мне срочно нужна вторая половинка! Первая не подошла!» Это же как отозвавшийся на крик её женского естества «первый поперечный» должен бы любить секс, чтобы терпеть характер, в последнее время постоянно удивляющийся, что люди вообще тонут?
Новая жизнь для Киры началась неожиданно. Не с понедельника и не с Нового года. Она просто началась. Но, казалось, что не у Киры. Она всегда считалась хорошим психологом. Но только в чужой жизни. В своей она являлась психом. Как только она находила смысл жизни, он тут же менялся, и только подвохи судьбы были константой и оставались для неё вечны. Кира увлечённо деградировала, но как перестать смотреть назад она не знала. А там, как представлялось ей сейчас, всё было так хорошо! Но потом ей захотелось сделать, «как лучше», и… её выгнали из дома за непосещаемость. Хотя надежда на то, что хороший бывший - всегда немножечко будущий, умирает последней. Да и ложь не считается ложью при ответе на вопрос, который не стоило было задавать. Ведь для счастливой семейной жизни, как и для танго, нужны двое - мудрый мужчина и послушная женщина. Послушная женщина послушает мудрого мужчину, послушает и сделает всё по-своему. Мудрый мужчина помудрит над тем, что сделала послушная женщина, помудрит и из пасодобля, глядишь, вновь получится танго. Потому как для счастливой семейной жизни мало уметь любить, гораздо важнее научиться друг друга терпеть и прощать.
В любой понедельник, первого числа не остаётся ничего другого, как начать новую жизнь в очередной раз. А вокруг как всегда... Всё те же рожи, и начальник такой же чудак на букву «М», и пробка ожидаемо необъезжаемая. Но жизнь! Жизнь-то новая! И выхода опять нет, приходится! Когда женщине хочется сделать комплимент, а не за что, тогда и глаза у неё всегда красивые. Тогда и сексуальная ориентация у неё не правша. «Нам для счастья часто не хватает смелости», - лежала под одеялкой и по-утреннему размышляла Кира. – «Но ещё чаще смелости не хватает, чтобы жить. Главное, верить. А в кого, во что и чем, не суть важно. Страшнее жить вообще без веры, тогда и надежды не будет. Бывает ждёшь веру, надежду, любовь, а тут – бац - и приходит утро. И кто его знает, как дальше быть. Разбудите во мне зверя! Ибо нефиг спать, когда хозяйке на работу! Когда нет мозгов - имеют тело. Доброе утро всем, кто живой! Кто не спрятался - не виноватая я, вы сами пришли...»
Начиналась новая неделя, и ощущение, что скоро все измениться, подобно назойливому гостю, не покидало. В начале офисных каникул Кира неожиданно для самой себя перешагнула порог модного тату-салона не далеко от центра Первопрестольной.
- Какое тату и где хотите набить? Может быть Вам подсказать что-то?.. – вежливо засуетился администратор.
- Нужна татуировка. Крыло на левой руке от запястья до локтя – тихо и слегка отстранённость ответствовала
ему Кира.
Она сама была сильно удивлена, что вообще сюда пришла… Скажи ей месяц назад, что она придет делать тату, Кира сочла бы это полным сумасшествием… Но не сегодня. Администратор проводил Киру к мастеру, вкратце изложил желание клиента. Кира молча перелистала предложенный татуировщиком каталог, молча ткнула пальцем в картинку. Отчего-то её начало мелко трясти…
- Не волнуйтесь… У нас первоклассное оборудование и обезболивание – словно сквозь вату услышала она голос мастера и резко обернулась.
На неё смотрело лицо… То самое... Из недавнего сна… Но подробностей этого сна она никак не могла вспомнить. На правой руке татуировщика была только что выбранная ею татуировка в виде крыла…
- Все будет хорошо! – услышала она чуть хрипловатый и такой знакомый голос… В кабинете татуажа раздался еле уловимый шорох крыльев… А может ей просто это показалось?
"Мы любим читать рассказы и повести о людях, их судьбах, разных обстоятельствах. В этих рассказах у каждого героя есть имя, внешность, привычки, хобби, привязанности. Каждый рассказ, о чем бы он ни был, все-равно приходит к единственному чувству, которое движет миром. Это чувство - Любовь. Любовь между мужчиной и женщиной (взаимная или безответная, но никак не несчастная), любовь к природе, животным, детям, любовь к Родине., в конце концов...", - размышляла Кира по дороге из салона, чтобы хоть как-то отвлечься от неприятных ощущений, приходивших на смену заканчивающему своё действие обезболивающему. "Хочу попробовать писать безликие рассказы, в которых нет имен, конкретной внешности, определенного места, где происходят события. Пускай каждый читатель сам нарисует портреты, даст имена героям, названия городам. Пускай читатель представит самых обычных, простых людей. Не киношных красавиц и красавцев у которых все обязательно заканчивается хеппи-эндом, а обычных людей, живущих вокруг. Это может быть славная девушка с невзрачной внешностью и огромной душой, живущая в соседнем доме. Это может быть дворовый сорвиголова, который ночами любуется звездным небом и пишет втайне от всех стихи. А может в безликом герое читатель узнает себя или свои сны. Я хочу писать эмоции и чувства..."
Несколько дней назад Киру среди ночи разбудил странный звук – что-то гудело и тихонечко щелкало. С трудом оторвав голову от подушки, она увидела страшную картину – за окном всплесками бушевали языки пламени! «Не… это - сон…» - подумала уже привыкшая к выходкам голоса Кира и вновь уронила голову на подушку, но более сильный треск не оставил сомнений, что это уже не сон. Она подскочила на кровати и прислушалась… Щелчки стали более громкими, а за окном продолжали метаться языки пламени… Периметр балкона облизывали вырвавшиеся из слуховых окон подвала языки пламени, а треск исходил от бетонной стяжки пола, которая от температуры уже начала лопаться. Кира вскочила с дивана и чуть не обожгла ноги. Быстро на ходу натянув тапочки, кинулась к окну. «Надо быстро собраться и выбираться отсюда» - мелькнуло в голове. Впопыхах одевшись, Кира за минуту сложила в небольшой рюкзак самое необходимое, и подбежала к двери. Но та не открывалась! Что-то в механизме заклинило и любые попытки открыть дверь отдавались гулким эхом по квартире.
Кира вновь подбежала к балконной двери. Языки пламени здесь были уже меньше, что, впрочем, не обозначало путь к спасению … Сердце билось, готовое выскочить… Паника застилала глаза и мутила разум… Дым разъедал и рвал легкие… Выхода не было, и тут пришло равнодушное отупение – «А смысл спасаться? Родни нет, семьи тоже…» Кира облокотилась о косяк и начала потихоньку, теряя сознание, сползать на пол… Сквозь полуобморок она услышала - что-то громыхнуло о поручень на балконе, почувствовала, кто-то, матюгнувшись, сбивая и роняя всё на своем пути, пробирается извне. Потом её подхватили чьи-то сильные руки и…
- Что ж ты не кричала? Даже ведь и не знали, что тут кто-то может быть…
- А зачем меня спасать? Кому я нужна… У меня никого нет… даже кота… Он пришел, нагадил и ушёл…- заплетающимся языком из последних сил произнесла Кира.
- Дура! Кота тебе посылали! А жить надо, если тебе от Бога дано! – услышала в ответ отзвук удаляющегося голоса и потеряла сознание.
Далее была темнота. Лишь иногда в неё проникали какие-то звуки… Кира почувствовала, что её загрузили в карету «Скорой помощи» … Темнота и тишина… «Разряд! Ещё разряд! Мы теряем её!» … И снова - тишина и темнота… «Капельницу! Внутривенно! Живо!». И снова провал…
«Вот и всё…» - подумала Кира. Наступало облегчение, но тут в темноте что-то начало меняться. Вдруг стало уютно и спокойно. Темнота начала потихоньку рассеиваться. «А где же свет в конце туннеля? Неужели снова всё придумали?» - пронеслось в голове.
- Туннель видят те, кто уходит… А тебе рано ещё! Ты должна вернуться! – услышала Кира мягкий голос.
- Зачем?
- Скажем, ты ещё не выполнила свою миссию – тебе нужно родить очень талантливого ребенка, который своими поступками изменит мир… - голос звучал мягко, чуть игриво, но требовательно, и Кира всё силилась понять, женский это голос или мужской.
- Родить? – Кира захлебнулась от возмущения - Но я никому не нужна! Я пыталась, но всё всегда шло наперекосяк... Мне уже сорок с хвостиком, а ничего не нажила… ни семьи, ни подруг, ни врагов… Даже кота у меня нет… От меня всегда все сбегали, как от прокаженной…
- Вы найдёте друг друга… - мягко произнес голос. Вокруг начало потихоньку светлеть.
- Как? – в отчаянии выкрикнула Кира – Где и как я его найду? Что ж он так сильно прячется-то от меня…
- Найдешь… поверь…
Вокруг еще немного рассеялось… У Киры возникло ощущение, что она заблудилась в утреннем густом тумане соснового леса за час до восхода солнца… Смятение и воспоминания терзали душу…
- Как я его найду?
- Он сам тебя найдёт, не волнуйся…
- Как я его узнаю?
Сквозь чуть рассеявшийся туман ей показались чьи-то контуры. Картинка была расплывчатой, словно Кира смотрела на неё через толстое запотелое стекло… Она протянула руку, но контур лица за «стеклом» только что располагавшийся к ней анфас, чуть повернулся, а дальше… как из ниоткуда, визуализировались распростертые крылья…
«Белые… Как у ангела…» - удивленно пронеслось в голове у Киры. Послышался взмах и лицо исчезло… но в то же самое время она почувствовала, как эти крылья её обняли, словно защищая от всего мира… Кира почувствовала тепло и покой… «Все будет хорошо!» - услышала она чуть хрипловатый голос… Тепло волной разнеслось по всему телу…
- Как я тебя узнаю?
Ответом было только удаляющий чуть свистящий шорох взмахов… Начинало стремительно светлеть, мгла нехотя рассеивалась до тех пор, пока все вокруг не стало ослепительно белым… Кира приоткрыла глаза. Солнце било напрямую в окна и его светом была залита вся комната. «Вчера забыла шторы задернуть, растяпа…» - пронеслось в голове. Но, вспомнив свои недавние переживания, тут же подскочила на кровати. Она была дома, в своей съёмной саларьевской «однушке» … Никаких следов пожара не было.
«Сон… Это был всего лишь сон…» - с грустью подумала она и, на ходу нацепив тапочки, пошлепала в ванную. Кира неспешно приняла душ, замоталась в белый махровый халат. Поставила чайник. Свалившись в уютное кресло и, вспомнив, что неделю не нужно на работу ходить, с удовольствием, смакуя, выпила чашку кофе.
«Сон… Всего лишь сон… Жаль… Вот, если бы он сбылся…» Заталкивая свою вчерашнюю одежду в стиральную машину, Кира с удивлением обнаружила на ней маленькое белое перышко и тихо улыбнулась…
- Крылья моего ангела… Ты где-то рядом… И ты обещал меня найти…
Утро обещало быть спокойным. Голос в голове стих. Татуировка еще временами напоминала о себе, но уже не так настырно. Обезболивающее, по крайней мере, уже справлялось. Поразмышляв, чем бы заняться, Кира решила избавиться от двухнедельного слоя пыли и начала уборку. По мере своего танца с веником, она споткнулась о что-то твердое подле кровати. Наклонилась и подняла. Томик Цветаевой. Из издания выпала бумажка с номером телефона, на которой рукой Киры было написано: «крайний срок 15 октября». «Это по поводу работы, точнее подработки», - всплыло в её голове. Кира дождалась начала рабочего дня в клинике, позвонила менеджеру по записанному номеру и... её приняли! "Ну вот и лишний кусок хлеба заработаю!" - улыбнулась она про себя, а тут же вспомнила, как в забытье горбушка упала ей с неба под ноги - "Наверное, птица обронила". А сегодня был самый полноценный выходной! Никто не звонил на сотовый, ничего не требовал и не орал... Кира оценила результаты уборки - "Ну... третий сорт – не брак!" Сбегав в ближайший магазин, она наполнило вечно пустое зевло холодильника парой пакетов еды на все случаи жизни, попутно закинув кое-что и в свой желудок. Прощёлкав все каналы и удостоверившись, что ничего путевого для просмотра её не цепляет, Кира выключила телевизор и включила компьютер, решив попутно навести порядок и там. Разобрала почту, просмотрела последние новости, полазила по соцсетям...
Подумалось поваять что-то руками для души, но творческим планам на вечер сбыться было не дано. Анальгетики отпустили, и на их место пришли страдания. Как бы не старалась Кира вновь заглушить их таблетками, боль не унималась. В качестве последнего аргумента в неравной борьбе, в ход пошла стоявшая в холодильнике початая пол-литра, найденная не так давно в лифте, но долговременного эффекта и она не принесла. Татуировка горела, зудела и колола изнутри тысячью иголок, создавая впечатление, что Кира начала становиться на перо. Боль вкупе с безысходностью, а может быть и принятые вкупе с алкоголем лекарства, раз за разом погружали Киру в материи, объяснить которые она была не в силах. И тут её прорвало! Открыв страничку в текстовом редакторе, она спешно начала тыкать клавиши, боясь потерять мысль....
"Первые лучи нежно, едва дотрагиваясь, касались морской поверхности. Рассвет нашептывал еще дремлющему морю о том, как он соскучился и щедро одаривал его золотистыми кружевами, вуалью из серебристого барежа и накидкой из нежнейшего розового ажура. Кучевые облака просыпались, потягивались, чем придавали себе причудливые формы и очертания. Забавные, не виданные доселе животные и птицы смотрелись в морскую гладь, поворачивали головы то вправо, то влево и медленно начинали свой путь в дальние страны, помахивая морю своими причудливыми хвостами и крыльями. Утренний легкий бриз дурачился в прибрежных волнах. Настроение у него было игривое. Он запутывался в небольших волнах недалеко от берега создавая забавные буруны. Сегодня он возомнил себя стилистом и устанавливал новую морскую моду. Всем волнам, как первым красоткам на море, он сооружал придуманные им прически "барашек". Когда был нанесен последний штрих бриз, как настоящий мастер парикмахерского искусства, отходил в сторону, склонял голову набок, оценивающе смотрел на причудливые локоны и завитушки. Затем, оставаясь довольным результатом, он лихо сдувал с волн барашки и швырял ими, как снежками, в своих единственных подруг — любопытных и не в меру болтливых чаек. Они старались увернуться от пенного барашка. Но, если барашек все-таки достигал цели, чайки начинали широко размахивать крыльями и взлетать ввысь и весело что-то кричали на своём птичьем наречии. Наигравшись с чайками и волнами бриз нежно обнимал прибрежный песок легким прибоем."
Немного отпустило и Кира вышла на балкон. Села в кресло с банкой изюма и вообразила, что она сидит на веранде подмосковного дачного домика.
- Так вот, голос, все твои нападки насчёт отсутствия во мне этого предмета, - Кира демонстративно показала воздуху сухую ягоду, - оказались беспочвенными.
Она вытаскивала всё новые и новые изюминки из железной коробки, показывала их, как могло показаться со стороны, в никуда, подбрасывала вверх и ловко ловила ртом.
- А вот это - мой предъягодный возраст, - и сухая ягода винограда была поймана сексуально облизанными перед этим губами.
- Вот это - моя доминанта, вот это - все те, кого я раздавила, вот это - те, кто не додавил меня, вот это -мои смелые мечты, вот это - тот парнишка, имя которого я даже не помню, вот это - череда неудачных браков, вот это -...
Железная коробка опустела ровно тогда, когда Кира закончила перечислять всё, что составляло её личный ИЗЮМительный склад личности. Она с силой швырнула пустую ёмкость кому-то невидимому, судя по высоте полёта, прямо в лицо. Как оказалось, коробка упала на газон, и снизу громко матюгнулись. Кира не стала высовываться, чтоб не нарваться... Не хотелось выяснять отношения и портить такое ИЗЮМительное настроение...
- В отношениях, как и в поэзии, главное, чтобы их моногамность не переродилась в их монотонность и не превратилась в их монопенисуальность... А теперь - пошёл вон! Я свободна! И ИЗЮМительна!
Вдохновение вновь пёрло и требовало выплеска на носитель... Бумаги под рукой не было и Кира продолжила стучать по клавишам ноутбука...
"Когда прибой уходил в море на прибрежном песке появлялись четкие следы пары ног, идущие от городской пристани в сторону дикого пляжа по полосе прибоя. Только следы. И никого вокруг… Следующий прибой смывал их. Но когда волна уходила в море новые следы появлялись дальше. Они уходили прочь от города. Следы обогнули старую лодку, лежащую на прибрежном песке. Это была даже не лодка, а её скелет, когда-то покрытый досками. На остове еще виднелись следы смолы, которой некогда щедро смазывали дно лодки. Всё, что осталось от лодки, помнило еще шторма, песни и веселые рассказы моряков, тепло их мозолистых рук, запах рыбы, скрип уключин, звук ударов вёсел. А следы шли и шли. И чем дальше они уходили, тем серьезнее становился шалунишка бриз и тем немногословнее становились морские сплетницы чайки. Они опустились на берег и недоуменно смотрели как следы уходили вдаль. А следы то появлялись, то исчезали, то появлялись снова. Они все дальше и дальше уходили от города. В природе все смолкло. Только шелест прибоя нарушал эту тишину. И казалось, что ничего нет больше в мире — только эта оглушающая, глубокая, гремящая тишина. И следы… Они шли прочь от городского шума и суеты. Прочь от людского непонимания и предательства. Прочь от лжи, от людских масок, от надменности, от людской корысти, эгоизма, себялюбия, от ничтожных проблем, раздутых до размера Вселенной, от извращенного верования, от всеобъемлющего Неверия, от нежелания слушать и, самое главное, СЛЫШАТЬ.
Следы шли и шли, не останавливаясь ни на секунду. Спросить бы их: " Вы куда?". Но спрашивать было не у кого. Они неустанно и безответно шли. Следы шли так, словно знали свою конечную цель.
Это Любовь покидала города..."
Кира остановилась на полуслове... Красиво... Поэтично... Но непонятно, про что это... Вроде и не про жизнь и не про чьи-то эмоции. Просто выплескивалось нечто накопившееся и требующее своего исхода... Но она уже ничему не удивлялась... Жизнь в последнее время, да и не только в последнее, преподносила такие "сюрпризы", что хоть стой, хоть падай...
- Не оборачивайся на мнение других и ничего не бойся! Страх сковывает фантазию и ломает судьбы! Для прозы важно "что", в поэзии – "как". В прозе превалирует содержание, поэзия предполагает первенство языковой формы... - снова тихо прозвучал в голове голос. На этот раз он не настаивал, не требовал, а как настоящий друг советовал. - Пиши своё "что" будто "как"...
Где-то тихо мерцали звёзды и солнечный ветер сметал на пути магнитные поля слабых планет. А в голове звучала космическая симфония мироздания...
- ...Всё будет хорошо! Ничего не бойся и пиши... Пиши! Наперекор всему и вопреки...
© 22.10.2018
- Не знаю! - тысячи солнц испугано моргнули каждые в своей вселенной...
- Чего ты боишься больше всего на свете? Чего?
После долгого и мучительного молчания возникло слово...
- Одиночества...
Чем можно измерить одиночество? Ничем - скажете Вы. Нет в Палате мер и весов такого эталона. И окажетесь преступно не правы. Одиночество измеряется сигналами мессенджеров. В хаосе мегаполиса оно кричит во Вселенную: "Забери меня с этой планеты! Я хочу домой!"
Когда и как Одиночество было сослано на Землю никто уже не помнит. Оно драматически прекрасно. В нём есть определённая философия. И, если раньше, оно разговаривало потоком слёз, то теперь оно обрело иной способ вещать. В толпе раздаются сигналы разных сайтов и чатиков. Это говорит Одиночество.
Есть определенные сайты, где ищут. Кого угодно, на немыслимых условиях, разрешая всё и вся. И если вы слышите подобный, знакомый и вам звук входящего сообщения из кармана вполне импозантного мужчины или сумочки несмотря ни на что привлекательной женщины, то это они - ваши соплеменники. "Клан Одиноких".
Клан круче всех мафиозных семей мира. Если из первых можно на определённых условиях уйти - в деревянной одежде ли, выплатив ли отступную, то из цепких лап Клана выйти почти нереально.
Лишь однажды, вкусив его терпко-горькие плоды, человек навсегда остаётся с ним. Даже встретив, казалось бы, своего человека, мы всё равно остаёмся в Клане. Регулярно платим дань бессонными ночами, бесконечными терзаниями, регистрацией на сомнительного содержания сайтах. Мы просто уже не можем остановиться в поисках соплеменников.
Мы должны держаться вместе, дабы Клан не прислал нам чёрную метку - неудачные и разрушительные отношения.
И сигналят мессенджеры, и оборачиваемся мы на знакомые позывные, и смотрим в глаза соплеменников. Нам бы подойти и заговорить, но... Мы должны Клану. А он разрешает общение только через своих посредников - сайты и мессенджеры. Таковы его правила.
И, даже если нам удаётся обхитрить его, и мы назначаем свидание, всё равно эти встречи либо многократно откладываются, либо превращаются в фирменные пакеты разовых свиданий.
Такова плата, плата за вкушение плодов Одиночества...
«Ну вот… Пятница… Рабочий день закончился... Наконец-то!..» - подумала Кира и, вздохнув, начала собираться домой. Сил хватало только дотащить свое тело до квартиры и уронить его на кровать… На работе последний месяц был аврал, и все работали по пятнадцать-восемнадцать часов. Наконец-то сдали последний этап и начальство разрешило всем неделю отдохнуть. Но пока… Пока, немного отлежавшись, Кира с трудом заставила себя встать, раздеться, выпить чашку чая и снова лечь в кровать.
От перенапрягу долго ворочалась. Ощущение реальности расплывалось, как утренний туман... Звучавший в голове голос и раньше предпринимал попытки управлять её мозгом вплоть до того, что не давал дышать, но сегодня он вознамерился ещё и переспать с ней. «Наглый, властный, липкий, извращенец и мучитель. До чего ты меня довёл? На меня уже смотреть страшно. Вся поседела и почернела. Руки синеть начали...», - пыталась отбиться от него Кира, но ни уговоры, ни мольбы не действовали. Голос действовал нахраписто и методично. Когда Кире показалось, что всё должно уже было закончиться, она решила нарушить тишину и осторожно заметила:
- Мне кажется, или у меня голова огромная и из неё что-то лезет? И этот бесконечный стрекот тысячи сверчков... Но что творится в животе!.. Не удивлюсь, если я теперь всё-таки сподоблюсь и рожу...
В ответ сквозь трели кузнечиков в голове рефреном зазвучало лишь одно «Иди!» Кира с трудом собралась и вышла из квартиры. На придверном коврике сидел потрёпанный жизнью облезлый кот и нализывал гостей. Борясь с тремором и обуревавшими приступами гипоксии, Кира доплелась до единственного на всю округу Храма и, упав на колени, рассыпалась в молитвах. Немного отпустило.
Вернувшись домой, обнаружила, что кот исчез. Ощущая себя унылым и полуиссохшим лимоном, она не раздеваясь упала в постель и мгновенно забылась в полудрёме. Не оставляло ощущение, что душат, догоняют, хотят убить… Кошмары холодным потом будили и не давали спать. Наконец, наступил такой момент, что она просто вырубилась, словно у окружавшей её реальности выключились «пробки». Провалившись в царство Морфея, Кира затихла. Больше в эту ночь ей не снилось ничего...
Вы верите в чудеса? Кира тоже думала, что нет, но вначале было слово. И оно было матерным. Впрочем, обо всём по порядку.
Ближе к рассвету небесная «аварийка» сподобилась добраться до затерянной впотьмах саларьевской «однушки» Киры, и «пробки» всё-таки включили. На небесно-голубом фоне возникло лицо длинноволосой брюнетки с развевающимися по ветру волосами. Если бы пришественница не выглядела лет на десять моложе, то Кира бы спокойно смогла принять её за своё отражение. «Всё, отпускаю тебя! – без преамбул и безапелляционно заявила гостья. - Теперь я - Нина Краснодарская!» Видение рассмеялось и растаяло. Кира резко открыла глаза. Спустив ногу с кровати, она первым делом вляпалась в лужу и в сердцах выматерилась. В комнате стоял стойких кошачий дух. Кира попробовала разлитую на полу жидкость «на нюх». Так и есть – кошачья моча. Вспомнился привидевшийся вчера на придверном половичке помоечный кошара, но, насколько Кира могла восстановить события, в квартиру его она не запускала. Запах был настолько ядрёным, что голова закружилась, ноги сами собой подкосились и она рухнула назад на кровать. В голове сначала само по себе выгравировалось слово «Чистополь», за ним появились числа «пять», «ноль», «семь» и «восемь». Цифры крутились перед глазами в разных вариациях и нелепых позах. Кира приготовилась к худшему, но такой, видимо, голосу она сказалась не интересной. Осознав это, она окончательно расслабилась и тут, простите за интимную подробность – всё, как говорится, и случилось. Грязно, пошло и... Короче, всё было в полнейшей точности, как в тринадцать лет, но с кем-то изнутри. «С голосом?» – только и успела подумать Кира и снова отключилась.
Солнечный свет разбудил Киру достаточно поздно, хотя она и привыкла вставать в пять, ложась далеко за полночь. На месте кошачьей лужи лежал томик Цветаевой, в комнате пахло свежестью. Накинув халат, она вышла на балкон, но не успела закурить, как с неба упала горбушка хлеба. «Наверное, птичка обронила…», - подумала Кира, но во всем доступном ей поле видимости птах не наблюдалось. «Убей меня Бог из рогатки!» - только и оставалось, что воскликнуть ей, всполохнув руками. И всё ещё болело, но на душе уже царил покой. В комнате одиноко пилимкнул мессенджером не поставленный на ночь на зарядку телефон. Дисплей уведомлял о приёме нового сообщения с неизвестного номера, состоявшего из единственной фразы - "Всё будет хорошо!"
Чтобы хоть как-то обезопасить себя от повторения событий пятничной ночи, на выходные Кира пригласила погостить с ночевой подругу с работы, благо предстоящие недельные каникулы к тому располагали. Инга также была приезжей, поэтому два дня в поездках по столичным достопримечательностям пролетели для них незаметно. «Путешествовать прекрасно! Открывать новые точки, маршруты, горизонты. Наперекор и вопреки! И нет никакой разницы, сколько лет твоим кроссовкам, когда с тебя уже сняли штаны...» - вторила мыльным пузырям вкрадчивого баритона в своей голове только начинавшая просыпаться Кира. Казалось, они начинали учиться ладить. Но возможности Киры позволяли ей иметь только желания. Даже начало складываться впечатление, что кроме впечатлений у неё больше ничего и не складывается. Ну, действительно, не кричать же на всю улицу: «Пойдём ко мне, у меня не все дома! Мне срочно нужна вторая половинка! Первая не подошла!» Это же как отозвавшийся на крик её женского естества «первый поперечный» должен бы любить секс, чтобы терпеть характер, в последнее время постоянно удивляющийся, что люди вообще тонут?
Новая жизнь для Киры началась неожиданно. Не с понедельника и не с Нового года. Она просто началась. Но, казалось, что не у Киры. Она всегда считалась хорошим психологом. Но только в чужой жизни. В своей она являлась психом. Как только она находила смысл жизни, он тут же менялся, и только подвохи судьбы были константой и оставались для неё вечны. Кира увлечённо деградировала, но как перестать смотреть назад она не знала. А там, как представлялось ей сейчас, всё было так хорошо! Но потом ей захотелось сделать, «как лучше», и… её выгнали из дома за непосещаемость. Хотя надежда на то, что хороший бывший - всегда немножечко будущий, умирает последней. Да и ложь не считается ложью при ответе на вопрос, который не стоило было задавать. Ведь для счастливой семейной жизни, как и для танго, нужны двое - мудрый мужчина и послушная женщина. Послушная женщина послушает мудрого мужчину, послушает и сделает всё по-своему. Мудрый мужчина помудрит над тем, что сделала послушная женщина, помудрит и из пасодобля, глядишь, вновь получится танго. Потому как для счастливой семейной жизни мало уметь любить, гораздо важнее научиться друг друга терпеть и прощать.
В любой понедельник, первого числа не остаётся ничего другого, как начать новую жизнь в очередной раз. А вокруг как всегда... Всё те же рожи, и начальник такой же чудак на букву «М», и пробка ожидаемо необъезжаемая. Но жизнь! Жизнь-то новая! И выхода опять нет, приходится! Когда женщине хочется сделать комплимент, а не за что, тогда и глаза у неё всегда красивые. Тогда и сексуальная ориентация у неё не правша. «Нам для счастья часто не хватает смелости», - лежала под одеялкой и по-утреннему размышляла Кира. – «Но ещё чаще смелости не хватает, чтобы жить. Главное, верить. А в кого, во что и чем, не суть важно. Страшнее жить вообще без веры, тогда и надежды не будет. Бывает ждёшь веру, надежду, любовь, а тут – бац - и приходит утро. И кто его знает, как дальше быть. Разбудите во мне зверя! Ибо нефиг спать, когда хозяйке на работу! Когда нет мозгов - имеют тело. Доброе утро всем, кто живой! Кто не спрятался - не виноватая я, вы сами пришли...»
Начиналась новая неделя, и ощущение, что скоро все измениться, подобно назойливому гостю, не покидало. В начале офисных каникул Кира неожиданно для самой себя перешагнула порог модного тату-салона не далеко от центра Первопрестольной.
- Какое тату и где хотите набить? Может быть Вам подсказать что-то?.. – вежливо засуетился администратор.
- Нужна татуировка. Крыло на левой руке от запястья до локтя – тихо и слегка отстранённость ответствовала
ему Кира.
Она сама была сильно удивлена, что вообще сюда пришла… Скажи ей месяц назад, что она придет делать тату, Кира сочла бы это полным сумасшествием… Но не сегодня. Администратор проводил Киру к мастеру, вкратце изложил желание клиента. Кира молча перелистала предложенный татуировщиком каталог, молча ткнула пальцем в картинку. Отчего-то её начало мелко трясти…
- Не волнуйтесь… У нас первоклассное оборудование и обезболивание – словно сквозь вату услышала она голос мастера и резко обернулась.
На неё смотрело лицо… То самое... Из недавнего сна… Но подробностей этого сна она никак не могла вспомнить. На правой руке татуировщика была только что выбранная ею татуировка в виде крыла…
- Все будет хорошо! – услышала она чуть хрипловатый и такой знакомый голос… В кабинете татуажа раздался еле уловимый шорох крыльев… А может ей просто это показалось?
"Мы любим читать рассказы и повести о людях, их судьбах, разных обстоятельствах. В этих рассказах у каждого героя есть имя, внешность, привычки, хобби, привязанности. Каждый рассказ, о чем бы он ни был, все-равно приходит к единственному чувству, которое движет миром. Это чувство - Любовь. Любовь между мужчиной и женщиной (взаимная или безответная, но никак не несчастная), любовь к природе, животным, детям, любовь к Родине., в конце концов...", - размышляла Кира по дороге из салона, чтобы хоть как-то отвлечься от неприятных ощущений, приходивших на смену заканчивающему своё действие обезболивающему. "Хочу попробовать писать безликие рассказы, в которых нет имен, конкретной внешности, определенного места, где происходят события. Пускай каждый читатель сам нарисует портреты, даст имена героям, названия городам. Пускай читатель представит самых обычных, простых людей. Не киношных красавиц и красавцев у которых все обязательно заканчивается хеппи-эндом, а обычных людей, живущих вокруг. Это может быть славная девушка с невзрачной внешностью и огромной душой, живущая в соседнем доме. Это может быть дворовый сорвиголова, который ночами любуется звездным небом и пишет втайне от всех стихи. А может в безликом герое читатель узнает себя или свои сны. Я хочу писать эмоции и чувства..."
Несколько дней назад Киру среди ночи разбудил странный звук – что-то гудело и тихонечко щелкало. С трудом оторвав голову от подушки, она увидела страшную картину – за окном всплесками бушевали языки пламени! «Не… это - сон…» - подумала уже привыкшая к выходкам голоса Кира и вновь уронила голову на подушку, но более сильный треск не оставил сомнений, что это уже не сон. Она подскочила на кровати и прислушалась… Щелчки стали более громкими, а за окном продолжали метаться языки пламени… Периметр балкона облизывали вырвавшиеся из слуховых окон подвала языки пламени, а треск исходил от бетонной стяжки пола, которая от температуры уже начала лопаться. Кира вскочила с дивана и чуть не обожгла ноги. Быстро на ходу натянув тапочки, кинулась к окну. «Надо быстро собраться и выбираться отсюда» - мелькнуло в голове. Впопыхах одевшись, Кира за минуту сложила в небольшой рюкзак самое необходимое, и подбежала к двери. Но та не открывалась! Что-то в механизме заклинило и любые попытки открыть дверь отдавались гулким эхом по квартире.
Кира вновь подбежала к балконной двери. Языки пламени здесь были уже меньше, что, впрочем, не обозначало путь к спасению … Сердце билось, готовое выскочить… Паника застилала глаза и мутила разум… Дым разъедал и рвал легкие… Выхода не было, и тут пришло равнодушное отупение – «А смысл спасаться? Родни нет, семьи тоже…» Кира облокотилась о косяк и начала потихоньку, теряя сознание, сползать на пол… Сквозь полуобморок она услышала - что-то громыхнуло о поручень на балконе, почувствовала, кто-то, матюгнувшись, сбивая и роняя всё на своем пути, пробирается извне. Потом её подхватили чьи-то сильные руки и…
- Что ж ты не кричала? Даже ведь и не знали, что тут кто-то может быть…
- А зачем меня спасать? Кому я нужна… У меня никого нет… даже кота… Он пришел, нагадил и ушёл…- заплетающимся языком из последних сил произнесла Кира.
- Дура! Кота тебе посылали! А жить надо, если тебе от Бога дано! – услышала в ответ отзвук удаляющегося голоса и потеряла сознание.
Далее была темнота. Лишь иногда в неё проникали какие-то звуки… Кира почувствовала, что её загрузили в карету «Скорой помощи» … Темнота и тишина… «Разряд! Ещё разряд! Мы теряем её!» … И снова - тишина и темнота… «Капельницу! Внутривенно! Живо!». И снова провал…
«Вот и всё…» - подумала Кира. Наступало облегчение, но тут в темноте что-то начало меняться. Вдруг стало уютно и спокойно. Темнота начала потихоньку рассеиваться. «А где же свет в конце туннеля? Неужели снова всё придумали?» - пронеслось в голове.
- Туннель видят те, кто уходит… А тебе рано ещё! Ты должна вернуться! – услышала Кира мягкий голос.
- Зачем?
- Скажем, ты ещё не выполнила свою миссию – тебе нужно родить очень талантливого ребенка, который своими поступками изменит мир… - голос звучал мягко, чуть игриво, но требовательно, и Кира всё силилась понять, женский это голос или мужской.
- Родить? – Кира захлебнулась от возмущения - Но я никому не нужна! Я пыталась, но всё всегда шло наперекосяк... Мне уже сорок с хвостиком, а ничего не нажила… ни семьи, ни подруг, ни врагов… Даже кота у меня нет… От меня всегда все сбегали, как от прокаженной…
- Вы найдёте друг друга… - мягко произнес голос. Вокруг начало потихоньку светлеть.
- Как? – в отчаянии выкрикнула Кира – Где и как я его найду? Что ж он так сильно прячется-то от меня…
- Найдешь… поверь…
Вокруг еще немного рассеялось… У Киры возникло ощущение, что она заблудилась в утреннем густом тумане соснового леса за час до восхода солнца… Смятение и воспоминания терзали душу…
- Как я его найду?
- Он сам тебя найдёт, не волнуйся…
- Как я его узнаю?
Сквозь чуть рассеявшийся туман ей показались чьи-то контуры. Картинка была расплывчатой, словно Кира смотрела на неё через толстое запотелое стекло… Она протянула руку, но контур лица за «стеклом» только что располагавшийся к ней анфас, чуть повернулся, а дальше… как из ниоткуда, визуализировались распростертые крылья…
«Белые… Как у ангела…» - удивленно пронеслось в голове у Киры. Послышался взмах и лицо исчезло… но в то же самое время она почувствовала, как эти крылья её обняли, словно защищая от всего мира… Кира почувствовала тепло и покой… «Все будет хорошо!» - услышала она чуть хрипловатый голос… Тепло волной разнеслось по всему телу…
- Как я тебя узнаю?
Ответом было только удаляющий чуть свистящий шорох взмахов… Начинало стремительно светлеть, мгла нехотя рассеивалась до тех пор, пока все вокруг не стало ослепительно белым… Кира приоткрыла глаза. Солнце било напрямую в окна и его светом была залита вся комната. «Вчера забыла шторы задернуть, растяпа…» - пронеслось в голове. Но, вспомнив свои недавние переживания, тут же подскочила на кровати. Она была дома, в своей съёмной саларьевской «однушке» … Никаких следов пожара не было.
«Сон… Это был всего лишь сон…» - с грустью подумала она и, на ходу нацепив тапочки, пошлепала в ванную. Кира неспешно приняла душ, замоталась в белый махровый халат. Поставила чайник. Свалившись в уютное кресло и, вспомнив, что неделю не нужно на работу ходить, с удовольствием, смакуя, выпила чашку кофе.
«Сон… Всего лишь сон… Жаль… Вот, если бы он сбылся…» Заталкивая свою вчерашнюю одежду в стиральную машину, Кира с удивлением обнаружила на ней маленькое белое перышко и тихо улыбнулась…
- Крылья моего ангела… Ты где-то рядом… И ты обещал меня найти…
Утро обещало быть спокойным. Голос в голове стих. Татуировка еще временами напоминала о себе, но уже не так настырно. Обезболивающее, по крайней мере, уже справлялось. Поразмышляв, чем бы заняться, Кира решила избавиться от двухнедельного слоя пыли и начала уборку. По мере своего танца с веником, она споткнулась о что-то твердое подле кровати. Наклонилась и подняла. Томик Цветаевой. Из издания выпала бумажка с номером телефона, на которой рукой Киры было написано: «крайний срок 15 октября». «Это по поводу работы, точнее подработки», - всплыло в её голове. Кира дождалась начала рабочего дня в клинике, позвонила менеджеру по записанному номеру и... её приняли! "Ну вот и лишний кусок хлеба заработаю!" - улыбнулась она про себя, а тут же вспомнила, как в забытье горбушка упала ей с неба под ноги - "Наверное, птица обронила". А сегодня был самый полноценный выходной! Никто не звонил на сотовый, ничего не требовал и не орал... Кира оценила результаты уборки - "Ну... третий сорт – не брак!" Сбегав в ближайший магазин, она наполнило вечно пустое зевло холодильника парой пакетов еды на все случаи жизни, попутно закинув кое-что и в свой желудок. Прощёлкав все каналы и удостоверившись, что ничего путевого для просмотра её не цепляет, Кира выключила телевизор и включила компьютер, решив попутно навести порядок и там. Разобрала почту, просмотрела последние новости, полазила по соцсетям...
Подумалось поваять что-то руками для души, но творческим планам на вечер сбыться было не дано. Анальгетики отпустили, и на их место пришли страдания. Как бы не старалась Кира вновь заглушить их таблетками, боль не унималась. В качестве последнего аргумента в неравной борьбе, в ход пошла стоявшая в холодильнике початая пол-литра, найденная не так давно в лифте, но долговременного эффекта и она не принесла. Татуировка горела, зудела и колола изнутри тысячью иголок, создавая впечатление, что Кира начала становиться на перо. Боль вкупе с безысходностью, а может быть и принятые вкупе с алкоголем лекарства, раз за разом погружали Киру в материи, объяснить которые она была не в силах. И тут её прорвало! Открыв страничку в текстовом редакторе, она спешно начала тыкать клавиши, боясь потерять мысль....
"Первые лучи нежно, едва дотрагиваясь, касались морской поверхности. Рассвет нашептывал еще дремлющему морю о том, как он соскучился и щедро одаривал его золотистыми кружевами, вуалью из серебристого барежа и накидкой из нежнейшего розового ажура. Кучевые облака просыпались, потягивались, чем придавали себе причудливые формы и очертания. Забавные, не виданные доселе животные и птицы смотрелись в морскую гладь, поворачивали головы то вправо, то влево и медленно начинали свой путь в дальние страны, помахивая морю своими причудливыми хвостами и крыльями. Утренний легкий бриз дурачился в прибрежных волнах. Настроение у него было игривое. Он запутывался в небольших волнах недалеко от берега создавая забавные буруны. Сегодня он возомнил себя стилистом и устанавливал новую морскую моду. Всем волнам, как первым красоткам на море, он сооружал придуманные им прически "барашек". Когда был нанесен последний штрих бриз, как настоящий мастер парикмахерского искусства, отходил в сторону, склонял голову набок, оценивающе смотрел на причудливые локоны и завитушки. Затем, оставаясь довольным результатом, он лихо сдувал с волн барашки и швырял ими, как снежками, в своих единственных подруг — любопытных и не в меру болтливых чаек. Они старались увернуться от пенного барашка. Но, если барашек все-таки достигал цели, чайки начинали широко размахивать крыльями и взлетать ввысь и весело что-то кричали на своём птичьем наречии. Наигравшись с чайками и волнами бриз нежно обнимал прибрежный песок легким прибоем."
Немного отпустило и Кира вышла на балкон. Села в кресло с банкой изюма и вообразила, что она сидит на веранде подмосковного дачного домика.
- Так вот, голос, все твои нападки насчёт отсутствия во мне этого предмета, - Кира демонстративно показала воздуху сухую ягоду, - оказались беспочвенными.
Она вытаскивала всё новые и новые изюминки из железной коробки, показывала их, как могло показаться со стороны, в никуда, подбрасывала вверх и ловко ловила ртом.
- А вот это - мой предъягодный возраст, - и сухая ягода винограда была поймана сексуально облизанными перед этим губами.
- Вот это - моя доминанта, вот это - все те, кого я раздавила, вот это - те, кто не додавил меня, вот это -мои смелые мечты, вот это - тот парнишка, имя которого я даже не помню, вот это - череда неудачных браков, вот это -...
Железная коробка опустела ровно тогда, когда Кира закончила перечислять всё, что составляло её личный ИЗЮМительный склад личности. Она с силой швырнула пустую ёмкость кому-то невидимому, судя по высоте полёта, прямо в лицо. Как оказалось, коробка упала на газон, и снизу громко матюгнулись. Кира не стала высовываться, чтоб не нарваться... Не хотелось выяснять отношения и портить такое ИЗЮМительное настроение...
- В отношениях, как и в поэзии, главное, чтобы их моногамность не переродилась в их монотонность и не превратилась в их монопенисуальность... А теперь - пошёл вон! Я свободна! И ИЗЮМительна!
Вдохновение вновь пёрло и требовало выплеска на носитель... Бумаги под рукой не было и Кира продолжила стучать по клавишам ноутбука...
"Когда прибой уходил в море на прибрежном песке появлялись четкие следы пары ног, идущие от городской пристани в сторону дикого пляжа по полосе прибоя. Только следы. И никого вокруг… Следующий прибой смывал их. Но когда волна уходила в море новые следы появлялись дальше. Они уходили прочь от города. Следы обогнули старую лодку, лежащую на прибрежном песке. Это была даже не лодка, а её скелет, когда-то покрытый досками. На остове еще виднелись следы смолы, которой некогда щедро смазывали дно лодки. Всё, что осталось от лодки, помнило еще шторма, песни и веселые рассказы моряков, тепло их мозолистых рук, запах рыбы, скрип уключин, звук ударов вёсел. А следы шли и шли. И чем дальше они уходили, тем серьезнее становился шалунишка бриз и тем немногословнее становились морские сплетницы чайки. Они опустились на берег и недоуменно смотрели как следы уходили вдаль. А следы то появлялись, то исчезали, то появлялись снова. Они все дальше и дальше уходили от города. В природе все смолкло. Только шелест прибоя нарушал эту тишину. И казалось, что ничего нет больше в мире — только эта оглушающая, глубокая, гремящая тишина. И следы… Они шли прочь от городского шума и суеты. Прочь от людского непонимания и предательства. Прочь от лжи, от людских масок, от надменности, от людской корысти, эгоизма, себялюбия, от ничтожных проблем, раздутых до размера Вселенной, от извращенного верования, от всеобъемлющего Неверия, от нежелания слушать и, самое главное, СЛЫШАТЬ.
Следы шли и шли, не останавливаясь ни на секунду. Спросить бы их: " Вы куда?". Но спрашивать было не у кого. Они неустанно и безответно шли. Следы шли так, словно знали свою конечную цель.
Это Любовь покидала города..."
Кира остановилась на полуслове... Красиво... Поэтично... Но непонятно, про что это... Вроде и не про жизнь и не про чьи-то эмоции. Просто выплескивалось нечто накопившееся и требующее своего исхода... Но она уже ничему не удивлялась... Жизнь в последнее время, да и не только в последнее, преподносила такие "сюрпризы", что хоть стой, хоть падай...
- Не оборачивайся на мнение других и ничего не бойся! Страх сковывает фантазию и ломает судьбы! Для прозы важно "что", в поэзии – "как". В прозе превалирует содержание, поэзия предполагает первенство языковой формы... - снова тихо прозвучал в голове голос. На этот раз он не настаивал, не требовал, а как настоящий друг советовал. - Пиши своё "что" будто "как"...
Где-то тихо мерцали звёзды и солнечный ветер сметал на пути магнитные поля слабых планет. А в голове звучала космическая симфония мироздания...
- ...Всё будет хорошо! Ничего не бойся и пиши... Пиши! Наперекор всему и вопреки...
© 22.10.2018
-----
Идея, части текста, вдохновение - Марина Александрова
Части текста, идея - Лёля Панарина - http://parnasse.ru/users/panarina211275Части текста, детейлинг, продакшн, симбиотика - Александр Чащин - http://parnasse.ru/users/halftruist
Свидетельство о публикации №218102200552
Рейтинг: +1
493 просмотра
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
