ЭСЭМЭСКИН,ВЫРУЧАЙ!

[Скрыть] Регистрационный номер 0379036 выдан для произведения: ЭСЭМЭСКИН, ВЫРУЧАЙ!
Фантасмагория
 
                                                                                                        Бойтесь своих желаний
ЭПИЗОД 1 ГОЛУБАЯ АКАРА
 
У людей такое состояние называется депрессией. Или как любит говорить Заскалько Михаил, депрессуха. А у котов? Наверное, какая-нибудь котопрессия или котопрессуха.
Так вот эта самая котопрессуха сейчас владела Эсэмэскиным, корёжила и угнетала. Началось всё с утра ( а он как обычно с пяти часов уже на ногах, как говорят люди). Едва открыл глаза, и тотчас почувствовал, что ему весьма паршиво. Стал вспоминать, что ел вчера, строить версии. Нет, это не из-за того, что уже который день за окном моросит нудный осенний дождик, хотя на календаре середина августа. И не потому, что Лариска бросила его, переметнувшись не то к персу, не то к египтянину. Обидно конечно поначалу было, но вскоре Эсэмэскин отнёсся к происшедшему философски: значит не любовь и была, раз Лариска так легко  ушла. Да и как поётся в старой человеческой песне: »Ещё неизвестно  кому повезло».
Версий было много, но они умирали, едва родившись: не то. Что же тогда? И почему именно сегодня? А день тем временем начался как обычно: спозаранку зашла в Клуб Наталия Новицкая, повесила на стену список праздников на сей день. Потом зашёл Сам, Валентин Воробьёв, следом за ним забежал на секундочку Куракулов Валерий с коронным «Доброе утро, СМСия!» И наступила тишина гнетущая, она буквально давила на череп, казалось ещё немного и череп лопнет, а зудящие усы осыпятся как иголки посленовогодней ёлки. Читая бесстрастно список праздников (даже День старых бурдюков не вызвал  улыбку),Эсэмэскин понял, что ему значительно поплохело. В другое время он бы тут же придумал парочку праздников, ну, например, День дырявых носков или День урчания в животе.  Сейчас же ничего – звенящая пустота в голове. А в следующее мгновение он, наконец, понял причину его котопрессии. Пустой старый бурдюк, хранящий в себе слабые запахи того, что в него наливали когда-то. Сейчас он никому не нужен, выбросить жалко - просто висит для интерьера. Типа дизайн такой.
Эсэмэскин чётко и ясно понял, что причина его котопресухи именно в этом. Он в клубе словно этот бурдюк или как та невзрачная ваза с тремя засохшими прутиками, обросшими бахромкой пыли. Кто-то принёс ещё в день открытия клуба, два месяца назад отметили годовщину и никто даже не удосужился выбросить эти прутики и поставить свежие цветы. Эта ваза тоже стала элементом интерьера, срослась так с общим пространством, что уже никто не видит её отдельно. Как и его, Эсэмэскина...
Да и кому замечать: заходят в основном одни и те же - Новицкая, Воробьёв, Куракулов...у них глаз давно замылился... А другие забегают лишь по случаю: кто поделиться об очередной поездке, кто - пригласить на новую публикацию очередной нетленки... Черкнут - и побежали дальше. До скучающего кота ли им...
А какие радужные мечты были вначале...Эх-х...Каждый день шумно-весело, по вечерам посиделки в гостинной...на Дни рождения собираемся полным составом за столом... И он,Эсэмескин, не элемент декора, а полноправный... Всё осталось в мечтах. Список членов удлинялся и Эсэмэскин снова и снова надеялся, что вот сейчас и начнутся исполняться его мечты... Увы, увы, увы... Членов много, а людей, как говорят хохлы, нема... Мёртвые души...Гоголь образца ХХI века...
От воспоминаний стало так плохо, что даже дыхание сбилось. И вдруг непонятно почему Эсэмэскину страсть как захотелось рыбки, живой, чтоб трепыхалась в зубах. Почудилось, что если в ближайшие минуты он не вонзит зубы в трепещущее тело рыбины, то просто...перестанет дышать, помрёт.
Где можно сейчас, конечно же, без проблем, достать живую рыбу? Только на набережной. Там всегда, в любую погоду, с дюжину чудиков стоят у парапета и часами глазеют на тупо колеблющиеся поплавки. Некоторым везёт поймать с десяток мелких рыбёшек, одни уносят их с собой видимо для своих кошек, другие тут же угощают прибежавших на запах бездомных котов.
Погодка была не гулятельная, да и рыба, наверное, не ловилась, но желание у Эсэмэскина перечёркивало все минусы, влекло, да что там влекло, буквально толкало взашей на выход. И он метнулся к двери. Нажал лапой у косяка невидимую человеческому глазу кнопочку, четвертинка дверного полотна с лёгким шорохом отошла вправо, открыв лаз. Эсэмэскин невольно в тысячу первый раз подумал, что так до сих пор и не удосужился узнать, кто сделал ему такую любезность. Давно это было, ещё в те славные дни, когда его, кота, вдруг сделали нечто вроде талисмана, или что-то в этом роде. Эх, тогда намного чаще о нём говорили, замечали…
Едва Эсэмэскин оказался на коврике перед дверью, сзади раздался щелчок и лаз закрылся. Мокнуть, пересекая двор, глупо, если есть другой путь: через чердак до конечного подъезда, а там, через окно на карниз и до крыши гаражей, затем проходными дворами до навеса у ресторана »Узбечка на речке», а оттуда до набережной лапой подать.
На площадке следующего этажа, вернее на широком подоконнике сидели бомж с востроносенькой бомжихой, на левой щеке у неё было крупное пигментное пятно, словно мазнули коричневой краской. Перед ними на расстеленных газетах стояли открытая банка «Кильки в томате», три пузырька не то с одеколоном, не то с какой-то бытовой химией, пластиковая бутылка с минералкой и два 50-граммовых стеклянных стаканчика.
Бомжиха глянула на Эсэмэскина, фыркнула пискляво:
- Пошёл вон, блохастый! Передавить бы вас всех…
-Дура вонючая,- процедил сквозь зубы Эсэмэскин и сиганул вверх по лестнице, хотя было жуткое желание задержаться и высказать всё, что он думает об этой меченой.
На предпоследнем перед чердаком этаже, на окне стоял квадратный аквариум. Своим видом он очень вписывался в тот раздрай, что царил на площадке: часть стёкол в окне выбиты, вместо них прикреплены кнопками различного цвета пластиковые пакеты, подоконник частью прожжён, частью изрезан, засыпан пеплом, окурками, засохшими плевками. На полу пепел, окурки, пакеты из- под чипсов, скомканные сигаретные пачки, использованные презервативы. Аквариум был грязен до невозможности: вода явно протухла, все стёкла изнутри заросли зелёным мохом, снаружи - слой пыли с пятнами и ржавыми разводами. От аквариума несло таким амбре, что у кота в носу засвербело, и он трижды чихнул, затем лапой потёр нос, чтобы перебить этот вонизм.
-Что за люди? Уроды!- Эсэмэскин с ненавистью посмотрел на двери четырёх квартир.- В скотов превратились: где живут там и гадят. Тьфу на вас! Чтоб вас понос неделю мучил!
К горлу подступала тошнота, перед глазами поплыли круги.
«Бежать, и поскорее»,- подгонял себя Эсэмэскин.- «Иначе меня всего вывернет наизнанку».
Но едва он преодолел три ступеньки, как в аквариуме плеснула вода, и оттуда донёсся сиплый сдавленный голос:
-Помоги, дружище…
От удивления и неожиданности, кот забыл про смрад, пропали тошнота и круги.
В аквариуме продолжался плеск.
«Рыба? Да ещё говорящая? В такой грязи? Явно мутант…»- Эсэмэскин неуверенно спустился на площадку, напрягшись на случай опасности, осторожно приблизился к окну. Подоконник был низкий, так что встав на задние лапы, кот доставал как раз до середины стекла. Вздрогнув, едва не отпрянул: в протёртое от мха оконце на него смотрела рыбина. Слой пыли мешал хорошо рассмотреть, пришлось несколько раз провести лапой, стирая её.
«Чёрт, придётся весь день вылизываться от этой грязи», - невольно начал заводиться Эсэмэскин, но в следующую минуту оборвал поток мыслей, ибо увиденное настолько поразило его, что он напрочь забыл, что хотел свежей рыбки. В аквариуме была голубая акара, но вид такой жалкий, что коту расхотелось рыбки на год вперёд. Мало того что худющая, так и бока облезлые, в язвах, хвост и плавники общипанные, на голове белая сыпь, точно ей на голову капнули жидкой манной кашей, глаза окружены колечками коросты, вялые губы в трещинках.
Эсэмэскину так стало жалко рыбину, что даже на глазах выступили слёзы, а внутри, в области сердца неприятно защемило. Природная тяга к чистоплотности и всему свежему, остановила первый спонтанный порыв: хватануть рыбину и опрометью к себе, а там её в банку с водой, что стоит на кухне для полива цветов.
-Чем же я могу тебе помочь?- сначала про себя, а затем вслух спросил Эсэмэскин.
Акара шевельнулась и камнем упала на дно, по всему подняться к поверхности сил не хватило. Эсэмэскин опомниться не успел, как тело его само метнуло на подоконник, заглянул через край. Вода, затянутая водорослями слегка подрагивала.
-Эй, ты ещё жива?- наклонившись к самой воде, спросил кот.
-Жива… - внезапно в углу сквозь тину просунулись рыбьи губы.
-Чем…
-Принеси… - перебила рыбина, заговорив гортанно, с сипящими паузами,-…выползни…три-четыре штуки…исполню…любое…твоё желание…
-Ты? Любое?- невольно хмыкнул Эсэмэскин.- Свежо предание…
-Понимаю…твоё… недоверие…Ты… хотел…рыбки…
-Глянул на тебя и расхотелось.
-Я …слаба…но смогу… рассеять…твоё недоверие…
Поверхность воды покрылась рябью, местами водоросли встали дыбом, а в следующее мгновение на подоконнике, у ног Эсэмэскина бесшумно возникли…варварски открытая банка килек в томате и на пластиковой крышке два кусочка селёдки, в банке в рыжей жиже плавал фрагмент рыбьей тушки и окурок сигареты.
- У бомжей закусь спёрла…
-Я же…говорю…слаба…достаю… только на…пять… саженей…Теперь… веришь?…
-Убедила. Выползни…это типа дождевые черви?
-Да…вы…так называете…
-Хорошо, жди. Постараюсь побыстрее. Ты смотри не окочурься, у меня есть желания, много.
Акара побулькала что-то невнятное и вновь рухнула на дно.
 
Конечно же, рыться на газоне в поисках червей Эсэмэскин не собирался. Их можно было достать, хоть и проблематично, всё на той же набережной у рыбаков. Правда некоторые ловят на мотыля или на опарышей, но есть те, кто традиционно использует дождевых червей. »Ну, пусть будет хоть один!»- твердя как заклинание, нёсся со всех ног Эсэмэскин к набережной. Нудный холодный дождь всё ещё моросил и, похоже, не собирался прекращаться, потому что небо было плотно затянуто серыми переходящими  в чёрные тучами.
На набережной в обозрении был всего один рыбак. Вернее, рыбачка. Крупная, как у людей говорят, мясистая женщина пенсионных лет, на ней был пятнистый военный плащ-палатка, на ногах кирзовые сапоги. Из-под капюшона струились голубые змейки: женщина курила трубку, шумно фыркала, окутывая лицо клубками дыма. У ног её стояло пластиковое ведёрко из-под майонеза, в нём наполовину налита вода, дождик поминутно увеличивал её количество. Рядом с ведёрком жёлтая овальной формы тоже пластиковая коробочка из-под мягкого масла. Женщина ловила на спиннинг. Когда она в очередной раз подтянула леску и, проверив крючок, чертыхнулась, потянулась к жёлтой коробочке, Эсэмэскин решительно приблизился, глянул. В коробочке переплетясь в косички и узлы лежали нежно-розовые почему-то в клетчатый раскрас дождевые черви.
«Ура!»- внутренне воскликнул кот.
- Что усатик, за рыбкой пришёл?- заговорила женщина, уголком губ, выпустив клуб дыма.- Не ловится что-то. Вот ты пришёл, может везучий.
Нацепив червя на крючок, рыбачка широко размахнулась, подалась вперёд, завертелась, противно заскрипела катушка. Всё внимание женщины было устремлено вслед улетающей лески. Эсэмэскин решил не терять зря драгоценное время: хватанул зубами за край коробочки - и ходу.
-Стой, стой дурашка, это не вкусно,- закричала вслед ему рыбачка.- Вернись, сейчас будет рыбка…
А Эсэмэскин нёсся что есть духу, кося глаза на баночку и заклиная всех богов и святых: »Только не опрокинуть…только не опрокинуть…»
 
Чего боялся, того не случилось: и баночку с червями благополучно донёс, и аквариум стоял на окне и рыбина ещё была жива. Запрыгнув на подоконник, Эсэмэскин осторожно опустил баночку на воду, она закачалась как лодочка, черви забеспокоились, развязывая узлы и расплетая косы. Поддев когтем за край коробки, кот резко её опрокинул - коробка возмущённо фыркнула, брызнув в сторону окна, захлебнулась и плавно стала тонуть. Со дна поднялась муть, заклубилась, усилился запах затхлости. Любопытство было столь велико, что кот проигнорировал смрад, чихая, всматривался то в поверхность воды, то заглядывал в оконце на переднем стекле. Но пока ничего интересного: муть успокаивалась, хлопьями возвращалась на дно, видимость нулевая.
Но внезапно всё изменилось: вода заколебалась, по поверхности прошла крупная рябь, затем внутри аквариума зашумело, как обычно шумит чайник перед закипанием. И действительно поверхность воды вела себя так, словно вот-вот закипит. Из предосторожности Эсэмэскин спрыгнул на пол и, отойдя к началу лестницы, стал ждать продолжения. Вода действительно закипела, шумно, выплёскиваясь.
- Рыбный супчик получится,- нервно усмехнулся кот, с удивлением отметив, что когти на задних лапах почему-то зудят, а подушечкам холодно, точно стоял на льду, а передним наоборот – словно касались нагретого на солнце камня.
А тем временем из аквариума повалил пар, странный, однако: он не рассеивался по сторонам, а изображал из себя зонтик, белёсый с зелёными крапинками. Когда верх «зонтика» поднялся чуть меньше метра, кипение в аквариуме прекратилось и «зонтик» стал опускаться, словно изнутри его тянули за ручку. Наконец, полотно «зонтика» опустилось на аквариум, закрыв его почти наполовину. Раздался звучный хруст, и рыбий дом развалился на четыре части, на пол посыпались мелкие камушки на удивление чистые, останки умерших растений, словно пучки грязной ваты водоросли. А что самое поразительное - это исчезло зловоние, ему на смену пришёл властный запах свежескошенной разогретой на солнце травы.
-А куда рыбина…-начал Эсэмэскин и осёкся: из центра «зонтика» …выпорхнула пёстрая пичуга размером с воробья.
Сев на перила, напротив кота пичуга заговорила приятным голоском, каким обычно говорят маленькие человеческие девочки:
- Приветствую тебя, друг! Премного благодарна за услугу. Проси теперь всё, что пожелаешь.
-Как в сказке…
- Кому сказка, а кому реальная жизнь.
- Ну, в смысле я хотел сказать…три желания…
-У тебя осталось одно,- мягко перебила пичуга.
-Как одно? Я же ещё ничего не просил.
-Но желал. Рыбку я тебе доставила.
-Объедки…
- Не важно,- усмехнулась пичуга.- Было бы желание. Второе на счёт поноса.
-Что, исполнится?
- Уже исполняется.
- Ладно, пусть неделю с унитаза не слазят. Может сидя на горшке, подумают, что свинячить в доме, где живёшь…
-Ты не витийствуй,- сухо оборвала пичуга.-  Недосуг мне слушать твои побасенки. Сказывай желание.
- А ты не подгоняй,- огрызнулся Эсэмэскин.- Думаешь, легко выбрать? Желаний ворох, а исполнится лишь одно…Подумать надо.
-Думай быстрее.
Кот задумался, ушёл в себя, выискивая то самое, НУЖНОЕ желание.
«Блин, что же выбрать? Надо что-то эдакое, чтобы потом всю оставшуюся жизнь грело. Такое, чтобы…Ну, например неплохо было бы сделать так, чтобы однажды в Клубе все остро почувствовали острую необходимость во мне. Поняли бы, осознали, что без меня их жизнь не жизнь. И не на день, на два-три, а надолго, пока существует СМС. Вот бы…»
Порыв горячего ветра обдал Эсэмэскина, вернул его в реальность. Пичуга исчезла, на подоконнике мини-свалка и слабеющий запах свежескошенной травы.
- Вот же зараза пернатая, обманула! Специально подгоняла, чтобы я задумался… А сама улизнула, чтобы не выполнять. Наверное, только и умеет у бомжей закуску воровать…Ворожея-недоучка, а строила из себя….Уу, так бы и разорвал на кусочки!…
Кляня, на чём свет стоит обманщицу, Эсэмэскин возвращался к себе в Клуб. Идти куда-либо совсем расхотелось. Вернулось утреннее скверное ощущение, чем ближе он приближался к двери, тем оно становилось сильнее. Нет! всё, никаких желаний, никакой рыбки! Сейчас завалюсь на диване и буду дрыхнуть, пока не надоест.
Машинально нажал кнопочку, открывая лаз, шагнул внутрь и…