Партнеры. 4. На диком берегу

 

Глава 4. На диком берегу

 

 4.1. Прибытие.

 

- На какие такие дальние юга можно добраться на поезде? Что за курортные путевки? - вопросит опять же дотошный – и это хорошо - читатель, внимательно изучивший предыдущий рассказ. Однако, не торопитесь задавать вопросы, наш дорогой друг, все само собой разъяснится несколько позже, совсем скоро. Можно было бы по примеру популярных ведущих популярных программ и осадить нетерпеливость. Как то:

- Че ты лезешь, дай сказать.

Это было бы и современно и авторитетно. Увы, автор придерживается мнения, что такая современность будет кратковременна, а для того, чтобы заслужить авторитет требуются совсем другой подход. Прошу меня извинить за кусочек морализаторства. Что ж поделать, как не закрывай все двери и окна, бытие все же проникает...

Всё же вернёмся-ка лучше к нашим героям. Добравшись на поезде до некоей станции, партнеры пересели на санаторный автобус и доехали до населенного пункта К., расположенного на берегу обширного озера - тоже К. Про этот естественный водоем они твердили последние дни всем и всякому.

- Какие там рассветы и закаты, - с придыханием вещала Элия женскому персоналу ''ЧП Дымов'', - и сам санаторий вполне приличный, да и недорого.

- Карась в три ладони, сам в руки лезет, - уверял Глиг поставщиков и клиентов мужского пола.

Тем не менее, уже в тот же день они вечерним автобусом /сами понимаете, что предъявления паспортов на этом виде транспорта пока не требуется/ отбыли в некий крупный областной центр. Здесь они в известном агентстве получили заказанный турпакет, вполне легально прошли все положенные контрольные процедуры в аэропорте и отправились в полет - таки к Дальним Югам.

Предпринятые меры предосторожности должны были абсолютно сбить со следа возможных преследователей.

Ребятишки представить себе не могли, что те, с кем они столкнулись, были не шайкой - лейкой районного масштаба.

Сам перелет - на Боинге! - оставил незабываемые впечатления. Появление в иллюминаторе затридевятьземельного моря ввергло нашу пару в щенячий восторг.

  Уже спускаясь по трапу, они ощутили падающий с неба жар, хотя было еще только девять часов утра по местному.

 - Африка, - с замиранием, близким к обмиранию, прошептала Элия.

- Африка, - авторитетно /как ему казалось/ подтвердил Глиг.

 Пройдя таможенный контроль гораздо быстрее, чем в аэропорту отправления, хотя и заплатив сколько-то долларов за въезд в принимающую страну, они после пятнадцати минутного ожидания сбора всех коллег - попутчиков, загрузились в автобус своего туроператора.

В автобусе кондиционеры создавали климатические условия сходные с Антарктидой. В итоге, после сорокаминутного следования до отеля Глиг к своему стыду - тоже, понимаешь, мамин-сибиряк оказался - простудился и зашмыгал носом.

На ресепшене /ой, мамочка!/ им предложили на выбор номера в основном здании отеля или в...бунгало.

- Бунгало! - разом и в унисон /с разницей в октаву/ откликнулись наши туристы.

Служащий отеля проводил их по аллее, окаймленной пальмами и кустами, которые были усыпаны цветками всех цветов радуги. С аллеи по обе стороны через двадцать пять - тридцать метров отходили дорожки к домикам из светло-серого камня. Это и были те самые бунгало.

Свернув на соответствующую дорожку, они подошли к одному из них. Бунгало имело общую небольшую веранду с уютным на вид диванчиком и два входа из нее в левый и правый номера. Поперек веранды висела слабо натянутая веревка, явно не предусмотренная ни архитектором, ни дизайнером. На веревке сушилась пара женских купальников.

Служащий открыл ключом правую дверь, вошел в нее и жестом пригласил за собой партнеров. Обойдя с ними внутреннее пространство, показав душ, холодильник, кухонный набор, служащий замер в каком-то мечтательном ожидании. Элия сообразила первой и, слегка покраснев, достала долларовую банкноту. Однако, служащий, несколько изменив выражение лица, ожидал чего-то еще. Как оказалось, для его ухода потребовался второй доллар.

- За сто двадцать рублей, - прогнусавил Глиг, - вынь да положь за хре…

- Ладно, остынь, - остановила неприличное продолжение реплики Элия, - мы в чужом монастыре.

- Да я уж знаешь и так остыл, куда дальше, - пробурчал Глиг и уткнулся носом в одноименный платок.

На следующий день около десяти с небольшим местного времени они пребывали на лежаках под тентом. Элия читала подаренный соседками сентиментальный роман в мягкой обложке. Глиг стоически пережидал боль в обожженных ступнях. До этого он с полчаса стоял на раскаленном песке в целях изгнать неуместную в данных широтах простуду.

Бредя от тента к тенту, до них добрался некий молодой человек, весь в белом, исключая тёмно-синие очки.

- Привет, - поздоровался молодой человек без намека на акцент, - меня зовут Октавиан Август.

- Григорий Седьмой, - пожимая протянутую руку, мгновенно откликнулся Глиг и тут же напоролся на укоризненный взгляд Элии.

- Действительно, - подумал Глиг, - может его на самом деле так зовут или это его профессиональный эээ... псевдоним.

- Здравствуйте, Октавиан, - мягко сказала Элия, - мы чем-то можем Вам быть полезными?

Появившаяся было натянутость с лица молодого человека исчезла.

- У меня имеются заманчивые предложения для незабываемых впечатлениях о вашем туре. Вот смотрите.

Октавиан достал из тонкой папочки яркий листочек формата А4 и протянул его, само собой, Элии.

Интересно было наблюдать, как разгорались глаза Элии по ходу прочтения полученного проспекта. Не менее интересным было и усиление хищнического выражения на лице этого Октавиана.

Впрочем, оживление Элии сильно потеряло свой накал при возвращении проспекта. Причина была вполне понятной. Цены.

Глиг яростно поскреб особенно горящую левую ступню и решительно сказал:

- Два любых пункта из этой программки, выбирай!

 Тут /кто его спрашивал?/ вмешался чертов Октавиан.

 - Мадам, если я смею советовать, то поездка на Остров Шепчущих Песков - это верх всего, что может предложить, даже не наш отель, а вся наша страна.

   Элия была сражена и обращением ''мадам'', и страшно заманчивым названием острова и, как ей запомнилось, средней стоимостью этого путешест... или лучше сказать мореплавания.

   Глиг правильно оценил ее реакцию и кивнул:

    - О'кей, кликнули один раз на галочку, и?

    Элия, конечно же, не подвела:

    - Романтический ужин во французском ресторане.

    Пунктик был не из дешевых, но слово как известно не серокрылый птах.

   - На этом все, - объявил Глиг, - до свидания дорогой Октавиан, привет Пилату.

   Октавиан удалился, поджав губы, а Глиг выслушал пятиминутную лекцию о правилах бонтона. Лекция была закончена критическим замечанием:

   - К тому же Пилат - это из другого века.

   - Этот шнырь тоже из другого века, - хмуро ответствовал Глиг, - пойдем-ка мы в наше полубунгало, жуть как печет, да скоро и обед.

  Этот день был четвергом, а путешес... то есть плавание к загадочному острову назначалось на субботу.

  Нашей паре все нравилось. Общую радость вызывало море, мелко волнистый и мелкозернистый песок дна, тянувшийся метров на тридцать от берега. А в масках, под водой! Кораллы, пестрые рыбки, кальмарчики, краб – если это был краб - величиной с автомобильное колесо. Элия пищала, Глиг хохотал.

 

Обслуживание. Стройный смуглый парень с приятной улыбкой, не сошедшей и после четвертого заказа. Узнали, что имя его Карлос. К вечеру осмелевший от четырех баночек джин-тоника Глиг спросил у Карлоса, что означает большой крест, вытатуированный на его правой руке от локтевого сгиба до запястья. Каждый из четырех концов креста имел форму клинка того типа мечей, что расширяются от рукояти перед тем как закончиться углом острия.

 - Христианин, - кратко и серьезно ответил Карлос.

- О, - опешил Глиг, не ожидавший такого объяснения, и глуповато сказанул, - молодец.

 

4.2. Black subbat

 

В восемь ноль-ноль, строго по расписанию, автобус с желающими побывать на острове Шепчущих Песков отошел от главного входа отеля. Всего Глиг насчитал шесть попутчиков, разбитых на три супружеские пары разного возраста.

Через сорок минут они шли по причалу к своему кораблику. Группа увеличилась до семнадцати человек. Вела их женщина-гид неопределимого визуально возраста. По виду не русская, но по речи и некоторым приметам в поведении - явно рожденная в СССР. Звали ее Лидия.

Группа дошла до места отплытия и кто как, а Глиг был разочарован. Они проходили мимо новеньких стальных яхт, чем-то напоминающих увеличенные спортивные марки автомобилей. А к чему пришли! Деревянная лохань, пусть и свеже покрашенная. Яхта была то ли а ля ретро, то ли просто ретро. Сплошное дерево и, похоже, дерево, спиленное в середине прошлого века.

- Вам повезло, друзья мои, - громко сказала Лидия, - это последнее судно типа ''Папирус'', которое еще сохранилось и продолжает трудиться.

- Надеюсь это не переделанная ''Ра'' Тура Хейердала, - пробурчал Глиг.

- Опять ты со своим пессимизмом, - упрекнула, улыбаясь, Элия, которой все нравилось.

- Нет, почему. Пожалуйста, оптимистическая нота. Если эта посудина развалится на части, то каждая из них будет плавать самостоятельно. Дерево, особенно основательно высушенное, утонуть не может.

- Ой, - ответила Элия в стиле недавних событий, - не делай мне нервы.

После получасовой остановки и захватывающего плавания в масках у коралловых столбов яхта двинулась дальше. Элия и Глиг - он в плавках, она в купальнике - перебивая друг друга, пообсуждали виденное под водой.

Берег, который они покинули, давно уже стал не виден и они, чтобы первыми обнаружить терру инкогнито, прошли на нос суденышка.

Мысль о ''Титанике'' пришла к ним одновременно. Элия выступила вперед и раскинула руки. Глиг обнял ее за талию.

- А помнишь мелодию, которая ...

Вопрос Элии был прерван страшным взрывом, разметавшим всю среднюю часть яхты. Горячий поток воздуха ударил их в спину и сбросил в море. К счастью их кинуло немного в сторону, иначе шедшая еще по инерции яхта погребла обоих под собой. Яхта вся от носа до кормы была охвачена пламенем, полыхающим с такой яростью, что через считанные минуты прекратились крики гибнущих людей. По прошествии семи-восьми минут на поверхности плавало только несколько обугленных обломков.

Один кусок, вылетевший из недр пожара, попал в голову Элии. Она, теряя сознание, начала тонуть. Ко всему и ветер ударил, можно сказать, целенаправленно. Вздыбившаяся волна накрыла и оттолкнула Глига в сторону. Когда он вновь появился на поверхности, Элии не было видно. Глиг вдохнул, выдохнул, вдохнул и отчаянно кинулся в глубину. Вода была достаточно прозрачной, чтобы можно было видеть на десять-пятнадцать метров во все стороны.

Собственно, в какие - во все? Только вниз смотрел Глиг, поворачивая голову. Вот. Вот! Белеет справа внизу. Он резкими движениями рук устремился туда. Каждый метр продвижения вниз давался с все большими усилиями.

- Чертов Архимед, ты что-то напутал!

  Глиг таки достиг погружающегося тела, но допустил ошибку, ухватившись за полоску купальника на спине Элии. Замок ли расстегнулся или ткань порвалась, но купальник оказался в руке Глига, а Элия продолжила медленное падение в никуда. Еще рывок вниз, у него начало стучать в висках. Глиг подхватил левой рукой под правую подмышку подруги и, со всех остающихся сил гребя свободной рукой и отталкиваясь ногами, двинулся к поверхности, к воздуху.

   Он только успел вынырнуть и хватануть один вдох, как в его голову ткнулось что-то твердое, довольно большое, а, главное, не тонущее. Кусок обшивки яхты, четыре широких доски, соединенных с двух сторон брусками с изломанными концами. Почти плот...

 Глиг, вцепившись руками, половиной туловища влез на подарок судьбы и затащил за собой Элию. Без признаков жизни. Глиг содрогнулся. Проходя в учебном заведении, да еще и в школе, обучение по оживлению утопленников, Глиг всегда стоял в задних рядах. Так там были манекены, так называемыми Яшки и Васьки. Искусственное дыхание в губы. В губы! Непрямой массаж сердца в верхней части груди. Груди!! Глиг тупо уставился на полностью обнаженную спину женщины. Замешательство длилось, впрочем, не более полуминуты. Глиг подтащил Элию подальше на плотик и двумя руками надавил где-то под лопатками. Результат превзошел, тело зашевелилось, закашлялось, задышало.

В этот момент смерч, действуя по указке, смертным недоступной, здоровенной волной накрыл и в то же время толкнул плотик вперед. Вперед - это значит дальше от затонувших обломков яхты. Количество тут же переросло в качество - плотик попал в одно из множеств морских течений и понесся со скоростью не хуже, чем чемпионы по гребле на байдарках и каноэ. На такой скорости появилась постоянная встречная волна и Глиг намертво вцепившись правой рукой в край плотика, еще сильнее сжал пальцы на плече Элии. Так сжал, что она застонала.

- Ничего, - подумал Глиг, - плывем, никого не трогаем.

  Смерч, видимо, думал иначе, крутанул волну, одну, другую.

 Плотик несколько раз перевернувшись, сбросил пассажиров и унесся неведомо куда. Глиг, наглотавшись через меру соленой воды, потерял в конце концов сознание. Последняя мысль:

- А вот вам хрен...

 

4.3. О чем шептали пески.

 

Восход солнца, самое прекрасное в нашем мире зрелище - это всего-то три - четыре минуты - когда ОНО, чуть показавшись краешком, ярко красное как, а не с чем сравнить, и дальше переливаясь красными, оранжевыми, желтыми волнами, ну нет у человеков слов, что бы это описать. Тогда просто - встало Солнце над одним из теплых морей Земли.

Глиг закашлялся, сплюнул песок и несколько минут приходил в себя. Хотел потереть лоб левой рукой и не смог. Рука что-то держала. Все мгновенно вспомнив, он рывком поднялся на ноги.

Элия лежала рядом и лежала, слава тебе Господи, на левом боку. Глиг протер тыльными сторонами ладоней глаза, счищая соль или что там еще, мешающее зрению.

Глиг подхватил Элию, все еще находящуюся без сознания, на руки и перенес ее в тень ближайшего дерева. Подложил ей под голову нарванную охапку травы. Тогда только посмотрел на нее полностью. Первый взгляд упал на обнаженную грудь. Глиг быстренько закрыл опасную область пучками травы, но, как ни старался, не смог избегнуть прикосновения. Плавки у нее тоже несколько сбились, но поправлять их Глиг не насмелился.

- Что? Воды, сейчас, сейчас, - он побежал в гущу растительности и довольно быстро нашел ручеек. Скрутив из листа неизвестного растения что-то типа кулька, Глиг наполнил его водой и поспешил назад. Элия очнулась, сидела и непонимающими глазами осматривалась по сторонам, придерживая обеими руками траву на груди.

- Здравствуй, Пятница, то есть, вообще-то, Суббота, - бодро сказал Глиг, - вот испей от местных даров. Он подал ей свой кулек и, пока она жадно пила, воровато посмотрел на ее плавки, они были поправлены.

- Спасибо,-хрипловато сказала она, - где мы?

- А шут его знает. Что на берегу того же моря - это несомненно. На каком берегу? Затрудняюсь ответить прибыл сюда как и ты, в бессознательном состоянии. Ты ка, кстати, себя чувствуешь?

- Да вроде бы терпимо, голова побаливает...

- Еще бы, тебя так звездануло, что думал кран...,- тут Глин понял что ляпнул что-то не тае, в смущении кашлянул и пробормотал, - пойду-ка я поищу какого-нибудь горючего материала, ну и чего-нибудь съестного.

- Подожди. Имеется еще одна проблема, если ты обратил внимание, - с явным упреком сказала Элия, - я имею в виду недостатки в моем туалете.

- Ничего, что - нибудь сообразим, - промямлил Глиг.

Соображения его хватило на два листа ''лопуха'', не очень-то надежно соединенных лиановидным растением, хотя он явно возгордился своим дебютом в роли кутюрье.

- Поворотись-ка, доню, - Глиг завязал на спине Элии свое творение. Творение спереди закрывало женскую тайну, но если смотреть сбоку, то... да-а.

- Ты же не будешь смотреть? – спросила-попросила Вера.

- Не смогу, - честно ответил Глиг.

- Вот, все вы мужчины такие. С бесстыжими глазами и ведь ни капли...

   - В общем, пошел я, - торопливо сказал Глиг, - а ты лежи, лучше всего на правом боку.

 

4.4. А в лесу бывают разные звери

 

 Глиг вошел, да собственно не вошел, а протиснулся в заросли, ободрав в трех местах руки. Саксаулы какие-то, прям. Метров через пятнадцать он выбрался на некое подобие поляны. Можно было осмотреться вокруг. Кокосовую пальму он заметил сразу, но взобраться на такую высоту, а, взобравшись, дотянуться до плодов, нечего было и мечтать.

- Да и неспелые еще поди кокосы эти, - подумал Глиг и усмехнулся, вспомнив известную басню.

С возникшей в голове ассоциацией о винограде он начал обходить ''поляну'' по периметру и наткнулся на ... яблоню. Яблоню?!

Крупные, чуть ли не в кулак ярко желтые плоды свисали с прогнувшихся ветвей. Даже не тянувшись, он сорвал конусообразный фрукт. Чуть - чуть надкусил с полной готовностью выплюнуть. Ммм... Очень вкусно. Нетерпеливо переждав три-четыре минуты, он сожрал яблоко /или что это было/ в мановение ока. Свернув - опыт уже был - из листьев ''лопуха'' два кулька, Глиг наполнил их яблоками /будем уж называть так/ и пошел продираться через саксаулы. Продрался, получив вдвое больше царапин, и подошел к Элии.

Она лежала, действительно на правом боку, и что бормотала. Прислушавшись он не разобрал ни одного слова.

- Лихорадка, - ужаснулся Глиг, - да и неудивительно, после всего пережитого.

Бросив кульки, он опустился на колени и приложил ладонь к ее лбу. Элия вздрогнула, даже слегка вскрикнула и, резко обернувшись и тут же успокаиваясь, спросила:

- Ты чего, Робинзон?

- Да вернулся, ни одного козла не встретив, - с облегчением сказал он, - а по каковски ты тут речь держала?

- Древнегреческий, Одиссея, чтобы не забыть.

- Вау, - уважительно произнес Глиг, - а я вот яблок принес, угощайся, Одиссея Алексеевна .

- Спасибо.

Элия съела два яблока, Глиг три, после чего бодро произнес:

- Вода есть, еда какая-никакая тож, ну, гм, мальчики, естественно, как всегда налево, девочки направо. Вопрос с жильем. Ночами тут бывает такой дубак, что и в более серьёзной одежде, чем плавательные костюмы застучишь всеми мослами. Нужен костер. Горючего завались, а вот добыть огонь... Глиг похлопал себя по бокам, якобы для обнаружения спичечного коробка, в каком-то фильме он это видел. Сделал тупую гримасу и хлопнул себя уже по лбу.

На его плавках был карманчик с мелкой ''молнией'', карманчик, который Глиг презирал за ''низкопробное пижонство''. Однако, плавки были подарком мамы и Глиг считал обязанностью их носить. Так вот, по чистой случайности в кармашек этот, никогда ранее не использовавшийся, он перед тем как поплыть к коралловым столбам сунул зажигалку.

- Живем, мать..., - заорал Глиг, вовремя проглотив окончание ''твою за ногу''. В результате получилось хоть и фамильярно, но зато прилично.

Натаскав кучу сухих саксаулов, Глиг раздумчиво походил туда-сюда по стоянке и, не совсем глядя Элии в глаза, произнес:

- Знаешь, мм, я думаю ночевать надо так. Ты лежишь на боку, каком выбирай сама, лицом к костру, я, мм, ложусь спиной к твоей спине и ... вот.

- Согласна, - просто сказала Элия.

- И еще, мымм, ты же знаешь - тут очень быстро темнеет, а какое зверье там, - он мотнул головой в сторону зарослей,- ну, я хотел сказать, что, ммым, надо заранее сходить направо.

Элия хохотала минут пять, до икоты, до спазм в животе, а, когда почувствовала, что ей действительно надо направо, от хохота ткнулась лицом в землю.

Смех смехом, но, укладываясь спать на многофункциональные ''лопухи'', Глиг положил под бок толстый дрын, изготовленный из деревца, с великим трудом им выкорчеванного.

И была ночь, и было утро. Продрогшие - до полуночи Крым, а позже Нарым - Элия и Глиг, тесно прижавшись, встречали неописуемый восход Светила. Через час согретые животворящими лучами они занялись хозяйством. Он принес воды, яблок. Она убрала ''постель'', подгребла полусгоревшие ветки к середине развалившегося костра, умылась, кое-как расчесала волосы. Глиг, в третью свою ходку углубившись от ''поляны'', нашел что-то похожее на авокадо, испытал на себе, наполнил заранее приготовленный ''пакет'', пошел к стоянке. Громко треснула под его ногой сухая ветка и что-то метнулось в зарослях; гибкое тело, размером с большую собаку. Весь радостный настрой Глига испарился. Наддав ходу, он продрался через саксаулы, не чувствуя боли от их жестких ветвей.

- Надо рвать когти отсюда, пока они нас не порвали.

Элия сразу поняла - что-то случилось, нехорошее.

- Девочки вправо только в сопровождении мальчиков, - задыхаясь, сказал Глиг, - это раз.

Лицо у Элии стало пунцовым.

- Мастерим плот и отчаливаем, это два.

Остаток дня прошел в сумрачном настроении. Ночь ли была более холодной или привиделось что-то жуткое, но Глиг проснулся задолго до рассвета и рывком поднялся с ''лопушиного матраса''. В костре еле тлели головешки. Глиг подкинул ''дровишек'', подложил под них сухую щепу и полез доставать зажигалку. Боковым зрением он увидел метнувшуюся к нему тварь. Дрын лежал как надо, поперек его коленей. Да еще, слава Спасителю, комлем с нужной стороны. Глиг, резко повернувшись и поднимаясь с корточек, нанес удар. По морде уже не попал, да может и к лучшему, дрын, описав стремительно дугу, влетел в шею твари. Раздался визг, тварь отбросило в сторону, но не упала, сволочь, а стремглав кинулась в саксаулы.

-Что? Что! - закричала Элия, вскочив.

- Только что приходил твой друг, - ответил Алекс, цитируя фразу из давно позабытого фильма, хотя зубы у него слегка постукивали.

Он вернулся к оживлению костра, тот по-маленьку засветился, Глиг обернувшись, хотел что-то сказать, но поперхнулся и промямлил:

- Сейчас будет светло, а ты без лопушиного прикрытия.

- Ой, - сказала Элия, впрочем, весьма слабо эмоционально, - тут вопрос о жизни, так что и о приличиях подзабудешь...

 

В начале следующего дня к берегу подошел полицейский катер. Заметив его приближение, партнеры пришли в радостно-возбужденное состояние.

- Вот так, наверное, себя чувствовал и Робинзон, когда покидал свой остров. Конец бедствиям! – воскликнул Глиг.

Элия, красуясь в новом – пошитом из того же материала – бикини, засмеялась:

- Вспомнила короткий анекдот по теме:

''Однажды Пятница тихонько подкрался сзади к Робинзону и закрыл ему ладонями глаза''.

Наступила длительная пауза. Глиг явно ждал продолжения.

- Это всё, анекдот окончен, - вздохнув, сказала Элия, - приём.

- Он что, этот Пятница, был ''голубым'', - догадался Глиг.

Элия вздохнула вторично:

- Да, что-то вроде того.

 

Через немногим более часа катер с партнерами на борту подходил к городской пристани.