Книга 3, часть 9, гл. 9 Жирные люди
17 июня 2016 -
Cdtnf Шербан
Я недовольна, как я выгляжу. Но это должно было давно разрешиться как – нибудь. Проблему надо осознать и заявить её вслух: «Да, я недовольна собой, потому что я – жирная». Это портит эстетическое удовольствие от самой себя. Это создаёт дополнительное неприятие в обществе с выработанными стереотипами. Человек, чтобы быть красивым и привлекательным, обязан выглядеть истощённым. Я понимаю, что мои объёмы – это моя защита, чем я шире, тем более за моей спиной может разместиться человек. Там укрывается семья. Тут мне нужен психолог со стороны. Мне мало заявить о проблеме, как алкоголику: помогите, это болезнь. Я не могу выступить психологом самой себе. Что я предпринимала? Я сожрала целую аптечную полку препаратов для похудения, я посетила «Гербалайф» с трёхмесячной программой, я выпросила у близнецов жиросжигатели и вынуждена соблюдать питьевой режим. Хоть на такую массу я должна выдувать трёхлитровку, а это физически невозможно изначально. Мне нужен эндокринолог, хороший, потому что проблема в этом, точно. Мои по месту жительства – это не специалисты, потому что ничего вразумительно не комментируют десятилетиями, такое чувство, что спят на ходу и им не до меня, не до пациента. Один раз врач был крут и попал в диагноз, но теперь уже не принимает – давно на пенсии. Я узнала, что надо сдавать три анализа – это платно в лаборатории – пролактин, кортизол, ТТГ, а потом - в Первую городскую на приём к Смолиной. Как это провернуть при расписании на весь день, занятый с утра до позднего вечера? Ожидаю лучших времён. И это стоит денег, кстати. Но я за это примусь, потому что пора. Я умею радикально бороться с собой – сажусь на безводный режим голодания, но это нельзя делать без предварительной разгрузки, пару дней надо быть вегетарианцем, иначе криз будет проходить как отравление. Мне нравится в этом способе всё, но заход на этот рывок труден, слабость, которая неизбежна, тоже плохо совместима со школьной нагрузкой. ...И вот когда всё это писалось, я не знала, что произойдёт совсем скоро... То есть, как говорится, ничто не предвещало. Хотя нет. Недовольство имеющимся положением вещей нарастало, а инерция перестала устраивать категорически. И я атавизмом хвоста почуяла: грядут перемены.
И вот я как раз сейчас нахожусь на пике дискомфорта: двухдневный полный сухой голод. А это требует определённых усилий - вообще не открывать рта, забыть, что людям свойственно есть и пить - и не бояться этого - пройти свои страхи насквозь.
А на рабочем столе под стеклом отвратительные сушёные мумии выцветших кленовых листьев, я сквозь стекло слышу, насколько они неприятны и отравляют моё существование, но это чужой стол, и я терплю присутствие этого мелкого хлама в жизни и не раздражаюсь по пустякам...
Итак, теория. Как правило, жирные люди не доводят начатое до конца. Иначе, они давно бы стали "худыми" или нормальными людьми. Но они не справляются с этой простейшей задачей. В их теле, привыкшему к гедонизму, чрезвычайно слабый дух. Это их растренированная на действия душа предпочитает забиться в укромный уголок своего раздутого от жира хозяина, с виду огромного, чтобы человек, подобно лежачему больному, проводил жизнь на диване, без энергии, как будто уже ушёл из жизни.
И уж если философствовать по теме, а я говорю исключительно о себе, "жирные люди", имея абсолютно всё, хотят всё больше. Это особая сторона их эгоизма и гедонизма, у них сбиты настройки - и тяга к наслаждению во всем многообразии очень сильна.
Я прожила год, страстно желая наладить всё в материальном мире. Явно не с тем мужчиной, если выдвигать к нему законные требования обеспечить запросы семьи. Всё это время находилась в смятении. Сама беспомощная и раскисшая, рядом я видела нечто "амёбоподобное", и это нельзя было любить и уважать. Я старалась. Я предпринимала усилия. Я уговаривала себя. Я жалела партнёра рядом, но уже не любила. И не могла подобрать его бездействию и даже "аутизму" в поведении ни одного оправдания. Я не адвокат... сами знаете, кого... Сначала муж только и делал, что смотрел по телеку круглосуточно войну. В нашей спальне канал "24 часа" не выключался, и кровь, и боль, и смерть - всё ввалилось в комнату с беззащитной кроватью. Я не жила в окопах, когда вынужденно попала в эпицентр этих событий. Я просила мужа не единожды всё прекратить или уже уйти в ополчение, если он не может без этого жить. Он "залип" на войне и игнорировал все мои просьбы с упёртым остервенением. Я впервые ощутила себя никем рядом с ним. Если бы я совсем исчезла сейчас - он бы даже не заметил этого. Я вслух озвучивала какие-то риторические вопросы к нему по инерции:"Почему ты ничего не меняешь на моём веку - и у нас в семье нет денег, ведь они ниоткуда не заводятся?" Я об этом рассказывала друзьям и знакомым: "Мужу было плевать на мои просьбы вернуться с войны в реальность... Он ушёл сражаться за Донбасс и Донецк виртуально и прирос к "телеку" круглосуточно... Шиза, по-моему... А я ушла в любовь от войны..." Но не сразу, а через очень драматичный момент жизни. О чём ещё рассказать не готова.
Мужчины из знакомых мне возражали, что не один муж "фанат политики", но меня это мало утешало... Я понимала, что "для мужика - это норма"! Просто война пришла домой и была, повторяю, круглосуточно, у меня уже сердце не выдерживало всего этого кошмара. В защиту мужа я вспоминала, что он "хороший человек", "свой", образован - с "инфака" и Академия Наук - аспирантура: "Дешифровка древних рукописей". Знает массу языков. И абсолютно нищий, блин!
И талант у меня с ним в истории влипать, а потом "сопли на кулак мотать", что грубо, но правда.
Вот я в очередной раз носилась, как гончая, в поисках подработок. Одно из моих объявлений о репетиторстве привлекло семью с ребёнком. На этой ниточке энергии наличных денег держалась весь апрель жизнь в семье. Но мне этого снова было мало. Я очень хотела прорваться из замкнутого круга и стать платёжеспособной, наконец-то.
© Copyright: Светлана Шербан, 2015
[Скрыть]
Регистрационный номер 0345171 выдан для произведения:
Я недовольна, как я выгляжу. Но это должно было давно разрешиться как – нибудь. Проблему надо осознать и заявить её вслух: «Да, я недовольна собой, потому что я – жирная». Это портит эстетическое удовольствие от самой себя. Это создаёт дополнительное неприятие в обществе с выработанными стереотипами. Человек, чтобы быть красивым и привлекательным, обязан выглядеть истощённым. Я понимаю, что мои объёмы – это моя защита, чем я шире, тем более за моей спиной может разместиться человек. Там укрывается семья. Тут мне нужен психолог со стороны. Мне мало заявить о проблеме, как алкоголику: помогите, это болезнь. Я не могу выступить психологом самой себе. Что я предпринимала? Я сожрала целую аптечную полку препаратов для похудения, я посетила «Гербалайф» с трёхмесячной программой, я выпросила у близнецов жиросжигатели и вынуждена соблюдать питьевой режим. Хоть на такую массу я должна выдувать трёхлитровку, а это физически невозможно изначально. Мне нужен эндокринолог, хороший, потому что проблема в этом, точно. Мои по месту жительства – это не специалисты, потому что ничего вразумительно не комментируют десятилетиями, такое чувство, что спят на ходу и им не до меня, не до пациента. Один раз врач был крут и попал в диагноз, но теперь уже не принимает – давно на пенсии. Я узнала, что надо сдавать три анализа – это платно в лаборатории – пролактин, кортизол, ТТГ, а потом - в Первую городскую на приём к Смолиной. Как это провернуть при расписании на весь день, занятый с утра до позднего вечера? Ожидаю лучших времён. И это стоит денег, кстати. Но я за это примусь, потому что пора. Я умею радикально бороться с собой – сажусь на безводный режим голодания, но это нельзя делать без предварительной разгрузки, пару дней надо быть вегетарианцем, иначе криз будет проходить как отравление. Мне нравится в этом способе всё, но заход на этот рывок труден, слабость, которая неизбежна, тоже плохо совместима со школьной нагрузкой. ...И вот когда всё это писалось, я не знала, что произойдёт совсем скоро... То есть, как говорится, ничто не предвещало. Хотя нет. Недовольство имеющимся положением вещей нарастало, а инерция перестала устраивать категорически. И я атавизмом хвоста почуяла: грядут перемены.
И вот я как раз сейчас нахожусь на пике дискомфорта: двухдневный полный сухой голод. А это требует определённых усилий - вообще не открывать рта, забыть, что людям свойственно есть и пить - и не бояться этого - пройти свои страхи насквозь.
А на рабочем столе под стеклом отвратительные сушёные мумии выцветших кленовых листьев, я сквозь стекло слышу, насколько они неприятны и отравляют моё существование, но это чужой стол, и я терплю присутствие этого мелкого хлама в жизни и не раздражаюсь по пустякам...
Итак, теория. Как правило, жирные люди не доводят начатое до конца. Иначе, они давно бы стали "худыми" или нормальными людьми. Но они не справляются с этой простейшей задачей. В их теле, привыкшему к гедонизму, чрезвычайно слабый дух. Это их растренированная на действия душа предпочитает забиться в укромный уголок своего раздутого от жира хозяина, с виду огромного, чтобы человек, подобно лежачему больному, проводил жизнь на диване, без энергии, как будто уже ушёл из жизни.
И уж если философствовать по теме, а я говорю исключительно о себе, "жирные люди", имея абсолютно всё, хотят всё больше. Это особая сторона их эгоизма и гедонизма, у них сбиты настройки - и тяга к наслаждению во всем многообразии очень сильна.
Я прожила год, страстно желая наладить всё в материальном мире. Явно не с тем мужчиной, если выдвигать к нему законные требования обеспечить запросы семьи. Всё это время находилась в смятении. Сама беспомощная и раскисшая, рядом я видела нечто "амёбоподобное", и это нельзя было любить и уважать. Я старалась. Я предпринимала усилия. Я уговаривала себя. Я жалела партнёра рядом, но уже не любила. И не могла подобрать его бездействию и даже "аутизму" в поведении ни одного оправдания. Я не адвокат... сами знаете, кого... Сначала муж только и делал, что смотрел по телеку круглосуточно войну. В нашей спальне канал "24 часа" не выключался, и кровь, и боль, и смерть - всё ввалилось в комнату с беззащитной кроватью. Я не жила в окопах, когда вынужденно попала в эпицентр этих событий. Я просила мужа не единожды всё прекратить или уже уйти в ополчение, если он не может без этого жить. Он "залип" на войне и игнорировал все мои просьбы с упёртым остервенением. Я впервые ощутила себя никем рядом с ним. Если бы я совсем исчезла сейчас - он бы даже не заметил этого. Я вслух озвучивала какие-то риторические вопросы к нему по инерции:"Почему ты ничего не меняешь на моём веку - и у нас в семье нет денег, ведь они ниоткуда не заводятся?" Я об этом рассказывала друзьям и знакомым: "Мужу было плевать на мои просьбы вернуться с войны в реальность... Он ушёл сражаться за Донбасс и Донецк виртуально и прирос к "телеку" круглосуточно... Шиза, по-моему... А я ушла в любовь от войны..." Но не сразу, а через очень драматичный момент жизни. О чём ещё рассказать не готова.
Мужчины из знакомых мне возражали, что не один муж "фанат политики", но меня это мало утешало... Я понимала, что "для мужика - это норма"! Просто война пришла домой и была, повторяю, круглосуточно, у меня уже сердце не выдерживало всего этого кошмара. В защиту мужа я вспоминала, что он "хороший человек", "свой", образован - с "инфака" и Академия Наук - аспирантура: "Дешифровка древних рукописей". Знает массу языков. И абсолютно нищий, блин!
И талант у меня с ним в истории влипать, а потом "сопли на кулак мотать", что грубо, но правда.
Вот я в очередной раз носилась, как гончая, в поисках подработок. Одно из моих объявлений о репетиторстве привлекло семью с ребёнком. На этой ниточке энергии наличных денег держалась весь апрель жизнь в семье. Но мне этого снова было мало. Я очень хотела прорваться из замкнутого круга и стать платёжеспособной, наконец-то.
© Copyright: Светлана Шербан, 2015
Я недовольна, как я выгляжу. Но это должно было давно разрешиться как – нибудь. Проблему надо осознать и заявить её вслух: «Да, я недовольна собой, потому что я – жирная». Это портит эстетическое удовольствие от самой себя. Это создаёт дополнительное неприятие в обществе с выработанными стереотипами. Человек, чтобы быть красивым и привлекательным, обязан выглядеть истощённым. Я понимаю, что мои объёмы – это моя защита, чем я шире, тем более за моей спиной может разместиться человек. Там укрывается семья. Тут мне нужен психолог со стороны. Мне мало заявить о проблеме, как алкоголику: помогите, это болезнь. Я не могу выступить психологом самой себе. Что я предпринимала? Я сожрала целую аптечную полку препаратов для похудения, я посетила «Гербалайф» с трёхмесячной программой, я выпросила у близнецов жиросжигатели и вынуждена соблюдать питьевой режим. Хоть на такую массу я должна выдувать трёхлитровку, а это физически невозможно изначально. Мне нужен эндокринолог, хороший, потому что проблема в этом, точно. Мои по месту жительства – это не специалисты, потому что ничего вразумительно не комментируют десятилетиями, такое чувство, что спят на ходу и им не до меня, не до пациента. Один раз врач был крут и попал в диагноз, но теперь уже не принимает – давно на пенсии. Я узнала, что надо сдавать три анализа – это платно в лаборатории – пролактин, кортизол, ТТГ, а потом - в Первую городскую на приём к Смолиной. Как это провернуть при расписании на весь день, занятый с утра до позднего вечера? Ожидаю лучших времён. И это стоит денег, кстати. Но я за это примусь, потому что пора. Я умею радикально бороться с собой – сажусь на безводный режим голодания, но это нельзя делать без предварительной разгрузки, пару дней надо быть вегетарианцем, иначе криз будет проходить как отравление. Мне нравится в этом способе всё, но заход на этот рывок труден, слабость, которая неизбежна, тоже плохо совместима со школьной нагрузкой. ...И вот когда всё это писалось, я не знала, что произойдёт совсем скоро... То есть, как говорится, ничто не предвещало. Хотя нет. Недовольство имеющимся положением вещей нарастало, а инерция перестала устраивать категорически. И я атавизмом хвоста почуяла: грядут перемены.
И вот я как раз сейчас нахожусь на пике дискомфорта: двухдневный полный сухой голод. А это требует определённых усилий - вообще не открывать рта, забыть, что людям свойственно есть и пить - и не бояться этого - пройти свои страхи насквозь.
А на рабочем столе под стеклом отвратительные сушёные мумии выцветших кленовых листьев, я сквозь стекло слышу, насколько они неприятны и отравляют моё существование, но это чужой стол, и я терплю присутствие этого мелкого хлама в жизни и не раздражаюсь по пустякам...
Итак, теория. Как правило, жирные люди не доводят начатое до конца. Иначе, они давно бы стали "худыми" или нормальными людьми. Но они не справляются с этой простейшей задачей. В их теле, привыкшему к гедонизму, чрезвычайно слабый дух. Это их растренированная на действия душа предпочитает забиться в укромный уголок своего раздутого от жира хозяина, с виду огромного, чтобы человек, подобно лежачему больному, проводил жизнь на диване, без энергии, как будто уже ушёл из жизни.
И уж если философствовать по теме, а я говорю исключительно о себе, "жирные люди", имея абсолютно всё, хотят всё больше. Это особая сторона их эгоизма и гедонизма, у них сбиты настройки - и тяга к наслаждению во всем многообразии очень сильна.
Я прожила год, страстно желая наладить всё в материальном мире. Явно не с тем мужчиной, если выдвигать к нему законные требования обеспечить запросы семьи. Всё это время находилась в смятении. Сама беспомощная и раскисшая, рядом я видела нечто "амёбоподобное", и это нельзя было любить и уважать. Я старалась. Я предпринимала усилия. Я уговаривала себя. Я жалела партнёра рядом, но уже не любила. И не могла подобрать его бездействию и даже "аутизму" в поведении ни одного оправдания. Я не адвокат... сами знаете, кого... Сначала муж только и делал, что смотрел по телеку круглосуточно войну. В нашей спальне канал "24 часа" не выключался, и кровь, и боль, и смерть - всё ввалилось в комнату с беззащитной кроватью. Я не жила в окопах, когда вынужденно попала в эпицентр этих событий. Я просила мужа не единожды всё прекратить или уже уйти в ополчение, если он не может без этого жить. Он "залип" на войне и игнорировал все мои просьбы с упёртым остервенением. Я впервые ощутила себя никем рядом с ним. Если бы я совсем исчезла сейчас - он бы даже не заметил этого. Я вслух озвучивала какие-то риторические вопросы к нему по инерции:"Почему ты ничего не меняешь на моём веку - и у нас в семье нет денег, ведь они ниоткуда не заводятся?" Я об этом рассказывала друзьям и знакомым: "Мужу было плевать на мои просьбы вернуться с войны в реальность... Он ушёл сражаться за Донбасс и Донецк виртуально и прирос к "телеку" круглосуточно... Шиза, по-моему... А я ушла в любовь от войны..." Но не сразу, а через очень драматичный момент жизни. О чём ещё рассказать не готова.
Мужчины из знакомых мне возражали, что не один муж "фанат политики", но меня это мало утешало... Я понимала, что "для мужика - это норма"! Просто война пришла домой и была, повторяю, круглосуточно, у меня уже сердце не выдерживало всего этого кошмара. В защиту мужа я вспоминала, что он "хороший человек", "свой", образован - с "инфака" и Академия Наук - аспирантура: "Дешифровка древних рукописей". Знает массу языков. И абсолютно нищий, блин!
И талант у меня с ним в истории влипать, а потом "сопли на кулак мотать", что грубо, но правда.
Вот я в очередной раз носилась, как гончая, в поисках подработок. Одно из моих объявлений о репетиторстве привлекло семью с ребёнком. На этой ниточке энергии наличных денег держалась весь апрель жизнь в семье. Но мне этого снова было мало. Я очень хотела прорваться из замкнутого круга и стать платёжеспособной, наконец-то.
© Copyright: Светлана Шербан, 2015
Рейтинг: 0
367 просмотров
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
Новые произведения