Кн. III, ч 1, гл 7 Маньяк выходит на охоту

Наше беспечное лето продолжалось  как «жизнь на диване», потому что в отпуске появлялось масса времени, когда оба ребёнка в садике,  а оба взрослых – дома. У нас  в квартире были наглухо задёрнуты шторы, и я отвыкла носить на себе что-либо, кроме предметов, провоцирующих страсть. Очень пикантно смотрится сарафан в горошек на лямочках, если блузы под ним нет, типа забыла. Интересный верх.  А низ привлекателен, если из глухих и плотных колготок  выкраиваешь при помощи ножниц нечто неожиданное… А пеньюар с розовым боа страуса можно забыть снять до конца, чтобы он плотно скрепил руки на  запястьях… Ботфорты выше колен идеально смотрятся в зеркало, потому что их  шпильками достигается та высота соответствия, когда так удобно объятие сзади и  его продолжение.  Можно сделать фломастером карту на теле и расписать незамысловатый сценарий значками и стрелками.  Инициатором театра была я, благодарным зрителем и исполнителем главной роли – пылкий муж. Думаю, мужчины любят по инерции, когда им некогда отвлекаться. Сколько усилий понадобилось бы , чтобы выйти из пары даже для рефлексии. Вот уж, действительно: «Любовью надо заниматься!»  В мои планы не входило немедленно  занять руки мужа младенцем, но тема будущей доченьки возобновлялась раз от раза всё конкретнее. Сначала робко: «Дорогая, роди мне Василисочку!» На что следовало уклончивое:  «Мне трудно представить малышку среди гиперактивных  близнецов…» Муж глубоко вздыхал и извинялся, но тему не бросал, под разными предлогами рисуя семейные  радости  с   лейтмотивом «Счастливы вместе».

Я ответно предположила, что буду  рада беременности, которую со мной так ждёт мужчина,  если это произойдёт.  Чего за  пятилетку с Драконом  не случилось.

Тем временем папа купил нам путёвки «на Банное» от «Калибровочного завода», где трудился начальником социальной службы. Несколько корпусов профсоюзов на берегу озера, чистого и холодного даже в жару от родниковой воды. Пляжи и набережные. Танцплощадки прямо в лесной зоне. Номера с двуспальной кроватью. Масса чистого воздуха. Распорядок дня для полного безделья – без «готовки, стирки, уборки». Счастье круглосуточного общения с малышами.

Без этой поездки на 18 дней мы бы не выдержали безденежного лета.  У нас была чрезвычайно скромная свадьба, но мы думали, что своё ещё наверстаем. Муж в кризисные времена безденежья ободряюще говорил: «Не бросай меня, я – перспективный». Но теперь нежданная помощь отца была как раз кстати. Спасибо папе. Это было вместо свадебного путешествия. Но мы собирали чемоданы основательно: почти всё детское с собой. Мальчишки ведь совсем маленькие! Им нет и четырёх. Мужа они зовут «папа Толя», хотя  Ванечка скучает по Виктору, он как-то больше Стаса был на него настроен, успел привязаться и перенял его «всегдашнее состояние». Толик клянётся, что гораздо обаятельнее прежнего «замещающего отца», готов увлечь пацанов собой – смело гуляет с ними во дворе, хотя они и разбегаются в разные стороны, играет в футбол. Мы их не спускаем с плеч, как на демонстрации – они на нас, как на вьючных лошадках путешествуют. Толик утрами без напоминания срывается «на  молочку» в такую рань, что я ещё досматриваю сны, за творожком, который так любят близнецы. На «молочной кухне» творог вкусный, натуральный, а биолакт полезный, потому что среда молочно-кислых бактерий стерильна и специальна…  И я как мамаша во всё это верю. Я обожаю мужа в его самоотдаче. Он завоёвывает моих близнецов очень естественно, потому что полюбил. Это магия какая-то. Хотя я пытаюсь твердить цинично, что мужчина любит детей той женщины, с которой спит. И только на это время. Уйдёт от женщины, наутро не вспомнит уже её детей. Но Француз в этом разубеждает. Он постоянно вспоминает своих. Всех! Это очень не мало! Рома, Аня, Аня№2, Серёжа, список продолжают мои, которых с фамилией  «Кизиловы» против нас двоих «Шербанов», мы  их так хотим перевести на семейную! Мои мальчики очень красивы, и они очень похожи на мужа, даже формой ушей. Почему-то их опасается моя любимая бабуся: они рвались показать и ей «карате», она перепугалась.  Старенькая уже совсем…  Я улыбаюсь глупо и счастливо: недавно при полном параде  в платье и смокинге  «молодые» попали под дождь. Это был тропический ливень – не меньше. Мы сбежали с Дня Рождения подруги Наташи К., с которой  я работала в Сыртинке несколько лет назад. Моим подругам Юле А. и  Ларисе нужно было немедленно выскочить из-за стола,  вместе  под  обрушившимися потоками воды мы метались в поисках транспорта, потом провожали девушек, разъезжая в ночных трамваях под железный канонадный грохот. Юля А. была очень зла на меня, потому что мой гинеколог дала предельно нелепую справку перед  моим отъездом за город: «половые органы  без особенностей» вместо «здорова», и я это озвучила в подвыпившей  дружеской компании, чего Юля А. не простила. Она зашипела мне через стол, что я «Звезда в перьях на букву «Пи», и остановиться уже не могла в обличениях,   настроение сильно упало, загладить неловкость не удалось. У Наташи К. за столом  её мужчина  тоже откровенно прибегал к «брачным играм», ребята слишком уж открыто целовались «взасос» при гостях. Нас это не смутило, и только  девчонок  «достало». Короче, промокшие насквозь, дома мы только повесили  на плечики былое праздничное убранство, решив, что вечерние наряды пропали окончательно. У Толика очень красиво вились  почти до плеч намокшие длинные кудри, чёрные  и тяжёлые  от воды, было даже  жаль просушивать волосы феном.  Мы согревались в объятиях друг друга, а мальчики тем временем гостили у жены брата и своих двоюродных братьев.  Несмотря на ссоры с подругами и дождь, испортивший одежду,  это была незабываемая счастливая ночь: мы искренне любовались друг другом. Совсем  обнажённые, мы обнимались на фоне ночного окна, забыв о предосторожностях. Вдруг нам показалось, что кто-то сорвался с подоконника, словно  подтягивался к нам со стороны улицы. Мы не успели испугаться, решив, что это любопытный бомж какой-нибудь заглянул на огонёк первого этажа. Вскоре эта неприятность забылась совсем за хлопотами сборов.

Я с любовью перебирала свой гардероб. Наконец-то он был укомплектован полностью.  У меня была даже современная молодёжная кофта со вставками по типу макраме – импровизация китайских мастериц.  Даже накидной воротник, напоминающий замысловатую  золотую  гирлянду из кружев.  Пара кожаных туфель, ещё не совсем убитых, одни стильные со свадьбы. Мне удалось приобрести неплохое приданое во французском гастролирующем секонд-хенде, даже брюки от «Коко-Шанель». Несколько бархатных и плюшевых водолазок, юбок-брюк плиссе, яркую бижутерию, пару костюмов -  свободного кроя «беж» и классику «белого» цвета с национальным орнаментом и золотыми листочками аппликации. С собой было решено взять только несколько красивых вещиц, остальные были убраны в шкаф – дожидаться школы. Я же «училка», костюмы – это моё – всё!

Мы наказали родителям навещать  в наше отсутствие квартиру и «поливать кактусы», поселили в неё кота, чтобы охранял добро по типу домового, и отбыли на отдых.

Днём мальчишки засыпали после долгой прогулки, а Толик читал им детские книжки: «Братец Кролик» и «дядюшка Римус» пользовались особым спросом, неплохо шёл Носов, самым любимым был, конечно, Корней Чуковский. Но как только раздавался бархатный баритон мужа, у меня включался «релакс» помимо воли, и я тут же засыпала, ещё раньше своих пацанов. И колыбельной не надо.

Запомнилось, как мы лихо танцевали прямо с детьми на плечах. Мальчишки любили шумную суматоху среди взрослых, гордо восседая на маме-папе и поглядывая на всех свысока… На «Банном» впервые  они обратились к мужу сразу вдвоём без приставки из имени, просто: «Папа!» Всё устраивалось. Как-то за ужином, нас неожиданно позвали прямо из-за  стола к администратору, тот был расстроен и сообщил, что в городе нашу квартиру ограбили. Мы отправились  домой, оценить убытки. Вся техника , все часы были вынесены с концами. Злоумышленники пытались сорвать со стены ковёр, но он был неподъёмным. Из шкафов пропала вся одежда – не только парадная и новая – вся, даже запасные плавочки мужа!

В доме не было ни одной плюшевой игрушки! Я дарила мальчикам  большую белую обезьяну, моя мама в складчину со мной пару  огромных белых мишек. Потом я купила объёмного цветного ежа в жилетике. Его было особенно жаль – «Ёжики!» - это же так звали мальчиков. Погоревав над потерями и просидев положенное в бесполезной милиции, мы вернулись догуливать отпуск на «Банное», ничего уже не поделаешь! Мы оба не задумывались, что воровство странное:  игрушки, старые «шмотки», попавшие под  дождь  свадебные наряды. Времена были смутные.  Ничего удивительного.  На Виктора тогда никто и не подумал – он благородно не стал бы обижать детей. А зря так решили! Мы были слишком наивны ещё пока.

Как часто я говорила, что у нас нечего взять. И только, когда не стало телевизора, магнитофона, проигрывателя, настенных часов, я оценила масштаб  разорения – долгих пять лет с нашей зарплатой мы не могли восстановить самое необходимое.

Как не вспомнить слова обета, который я сама дала столь неосмотрительно: «ВСЁ ЗАБЕРИ, только пошли  любовь!»  С Французом нам некогда оглядеться и разочароваться: мы интенсивно торопимся воплотить в жизнь в доверии и открытости всё, о чём только сами мечтали.  Да и дети не дают теоретизировать – надо о них заботиться постоянно! Периодически я сетую на то, что «между нами»  это – не страсть, но муж утешает, что в семье она не нужна: «Что такое «Страсть»?  Всего лишь страх потери!» Мне выгодно не спорить  сейчас.

Мама и папа  божатся, что ушли из нашей квартиры, забрав кота, который жалобно мяукал, уже под утро. За окнами явно наблюдали – как погас свет,  вошли в окно, вышли в дверь. Решёток тогда не было практически ни у кого, а двери были деревянными с примитивными замками.

Кто же всё-таки так цинично нас ограбил с детьми? Это загадка для нас.

Списываем на случайность…