Помочь сайту
Поздравления
Харита. Главы 1-4
13 августа 2018 -
Александр Гребёнкин
Ты – женщина, ты – книга между книг,
Ты – свернутый, запечатленный свиток;
В его строках и дум и слов избыток,
В его листах безумен каждый миг.
(Валерий Брюсов)
Глава первая. Неожиданное знакомство
Сумрачный лесной океан глухо шумел под ветром.
Виталий, вдыхая терпкий запах леса, выбрался на трассу с лукошком грибов, ежась от внезапно наступившей осенней прохлады.
Машины проносились мимо, подобно молниям с огненным фейерверком фар, равнодушные и прямые, точно стрелы, летящие в цель, упорно не желая останавливаться.
Виталий упрямо продолжал махать рукой, в наивной надежде, что кто-нибудь, да и подберет, потому что топать до ближайшей остановки было далеко. Он долго плутал по лесу в поисках любимых маслят, забрел в самую глушь, надышался лесной сырости и очень был рад тому, что вышел на дорогу.
Когда одна из машин тормознула, застыв на расстоянии достаточно далеком, что пришлось припустить к ней бегом, Виталий не поверил своему везению.
В окошке автомобиля улыбалось, озаряя окрестный мир, ослепительно красивое лицо девушки. Темно-голубые глаза смотрели доверчиво и весело, с какой-то затаенной неземной страстью. Густые пряди темных волос были заколоты сзади «китайскими палочками», сравнительно недавно вошедшими в моду.
За ее спиной за рулем проглядывался парень в квадратных очках, но Виталий только мельком зацепил его - в его сознание проникла красота девушки.
- Ну, что, ночной путник, желаете добраться до города? - улыбаясь спросила незнакомка.
- Именно, - обрадовался немного смущенный Виталий. – Ногами – то я не дойду, а время позднее.
Ее спутник подхватил фразу о ночном путнике стихами:
«Под вечер путник молодой
Приходит, песню напевая;
Свой посох на песок слагая,
Он воду черпает рукой
И пьёт - в струе, уже ночной,
Своей судьбы не узнавая».
Виталий улыбнулся:
- Вот только песен я не пою. Но, если нужно, могу спеть!
- Садитесь, ночной путник, - сказала девушка, смеясь и поправляя волосы. – По пути будете веселить нас.
Виталий погрузился в ароматно-бензиновый уют автомобиля. Тело подхватило пружинно-мягкое кресло. Рядом он поставил лукошко, и решил похвалить водителя:
- А вы поэт… Хорошо сказали! О ночи и о судьбе. Не каждый может.
Тот блеснул квадратными очками, нажимая на педаль:
- Это не я поэт! Это Ходасевич – поэт! Я лишь неважный его чтец.
Девушка бросила на него одобряющий взгляд:
- А что, у тебя неплохо получилось. А главное - к месту! А может это действительно ваш поворот судьбы?
Последняя фраза была адресована Виталию.
- Кто знает! Каждую минуту, даже мгновение, нас может ждать поворот судьбы, - философски добавил водитель.
В кожаной куртке, с зачесанными назад светлыми волосами, немного удлиненным, изящным лицом он казался красавцем.
Виталий нашелся:
- Главное, чтобы он, этот поворот, был счастливым.
- Или значительным, – добавила девушка. – Ой, как классно у вас грибы пахнут!
- Маслята, - сказал Виталий, глядя на пролетающий мимо тёмно-зелёный лес. – Люблю именно эти грибы!
- Ах, маслята, вы маслята
Спите вы под лапой ели,
Вы – веселые ребята,
Ждете вы, чтобы мы вас съели! – пропела девушка, и все рассмеялись ее тут же придуманной песенке.
- А хотите, вас угощу, - проявил щедрость Виталий… Для него, интроверта по складу, общение с людьми всегда было преградой, но сейчас он ощущал необыкновенную легкость и открытость.
Закончилось все тем, что они познакомились.
Девушку звали Харитой. А водителя - Олегом.
***
Уже у дома Виталий отсыпал своим новым знакомым маслят, и попрощался:
- Приятно было ехать с вами. Такое чувство, будто сто лет с вами знаком!
Темно-голубые глаза девушки внимательно смотрели на Виталия, пронизывая до пят. Взгляд был очень доброжелательным и искренним, Виталий чувствовал его тепло.
- А почему-бы нам не продолжить знакомство? Олежка, ты не против?
- Я только «за», - улыбнулся Олег, пожимая Виталию руку. Без очков он выглядел проще, даже немного застенчиво.
Девушка вышла из кабины. Грациозно подошла, взяла Виталия за руку:
- Виталий, я приглашаю вас на свой день рождения… В эту субботу… Придете?
У Виталия перехватило дыхание. Он не мог отказать такой красивой девушке.
- Приду. Непременно. Но куда?
Олег улыбнулся.
- Мы будем отмечать у меня на загородной даче. Приезжайте к двум часам. Сможете?
И он объяснил, как доехать.
Виталий немного смутился.
- Это чудесно. Ребята, не знаю, как вас и благодарить. Спасибо за то, что подвезли, пригласили…
- А вам – за то, что угостили, - сказала Харита и добавила: – На самом деле я Ася. Харитой меня называют только друзья…. Надеюсь, мы уже друзья.
Она ослепительно улыбнулась и протянула узкую ладошку.
Ее ладошка почему-то пахла яблоками.
Вскоре автомобиль поглотила ночная мгла, но перед глазами у Виталия остались их лица в освещенной кабине – счастливое и безмятежное Олега и лучезарное Аси.
Ночью Виталий проснулся, сел, поматывая головой. Его переполняли какие-то добрые, светлые чувства, как будто теплое счастье, улыбнувшись, посетило его. Харита-Ася не выходила из его головы.
- Харита, - пробормотал он. – Что мне напоминает это имя? Что-то греческое.
Он взял с полки Мифологический словарь.
«Хариты являлись богинями изящества, прелести и красоты, считались даровательницами вдохновения. Гомер их называет «прислужницами Афродиты», Сенека описывает их как лучезарных девушек, обнажённых или одетых в свободные одежды, олицетворяющих тройственный аспект щедрости: оказание благодеяния, получение благодеяния и оплату благодеяния.
Флорентийские философы-гуманисты XV века видели в них олицетворение трёх фаз любви: красота, возбуждающая желание, которое приводит к удовлетворению. Есть и ещё одна интерпретация: целомудрие, красота и любовь».
И вот еще. Виталий открыл Энциклопедию древнего мира.
«У римлян харитам соответствовали грации. Обычно хариты изображались обнаженными. Многочисленные римские статуи, рельефы, мозаики и фрески, изображающие трех обнявшихся харит, восходят к эллинистической скульптуре».
Отложив увесистый том, Виталий погрузился в мысли, легкие, как пушинка. Затем, тепло одевшись, вышел в осеннюю свежесть балкона. Пахло листвой, водой из луж. Он смотрел на звезды, на полную луну, щедро светившую с небес и думал о том, как хорошо, что на свете есть такая замечательная девушка Ася, которую называют Харитой, и она пригласила его к себе на день рождения, и он обязательно туда пойдет, потому что не пойти, и не увидеть больше ее глаз, волос, лучезарной улыбки, он не может. Он вспомнил ее спутника Олега, и подумал: кто он ей? Брат? Вряд ли. Просто друг? Или, быть может, муж? Нет, на мужа он как-то не похож, мужья всегда выглядели какими-то мятыми и печальными, а Олег был свеж, прост, добр и уверен в себе. Наверное, жених, - подумалось Виталию. Эта мысль его смутила, но все же не опечалила. На душе было как никогда светло, и даже проблемы со здоровьем отца его сейчас не заставляли грустить.
Вспомнились пушкинские строки:
«Мне грустно и легко; печаль моя светла;
Печаль моя полна тобою,
Тобой, одной тобой... Унынья моего
Ничто не мучит, не тревожит,
И сердце вновь горит и любит — оттого,
Что не любить оно не может».
Глава вторая. Отец
Осень в этом году была рыжей и теплой. Больничный парк украсила сухая осенняя листва. В небе грустно перекликались летящие птицы.
Седая волна отцовских волос отчетливо виднелась на фоне ствола старой липы.
Он сидел на скамейке в том же стареньком пальто, что ходил в последние годы, из-под него выглядывала больничная одежда.
- Виталька, как славно, что ты пришел! - воскликнул Константин Иванович, и его коричневые коровьи глаза покрылись влагой. – Уж соскучился…
- Пап, извини, были дела и институте, - оправдывался Виталий, поправляя воротник пальто отца. – Надо было в библиотеку съездить, областную.
- Значит окружение Эразма Роттердамского еще хорошо не представлено в литературе, - сказал отец. – Да, еще многое предстоит наверстать нашим издателям.
Отец подвинулся, глядя с какой-то затаенной радостью, как усаживается его сын, потом вздохнул и, улыбнувшись, добавил:
- Не завидую тебе. Тему ты взял сложную, хотя и интересную. Много источников надо подымать.
Виталий махнул рукой.
- Да, повозиться придется. Да ладно! Ты - то как?
Константин Иванович махнул рукой.
- Списан подчистую. Я безнадежен. Немного подержат, поколют, и отправят умирать домой.
Виталий взял руку отца и опустил голову. Рука - худая, натруженная, с прожилками и рябью, щемила его сердце. Виталий молчал, охваченный мертвой печалью.
Они какое-то время сидели молча, смотрели в глубокое осеннее небо, и Виталий подумал, как же отцу тяжело смотреть на эти облака, они так прекрасны, а ему ведь недолго осталось.
- Представляю, каково тебе сейчас, - сказал он сдавленным голосом, лишь бы что-то сказать. – Ну ты, держись, старый солдат.
- А ты знаешь, что сказал Бунин? – спросил тонким голосом отец. – Что счастье состоит еще и в том, чтобы видеть эти облака, восходы и закаты солнца. Помнишь строчки:
О счастье мы всегда лишь вспоминаем.
А счастье всюду. Может быть, оно
Вот этот сад осенний за сараем
И чистый воздух, льющийся в окно.
В бездонном небе легким белым краем
Встает, сияет облако. Давно
Слежу за ним... Мы мало видим, знаем,
А счастье только знающим дано.
Виталий задумался.
- Да, замечательно… Гениально сказано…Знаешь, я недавно за грибами ездил.
У отца загорелись глаза:
- Слушай, это же чудо! За грибами! ... Еловый лес! Как у того же Бунина сказано: «С оврагов пахнет сыростью грибной».
Виталий улыбнулся.
- Кстати, тут недавно Хармса издали…
- Хармса? Великолепно,- улыбнулся старик.
- У него есть замечательные строчки:
Ветер дул. Текла вода.
Пели птицы. Шли года.
А из тучи к нам на землю
падал дождик иногда.
Вот в лесу проснулся волк
фыркнул, крикнул и умолк
а потом из лесу вышел
злых волков огромный полк.
Старший волк ужасным глазом
смотрит жадно из кустов
Чтобы жертву зубом разом
разорвать на сто кусков.
Тёмным вечером в лесу
я поймал в капкан лису
думал я: домой приеду
лисью шкуру принесу.
Константин Иванович повторял строчки, шепча про себя, а потом сказал оживленно:
- Слушай, а здесь же - весь смысл жизни. Вот идет время, меняется погода, вообще – все сменяется – одно-другим. А человек в своей жизни, как в темном лесу, не знает и не гадает, что его ждет…
- Ну, да, и каждый норовит ухватить лису за хвост, - добавил иронично Виталий. А сам думал: сказать, или не сказать отцу про Асю. Так хотелось отвлечь отца от мрачных мыслей.
- Пап, а я чудесную девушку встретил, - просто и внезапно сказал Виталий.
У отца блеснули глаза.
- Что ты говоришь! Когда?
- Когда возвращался из леса… Они с другом на машине меня подвезли. Такая славная, веселая девушка. И имя хорошее – Ася.
Отец улыбнулся:
- Ася? Хорошее. И главное – сейчас редкое. Такое… тургеневское имя. Помнишь повесть Тургенева «Ася»?
- Помню…
Отец задумался.
- А ты знаешь, я ведь в молодости тоже знал девушку по имени Ася. Правда, по настоящему ее звали Асия, так в паспорте было написано, но многие вокруг называли ее просто Асей. Хорошая была девушка, красивая.
- Вот как?
- Да, да-да… Давно это было … В стройотряде. Познакомился я с нею. Подружились. И чувства... чувства были очень крепкие у нас друг к другу… Ох и любил я ее… А потом ее хотели из комсомола исключить!
Виталий с интересом посмотрел в глаза отца.
- Вот как? За что же?
Отец помолчал, закрыв на мгновение глаза под кустиками клочковатых бровей. Потом, будто обдумав что-то важное, ответил:
- Совершила она одно правонарушение. По тем временам – достаточно серьезное. Было собрание комсомольское. Все кричат: исключить! А мне жалко ее было. Я был молод, храбр, отчаян, переполнен чувствами, ну и заступился за нее.
- Ну и что дальше было?
- Благодаря моему заступничеству – оставили. Я ведь в партии уже тогда был. Мое слово кое-что значило. Слово парторга. Мы еще несколько раз встречались, но потом она перевелась в другой вуз. Можно сказать – вынужденно! Так развела нас жизнь… Но я долго не мог забыть, потому что любил ее… Да… Асия… Хорошая она была…
Виталий спросил удивленно:
- И ты не пробовал найти ее, наладить с нею связь?
- Да, вот как-то… Все недосуг было… Тогда по молодости казалось - еще встречу свою судьбу. В общем, потерял я свою любовь!
- Да… Но ведь встретил маму.
- Да, встретил… И ни о чем не жалею… Но та любовь – как рубец на душе! – сказал отец, взмахнув рукой.
- Надо же, я ничего не знал, - сказал задумчиво Виталий, представляя своего отца молодым рядом с юной Асей…
Они помолчали, наблюдая за падающей листвой. Становилось зябко.
Отец повернул лицо.
- А что эта твоя Ася, кто она?
- Да не знаю, пап. Мы ведь один раз виделись. Вот на ее день рожденья съезжу, узнаю получше.
- А что, пригласила?
- Ну да…Пригласила…
Виталий улыбнулся, вспомнив что-то радостное.
- Послушай, а ее ведь все Харитой зовут. Прозвище что ли такое…
Отец улыбнулся одними уголками губ.
- Харитой…
- Я узнал из словаря, что это грации….
- Не только… Харита – это недотрога.
- То есть? – не понял Виталий.
- Есть неоконченный роман Александра Грина «Недотрога», - пояснил отец. Там героиня – девушка Харита.
Виталий нахмурился.
- Я мало читал Грина. И такого романа не помню.
- Напрасно ты его не читал. Хотя этого романа ты и не прочтешь, его и не публиковали. Только в «Смене» было несколько страниц. Он не закончен. Но книги Грина нужно читать для очищения души! В этой неоконченной вещи описаны скитания девушки Хариты и ее отца, старого оружейника… Харита выращивает чудо-цветы из волшебных семян. Лепестки этих цветов вянут в присутствии недобрых людей… Вот такая история…Грин работал над романом до последнего своего часа. Но роман закончить так и не удалось.
- Где же ты его прочел, в таком случае? – спросил Виталий.
- Встречался в молодости с Ниной Николаевной, вдовой Грина. Мы тогда увлекались его творчеством, ездили в Крым к нему на могилу. Мне тогда удалось сделать фотокопии рукописи романа. Так что он есть в моих бумагах.
Отец замолчал, наблюдая, как медленно падает кленовый лист.
По дорожкам прохаживались больные. К некоторым приехали их родственники.
- Помнишь, ты в детстве любил собирать кленовые листья?
Виталий улыбнулся.
- Ты и это помнишь? Я и сейчас люблю эти листья!
- Да, кленовый лист необыкновенен в осеннее время года. Летом лист зеленого цвета, а осенью он меняет свой окрас на всевозможные цвета: красный, желтый, оранжевый.
- А мне нравилось отыскивать пятнистые листочки, например, желтые с зеленым или оранжевые с красным. Они особенно красивы! Я любил собирать опавшие разноцветные листы клена и сушить их в толстой книжке. Через неделю я достаю листы, они становятся ровными и очень тонкими. Я украшаю свою комнату этими листочками, и сразу чувствуется дух осени.
Так они сидели и говорили, наблюдая осень…
***
Врач с толстым мясистым и губастым лицом мрачно смотрел на Виталия, подойдя близко, словно протыкая его своим животом.
- Мы скоро выпишем вашего отца. Но сделать ничего не можем!
Виталий рассеянно листал медицинскую карту отца, с обилием справок и анализов. Душу переполняли горечь и печаль.
Глава третья. День рождения Хариты
Бывает такой взгляд у человека, который хочется ловить вновь и вновь, и отвести глаза трудно, порою и невозможно. Такими магическими глазами обладала Ася – Харита.
В плотно облегающих выпуклые бедра темно-синих джинсах и в легкой рубашке в цветочный принт она казалась очень притягательной и модной. Ее улыбка цвела и сияла, как сияли и подаренные Виталием розы, к которым она спрятала лицо, вдыхая их аромат. Своим видом Харита преображала гостей, и всякая усталость проходила, и всякие беды забывались при виде ее очаровательной, будто распустившийся цветок, улыбки, при звуках волшебной флейты ее голоса.
Во время шумного застолья то и дело звучали тосты в честь именинницы, сидящей в центре стола. Рядом сидел любезный и предупредительный Олег, с которым Харита время от времени перекидывалась словами, а иногда Виталий ловил, словно солнечный луч в зеркальце, взгляд ее темно-голубых, словно незабудки, глаз, и уже не мог от него оторваться. В нем чувствовалась романтика и некая таинственность. Вообще, в подарках было много таинственно - красивого. Более всего запомнилось море цветов – от пышных роз до сине-голубых фиалок, петуний и гиацинтов, которые оттенялись снежной белизной нарциссов, а также гвоздиками, тюльпанами, пеларгониями красного цвета.
- В этом доме цветы не вянут, - как бы по секрету сообщил Виталию немолодой мужчина с остренькой бородкой, одетый в безукоризненный костюм. – Они осыпаются…
Застолье и поздравления были уже в разгаре, когда появилась еще одна припозднившаяся гостья. Здесь, видимо, ее ждали, поэтому одобрительно зашумели. Девушка не казалась красавицей, у нее были резкие, заостренные формы лица. Черные, как смоль, волосы были скованы обручем и разделены на маленькие косички, подобно змейкам. Но темно-карие глаза ее были очень приятны и притягательны. На ней была кружевная алая накидка, которая была похожа на крылья, и подобного цвета платье.
- Эрика, как я рада тебя видеть, - воскликнула Харита. – Это так неожиданно и приятно!
Улыбнувшись загадочно, Эрика подарила пакет каких-то сухих листьев, уверяя, что это особенный чай, после употребления которого снятся только хорошие сны.
В это время в саду уже настраивался инструментальный ансамбль. Так как из хмурых туч мог в любой момент пролиться дождь, натянули прозрачную целлофановую крышу.
После торжественных поздравлений и праздничного торта с чаем всех гостей пригласили в сад, где Олег должен был спеть несколько песен в честь Аси-Хариты.
Виталий шел по саду, отмечая его дремучесть и древность. Дорожки были засыпаны опавшей листвой, влажной от дождика и пахнувшей, словно лекарство.
Виталий шел, шурша листьями и обходя лужицы, держа в руках бокал горячего хереса, то и дело ища глазами Хариту, но не находя ее.
Он немного загрустил по этому поводу, когда неожиданно кто-то тронул его за руку. Рядом стояла Ася, или Харита, ибо именно так она выглядела. На ней был плащ – накидка, застегнутый на красивые петли, с капюшоном, прорезями для ее изящных рук.
Из-под накидки проглядывали распущенные темные волосы. В руках у нее были цветы, и со стуком в сердце Виталий узнал свой букет роз.
- Виталик, ну как вам у нас в гостях?
- Чудесно, – он обвел руками пространство. – Так романтично и заброшенно… И столько гостей интересных.
- А, между прочим, это не дача, а старое имение графа Валковского. И здесь был когда-то уютный и ухоженный парк. Это вотчина Олега. А гости – часть из них мне хорошо знакома, а часть я редко видела раньше. Ну, что же, если люди хотят меня поздравить, почему я должна быть против?
Мимо проходили гости, улыбались, и удивлялись, что Харита уделяет внимание малознакомому человеку.
Но она смотрела смело и прямо в глаза Виталию.
- Вы сказали, у нас… Простите, Ася, а вы живете вместе с Олегом?
Харита улыбнулась.
- Нет, что вы… Просто бываю у него, иногда какое-то время проводим вместе. Нас объединяет творчество.
- Творчество?
- А вы сейчас увидите и услышите. Олег мне приготовил в подарок новые песни.
- Он играет и поет?
- Да, он достаточно хороший бард… А еще я хотела вас поблагодарить за ваши розы. Они очень приятны моему сердцу.
Она вновь погрузила лицо в розовые лепестки, и Виталий заметил, что палец девушки скользнул по шипу цветка.
- Осторожно, не уколитесь, - сказал он.
- О, это невозможно, - ответила девушка. – Вы подарили мне такие чудесные розы, которыми невозможно уколоться.
Она дотронулась до шипа, и засмеялась, острый кончик скользнул по пальцу ласково и бережно.
Между тем гости подходили к своеобразной эстраде, основой которой был бетонный фундамент какого-то снесенного здания.
Олег уже был там; он стоял взволнованный, свежий, торжественный, в синем свитере, из-под которого виднелся воротник белой рубашки.
Виталий и Харита подошли, и Олег, заметив их, приветливо махнул рукой. Было прохладно и сыро в этом заброшенном парке, с безносыми и безрукими разбитыми статуями, с поваленным в траву гипсовым пионером-горнистом (как объяснила Харита, при советской власти здесь был летний детский лагерь, но потом дед Олега отсудил дом в свою пользу), со старыми осыпавшимися красно-желтой листвой кленами, с елью, с которой капелью сыпались слезы тумана.
Барабанщик щелкнул палочками, и полилась мелодия - ласково-притягательная, бодрая.
После инструментальной пьесы Олег немного смущенно подошел к микрофону и посвятил «самой обаятельной девушке мира» новую композицию.
Блюз в честь Аси
Когда осенняя пора стучит в окно,
И сад уныл и пуст,
Я вместе с ветром пропою
Осенней грусти блюз.
Вновь снегом запорошит сад.
Вблизи огня и света люстр,
Мое фоно пусть пропоет
Уютный зимний блюз.
Когда же зацветет сирень,
Весна откроет счастью шлюз,
На флейте птичьих голосов
Сыграю вечный блюз.
И море летом зашумит,
Качая волнами медуз,
Я на волне его сыграю
Солнечного лета блюз.
Вот осень рыжая крадется
И навевает грусть.
Но душу пусть спешит утешит
Твоей любви достойный блюз.
Во время исполнения блюза Олег сделал красивое соло на гитаре, не отставал от него и клавишник, обрамляя звучанием фортепиано эту композицию.
Гром аплодисментов заглушил слова благодарности, произнесенные Асей- Харитой в честь этого чудесного блюза. Начал накрапывать легкий дождик, и над головами гостей развернулись зонты. Виталий принес свой зонт, и тут же развернул его над Харитой, которая стояла совершенно нетронутая дождем, как будто капли сыпались мимо нее.
Харита улыбнулась и сказала, что в этом нет большой необходимости, но Виталий все же замер рядом с именинницей, слегка удивленный, но и радостный оттого, что никому в голову не пришло это сделать раньше него – каждый заботился о себе, чтобы ему не промокнуть.
Виталий заметил, как внимательно Олег смотрит на них с Харитой, а затем кивнул ободряюще и сказал в микрофон:
- Спасибо, друзья. Я надеюсь, что легкий дождик не помешает нам закончить концерт. Посему, еще одна композиция. О том, что нашему сердцу особенно дорого. То есть она – о любви, о тайне встречи.
Случайная встреча
Случайная встреча - и нежные взгляды
Слились воедино, как в море безбрежном.
Скрестились теченья, и молний разряды
Блеснув, запалили сердца безмятежно.
И сразу забылись былые ненастья,
Любви приоткрылись волшебные тайны.
Я жил лишь одним ожиданием счастья,
И верил, что все это так не случайно.
Ведь милость дарована нам только Богом,
Всегда устроителем судеб являлся,
А значит, идти нам с тобой по дороге,
Чтоб луч золотой нам с небес улыбался.
Случайная встреча - и нежные взгляды
Слились воедино, как в море безбрежном.
Скрестились теченья, и молний разряды
Блеснув, запалили сердца безмятежно.
Грустная бардовская мелодика песни, проникновенное исполнение Олега, вызвало куда большие возгласы одобрения и аплодисменты, чем исполнение блюза.
Дождь начал лить сильнее, сырой туман охватывал гостей, кое-кто уже ушел в дом, когда Олег исполнял третью песню. Он объявил ее так:
- Следующая песня как бы иллюстрирует мою мечту. Она о необыкновенном городе, который хочется создать своими руками и поселить в нем самых лучших людей.
Город
Я тебе построю лучший город
И украшу улицы цветами
В нем не страшен будет даже холод
Под шальными южными ветрами.
Летом город будет веселиться
Карнавалом, пляской, клоунадой.
Фонарями грустно золотится
В дни осеннего печального парада.
Мы поселим там людей хороших -
Добрых чудаков, прекрасных женщин,
Благородных вежливых прохожих,
И никто не будет в нем отвержен.
Творчества порыв проснется в людях
Царствует в их душах благородство.
Горе каждый сразу позабудет
Там, где доброта и донкихотство.
Злость и скуку мы не пустим в сердце,
Пусть покинет мгла людскую душу.
Доброте всегда открыта дверца.
И никто там клятвы не нарушит.
Вечером мы сядем у камина,
Хорошо смотреть на буйный пламень.
И летит над городом незримо
Легкий белый снег на гладкий камень.
Город весь украсится снегами,
Улицы и парки скроет вечер.
Лишь любовь там тихими шагами
Ходит, зажигая счастья свечи.
Я для тебя построю лучший город
И украшу улицы цветами
Скверы и бульвары развернутся
Под шальными южными ветрами.
Из-за дождя уже практически не осталось тех, кто бы мог аплодировать. Когда закончилась песня, Харита бросилась к Олегу, поднялась на площадку, обняла его и поцеловала. Башлык упал с ее головы, и волосы рассыпались по плечам. Какое-то время они стояли рядом, как будто им надо было о чем-то подробно поговорить друг с другом, а Виталий стоял с зонтиком, с которого стекал дождь. А музыканты, тем временем, в спешке сворачивали свои шнуры и инструменты и уносили их в дом.
Празднование затянулось далеко за полночь. После игры в карты гости начали расходиться. Виталий подошел проститься, но Олег сказал:
- Виталий, вам ведь далеко ехать. Оставайтесь до утра. В доме найдется место.
Виталий пожал плечами, улыбаясь.
Еще шире улыбнулась Харита.
- Оставайтесь, мне будет очень приятно, если вы заночуете у нас.
Глава четвертая. Вечер при свечах
Они сидели у камина втроем. Трещали алые свечи, оплывая червонными каплями.
Виталий сидел в старом скрипучем кресле, в котором ощущались пружины, и слушал своих новых знакомых. В беседе тон задавал Олег. Он был интеллигентен и умен. Харита лишь иногда вставляла фразы и отдельные замечания, впрочем, всегда очень удачные и существенные. Она поразительно умела слушать глазами - живыми и умными, душой - чуткой и внимательной. Виталий глядел в ее глаза и ощущал, как замирает, собирается в комочек от волнения его собственное сердце, а душа расцветает, как весенний цветок. Говорили о грибах, лесах, домах, осени, песнях. На последних остановились надолго, и Олег рассказал, что серьезно занялся сочинительством только после встречи с Асей.
- Вот Харита меня и вдохновила. Я был тогда в ужасном состоянии, как говорится, «на грани» … А потом увидел ее в толпе, это было на Крестовском проспекте… Я выхватил ее лицо среди тысяч других лиц и сразу почувствовал музыку, мелодию.
Ася - Харита, улыбнулась, отхлебнув из стакана, чуть закашлявшись, сказала:
- А я заметила тебя и подумала, вот идет человек, внутри которого есть еще не родившиеся дети – его сочинения, услышала их зов и сразу стала настраивать их звучание…
- И они заиграли во мне, - сказал Олег взволнованно. - И с тех пор звучат – по дороге на работу, в театральное училище, где я преподаю, по пути в концертный зал, поздно вечером, где я играю сотням слушателей, дома, во время глубокого сна.
Дальше рассказ подхватила Ася, блеснув веселыми глазами:
- Он подошел ко мне, и сказал: «Здравствуйте. Меня зовут Олег. Я музыкант, и вы очень нравитесь мне».
Виталий улыбнулся.
- И что же вы ответили?
Олег откинулся в кресле, восторженно подняв вверх глаза:
- Она сказала волшебные слова: «Я - Харита, я могу пробуждать таланты. В вас я чувствую неподдельный талант. Кроме того, вы мне симпатичны. Ваши песни мне просто необходимы…
- … как лекарство для души», - добавила радостная Харита, и они оба засмеялись.
- А как живете вы? - спросил в свою очередь Олег.
- У прошлого отнимаю тайны, - пояснил Виталий. – Я учусь в аспирантуре, и занимаюсь Северным Ренессансом, литературой, предшествующей Реформации. В жизни стараюсь следовать завету своего учителя Эразма Роттердамского «Счастье состоит главным образом в том, чтобы мириться со своей судьбой и быть довольным своим положением».
- Смутно помню этого мыслителя…,- сказал Олег. – Это он что-то писал о глупости.
- «Похвальное слово глупости», - четко произнесла Харита. – У него есть замечательная мысль: «Любовь — это все, что у нас есть, единственный способ, которым мы можем помочь другому человеку».
- Какая у тебя память, - похвалил Олег. - Значит все в мире основано на любви?
- Что и есть доброта, - добавила Харита-Ася.
Виталий наморщил лоб, припоминая.
- Да, как говорил мой учитель - нас должны спасти доброта и любовь. Вот у меня выписано одно его высказывание…
Виталий достал блокнот, немного волнуясь, нашел нужную страницу.
- Вот, - сказал он, подрагивая пальцами и разглаживая страницы. – «Все преобразовывает любовь: и неумного делает мудрым, и красноречие дает молчаливым. Старцев в юнцов превратить может любовь. Грубую силу ломает любовь, а слабых быть сильными учит; в робких силу вдохнет любовь».
- Да… А ведь сколько уже прошло столетий, а эти мысли верны и сейчас, ибо они есть вечная истина, - сказала Ася - Харита.
А потом добавила с улыбкой:
– Но мне кажется - от жизненной философии, что есть мудрость, нам нужно перейти к моему пирогу.
Мужчины застыли в молчании. а Харита, красноречиво посмотрев на настенные часы, умчалась в кухню, сверкнув красными огнями платья.
Вообще, вечером она преобразилась - сменила джинсы и блузу на красное платье, на ногах были белые туфли, в которых рубинами и янтарем отражался свет ламп и свечей.
Виталий почувствовал себя немного неловко наедине с Олегом. Какое-то мгновение они молчали, а потом Виталий нашелся:
- Вот вы пишите песни. Вы их записываете где-нибудь?
Олег кивнул, польщенный вниманием Виталия к своему творчеству.
- Конечно. Опять же, благодаря стараниям Хариты. Она нашла недорогую студию, так что через месяц должен родиться на свет наш альбом.
- Туда войдут песни, которые мы слышали, сегодня?
- Да, и «Блюз», и «Мы встретились», и «Город», и песня «Асе» на стихи Андрея Белого, еще будет семь композиций. Они объединены общим названием «Небесные песни харит». Хотите спою одну?
- Конечно!
- Вот. На стихи Андрея Белого. Ее еще вы не слышали.
Олег взял акустическую гитару. Какое-то время настраивал, а потом полетела в мир песня.
Асе
Ты – отдана небесным негам
Иной, безвременной весны:
Лазурью, пурпуром и снегом
Твои черты осветлены.
Ты вся как ландыш, легкий, чистый,
Улыбки милой луч разлит.
Смех бархатистый, смех лучистый
И – воздух розовый ланит.
О, да! Никто не понимает,
Что выражает твой наряд,
Что будит, тайно открывает
Твой брошенный, блаженный взгляд.
Песня получилась задушевной, как романс.
- Но в сопровождении группы она звучит лучше, - пояснил Олег.
- Это здорово, - протянул Виталий. – Мне ваша музыка очень нравится. Выйдет альбом – обязательно куплю…
Олег смешался:
- Зачем? Я вам подарю. Вы ведь свой человек… Но, послушайте… Мне как-то неудобно, я мало знаю этого немца, как его … Роттердамского…
- Эразма Роттердамского, - напомнил Виталий…
- Да, да, а Ася его знает… Не хочу ударить в грязь лицом… Дадите что-то почитать из него?
- Конечно, - вспыхнул Виталий, - правда, читать его трудновато. Но только он не немец. Родился в Нидерландах, потому и Роттердамский. Считал себя больше французом, так как та часть Голландии, где он родился, находится ближе к французским землям, и там живет много французов. Писал в основном на латыни, но у меня есть переводы его редких вещей…
Олег кивнул.
- Это хорошо… Дадите? Но каков он был, этот Эразм?
Виталий пожал плечами.
- Каков? Он был робким человеком, хотя и веселым по нраву. Он родился от страстной любви…
- То есть?
- Его отец – типичный бюргер, не лишенный таланта к стихосложению, влюбился в юности в одну девушку. Юноша увидел очаровательную брюнетку на улице и сразу был сражен ее красотой. Они познакомились и тайно встречались. Но родители готовили сына к карьере священника, и всячески препятствовали браку сына.
- Ну да, по католическим законам ему нельзя было жениться…
- Именно, - сказал Виталий. - Но любовь остановить нельзя… И вот – редкий по тем временам случай! Влюбленные жили вместе, так сказать – в гражданском браке, что в те времена жестко осуждалось. Представьте себе – на дворе пятнадцатый век и… свободная любовь! И венцом этой любви стал их сын…. Так родился Гергард, что означает «желанный». И у него еще брат родился! Когда Гергарду – Эразму было четыре года, его отправили в «закрытую школу». Там были телесные наказания, тупая зубрежка, жестокость. Один раз его так запороли – чуть не умер! Его пытались сломать. Он бежал, пришел к дому и никого не застал. Его родители умерли от чумы. Он стоял, плакал, а на его плечи ложился мокрый снег… Так в тринадцать лет он стал сиротой! Представьте мальчишка – один на всем белом свете. Его единственный путь был – в монастырь!
- А как же Гергард стал Эразмом?
- Точнее Дезидерием Эразмом. – тактично дополнил заинтересованный Виталий. – Впоследствии он взял литературный псевдоним. Эразм стал несчастным и одиноким, носящим всю жизнь клеймо незаконнорожденного. Со временем он превратился в скрытного, недоверчивого человека… Хотя, не на всю жизнь.
- Ему помогла любовь, - послышался голос Аси, входящей с пирогом.
Виталий и Олег шумно приветствовали ее приход. Роскошный бисквитный пирог был украшен свечами. Ася одела синее платье. Одно плечо было оголено, другое закрыто и дугой украшено серебринками бисера.
- Мальчишки, давайте отпустим на свободу «князя гуманистов». Отведайте лучше этого чудесного пирога с малиной и вишней.
- И вином, – добавил Олег.
За окном начал бить в стекла, метаться ветер с дождем.
Продолжение следует.
Рейтинг: +1
329 просмотров
Комментарии (4)
| Светлана Громова # 13 августа 2018 в 18:31 +1 | ||
|
| Александр Гребёнкин # 13 августа 2018 в 20:17 +1 | ||
|
| Нина Колганова # 5 октября 2018 в 10:35 +1 | ||
|
| Александр Гребёнкин # 5 октября 2018 в 18:20 +1 | ||
|
