Глава 12. Химический костыль (Продолжение романа «Липовый Рай»)
Яркое освещение в котельной, монотонный гул котла, напоминающего кирпичный домик, улыбающийся розовощёкий оператор дядя Вася, проживавший в соседнем посёлке, нас веселили. Я почувствовал, что ребята обрадовались тому, что застукал нас не кто иной, как сам Кузьмич, справедливый и всё понимающий учитель столярки, поэтому ребята непринужденно болтали между собою, а, когда появился кот Василий и начал тереться о ноги Кузьмича, Нинель бестактно воскликнула:
– Ой, Михаил Кузьмич! Шерсть кота Василия и Ваши волосы похожи!
Некогда смолистые волосы Михаила Кузьмича с возрастом поседели и, действительно, чем-то напоминали пепельный окрас кота Василия.
– Крыша поехала, – съехидничал Маркус.
– Как заговорил: «крыша поехала»! – Михаил Кузьмич подмигнул оператору, и тот растянул свои губы в широкую улыбку. – А ты знаешь, Маркус Тамм, что означают эти слова? Не знаешь.
– Чердак заклинило, – произнёс нахально Петя Мартынов, и мальчики прыснули от смеха.
– Вот что, ребятишки, мы с дядей Васей тоже решили травки покурить. Не угостите ли нас?
Мальчики переглянулись, и после непродолжительной паузы Кото проговорился:
– Тиравка у меня в комнате лежит. Я сийчас принесу.
– Не надо, Матиашвили. Мы пойдём с тобою вместе… И много у тебя этой замечательной травки?
– Осталось польмишочка.
– Та-ак, а был, значит, мешочек?
– Я летом из дома привёз. Лёша Козлов попросил миня тиравку привезти.
– Та-ак, интересно. Лёша, ты просил Кото? Разве не известно вам, что конопля – психотропное вещество, из конопли изготавливают наркотические препараты?
– Скажите, Михаил Кузьмич, травку вредно курить или нет? – вполне серьёзно спросила Татьяна.
– Это всё равно, что принимать ежедневно по капле яда.
– А почему Леша нам говорит, что курить травку не вредно?
– У мамы в театре артисты курили травку. Они говорили, что если курить коноплю, то успокаиваются нервы, раскрепощается творческое мышление. Моя мама сама курила травку.
– Быть может, поэтому она и умерла? – с укоризною спросила Татьяна.
– Нет, она курила папиросы одна за другою, жаловалась на своё здоровье и не могла бросить курить. Иногда мама срывалась и била меня по голове. К нам приходил дядя Серёжа, мамин друг, – он играл Счастливцева в комедии Островского «Лес», – угощал её травкою, и мама успокаивалась.
– Я насмотрелся на этих наркоманов за свою жизнь и хорошо изучил характерные черты их поведения, – сказал совершенно спокойно учитель.
– Михаил Кузьмич, я впервые слышу слово «наркоман». Что означает слово «наркоман»? – спросила Нинель.
– Ребятишки, мои дорогие! Почему я пригласил вас в котельную? Вы должны благодарить Василия Никаноровича, – учитель кивнул на дядю Васю, вдруг опустившего от смущения глаза свои долу, и Лёша посмотрел на оператора котельной с немым укором, как на предателя. – Это Василий Никанорович дал мне знать, что вы каждый вечер ходите сюда за котельную и курите. Я посмотрел и что же увидел: наши всеми любимые ребятишки замечательного интерната курят. Ладно, ещё курили бы сигареты или папиросы, но курят же коноплю! Вовремя, ребятишки, вас я застукал! Только не пугайтесь, я ничего не скажу Вениамину Яковлевичу, не хочу его расстраивать – он так старается для вас, так печётся!.. Вы живёте здесь, как в раю, на всём готовеньком, а где же ваша благодарность? Вы травите себя этой страшной гадостью. Конопля, с одной стороны, имеет свои плюсы. У нас в Рязанской области, где я родился и вырос, во многих коллективных хозяйствах выращивали коноплю и говорили, что конопля – благая травушка. Из конопли производят пеньку. Из пеньки хорошие получаются верёвки и канаты. Из семян конопли выжимают масло, напоминающее подсолнечное. Если пожарить семена конопли, их щёлкают, как жареные семечки. Если извлечь масло из семян конопли, получается жмых, прессованные плитки отходов. Жмыхом кормят лошадей, крупный рогатый скот, свиней… Во время войны жмых спасал нас от голода… Вот, видите, сколько положительного у конопли! Но есть и другая сторона медали. Конопля, так называемая травка, – наркотик, и люди, принимающие наркотики, называются наркоманами. Конопля содержит психотропные вещества. По рекомендациям врачей используют её в лечебных целях, но человек, попадая в зависимость, принимает наркотики в неограниченных дозах. Он испытывает невроз, теряет ориентацию в пространстве. Я так скажу, ребятишки, наркотик – это химический костыль, пожизненный гипс, без которого человек боится ходить. На шахтах на моих глазах совершенно здоровые люди превращались в ходячие трупы, они страдали, мучились, уже не могли работать, надоедливо просили денег в займы, естественно, их не возвращали, врали, изворачивались. Долго такие люди не живут.
– Слава Богу, – сказала Татьяна, – я не стала курить.
– Я чуть-чуть покурила, – сказала испуганно Кирюкова и завопила: – Что теперь со мною будет? Фу, меня тошни-ит!
– Ничего с тобою не будет! – резко проронил Козлов.
– Кото, зачем ты привёз коноплю? – Нинель панически посмотрела на Матиашвили.
– Вай-вай, сразу Кото! В летние каникулы ми жили в Москве, Лёша позвонил мине и спросил: «Кото, ви поедете в Абхазию?» Я сказал: «Поедем, Лёша. Ми всегда ездим в Абхазию лэтом». – «Кото, у вас виращивают в Абхазии коноплю?» – «Виращивают». – «Кото, привези».
– Кото, всё было не так! Ты же сам сказал: «Дедушка у нас кимарит», – с удивлением в глазах воскликнул мой кумир, и мне было искренне жаль его, мне казалось, что его оговаривают.
– Михаил Кузьмич, мой дедушка всю жизнь кимарит и не умер, – Кото вопросительно посмотрел на учителя. – Я спросил дедушку: «Почему ты кимаришь?» – «Я погружаюсь в рай», – ответил мой дедушка.
Михаил Кузьмич глубоко вздохнул и печально покачал головою:
– Знакомо это всё. Был бы я твоим отцом, Кото, снял бы с тебя штаны и отстегал, как следует, ремнём. Твой дедушка вовсе не нарком, а так, балуется просто. Время от времени глюки ловит на халяву. Конопли вокруг: дыми – не хочу! Плантация!
Кото очумело выпучил свои глаза – россыпью непонятных жаргонных слов Кузьмич дал нам всем понять, что он человек бывалый и спорить с ним нет никакого смысла.
– Я не знаю, ребятишки, что такое рай, но ад я действительно прошёл: все круги ада войны.
– Расскажите, Михаил Кузьмич, – попросила учителя по труду явно загрустившая Татьяна – возможно, откровения Кузьмича впечатлили её своею непредвзятою правдою?
– О войне вам надо рассказывать, ребятишки. Скоро мы отойдем… на свет иной, а вы должны знать и помнить, как воевали ваши отцы и деды, и рассказывать своим детям и внукам, чтобы и они помнили, и чтобы эти ужасы войны никогда не повторялись, – просто сказал Кузьмич. – Только рассказ мой будет не совсем о войне. Смотрю, все вы тут на пороге своей первой любви.
– Андрей только не подходит, маленький ещё, – сказал Маркус, и все ребята засмеялись.
– И Андрей скоро подрастёт! – улыбнулся Михаил Кузьмич и ласково посмотрел на меня. – Мой рассказ будет скорее о первой моей любви… и единственной, – продолжил он после незначительной паузы.
– Как романтично! – оживилась Татьяна, печаль слетела с её лица, и вся она расцвела.
– Смотрю на вас, когда приезжают к вам родственники, и вижу ваши счастливые лица.
– У Ардашниковых типерь много родственников, – сказал Кото.
– А ты не завидуй, – ответила ему Татьяна.
– Я нэ завидую.
Продолжение следует. Глава тринадцатая – «Счастливые дети»
Помочь сайту
Поздравления
