Без вести пропавший ч. 1 гл. 3. Фронтовые треугольники, без вести пропавшие и вкладные книжки солдат

Какие красивые фотографии у них получилось тайге. Они сфотографировали глухарей токующих на опушке. А когда снимали фазанов, чуть не рассмеялись, так самцы важно расхаживали, красуясь перед самками своими хвостами.

У родника, едва не столкнулись с сохатым, он долго позировал, но потом ему надоело, фыркнул и ушёл.

Бродили два часа и решили попить чаю. Как раз на пути увидели небольшую полянку. Юрий и Надежда встали спиной к спине, а Герман их сфотографировал со всех сторон на фоне кедров великанов.

Пока Надя разливала в кружки чай, а Юрий доставал из пакета домашний хлеб, испечённый в русской печи мамой Екатериной, Герман просматривал в цифровом аппарате сделанные снимки и на одном, где под мохнатым кедром стояли отец с матерью, увидел свидетеля.

Оказывается на ветке, что была над головой родителей, сидел рябчик, который наблюдал за людьми. 

Только Юра хотел рассказать родителям про снимок, как рябчик стал звать невесту:

- Ф-ь-ю – фью – фью – фь - ю!

Три человека замерли, глядя на жениха, послышалось хлопанье крыльев, рядом с певцом села его суженая. Они сидели на ветке, тесно прижавшись, смотрели на людей.

Юрий в это время решал, как он будет исполнять второе поручение отца - найти место последнего боя деда, Евгения Юденко. Нужно будет ехать в Подмосковье, в Наро-фоминский район. Там поисковики установили по медальонам фамилию нескольких погибших, фамилия одного Юденко, а имя неразборчиво. Может быть, это его дед? Невольно погладил правой рукой грудь в районе сердца. Он почувствовал, что его сердце замерло, а потом неохотно опять начало отсчитывать время его жизни.

- Болит? – Шепча в ухо мужу, чтобы не слышал сын, спросила Надежда. – А почему ты не рассказал родителям, что у тебя был инфаркт? А может быть, мы переедем жить в Подмосковье, когда ты выйдешь на пенсию? Построим большой двух этажный дом, перевёзём к нам родителей. А там, ты с Германом, будешь помогать местным поисковикам, и пройдёте лесными тропами деда.

Юрий посмотрел в глаза любимой и вспомнил, как отец рассказывал ему про свою первую встречу со своей избранницей.

Екатерина тогда работала  секретарём райкома комсомола в посёлке Эгвекинот на Чукотке. В июле 1959 года на грузовом корабле который завозил генгруз в село, она прибыла в командировку к недавно избранному секретарю комсомольской организации села Конергино.

А этот секретарь, смотрел на неё с борта одного из вельботов, на который разгружали продукты и потом отвозили на берег. Парень будто превратился в статую, подняв голову и не отводя глаз от худенькой, одетой в летнюю кухлянку девушку, которая склонилась над морем и пыталась рассмотреть того, кто за год, построил в селе четыре дома для оленеводов.

А он, Юрий, познакомился с Надей на районной комсомольской конференции. Как и его отец, он после первой встречи не расставался со своей любимой, единственной и желанной ни на один день.

Мысли Юрия отвлекла отцовская восточноевропейская собака Альда, которая прижалась к его ногам с правой стороны и, поскуливая, смотрела в лицо. Юра ласково погладил собаку, пальцами почесал её шею и ласково произнёс:

- И тебе вместе с твоими хозяевами придется скоро ехать с нами в Подмосковье и там привыкать к новому месту. Интересно, а какая рыба водится в реке Протве?

Возвратившись в Челябинск, Юрий два раза обошёл вокруг своего одноэтажного, построенного из сосновых брёвен дома и произнёс:

- Второй наш дом, будет двухэтажным. Послужил ты нам двадцать лет, ещё лет двести послужишь другим людям.

Когда он повернулся, увидел, что на него молча смотрели Надежда и Герман.

- Папа, давай мы купим себе компьютер, у нас в институте недавно оборудовали компьютерный класс, я прошёл обучение. Ты знаешь, в Интернете можно через сайт министерства обороны найти списки погибших. Я прочитал, что поисковики Наро-фоминского района Подмосковья только за прошедший год проводя раскопки, в районе города Верёя, установили фамилии тридцати солдат.

- Действительно, - поддержала сына Надя, - давай купим компьютер нам, а Герочке ноутбук. Я недавно видела их в нашем универмаге.

- Я вижу, что вы уже всё решили, - улыбаясь, отвечал Юрий, - да я уже так и сделал, в Москве в командировке был наш главный инженер, он закупал для строительного управления такую технику, я внёс в кассу деньги, так что завтра, привезу их с работы.

Вечером следующего дня, Герман подключил компьютер и, включив Интернет набрал в поисковике яндекса: «Наступление 33 армии в 1942 году на Вязьму».

Рядом со студентом лежало письмо прадеда, Герман перевёл глаза на письмо и вновь читал письмо прадеда: «Родная моя, любимая Катенька и милый Феликсушка.

Скоро новое наступление, я верю, что мы и дальше погоним ненавистного фашиста от Москвы, до самых наших границ, а потом прикончим его в Берлине.

И вы знаете, я уже сейчас вижу будущее мирное время, нашего сыночка, известного поэта, ставшее большим и многолюдным наше село – Кедровый Бор, слышу пение девушек, радостный смех детей.

Меня наградили орденом «Красной Звезды», представили к званию старший лейтенант.

Любящий вас муж и отец,  лейтенант Евгений Юденко».

Потом Герман нашёл в Интернете: «Награждение орденом Красной Звезды производилось за мужество и отвагу, проявленные при исполнении воинского долга, в условиях, сопряжённых с риском для жизни».

Герман прочитал, что Приказом  НКО  (народным комиссаром  обороны)  Союза Советских  Социалистических  Республик №  138  от 15  марта  1941 года  были  введены  медальоны  в  виде пластмассового  пенала  с вкладышем  из  пергаментной бумаги.  Солдатские  медальоны образца  1941  года изготавливались  в  металлическом и  деревянном  вариантах. В  полости  медальона находился  бумажный  вкладыш установленного  образца  в двух  экземплярах.  Размер бумажного  вкладыша  40х180 мм. Солдаты его называли медальоном смерти.

Герман подумал, что нужно будет в музее города Верея уточнить это, а потом провести экспертизу. И ещё юноша подумал, что нужно спросить у отца, а у дедушки сохранились орденские книжки прадеда?

Герман набрал в поисковике: «О  высылки извещений о погибших и пропавших без вести в боях». Он стал читать Приказ № 214 от 14 июля 1942 года «О порядке высылки войсковыми частями и учреждениями извещений о погибших и пропавших без вести лицах и о назначение пенсий этим лицам».

Прочитав приказ, Герман встал из-за компьютерного стола, выглянул в зал и увидел, как отец с матерью обсуждают проект нового дома, который они планируют построить в Подмосковье. Не желая отвлекать отца и мать от заинтересовавшего их вопроса, Герман сел за компьютер, и прочитал вводную часто приказа:

«Несмотря на указания приказа НКО 1941 г. № 138 о высылке извещений семьям погибших лиц начальствующего состава войсковыми частями и учреждениями действующей армии немедленно по установление факта смерти военнослужащего, эти извещения высылаются с большим опозданием:

Поарм 55 о смерти батальонного комиссара Шелутко А. А., погибшего 3.11.1941 г., выслал извещение семье только 5.4.1942 г.;

420-й артполк АРГК о погибшем 14.9.1941 г. лейтенанте Жавнирович П. 3. выслал извещение семье 23.3.1942 г., т. е. через 6 месяцев;

150-я танковая бригада о погибшем 24.7.1941 г. майоре Исакович И. Я. выслала извещение семье 19.4.1942 г. — спустя почти 9 месяцев.

Имеются случаи, когда в высылаемых извещениях нет даты подписания извещения и даже даты гибели военнослужащего.

Все это задерживает назначение пенсий семьям командиров, погибших, защищая социалистическую Родину».

Герман резко встал и вошел в зал:

- Извините, что вас перебиваю, но у меня два вопроса. Папа, а где находятся награды прадедушки и его орденские книжки? И сохранилось ли извещение без вести пропавшего Юденко Евгения Фёдоровича?

- Ты что-то нашёл? – С волнением в голосе спросил отец.

- Идемте, я вам прочитаю один приказ.

Отец с матерью, взяли стулья и сели за спиной сына, а Герман читал: «Приказываю:

1. Командирам и комиссарам войсковых частей и соединений в двухдневный срок по установление смерти военнослужащего обеспечивать высылку извещения семье, включая в него все требуемые формой сведения (дата гибели, место погребения и т. д.).

Извещения о пропавших без вести впредь высылать в двухдневный срок после исключения этих лиц из списков части.

2. В извещениях (форма № 4, приказ НКО 1941 г. № 138), помимо военного звания погибшего или пропавшего без вести военнослужащего, указывать последнюю занимаемую им штатную должность, а также почтовый адрес части.

3. Одновременно с высылкой извещения семье копию извещения высылать в облвоенкомат по месту жительства семьи с приложением расчетной книжки погибшего или справки (взамен расчетной книжки) об окладе и сроке удовлетворения денежным содержанием пропавшего без вести военнослужащего для разрешения вопроса о назначении пенсии семье. Если адрес семьи неизвестен, — извещение вместе с расчетной книжкой (или справкой) высылать непосредственно в Финансовое управление при НКО.

4. Военным советам фронтов и отдельных армий установить контроль за выполнением п. п. 1 — 3 настоящего приказа.

5. Областным военным комиссарам немедленно по получении копий извещений (п. 3 настоящего приказа) уведомлять соответствующие райвоенкоматы для расчетов с семьями и представления ими необходимых документов для назначения пенсии.

6. Пенсии семьям умерших лиц начальствующего состава и сверхсрочнослужащих назначать с 1 числа месяца, следующего за тем месяцем, в котором умер военнослужащий.

Суммы, выплаченные семье по денежному аттестату, если они меньше пенсии, а также суммы, выплаченные в порядке приказов НКО 1941 г. № 242 и 1942 г. № 140, засчитывать в счет пенсии.

В тех случаях, когда семье военнослужащего до получения ею или облвоенкоматом извещения о смерти выплачена по аттестату большая сумма, чем полагается за то же время пенсии, — удержаний переполученных по аттестату сумм не производить.

Пенсии семьям пропавших без вести назначать тем же порядком, но только после получения выписки из приказа по личному составу об исключении пропавшего без вести военнослужащего из списков Красной Армии.

7. Ст. 14 "Положения о персональном учете потерь и погребении погибшего личного состава Красной Армии в военное время (приказ НКО 1941 г. № 138) в части высылки извещений о пропавших без вести и приказ НКО 1942 г. № 10 отменить.

- Я, думаю, мой прадед погиб неподалёку от города Верея, там нашли «смертный медальон» с похожей фамилией. И вот что ещё нашёл, - Женя протянул отцу скопированные и отпечатанные на принтере материалы Игоря Ивлева из Архангельска, автора сайта «Солдат. ру».

Герман стал читать вслух: «Пытаясь найти способ перевести миллионы людей из «пропавших без вести» в «погибших на фронте», он докопался, что сделать это помогут те самые вкладные книжки. Ведь именно в них записывались место и время службы солдата. А зарплату прекращали начислять после гибели или пропажи воина.

Дальше дело техники, - уверен Михаил Валерьевич. - Германия давно рассекретила свои архивы, и наши службы безопасности владеют информацией о тех советских воинах, которые предали Родину и сотрудничали с немцами. Ведь в сравнении с миллионами их единицы.

Остальных же следовало бы считать уже погибшими (ведь десятки лет о них нет никаких известий) и дать родственникам хотя бы моральное право ставить свечки за упокой.

Более того, при помощи вкладных книжек можно установить примерное место гибели считающихся пропавшими солдат. Посмотреть время, когда перестали перечислять зарплату, и установить, где в это время находилась часть, в которой служил воин.

Если человек пропадал без вести, то вдове назначали минимальную пенсию - двенадцать рублей в месяц. Эту сумму выплачивали независимо от количества детей-сирот, наличия родителей солдата, которые могли находиться на иждивении той же вдовы. А вот если воин погибал, то пенсия за него полагалась уже в размере его зарплаты.

Михаил Черепанов привел пример.

Вдова казанского лейтенанта Петра Калашникова, пропавшего без вести, получала, как и все, 12 рублей в месяц пенсию по потере кормильца. А в 1949 году она узнала от банковских работников о существовании его вкладной книжки. Сделала запрос, и ей отдали с его счета 9400 рублей.

Пересчитали женщине и пенсию, которая выросла до 220 рублей (именно такую зарплату платили на фронте ее мужу).

- Теперь представьте, - заключает историк. - Если тех, кто числятся пропавшими на фронте, признать погибшими, то всем вдовам нужно пересчитать пенсии за 70 лет, не говоря уже про выдачу вкладов»!

- Папа, - прервал чтение Герман, - чтобы поддержать здоровье дедушки, нужны большие деньги на операцию и лечение, а их у него нет, хотя он сорок пять лет работал на стройках Севера и в Амурской области, но пенсия маленькая. Вот послушайте, что тут пишут, Михаил Черепанов не советует надеяться, что получить деньги, принадлежащие нашим дедам, легко. Напротив, успеха добиваются пока только самые терпеливые, юридически подкованные, заручившиеся поддержкой хороших адвокатов или просто те, кто находится ближе «к телу» - различные банковские служащие.

Имеется факт, что банковской служащей в Москве по суду (обращаться надо в Московский городской суд) заплатили 3 миллиона рублей отцовских денег и морального ущерба. На счету у него лежало 1800 рублей той самой фронтовой зарплаты. Но, выбив наследство, наследница дала расписку о неразглашении методики пересчета денег.

Засекречены и все другие прецеденты. Открыто говорят о своем успехе только те, кто обратился в Полевое учреждение «Красноармейское» самостоятельно, минуя суд.

Правда, исход дела и успехом не назовешь. Внук одного ветерана показал мне медальон на шнурке - три копейки образца военных лет, которые он купил на тысячу рублей, выданную ему с вкладной книжки деда в наследство без всяких перерасчетов.

Михаил Черепанов перечислил категории возможных лиц, кому можно бороться за фронтовое наследство:

- Во-первых, это сами ветераны, если они хорошо помнят, что не получили зарплату, скопившуюся на вкладных книжках за годы войны. Наверняка, большинство не получали.

Недавно я разговаривал с нашим Героем Советского Союза Ахтямовым. Он точно припомнил: "Мамка получила тысячу рублей за два подбитых мною танка. А я подбил их шесть. Никакой зарплаты с фронта я не привез".

Недавно ко мне пришел разгневанный 90-летний летчик. «Что вы на нас клевету распускаете?! Разве мы деньги за защиту Родины просили? Я всю войну был летчиком, ни рубля не получил!»

Я ему объяснил, что даже в штрафбате получали 8 рублей, точнее, перечисляли эту сумму на те же вкладные книжки.

Потом мы с ним выяснили, что у него и ордена, и медали есть, за них тоже ничего не платили.

Также на получение денег имеют право вдовы.

Дети, если вдов уже нет в живых. Затем братья и сестры, внуки, племянники, пасынки и падчерицы».

Герман закончил читать, и переводил взгляд с отца на мать и обратно. Прошло несколько тягостных минут. 

- И вы знаете, что ещё я прочитал? Что генерал – лейтенанта Ефремова раньше обвиняли в том, что это по его вине при наступлении на Вязьму погибла тридцать третья армия, в которой воевал прадедушка. Потратив некоторое время, я прочитал, отрывок из монографии кандидата исторических наук, полковника в отставке Владимира Мельникова «Их послал на смерть Жуков? Гибель армии генерала Ефремова».

Заинтересовавшись этим вопросом, я нашёл газетный материал, в котором говориться, что Владимир Мельников пишет книгу о тридцать третьей армии генерала Ефремова.

Один из журналистов привел отрывок из книги Владимира Мельникова: «Самое удивительное заключается в том, что командующий Западным фронтом генерал Жуков, видя, что активность противника в этом районе возрастает с каждым днём, так и не додумался до того, чтобы отдать генералу Ефремову приказ: оставить занимаемый район и предпринять  всей массой подчинённых ему войск марш на соединение с главными силами фронта.

Подобное решение не только бы спасло жизни десятков тысяч бойцов и командиров 33-й, 43-й и 49-й армий, но и позволило бы стабилизировать фронт на этом участке пусть и ценой отказа от активных действий в направлении Вязьмы, хотя о взятии Вязьмы уже давно и никто и не думал».

Щёки Германа стали пунцовыми, словно от стыда, и он подняв глаза на мать, потом долго смотрел в глаза отцу и, наконец, решившись, снова стал читать материалы из сайта «Солдат.ру»: «Помнится, некто маршал Георгий Жуков в 1946 году хвастался, что он самый богатый человек в СССР – «миллиардер».

Много рассказывали севастопольцам про «духовные скрепы» - у них есть такой «скреп» звали его адмирал Октябрьский - есть сведения о том, как товарищ Октябрьский приказал вытолкать взашей двух старших офицеров из «Дугласа» при эвакуации из Севастополя, чтобы втащить личный сейф, набитый ассигнациями (наличными) - 4 миллиона 100 тысяч рублей.

Сидели рядом Герман, Юрий и Надежда, долго молчали. Неожиданно Надя поднялась, вышла в зал, вернулась со сборником рассказов Фёдора Евгеньевича Юденко, открыв заложенную ленточкой бумаги страницу, стала читать: «В конце апреля 1944 года я по поручению матери отправился в соседнюю деревню за двадцать километров, надо было сдать недельный отчёт в контору ОРСа. Возвращался где-то около полуночи. До деревни недалеко, уже видны огни в окнах, когда увидел впереди метрах в восьми – десяти слева от дороги несколько языков пламени.

 От страха я так рванул, что остановился, когда наткнулся на светящийся пенёк. Его знала вся детвора, потому что она колупала с него гнилушки, которыми пугали набожных старушек. Сориентировался, оказалось, пробежал деревню.

На следующий день я рассказал об этом. Некоторые ребятишки поверили, некоторые нет, а Татьяна Васильевна спросила, могу ли я показать то место. «Конечно», ответил я.

После уроков мы пошли всей школой. Оказалось, что это было несколько могил с краю кладбища. Учительница сказала, что, разлагаясь, трупы выделяют фосфор, который при определённых условиях самовозгорается на воздухе. Позже я узнал, что фосфор выделяется при гниении, его очень много в болотах».

- Вот как было с нашим дедом во время войны, констатировала  Надя, глядя на сына. А прадеду было намного тяжелее и страшнее…