Безнадега

- Уууу…

 Поднявшуюся вверх сажу рассеивал по воздуху. Осматривался. Замечал, как в наступившей темноте к дому тянулись бесплотные тени, просачивались сквозь стены и терялись в его глубинах. Что интересовало их там, он не знал, и не понимал, почему друг их привечает. Ему невдомек было, что тот, погруженный в тоскливые размышления, ничего в себе не замечал.

Любопытничая, он спускался вниз. Проходил по двору. Шевелил калитку, но та, будучи на плотном засове, даже не скрипела. Ему становилось досадно, и он снова возвращался к трубе.

- Ууууу – ууу, - завывал с новой силой. Шевелил солому на чердаке. Приподнимал соломинки. Крутил их в воздухе. Отбрасывал. Играл, пока не надоедало. Затем               отправлялся к сараю. Тряс лист железа на его крыше: гвоздик наполовину вылез из своего гнезда и неплотно лежащий лист он частенько навещал и с радостью грохотал им. Затем стучал в окно дома яблоневой веткой и скребся. Надеялся, что друг откликнется, и они поговорят. Но тот горестно молчал. И ветер улетал дальше, надеясь, что когда он прилетит снова, дом ему ответит.

          А дом был пустынен и очень одинок. Никто в нем не жил, кроме привидений и темных сущностей. Давно здесь не было живых. Он тосковал по ним. Хотел душевного тепла и устал ждать.

Ветер, старый приятель, хаживал иногда в гости, но не мог усидеть на одном месте, выискивая для себя новые развлечения на стороне.

В былые времена он забегал во двор с превеликой радостью - ерошил волосы, обволакивал цветочным ароматом, шевелил  ветвями  деревьев в саду, стараясь обратить на себя внимание, и провожал до самого дома. С удовольствием скрипел калиткой, хрустел гравийной дорожкой, постукивал ведром на колодце, трепал белье на веревке и принимал в жизни двора самое активное участие, между делом переметая упавшие листья и высушивая утреннюю росу.

 Дом, печалясь и тяготясь долгим одиночеством, стал сыреть, чахнуть. Тоска и уныние овладели им.

 Сочувствующий ему ветер, стараясь отвлечь от горьких дум, иногда шалил и стучал в окна.

          Дом помнил, как его строили. Предвкушал, как станет большим, красивым и счастье поселится в нем, но оно где-то заблудилось.

Живые в его стенах были далеки друг от друга, как две Галактики, отстоящие на миллионы световых лет и теряющиеся в туманностях космоса. У него были свои законы, и они были чужды ей. Она носила в себе усталость и безнадегу.

Дом не понимал в этом ничего, поэтому, чаще, грустно молчал.

Углы его затягивало угаром сивушности, гневом скандалов, ужасом драк.

Он стонал, скрипел, принимая на себя тяжелую энергетику. Она скапливалась в темных углах, на стенах и ждала своего часа.

 Он радовался всем входящим, но зло со стен возражало, давило, вызывая чувство дискомфорта и агрессии: оно нуждалось в подпитке, и буйные живые предоставляли ее.

Все зависело от хозяина, но меняться тот не хотел, и однажды не с кем стало ссориться. Некому стало холить и лелеять дом, натирать его половицы, поддерживать тепло и наполнять его вкусными ароматами.

Дом мстил холодом, нежилым духом и отчаянием…

            Больше года лежал хозяин в больнице. Старые болячки напомнили о себе: он стал умирать.  Жены не стало почти два года назад. Он не любил ее.

Дом знал - любящий не ищет увеселений в разгульной жизни. 

Он сырел и чах в грустном ожидании. Внутри бродили призраки, и им тоже было скучно: некого стало пугать. Тяжелая энергетика сформировалась в сгустки и повисла по всему дому. Темные сущности заполонили его - никто не мешал им делать, что вздумается.

 - Уууууууу… - завывали они со страшной силой в трубу, соревнуясь с ветром. Надеялись испугать проходящих мимо, но никто даже не вздрагивал. Живые списывали все на неожиданные выкрутасы погоды, с недоумением посматривали на небо, опасаясь климатических аномалий, и спешили к себе.

Сущности ссорились между собой, но воевать  за пространство было не с кем: живые не посещали его.

                Но сегодня все изменилось. Усталый, опустошенный дом увидел рядом живых и с надеждой встрепенулся. Их сопровождал расшалившийся от радости за друга легкий ветер. Затрещал забор и отодвинулся засов с калитки. Во двор вошли двое. Заскрежетал замок в двери. Живая внесла в дом шевелящийся комок шерсти.

Дом с интересом наблюдал. Он не знал, кто это, так как никогда в нем не проживало маленькое живое. Существо увидело то, что большим живым было не дано. Попыталось выбежать из дома, но дверь была закрыта. Темные сущности накинулись на него - они давно нуждались в подпитке страхом. Оно взвыло от ужаса и бросилось под кровать умершей, доброй, в прошлом, женщины.  Душа ее в тот же миг вошла в дом, чтобы защитить живых от демонических сущностей, созданных хозяином.

 - Какая тяжелая энергетика!  Ты чувствуешь, как давит?! Как хочется плакать, выть от безнадеги, неуверенности и мрачности жизни?! Смотри, что с кошкой делается! Есть, кого пугаться! Здесь без молитвы никак! «Отче наш»! Непременно! - заволновалась живая,  и живой кивнул ей в ответ. Он также чувствовал гнетущую печаль дома и, главное, знал, как ему помочь.

- Без очищающего огня не обойтись, - заметил он и зажег церковные свечи, взяв их с комода - они лежали здесь со времени похорон хозяйки дома. - Открой дверь во двор - темным сущностям выход нужен.

         Дом радовался. Какое счастье, что в нем ходят живые, пахнет живительным теплом, и нет больше скорби! К вечеру он был очищен от скопившейся нечисти. Печные трубы упоительно пели и пускали в небо искры. Существо не фыркало больше под кроватью: успокоилось и вышло к живым.

 Стало уютно, тепло и весело! 

Душа хозяйки оставалась в доме еще несколько дней, являя через предметы свое присутствие, но живые не возражали.

Ветер каждый день забегал во двор. Касался окна яблоневыми ветками. Скреб ими о стекла, и дом откликался на его зов. Он опять жил и восхищался своей жизнью.

          Из больницы привезли хозяина и комнаты наполнились страданием. Через два месяца его не стало. Ветер притих и несколько дней не приходил. Дом опечалился - его снова покинули.

          Но недолго он тосковал без живых. Он был великолепным домом, роскошным, приятным, с виноградником, вишнями, яблонями, и его купили хорошие люди, которые позаботились, чтобы в нем было уютно и радостно жить.