Святой Пионий (повесть) глава 3

Удалившись от нашего пристанища на приличное расстояние, мы остановились около небольшой, грубо сколоченной из досок, будки неизвестного назначения. Здесь мы с Артуром узнали, о скрытой стороне этих экспедиций. Стёпка открыл дверцу и, пошарив внутри рукой, вытащил и выбросил на траву четыре подготовленных заранее комплекта одежды.

«Одевайтесь.»
«Ты что, совсем вольтанулся?!» – начал было возмущаться Артур. – «Упаримся же!»
«Закрой пасть и одевайся. Если хочешь жить делай, что тебе говорят.» – отрубил Стёпка.

«Стёп, не рычи на них. Лучше упакуй пока Артура. А я Вадькой займусь.» – Поня подошёл ко мне, подождал, когда я надену на себя две пары трико, плотный свитер и рабочую куртку. После этого он натянул мне на голову две вязанных шапки, и со всех сторон замотал меня разными тряпками так, что остались открытыми одни глаза.

«Крепись, Вадик» – Валерка отступил на шаг и придирчиво осмотрел своё рукоделие. – «Двигаться можешь? Ну-ка, пошевели рукой. Нормально, сойдёт. Это только первый раз так… Там привыкнуть нужно. Вишь, мы со Стёпкой и то….» – он вновь подошёл ко мне вплотную и заговорил неожиданно мягко – «Понимаешь, Вадик, там всё отравлено, и к отраве этой привыкнуть нужно. Поначалу почувствуешь себя плохо очень. Но это пройдёт. Когда выйдем оттуда, носом старайся дышать, и как можно глубже и реже. Шкурка немного подгорит. Не обращай внимания. Это тоже пройдёт.»

«Зачем же нам туда ходить, если там всё отравлено?»
«А что ты предлагаешь, Вадим?» – Валерка поморщился.
«Понравилось ему в индейцев играть?» – Вмешался Степан – «Чингачгук, большой дундук, и сколько ты здесь собираешься кусты трясти?»

«Он прав.» – Валерка бросил укоризненный взгляд на Степана. – «Долго мы здесь не протянем. Года три от силы, не больше. Запасы в магазине кончаться, сожрём всех мышей на пустыре, а дальше? А если эта дрянь полезет сюда… Надо выбираться и как можно быстрее.» – Поня обшарил меня с головы до ног, и, отойдя подальше окинул взглядом опытного портного. – «Ну вот, кажется и всё. Теперь слушайте в оба уха. Входим в посёлок и кустами, огородами. Прячемся, как никогда ещё не прятались. Держитесь за нами. Эти козлы плюются своей жижей, так что не забывайте пригибаться. Чем дальше, тем этой жижи больше и тем она ядовитее. Постарайтесь обойтись без царапин. И чтобы ни звука. Берите оружие и пошли. »

Подойдя к первому огороду, мы прижались к забору и крались цепочкой вдоль него. Отодвинув висевший на одном гвозде штакетник, Валерка нырнул в образовавшуюся дыру, и мы проследовали за ним. Всё было покрыто тускло светящейся слизью, от одного вида которой неприятно першило в горле. А ещё этот запах. Меня мутило от него, подташнивало.

Других источников света не наблюдалось. Дома смотрели погасшими глазами на мёртвый неподвижный мир. Ни людей, ни собак, ни кошек.
На крыльце третьего дома мы заметили двух бултыхашек и замерли, притаившись в огороде среди густо разросшихся сорняков. Булты неподвижно торчали на крылечке, около дома. Ждать пришлось недолго. Двигались они плавно, будто бы текли по земле. Проплыв через открытую калитку, они скрылись в переулке.

Поня приподнялся и махнул нам. Прокравшись ещё через восемь дворов, мы остановились у развилки дорог. Чтобы идти дальше, нужно было пересечь перекрёсток трёх дорог, где спрятаться было негде. А там, на широкой площадке, хранившей ещё вдавлины автомобильных шин, бесшумно маячили шесть плюшевых фигурок.

Я почувствовал нарастающую безотчётную злобу. От кого мы здесь прячемся? От каких-то короткошёрстных шмыкодявок? Вероятно то же самое почувствовал и Артур. Потеряв осмотрительность, он зацепился курткой за что-то торчащее из забора, и рванулся. Послышался звук рвущейся ткани. Тотчас же в нашу сторону полетели три длинные фосфоресцирующие струи. От одной из них Стёпка увернулся, и она шлёпнулась на лицо сидящего позади него Артура. Поня и Стёпка одновременно поднялись и бросили свои тяжёлые копья. Я выстрелил из лука. После чего мы повернулись и бросились бежать. Стёпка, держа под локоть шатающегося Артура, тащил его за собой.

Мы быстро выскочили за околицу и нырнули в ближайшую тёмную яму.
«Рви траву, стирай быстрее с себя эту гадость!» – услышал я в темноте Стёпкин голос – «Тут есть лужа! Давай скорей к луже!»
«Как он?» – спросил Поня где-то рядом со мной.
«Плохо, по-моему»….
Со дна ямы послышался плеск воды и неясное хныканье.
«Не вздумай ему помогать» – Поня осторожно выглянул из ямы. – «Бери его с собой и пошли. Нельзя здесь больше задерживаться. Уходим»

По пути я стянул с себя лишние тряпки, скатал и сунул за пазуху. На востоке обозначилась тонкая бирюзовая полоска зарождающегося рассвета, и уже можно было кое-что разглядеть. Артура уже освободили от одежды. Выглядел он ужасно. Лицо его почернело и распухло, и сам он идти уже не мог. Поня со Стёпкой шли, подперев его с двух сторон.

На подходе к пещерам, с тревожно-вопросительными выражениями на лицах, нас уже встречало население пещер. Артуру выделили отдельное помещение, и Поня сам отправился ухаживать за ним. Утром его сменил Стёпка. В этом была своя чёткая логика: у них уже выработался иммунитет.

Меня не трогали. Я сам нуждался в заботе. Кружилась голова, подташнивало. Пульс больно и тревожно бился в виски. И лился пот непрерывными потоками. Заботу обо мне взяла на себя Катюшка. Она сидела рядом и мокрой тряпкой вытирала мне лицо, кормила меня из ложечки свежей ухой и подкладывала мне под голову мягкие ватники.

Временами рядом со мной появлялся Сашка, с которым мы в последнее время очень крепко сдружились. Его уже трудно было называть малышом – за лето он окреп и вытянулся так, что перерос Витьку с Ренатом. Он отвлекал меня, очень забавно рассказывая, как он провел этот день, как застрял в кусте облепихи, и как Лёшка с Маришкой вызволяли его оттуда. Благодаря им обоим я к утру уже почти пришёл в норму и мог худо-бедно передвигаться по пещере.

Артур умер утром третьего дня. Я вместе со Стёпкой заходил в ту пещеру и видел, что с ним стало. Он превратился в разбухшую чёрную массу, от которой воняло ничуть не лучше, чем от дохлых бултыхашек. Мы обложили его сухими ветками, облили бензином и сожгли прямо на лежанке. Пещеру мы замуровали кирпичами, а у входа положили еловый венок.
После неудачной вылазки и скоротечной потери Поне понадобилась неделя, чтобы прийти в себя. Предаваться страху и унынию нам он просто не позволил. Не разрешил. Последовала целая серия жёстких тренировок, в ходе которых мы были упакованы как перед выходом в посёлок. Мы бегали, прыгали, кувыркались, маскировались и бесшумно подкрадывались. Уклонялись от копий и стрел.

Мне дали задание: сводить за околицу Сашку, Витька и Равиля. Задание простое – провести их по окраине. Соваться в посёлок дальше первых двух дворов, было строго-настрого запрещено. И все они должны были беспрекословно слушаться меня. Удивительно, но они меня действительно слушались! Не пререкались и даже не ворчали.

Стёпке досталась работёнка – хуже не придумаешь. Валерка велел ему сводить в посёлок девчонок и малышей. Надо было видеть его лицо, когда Поня сказал ему об этом.
Не знаю, как вели себя Стёпкины подопечные – но мои освоились довольно быстро.

Выслушав мой доклад, Поня задумчиво кивнул и махнул рукой, подзывая остальных моих разведчиков. Ребята подошли. Он положил на общий обеденный стол – местами, сколоченный гвоздями, а кое- где скреплённый шурупами и болтами – кусок ватмана, на котором была грубо нарисована карта посёлка.

«Смотрите, вот здесь, где у нас магазины – самая высокая часть посёлка. Дома здесь слеплены в одну кучу. До этого места я добрался, а вот дальше пройти не удалось. Почувствовал, что вырубаюсь, и кое-как уполз оттуда на карачках. Тыкался ещё в трёх местах. Без толку. И всё это на одном уровне. Назовём это «поясом смерти».
Найти в нём дыры – первейшая задача. Вадим, тебе вот этот участочек. » – он очертил карандашным огрызком небольшой круг чуть ниже «пояса смерти» и придвинул к себе керосиновую лампу, которую нам посчастливилось найти на заводе. Пламя заколыхалось, по лицам заплясали красные блики – «Идите вглубь и убивайте всех, кто попадётся на вашем пути»

«Мы привлечём к себе внимание.» – я представил это себе, и поёжился.

«В том-то вся фишка и заключается: привлечь внимание. Не понимаешь? Если у них есть хоть какие-то мозги, они подтянутся к этому району. А мы в это время будем искать проход вот здесь, через новую дорогу»

И он показал на карте, хотя в этом не было никакой необходимости. Я прекрасно знал, о чём идёт речь. Эту дорогу собирались строить – на западной окраине посёлка. Её даже проложили шесть лет назад, снесли изрядное количество домов и выкорчевали все деревья. На этом всё и закончилось. Теперь там были заросли мелкого кустарника и бурьяна.

«Валер, а если не сработает? Мы же ничего о них не знаем.»

«Верно, не знаем. Для этого вы и идёте, чтобы узнать. Как бы они себя не повели, дорога единственное место, где нет никаких построек и где можно спрятаться. А вы там грохните нескольких гадов. Всё как-то легче.»

«А, может, с ними как-то… поговорить?» – робко предложил Сашка.

«Артура помнишь?» – буркнул Валерка, не отрываясь от карты. – «Сходи, поговори.»

На несколько минут воцарилась тишина, только пощёлкивало и шипело пламя в горящей лампе.

«Откуда они вообще взялись?» – решился подать голос Витёк. И ткнул пальцем в потолок – «Оттуда?»

«От верблюда… А может быть, и оттуда. Тебе, не всё ли равно?» – отрезал Поня и, быстро свернув карту, направился к своей лежанке.

«Валер, а я вот никак не пойму, что случилось с теми двумя. Почему они так?» – заговорил Равиль.

«С какими двумя?» – спросил Поня, застилая постель.

«Ну-у-у…» – Равиль замялся, помолчал, – «С теми, которых шлёпнуть пришлось. С мужиком и пацаном этим…»

Поня замер, склонившись над лежанкой с курткой в руках, которая использовал вместо одеяла. Затем, повернувшись, присел.

«Не знаю, Равиль, правда, не знаю.» – тихо произнёс он. – «Но, если так, подумать… Нас много. Мы друг друга поддерживали. А они остались в одиночестве. Без друзей, без поддержки… Крыша у них поехала, вот и всё. Ты выйди сейчас подежурь, пока Стёпка с девчатами не вернётся. Остальные ложитесь спать. Следующая ночь – ваша.»

…Следующая ночь была наша, и мы пошли вчетвером. Это был первый глубокий рейд с моим отрядом. Каких-либо особых указаний Поня не давал, и мне от этого было не по себя. Я просто тупо вёл парней, короткими перебежками от одного двора к другому, старательно обходя мелкие группы бултыхашек.

Меня постоянно томило неприятное щемящее чувство страха за ребят. Нас было четверо – слишком много. Отправил бы нас Поня вдвоём – с любым из них, я бы чувствовал себя горазда лучше. Мы бы следили друг за другом и не давали наделать глупостей. Я обернулся. Идут за мной чётко – след в след. Одинаково напряжённые, неподвижные лица. Не слышно не дыхания, ни сопения, ни дороги под ногами. Ч-чёрт!...

За своими страхами и сомнениями я не заметил, как мы добрались до места. В узком переулке я увидел большущую группу этих тварей: их тут было десятка три.

В середине переулка располагался какой-то странный объект, походивший на узкую, стоящую вертикально цистерну. Цистерна эта была вставлена в кольцо, стоящее на шести опорах. Бултыхашки медленно и чинно передвигались возле неё. И не было видно в их перемещениях какой-либо определённой закономерности.

Мы сидели в огороде среди лопухов и я не знал, на что же решиться. Сашка сидел рядом со мной. Слева, ближе к ограде прятался Равиль, справа около штабеля дров отлично замаскировался Витёк.

Молодцы они, как будто всю жизнь маскировались и прятались. Я не молодец. Лучше бы Поня командиром назначил Равиля. Пока я раздумывал над всем этим, краешком глаза уловил какое-то движение справа. Легонько качнулся потревоженный подсолнух. Через переулок с быстротой молнии мелькнула черная тень.

Витёк! Ну, конечно же, он. Перемахнул через забор – и вот он уже в другом огороде. Как он пробирался через заросли я не видел и не слышал. Через считанные секунды он уже вынырнул из травы прямо напротив нас и вскарабкался на высокий клен, да так, что дерево даже не шелохнулось.

Вот, чертяка! Любит повыпендриваться. Его лихачество и побудили меня к решительным действиям. Слегка приподнявшись над лопухами, я выпустил первую стрелу. Она пролетела между кольями забора и воткнулась в середину туловища ближайшего бултыхашки. Рядом свистнула Сашкина тетива. Выстрелил и Равиль. Куда попали их стрелы, я не видел, зато увидел, как из головы одного из бултыхашек вертикально точит стрела с оперением: Витёк тоже начал действовать.

Возле цилиндра началась лихорадочная возня, послышались характерные булькающие звуки. Две плюшевые фигуры упали и остались лежать без движения. Равиль приподнялся и очень быстро одну за другой выпустил три стрелы, после чего быстро сменил позицию.

Мы с Сашкой перебрались в угольный сарай. Окопались там как в дзоте, и вели стрельбу из щелей между досками. И тут я увидел, как с клёна, на котором сидел Витёк, упала сломанная ветка. Ответ последовал незамедлительно – вверх взметнулись несколько слизистых струй. С замиранием сердца я следил, как Витёк карабкается по тонкому стволу, стараясь забраться повыше. Слава богу, их плевки до него не доставали. Но положение у него было незавидное.

Я выскочил из сарая и начал швыряться угольными комьями. Нас, наконец, заметили, и первые потоки светящейся слизи ударились об забор. Равиль выскочил из-за куста крыжовника и бросил копьё, а Сашка взобрался на крышу сарая.

Мне вовремя удалось обнаружить одиночную фигуру бултыхашки, прилепившуюся к стенке сарая и медленно ползущую вверх. Сашка бы его не заметил – он продолжал обстрел переулка. Я схватил железный лом, которым хозяева дома долбили уголь, и пригвоздил им бултыхашку к стене.

Витёк спрыгнул с дерева прямо на голову последнему, тем самым, повернув его на землю, и, подойдя к беспомощно шевелящейся фигуре, несколько раз проткнул её мечом.

Бой был окончен. Мы собрались у цистерны.

«Кто знает, что это хреновина?» – спросил Витёк. Глаза его искрились озорным весельем.

«Витёк, я тебе балду отвинчу.» – яростно сказал я ему.

«Ой-ёй-ёй, как страшно!» – насмешливо протянул Витёк. – «Влад, ты не разменивайся по мелочам: руки и ноги тоже. Но это уже попозже, ладно? Давай опрокинем эту штуку.»

«Зачем?»

«А просто так, чтобы смешнее было.»
Хотел я ему сказать, что мы наделаем много шума, но потом вспомнил что для того мы сюда и посланы – чтобы наделать побольше шума. Мы попытались, но ничего у нас не вышло. Тяжёлая она была. И тут я вспомнил про лом.

«Равиль, там с другой стороны в стене лом торчит. Принеси его, пожалуйста. И захвати какую-нибудь широкую доску.»

Сашке я велел собрать наши стрелы – те, что не попали в бултыхашек.

«Здоров ты, Вадька, однако» – заметил Равиль, неся лом и доску – «Классно ты его к сарайке пришпилил»

«На здоровье пока не жалуюсь» – откликнулся я, принимая лом и подсунув его под одну из опор – «Ну что, взялись? И — раз!...»

Цистерна начала медленно раскачиваться и, в конце концов, она всё же вывалилась из кольца. Вздрогнула земля.

«Всё, мотаем отсюда!» – Витёк схватил меня за рукав и потянул в сторону огорода.

«Нет, постой!» – я посмотрел на проулок и прикинул расстояние до дороги, которая шла под уклон. Не так уж и много было до неё… – «Сашка, залезь на дом и глянь там, много этих тряпочных кукол на дороге.»

Санька быстро взобрался на крышу и даже для верности встал на кирпичную печную трубу. Постояв там немного, он скатился по крыше, перескочил на сарай и через пару секунд стоял рядом с нами.

«Их там целые тучи. Прут сюда со всех сторон. Прав Витёк – линять надо отсюда.»

«Сейчас, слиняем немного погодя. Давайте подкатим цистерну к дороге»

«Это ещё зачем?» – поинтересовался Витёк, встревожено глядя на меня.

«А просто так, чтобы ещё смешнее было…»

Мы упёрлись в гладкий металлический бок и покатили её к дороге.

«Так, теперь давайте развернём её и столкнём вниз.»

«Всё, Влад, всё! Я понял! Ну, ты и зверюга! » – восхищённо прохрипел Витёк.

Мы разогнали цистерну и под конец пинками придали ей ускорение. Вихляя и гремя, она покатилась вниз по дороге.

«А мы следом за ней?» – Равиль вопросительно посмотрел на меня.

«Правильно. Пошли!»

На дороге небольшими кучками, в лужах ярко горящей слизи, лежали примятые фигуры бултыхашек,

«Девяносто четыре, девяносто семь… Да-а-а, короче!.. Сто…» – бормотал Витёк.

«Чего ты там бухтишь?» – полюбопытствовал Равиль.

«Считаю лепёшечки, которые мы тут настряпали. Для отчётности. Сто штук!.» – жизнерадостно сообщил Витёк и отплясал степ между слизистыми лужами. Цистерну мы нашли у последнего двора. Она снесла забор, часть свинарника и остановилась, упершись в дом…

В пещере мы застали только Поню. Он стоял у очага и шевелил в очаге горящие угли железным прутом. Витёк подскочил к нему и, захлёбываясь от восторга начал рассказывать о наших похождениях. Он размахивал руками, таращил глаза, шипел и рычал.

«Погоди, Витюшечка, не искри зубами. Давайте выясним одну первостепенную вещь. У меня к вам вопросик: как вам Вадим в качестве вожака? »

«Вадька – дельный чувак!» – пробасил Витёк – «Ему бы только с тормозов немного сняться.»

«Правда, Влад, тормозишь иногда» – кивнул Равиль – «Думал бы шустрее, цены бы тебе не было»

Сашка молча улыбнулся и встал рядом со мной.

«Вот и чудесно. Значит, оставляем.» – Поня кивнул. На меня он не смотрел – продолжал шевелить железякой угли.

«Может, Равиль покомандует?» – предложил я робко.

«Нет, Вадим. Водишь ты хорошо» – Валерка был непреклонен. – «Парни вернулись без единой царапины. Все живы - здоровы. Тема закрыта. Давайте поговорим о другом. Рассказывай, Вадим как всё было.»

Я коротко рассказал о наших подвигах. Количество убитых бултыхашек Поню не впечатлило. Его заинтересовала цистерна, но на подробностях он не настаивал. Когда он услышал, что бултыхашки стали подтягиваться на поднятую нами суматоху, заметно оживился. Он долго и очень подробно расспрашивал об этом Сашку, который видел всё это с крыши. Под конец удовлетворённо кивнул.

«Это хорошо – с одной стороны. Но мы здорово рискуем. Удивительно, что они не попёрлись сюда за вами.» – Поня присел на корточки и выкатил железякой из очага несколько печёных картошин.

«Среда обитания…» – глухо произнёс Равиль.

«Не понял. Повтори ещё раз» – Поня приложил ладонь к уху.

«Они боятся живых вещей: живых растений, животных, людей. Боятся заразу подцепить. От построек заразу подхватить меньше возможности. Они обработали посёлок своими соплями. Обеззараживание провели…»

«Э-э, да ты у нас просто профессор.» – с издёвкой произнёс Витёк.
Удалившись от нашего пристанища на приличное расстояние, мы остановились около небольшой, грубо сколоченной из досок, будки неизвестного назначения. Здесь мы с Артуром узнали, о скрытой стороне этих экспедиций. Стёпка открыл дверцу и, пошарив внутри рукой, вытащил и выбросил на траву четыре подготовленных заранее комплекта одежды.

«Одевайтесь.»
«Ты что, совсем вольтанулся?!» – начал было возмущаться Артур. – «Упаримся же!»
«Закрой пасть и одевайся. Если хочешь жить делай, что тебе говорят.» – отрубил Стёпка.

«Стёп, не рычи на них. Лучше упакуй пока Артура. А я Вадькой займусь.» – Поня подошёл ко мне, подождал, когда я надену на себя две пары трико, плотный свитер и рабочую куртку. После этого он натянул мне на голову две вязанных шапки, и со всех сторон замотал меня разными тряпками так, что остались открытыми одни глаза.

«Крепись, Вадик» – Валерка отступил на шаг и придирчиво осмотрел своё рукоделие. – «Двигаться можешь? Ну-ка, пошевели рукой. Нормально, сойдёт. Это только первый раз так… Там привыкнуть нужно. Вишь, мы со Стёпкой и то….» – он вновь подошёл ко мне вплотную и заговорил неожиданно мягко – «Понимаешь, Вадик, там всё отравлено, и к отраве этой привыкнуть нужно. Поначалу почувствуешь себя плохо очень. Но это пройдёт. Когда выйдем оттуда, носом старайся дышать, и как можно глубже и реже. Шкурка немного подгорит. Не обращай внимания. Это тоже пройдёт.»

«Зачем же нам туда ходить, если там всё отравлено?»
«А что ты предлагаешь, Вадим?» – Валерка поморщился.
«Понравилось ему в индейцев играть?» – Вмешался Степан – «Чингачгук, большой дундук, и сколько ты здесь собираешься кусты трясти?»

«Он прав.» – Валерка бросил укоризненный взгляд на Степана. – «Долго мы здесь не протянем. Года три от силы, не больше. Запасы в магазине кончаться, сожрём всех мышей на пустыре, а дальше? А если эта дрянь полезет сюда… Надо выбираться и как можно быстрее.» – Поня обшарил меня с головы до ног, и, отойдя подальше окинул взглядом опытного портного. – «Ну вот, кажется и всё. Теперь слушайте в оба уха. Входим в посёлок и кустами, огородами. Прячемся, как никогда ещё не прятались. Держитесь за нами. Эти козлы плюются своей жижей, так что не забывайте пригибаться. Чем дальше, тем этой жижи больше и тем она ядовитее. Постарайтесь обойтись без царапин. И чтобы ни звука. Берите оружие и пошли. »

Подойдя к первому огороду, мы прижались к забору и крались цепочкой вдоль него. Отодвинув висевший на одном гвозде штакетник, Валерка нырнул в образовавшуюся дыру, и мы проследовали за ним. Всё было покрыто тускло светящейся слизью, от одного вида которой неприятно першило в горле. А ещё этот запах. Меня мутило от него, подташнивало.

Других источников света не наблюдалось. Дома смотрели погасшими глазами на мёртвый неподвижный мир. Ни людей, ни собак, ни кошек.
На крыльце третьего дома мы заметили двух бултыхашек и замерли, притаившись в огороде среди густо разросшихся сорняков. Булты неподвижно торчали на крылечке, около дома. Ждать пришлось недолго. Двигались они плавно, будто бы текли по земле. Проплыв через открытую калитку, они скрылись в переулке.

Поня приподнялся и махнул нам. Прокравшись ещё через восемь дворов, мы остановились у развилки дорог. Чтобы идти дальше, нужно было пересечь перекрёсток трёх дорог, где спрятаться было негде. А там, на широкой площадке, хранившей ещё вдавлины автомобильных шин, бесшумно маячили шесть плюшевых фигурок.

Я почувствовал нарастающую безотчётную злобу. От кого мы здесь прячемся? От каких-то короткошёрстных шмыкодявок? Вероятно то же самое почувствовал и Артур. Потеряв осмотрительность, он зацепился курткой за что-то торчащее из забора, и рванулся. Послышался звук рвущейся ткани. Тотчас же в нашу сторону полетели три длинные фосфоресцирующие струи. От одной из них Стёпка увернулся, и она шлёпнулась на лицо сидящего позади него Артура. Поня и Стёпка одновременно поднялись и бросили свои тяжёлые копья. Я выстрелил из лука. После чего мы повернулись и бросились бежать. Стёпка, держа под локоть шатающегося Артура, тащил его за собой.

Мы быстро выскочили за околицу и нырнули в ближайшую тёмную яму.
«Рви траву, стирай быстрее с себя эту гадость!» – услышал я в темноте Стёпкин голос – «Тут есть лужа! Давай скорей к луже!»
«Как он?» – спросил Поня где-то рядом со мной.
«Плохо, по-моему»….
Со дна ямы послышался плеск воды и неясное хныканье.
«Не вздумай ему помогать» – Поня осторожно выглянул из ямы. – «Бери его с собой и пошли. Нельзя здесь больше задерживаться. Уходим»

По пути я стянул с себя лишние тряпки, скатал и сунул за пазуху. На востоке обозначилась тонкая бирюзовая полоска зарождающегося рассвета, и уже можно было кое-что разглядеть. Артура уже освободили от одежды. Выглядел он ужасно. Лицо его почернело и распухло, и сам он идти уже не мог. Поня со Стёпкой шли, подперев его с двух сторон.

На подходе к пещерам, с тревожно-вопросительными выражениями на лицах, нас уже встречало население пещер. Артуру выделили отдельное помещение, и Поня сам отправился ухаживать за ним. Утром его сменил Стёпка. В этом была своя чёткая логика: у них уже выработался иммунитет.

Меня не трогали. Я сам нуждался в заботе. Кружилась голова, подташнивало. Пульс больно и тревожно бился в виски. И лился пот непрерывными потоками. Заботу обо мне взяла на себя Катюшка. Она сидела рядом и мокрой тряпкой вытирала мне лицо, кормила меня из ложечки свежей ухой и подкладывала мне под голову мягкие ватники.

Временами рядом со мной появлялся Сашка, с которым мы в последнее время очень крепко сдружились. Его уже трудно было называть малышом – за лето он окреп и вытянулся так, что перерос Витьку с Ренатом. Он отвлекал меня, очень забавно рассказывая, как он провел этот день, как застрял в кусте облепихи, и как Лёшка с Маришкой вызволяли его оттуда. Благодаря им обоим я к утру уже почти пришёл в норму и мог худо-бедно передвигаться по пещере.

Артур умер утром третьего дня. Я вместе со Стёпкой заходил в ту пещеру и видел, что с ним стало. Он превратился в разбухшую чёрную массу, от которой воняло ничуть не лучше, чем от дохлых бултыхашек. Мы обложили его сухими ветками, облили бензином и сожгли прямо на лежанке. Пещеру мы замуровали кирпичами, а у входа положили еловый венок.
После неудачной вылазки и скоротечной потери Поне понадобилась неделя, чтобы прийти в себя. Предаваться страху и унынию нам он просто не позволил. Не разрешил. Последовала целая серия жёстких тренировок, в ходе которых мы были упакованы как перед выходом в посёлок. Мы бегали, прыгали, кувыркались, маскировались и бесшумно подкрадывались. Уклонялись от копий и стрел.

Мне дали задание: сводить за околицу Сашку, Витька и Равиля. Задание простое – провести их по окраине. Соваться в посёлок дальше первых двух дворов, было строго-настрого запрещено. И все они должны были беспрекословно слушаться меня. Удивительно, но они меня действительно слушались! Не пререкались и даже не ворчали.

Стёпке досталась работёнка – хуже не придумаешь. Валерка велел ему сводить в посёлок девчонок и малышей. Надо было видеть его лицо, когда Поня сказал ему об этом.
Не знаю, как вели себя Стёпкины подопечные – но мои освоились довольно быстро.

Выслушав мой доклад, Поня задумчиво кивнул и махнул рукой, подзывая остальных моих разведчиков. Ребята подошли. Он положил на общий обеденный стол – местами, сколоченный гвоздями, а кое- где скреплённый шурупами и болтами – кусок ватмана, на котором была грубо нарисована карта посёлка.

«Смотрите, вот здесь, где у нас магазины – самая высокая часть посёлка. Дома здесь слеплены в одну кучу. До этого места я добрался, а вот дальше пройти не удалось. Почувствовал, что вырубаюсь, и кое-как уполз оттуда на карачках. Тыкался ещё в трёх местах. Без толку. И всё это на одном уровне. Назовём это «поясом смерти».
Найти в нём дыры – первейшая задача. Вадим, тебе вот этот участочек. » – он очертил карандашным огрызком небольшой круг чуть ниже «пояса смерти» и придвинул к себе керосиновую лампу, которую нам посчастливилось найти на заводе. Пламя заколыхалось, по лицам заплясали красные блики – «Идите вглубь и убивайте всех, кто попадётся на вашем пути»

«Мы привлечём к себе внимание.» – я представил это себе, и поёжился.

«В том-то вся фишка и заключается: привлечь внимание. Не понимаешь? Если у них есть хоть какие-то мозги, они подтянутся к этому району. А мы в это время будем искать проход вот здесь, через новую дорогу»

И он показал на карте, хотя в этом не было никакой необходимости. Я прекрасно знал, о чём идёт речь. Эту дорогу собирались строить – на западной окраине посёлка. Её даже проложили шесть лет назад, снесли изрядное количество домов и выкорчевали все деревья. На этом всё и закончилось. Теперь там были заросли мелкого кустарника и бурьяна.

«Валер, а если не сработает? Мы же ничего о них не знаем.»

«Верно, не знаем. Для этого вы и идёте, чтобы узнать. Как бы они себя не повели, дорога единственное место, где нет никаких построек и где можно спрятаться. А вы там грохните нескольких гадов. Всё как-то легче.»

«А, может, с ними как-то… поговорить?» – робко предложил Сашка.

«Артура помнишь?» – буркнул Валерка, не отрываясь от карты. – «Сходи, поговори.»

На несколько минут воцарилась тишина, только пощёлкивало и шипело пламя в горящей лампе.

«Откуда они вообще взялись?» – решился подать голос Витёк. И ткнул пальцем в потолок – «Оттуда?»

«От верблюда… А может быть, и оттуда. Тебе, не всё ли равно?» – отрезал Поня и, быстро свернув карту, направился к своей лежанке.

«Валер, а я вот никак не пойму, что случилось с теми двумя. Почему они так?» – заговорил Равиль.

«С какими двумя?» – спросил Поня, застилая постель.

«Ну-у-у…» – Равиль замялся, помолчал, – «С теми, которых шлёпнуть пришлось. С мужиком и пацаном этим…»

Поня замер, склонившись над лежанкой с курткой в руках, которая использовал вместо одеяла. Затем, повернувшись, присел.

«Не знаю, Равиль, правда, не знаю.» – тихо произнёс он. – «Но, если так, подумать… Нас много. Мы друг друга поддерживали. А они остались в одиночестве. Без друзей, без поддержки… Крыша у них поехала, вот и всё. Ты выйди сейчас подежурь, пока Стёпка с девчатами не вернётся. Остальные ложитесь спать. Следующая ночь – ваша.»

…Следующая ночь была наша, и мы пошли вчетвером. Это был первый глубокий рейд с моим отрядом. Каких-либо особых указаний Поня не давал, и мне от этого было не по себя. Я просто тупо вёл парней, короткими перебежками от одного двора к другому, старательно обходя мелкие группы бултыхашек.

Меня постоянно томило неприятное щемящее чувство страха за ребят. Нас было четверо – слишком много. Отправил бы нас Поня вдвоём – с любым из них, я бы чувствовал себя горазда лучше. Мы бы следили друг за другом и не давали наделать глупостей. Я обернулся. Идут за мной чётко – след в след. Одинаково напряжённые, неподвижные лица. Не слышно не дыхания, ни сопения, ни дороги под ногами. Ч-чёрт!...

За своими страхами и сомнениями я не заметил, как мы добрались до места. В узком переулке я увидел большущую группу этих тварей: их тут было десятка три.

В середине переулка располагался какой-то странный объект, походивший на узкую, стоящую вертикально цистерну. Цистерна эта была вставлена в кольцо, стоящее на шести опорах. Бултыхашки медленно и чинно передвигались возле неё. И не было видно в их перемещениях какой-либо определённой закономерности.

Мы сидели в огороде среди лопухов и я не знал, на что же решиться. Сашка сидел рядом со мной. Слева, ближе к ограде прятался Равиль, справа около штабеля дров отлично замаскировался Витёк.

Молодцы они, как будто всю жизнь маскировались и прятались. Я не молодец. Лучше бы Поня командиром назначил Равиля. Пока я раздумывал над всем этим, краешком глаза уловил какое-то движение справа. Легонько качнулся потревоженный подсолнух. Через переулок с быстротой молнии мелькнула черная тень.

Витёк! Ну, конечно же, он. Перемахнул через забор – и вот он уже в другом огороде. Как он пробирался через заросли я не видел и не слышал. Через считанные секунды он уже вынырнул из травы прямо напротив нас и вскарабкался на высокий клен, да так, что дерево даже не шелохнулось.

Вот, чертяка! Любит повыпендриваться. Его лихачество и побудили меня к решительным действиям. Слегка приподнявшись над лопухами, я выпустил первую стрелу. Она пролетела между кольями забора и воткнулась в середину туловища ближайшего бултыхашки. Рядом свистнула Сашкина тетива. Выстрелил и Равиль. Куда попали их стрелы, я не видел, зато увидел, как из головы одного из бултыхашек вертикально точит стрела с оперением: Витёк тоже начал действовать.

Возле цилиндра началась лихорадочная возня, послышались характерные булькающие звуки. Две плюшевые фигуры упали и остались лежать без движения. Равиль приподнялся и очень быстро одну за другой выпустил три стрелы, после чего быстро сменил позицию.

Мы с Сашкой перебрались в угольный сарай. Окопались там как в дзоте, и вели стрельбу из щелей между досками. И тут я увидел, как с клёна, на котором сидел Витёк, упала сломанная ветка. Ответ последовал незамедлительно – вверх взметнулись несколько слизистых струй. С замиранием сердца я следил, как Витёк карабкается по тонкому стволу, стараясь забраться повыше. Слава богу, их плевки до него не доставали. Но положение у него было незавидное.

Я выскочил из сарая и начал швыряться угольными комьями. Нас, наконец, заметили, и первые потоки светящейся слизи ударились об забор. Равиль выскочил из-за куста крыжовника и бросил копьё, а Сашка взобрался на крышу сарая.

Мне вовремя удалось обнаружить одиночную фигуру бултыхашки, прилепившуюся к стенке сарая и медленно ползущую вверх. Сашка бы его не заметил – он продолжал обстрел переулка. Я схватил железный лом, которым хозяева дома долбили уголь, и пригвоздил им бултыхашку к стене.

Витёк спрыгнул с дерева прямо на голову последнему, тем самым, повернув его на землю, и, подойдя к беспомощно шевелящейся фигуре, несколько раз проткнул её мечом.

Бой был окончен. Мы собрались у цистерны.

«Кто знает, что это хреновина?» – спросил Витёк. Глаза его искрились озорным весельем.

«Витёк, я тебе балду отвинчу.» – яростно сказал я ему.

«Ой-ёй-ёй, как страшно!» – насмешливо протянул Витёк. – «Влад, ты не разменивайся по мелочам: руки и ноги тоже. Но это уже попозже, ладно? Давай опрокинем эту штуку.»

«Зачем?»

«А просто так, чтобы смешнее было.»
Хотел я ему сказать, что мы наделаем много шума, но потом вспомнил что для того мы сюда и посланы – чтобы наделать побольше шума. Мы попытались, но ничего у нас не вышло. Тяжёлая она была. И тут я вспомнил про лом.

«Равиль, там с другой стороны в стене лом торчит. Принеси его, пожалуйста. И захвати какую-нибудь широкую доску.»

Сашке я велел собрать наши стрелы – те, что не попали в бултыхашек.

«Здоров ты, Вадька, однако» – заметил Равиль, неся лом и доску – «Классно ты его к сарайке пришпилил»

«На здоровье пока не жалуюсь» – откликнулся я, принимая лом и подсунув его под одну из опор – «Ну что, взялись? И — раз!...»

Цистерна начала медленно раскачиваться и, в конце концов, она всё же вывалилась из кольца. Вздрогнула земля.

«Всё, мотаем отсюда!» – Витёк схватил меня за рукав и потянул в сторону огорода.

«Нет, постой!» – я посмотрел на проулок и прикинул расстояние до дороги, которая шла под уклон. Не так уж и много было до неё… – «Сашка, залезь на дом и глянь там, много этих тряпочных кукол на дороге.»

Санька быстро взобрался на крышу и даже для верности встал на кирпичную печную трубу. Постояв там немного, он скатился по крыше, перескочил на сарай и через пару секунд стоял рядом с нами.

«Их там целые тучи. Прут сюда со всех сторон. Прав Витёк – линять надо отсюда.»

«Сейчас, слиняем немного погодя. Давайте подкатим цистерну к дороге»

«Это ещё зачем?» – поинтересовался Витёк, встревожено глядя на меня.

«А просто так, чтобы ещё смешнее было…»

Мы упёрлись в гладкий металлический бок и покатили её к дороге.

«Так, теперь давайте развернём её и столкнём вниз.»

«Всё, Влад, всё! Я понял! Ну, ты и зверюга! » – восхищённо прохрипел Витёк.

Мы разогнали цистерну и под конец пинками придали ей ускорение. Вихляя и гремя, она покатилась вниз по дороге.

«А мы следом за ней?» – Равиль вопросительно посмотрел на меня.

«Правильно. Пошли!»

На дороге небольшими кучками, в лужах ярко горящей слизи, лежали примятые фигуры бултыхашек,

«Девяносто четыре, девяносто семь… Да-а-а, короче!.. Сто…» – бормотал Витёк.

«Чего ты там бухтишь?» – полюбопытствовал Равиль.

«Считаю лепёшечки, которые мы тут настряпали. Для отчётности. Сто штук!.» – жизнерадостно сообщил Витёк и отплясал степ между слизистыми лужами. Цистерну мы нашли у последнего двора. Она снесла забор, часть свинарника и остановилась, упершись в дом…

В пещере мы застали только Поню. Он стоял у очага и шевелил в очаге горящие угли железным прутом. Витёк подскочил к нему и, захлёбываясь от восторга начал рассказывать о наших похождениях. Он размахивал руками, таращил глаза, шипел и рычал.

«Погоди, Витюшечка, не искри зубами. Давайте выясним одну первостепенную вещь. У меня к вам вопросик: как вам Вадим в качестве вожака? »

«Вадька – дельный чувак!» – пробасил Витёк – «Ему бы только с тормозов немного сняться.»

«Правда, Влад, тормозишь иногда» – кивнул Равиль – «Думал бы шустрее, цены бы тебе не было»

Сашка молча улыбнулся и встал рядом со мной.

«Вот и чудесно. Значит, оставляем.» – Поня кивнул. На меня он не смотрел – продолжал шевелить железякой угли.

«Может, Равиль покомандует?» – предложил я робко.

«Нет, Вадим. Водишь ты хорошо» – Валерка был непреклонен. – «Парни вернулись без единой царапины. Все живы - здоровы. Тема закрыта. Давайте поговорим о другом. Рассказывай, Вадим как всё было.»

Я коротко рассказал о наших подвигах. Количество убитых бултыхашек Поню не впечатлило. Его заинтересовала цистерна, но на подробностях он не настаивал. Когда он услышал, что бултыхашки стали подтягиваться на поднятую нами суматоху, заметно оживился. Он долго и очень подробно расспрашивал об этом Сашку, который видел всё это с крыши. Под конец удовлетворённо кивнул.

«Это хорошо – с одной стороны. Но мы здорово рискуем. Удивительно, что они не попёрлись сюда за вами.» – Поня присел на корточки и выкатил железякой из очага несколько печёных картошин.

«Среда обитания…» – глухо произнёс Равиль.

«Не понял. Повтори ещё раз» – Поня приложил ладонь к уху.

«Они боятся живых вещей: живых растений, животных, людей. Боятся заразу подцепить. От построек заразу подхватить меньше возможности. Они обработали посёлок своими соплями. Обеззараживание провели…»

«Э-э, да ты у нас просто профессор.» – с издёвкой произнёс Витёк.

«Замажь своё дуло!» – резко оборвал его Поня. – «Ну-ну, и что же дальше?»

«А, ничего!» – неожиданно с горечью закончил Равиль – «Спалить бы всё к чёртовой матери!»

Поня долго, не мигая, смотрел на него. Затем встал и ушёл в тёмный угол пещеры. Оттуда он вернулся, неся канистру с бензином. Он вручил её мне и сказал:

«Действуй, Влад. И прихватите с собой ружьё.»

Я стоял с канистрой в руке и тупо смотрел на него. На меня опять ложилась большая ответственность, и мне не дали конкретных указаний. Поня кивнул, достал из-за пазухи карту и развернул её передо мной.

«Сейчас ветер дует с юга – от посёлка в нашу сторону. Как раз то, что надо. Через пару дней он усилится. Подпалите дома в четырёх местах, вот здесь» – он показал на карте. Это было недалеко от того места, где мы столкнули с дороги цистерну. – «Ветер искры разнесёт по всему посёлку. Ну, а дальше… сам знаешь…»
«Замажь своё дуло!» – резко оборвал его Поня. – «Ну-ну, и что же дальше?»

«А, ничего!» – неожиданно с горечью закончил Равиль – «Спалить бы всё к чёртовой матери!»

Поня долго, не мигая, смотрел на него. Затем встал и ушёл в тёмный угол пещеры. Оттуда он вернулся, неся канистру с бензином. Он вручил её мне и сказал:

«Действуй, Влад. И прихватите с собой ружьё.»

Я стоял с канистрой в руке и тупо смотрел на него. На меня опять ложилась большая ответственность, и мне не дали конкретных указаний. Поня кивнул, достал из-за пазухи карту и развернул её передо мной.

«Сейчас ветер дует с юга – от посёлка в нашу сторону. Как раз то, что надо. Через пару дней он усилится. Подпалите дома в четырёх местах, вот здесь» – он показал на карте. Это было недалеко от того места, где мы столкнули с дороги цистерну. – «Ветер искры разнесёт по всему посёлку. Ну, а дальше… сам знаешь…»