С-с-санёк сверхновый, одержимый балбесами (сатирическая фантастика)

«Нет, ну это нормально: подключать оргтехнику в помещении, где делают ремонт?!» – Константин Смолянинов вынул из нагрудного кармана монтажный нож. Разрезал скотч, которым была перемотана коробка. Извлёк из неё ксерокс, освободив его от полиэтиленовой упаковки и пенопластовых уголков, поставил на стол.

Быков как всегда спешил. На сей раз, у директора для спешки имелась особая причина: он буквально продавил для офиса фирмы «Сюиты» новое помещение в центре города и стремился в нём обжиться с максимально возможной быстротой.

Смолянинов распрямился, вытер пот со лба и глубоко вздохнул. Кабинет директора, в котором он находился, был полностью оформлен и готов для работы. Осталось только повесить гардины.

Потолок белел как первый снег на сельских полях. Стены радовали глаз ненавязчивым рисунком кремового цвета. В неподвижном сыром воздухе висел слабый запах обойного клея. Из соседней, более просторной комнаты, через приоткрытую дверь, тянуло густыми ароматами распиленных деревянных реек. Смутно доносился еле слышимое насвистывание рабочего, выводящего незатейливый мотивчик.

Оборудование функционировало безупречно. Компьютерный монитор ровно светился, отображая неподвижный морской прибой с висящими над ним ярлыками. Ксерокс и факс блестели чистыми не залапанными плоскостями.

Смолянинов запихал полиэтилен и пенопласт в пустые коробки и вынес их в коридор. Попутно мельком глянул в сторону строителя, делавшего ремонт. Молодой паренёк в тёмно-синей бейсболке, в серой майке и просторных полосатых брюках, с длинными и светлыми жиденькими волосами, сидя на корточках, прилаживал стеновую панель. Он уже не свистел, а сосредоточенно посапывал, чиркая риски карандашным огрызком.

Вернувшись в директорский кабинет, Смолянинов окинул взглядом подключенную аппаратуру и замер, внезапно ощутив, как неприятная слабость проникает в ослабшие члены. Монитор был чёрен, вентиляция системного блока безмолвствовала. На ксероксе и факсе погасли огоньки индикации. «Здрас-с-сте, Дедушка Мороз, я тебя дождался… Этого ещё не хватало!»… Повернувшись, он щёлкнул выключателем. Прищурившись, взглянул на горящие под потолком светильники и полез в свою походную сумку. Порывшись, достал из внутреннего кармашка индикатор и сунул его в свободную розетку. Трепещущий розовый огонёк свидетельствовал: напряжение в электросети есть.

«Не могло погореть всё сразу, если только не подскочило напряжение». Смолянинов переминался с ноги на ногу в дверном проёме. На душе лежала холодная жаба совокупной стоимостью в пятьдесят тысяч рублей. Кроме жиденькой идеи – подойти к щитку и пощёлкать рубильниками – в голову ничего не приходило.

А ещё этот свистун в соседнем кабинете, он опять начал выводить свои заунывные трели. «Везёт же иной раз тем, кому извилину не надо беспокоить. Крути себе шурупы, не печалься »… Константин повернулся к директорскому столу. Монитор уверенно показывал набегающие на берег пенистые волны. Светились крохотные огоньки на панели ксерокса.

Покачиваясь под приливами и отливами противоречивых эмоций, он подошёл к розеткам и робко пошевелил один из штепселей. Ничего не изменилось. «Наверное, всё-таки есть смысл заглянуть в щиток…». Он подхватил полотенце со спинки стула, наклонился и внимательно осмотрел компьютерные шнуры. Подняв голову над крышкой стола, он замер в нелепой, неудобной позе лыжного трамплина. Картинка на мониторе исчезла.

«Твою, железо, мать, чёртов перец! Это точно тот деятель проводку шевелит!» Порывистым шагом он подошёл к двери и увидел, что белобрысый паренек, молча и сосредоточенно, замеряет рулеткой расстояние от пола до подоконника. Убрав рулетку, рабочий просвистел несколько аккордов. Краем глаза Смолянинов уловил мерцание и увидел появившийся на несколько секунд светящийся неподвижный морской берег. Свист – картинка, тишина – пустой экран.

Смолянинов прислонился к стенке и неподвижным взглядом уставился на оживлённую улицу, совершенно не фиксируя мелькающие за окном объекты. В голове громоздкой размытой строкой степенно проследовало: «Сколько же ещё… до пенсии?..»

– Скажи, пожалуйста, как тебя зовут? – услышал он свой голос, доносящийся будто бы с потолка.

И увидел повернувшееся к нему светлое пятно лица. Небольшая пауза. И робкий, удивлённый ответ:

– Санёк.

– Очень приятно. Константин. М-м-на… Посвисти.

– Не свистеть? Так я же тихо совсем.

– Наоборот. Посвисти ещё, то, что ты свистел до этого.

Постепенно черты лица собеседника обрели полную ясность. Паренёк непонимающе хлопал васильковыми глазами, затем улыбнулся –растерянно и по-детски.

– Нравится?

– Очень… – Смолянинов закрыл глаза. Он чувствовал себя очень уставшим.

– Кукла Маша, кукла Зина…

– Уже представил. Трагично. Продолжай, пожалуйста, Санёк. Только с небольшими перерывами. Куплет с припевом – пауза.

Паренёк, оглядываясь на странного просителя, взял с пола дрель и с перебоями, заметно смущаясь, продолжил свой художественный свист.

Константин, следивший за офисным оборудованием, дал отмашку:

– Стоп!

Распаковав, подключив ещё один компьютер и на всякий случай настольную лампу, он вернулся в соседнее помещение.

– Посвисти, пожалуйста. Ещё один куплет.

По окончании куплета монитор вновь подключенного компьютера тот час же погас. Настольная лампа даже не моргнула. Смолянинов хлопнул в ладоши и свистнул. Была ещё какая-то надежда, что в розетках образовался какой-то гиперчувствительный неконтакт, пропадающий при малейшей вибрации. Не добившись никакого результата, он опустился на стул. Последняя попытка, найти рациональное объяснение всему происходящему, растаяла без следа. Искать иррациональное не было никакой возможности. Предстоял невероятно сложный разговор с коммерческим директором, решительно презирающим всяческие знамения с наваждениями.

В ответ на испуганный взгляд парня, выглядывающего из-за косяка, Смолянинов вымученно улыбнулся.

– Всё в порядке, Санёк. Извини, что отвлёк от работы. Ты – уникальный специалист.

Он снял трубку с факса и, послушав тишину, ласково попросил:

– Санёк, не сочти за издевательство, исполни, пожалуйста, куклу Зину. Мне с шефом поговорить надо.

Определить, что творилось в голове строительного рабочего, мешала длинная тень козырька бейсболки. Можно было лишь предположить, что он примеривается к формулировке: желание клиента – закон? Решившись, наконец, он начал издавать нечто, отдалённо напоминающее сиплые звуки бамбуковой флейты.

В трубке сначала появились длинные гудки, а вслед за ними тягучий будничный голос Быкова:

– Да, слушаю.

– Здравствуйте, Виктор Павлович. Вы сегодня в офис не заедите?

– Возможно, ближе к вечеру. А что случилось?

– С аппаратурой творится что-то непонятное.

– Константин, тебя сегодня что, с самосвала сгрузили? Мне предлагаешь приехать и всё устранить? Вроде бы ты у меня по технической части. Знаешь, дорогой мой … А что у тебя там за шум, как будто чайник закипает?

– Может быть, и чайник, – Смолянинов бросил короткий взгляд на Санька. – Хотя, не уверен. Дело в том, что проблема эта не техническая. Словами тут не объяснишь. Это нужно увидеть своими глазами.

– Не знаю, отчего мне так взгрустнулось. То ли шутишь ты надо мной, то ли лыжи по асфальту не едут… Ладно, буду минут через сорок.

Появления начальства инженер-электронщик Константин Смолянинов ожидал с неприятным ощущением нереальности. Воображение рисовало удручающую картину: Санёк как злой дух куда-нибудь испаряется, Быков апробирует офисные механизмы, которые под воздействием его железобетонного рационализма приходят в норму…

Прибывшему через пятьдесят три минуты коммерческому директору Смолянинов продемонстрировал все проделанные ранее манипуляции. Санёк маялся в углу, стараясь выглядеть незаметным. Похоже, было, что открывшиеся способности произвели на него гнетущее впечатление. Директор молчал, натирая указательным пальцем промежуток между бровями.

В местной деловой среде директор «Сюиты» славился тем, что принимал молниеносные решения по любым, казалось бы, совершенно не решаемым вопросам. При нынешних обстоятельствах его блестящие способности упирались в глухую стену. До такой степени всё это выглядело безнадёжным и нелепым, что впору было подаваться к ворожее.

Однако впечатление оказалось ошибочным. Быков резко развернулся на каблуке и, подойдя к притихшему строителю, флегматично полюбопытствовал:

– Санёк, сколько ты получаешь в своей этой фирме?

– Да немного…

– Я так и думал. У меня ты будешь зарабатывать в два раза больше…

Ремонт закончился через четыре дня и фирма «Сюита» в полном своём составе вселилась в сияющее чистотой и новой отделкой помещение. Основное место, расположенное в непосредственной близости от начальственного кабинета, принадлежало зам директора –высокой и видной элегантной даме, Нелли Афанасьевне. Стоящие справа от неё два стола занимали: кассирша Леночка и экономистка Верочка, на которую была возложена вся оставшаяся бумажная работа. Сотрудницы в шутку называли её должность «всё остальное», на что Верочка сдержанно улыбалась и перекладывала очередной листочек из одной стопки в другую. Слева от замши сидела кладовщица бесстыдница Галка, бесстыдство которой выражалась в репликах и телодвижениях, с лёгким намёком на распущенность и эпатаж.

У окна сидел никому не известный ранний посетитель. В обществе симпатичных тридцатилетних сотрудниц и статной сорокалетней начальницы молоденький паренёк явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он беспокойно ёрзал на стульчике, краснел и не знал, куда деть глаза. Бесстыдница Галка, вытянув стройные ноги, деловито осматривала свои «шпильки» и старательно потягивалась, что подчёркивало её упругую фигуру и высокую грудь. Верочка с Леночкой многозначительно переглядывались и посмеивались.

Всё изменилось, когда непонятный визитёр вдруг начал насвистывать. Улыбки поблекли, а служебное помещение на короткие мгновения превратилось в некое подобие остросюжетного кадра.

– Молодой человек, а вам не кажется, что это уже лишнее? – возмутилась Нелли Афанасьевна.

– Да, здесь всё-таки не дискотека и не стадион, – вставила кладовщица Галка, убирая ноги под стол. – Если совсем уже невмоготу, развлекай прохожих на улице.

– Так, попрошу минуточку внимания! –провозгласил Быков, появляясь на пороге своего кабинета. –Перед вами новый сотрудник фирмы «Сюита» Санёк. Или… Гм-м…собственно, Санёк. Так получилось, что вся офисная техника работает от свиста. Он будет свистеть. Прошу любить и жаловать.

Вновь последовала томительная пауза.

– А-а… разве сегодня какой-то праздник? – громким шепотом спросила Верочка, глядя на притихший отдел округлившимися глазами.

– Без демонстрации, я вижу, не обойтись. – Быков как заправский дирижер поднял и плавно опустил руку. – Санёк, паузу!

Санёк замолчал, погасли экраны, резко оборвал свою трель телефон на столе у Нелли Афанасьевны. Замер в принтере показавшийся на два пальца листок товарной ведомости.

– Виктор Павлович, кто же закупил для нас такую чудо-технику? А, самое главное, зачем? – Галка развела руками.

– Техника нормальная. Обыкновенная. А вот почему она себя так повела… – Быков нахмурился. – Не столь уж важно. У меня к персоналу нижайшая просьба: нигде об этом особо не распространяться. Со временем, всё это как-нибудь утрясётся. Работаем пока так.

Директор плавно махнул рукой вверх и вернулся в свой кабинет. Санёк засвистел «Куклу Зину», на лицах офисных дам появилось удрученное, и напуганное выражение. Весь отдел с преувеличенным вниманием включился в работу.

Окончание первого трудового дня, проходившего в новом формате, напоминало избавление от каторжных работ в каменоломне. Помещение «Сюиты» быстро опустело. Не подновляя макияж, не поправляя причёсок, молодые женщины поспешно покинули свои места. Сильно сутулясь и громко сопя, Санёк медленно побрёл к выходу. Время от времени он трогал свои губы, словно желая убедиться в их существовании.

Не смотря на яркий безоблачный день, среда в офисе выдалась пасмурной и неуютной. Свистун-генератор явился на своё рабочее место с двадцатиминутным опозданием. Беспомощная в его отсутствие женская часть «Сюиты» пребывала в растерянности. Работа встала. Верочка не могла передать свои будничные реестры по электронной почте, Леночка нервно комкала в руках потерявшее актуальность заявление с просьбой об авансе. Галка хладнокровно полировала ногти. Нелли Афанасьевна косилась на телефон и выводила пальчиком на крышке стола неясные кружева.

По причине чрезвычайной занятости директор фирмы как-то не подумал, что парня следовало бы обеспечить полноценным рабочим местом. Выставленный на всеобщее обозрение, Санёк по-прежнему сидел у окна на жёстком стульчике-коротышке.

Передвигаясь вдоль стены на карачках, Смолянинов прятал висящие провода в аккуратный пластмассовый короб и украдкой поглядывал на бывшего строителя. Опустив голову, новый сотрудник угрюмо смотрел куда-то в потолок. По лицу его бродили неясные пятна. Лениво шевелящиеся припухшие губы извлекали пространные синкопы.

Закончив утренние перерасчеты, Нелли Афанасьевна придирчиво осмотрела таблицу и, не найдя в ней никаких изъянов, попыталась сохранить документ. Внезапно экран погас. Стульчик у дальней стены опустел, за окном промелькнула знакомая бейсболка. Крылова выскочила из-за стола и устремилась к выходу.

Она догнала Санька у книжного киоска, схватила под локоть и развернула к себе.

– Интересно, куда это мы собрались в столь ранний час?

– Отвали, гармошка! – парень попытался выдернуть руку. – Пошли вы все…

–Молодой человек, вы, что себе позволяете! – воскликнула Нелли Афанасьевна. И неожиданно с мягкой иронией в голосе добавила. – Соловушка вы наш сладкоголосый, ну что вас так занесло? Пойдёмте, пойдёмте. Вернёмся, успокоимся. Посидим, и тихонечко всё обсудим.

Вдвоём они проследовали к кабинету директора и скрылись за лакированной дверью. Приблизительно через полчаса Нелли Афанасьевна вернулась на своё рабочее место.

– Я думаю, что Виктор Павлович всё уладит, –пояснила она в ответ на вопросительные взгляды сотрудниц. –Парню повысят зарплату и создадут все условия. Единственное, что от него требуется: немного разнообразить свой репертуар. И ему и нам легче станет…

Вернувшись из недельной командировки, Смолянинов первым делом увидел, что мебельные приоритеты в офисе сильно поменялась. Столы были сдвинуты ближе к стенам. У окна стояло роскошное кресло. На нем восседал Санёк, облачённый в некое подобие архаичного жокейского одеяния, в коем разительно напоминал юного английского лорда, собирающегося на конную прогулку. Он уверенно, безо всякого напряжения насвистывал «Отель Калифорния». Рядом, на маленьком столике лежала пёстрая стопка глянцевых журналов. На «Плейбое» стоял бокал с недопитым чаем, и лежали обломки сушки. Женщины отдела работали, не выражая недовольства или нетерпения. Но общаться между собой они стали короткими отрывистыми фразами и вполголоса.

Быков находился в своём кабинете. Он разговаривал по телефону и делал пометки в ежедневнике. Закончив разговор, он положил трубку и повернулся к Смолянинову.

– Ты мне как раз сейчас и нужен. Вовремя подошёл. Поедем выбирать с тобой режущий плоттер. Надо только подумать, где лучше заказывать.

– Цены на них везде приблизительно одинаковые. Ассортимент в «Коре» немножко побольше. Виктор Павлович, а что у Санька за странный наряд?

– Я его теперь катаю на своём «ауди»: с работы, на работу. – Быков сделал несколько росчерков в бумагах. – Решил навести глянец на нашего артиста. На южном выезде случайно наткнулись на этот костюм. Парню понравилось. Ну и пусть себе носит на здоровье.

–Вообще, интересно. Не хватает хлыста, шпор и лошади.

– Он вроде бы не жалуется. Константин, мне некогда думать над частностями. Через четыре дня городская выставка. Дальше идёт заседание гильдии, к которой необходимо подготовить более-менее организованный трёп. Корпоративчик у нас: новоселье ещё не справляли. А я даже рюмочку пропустить не смогу вместе с вами. – Быков снова взял трубку, посмотрел на неё, и положил обратно. – Вот тебе, пожалуйста: не позвонишь. У нашего кавалериста обед. Значит, и нам пора.

Санёк, повернувшись на бок, прикорнул в своём кресле. Зам директора глянула поверх монитора и улыбнулась.

– Славный мальчишка, – тихо заметила она с умилением.

– Местами, я бы даже сказала, сексапильный. – Бесстыдница Галка наклонилась, разглядывая спящего. – Мне почему-то захотелось куснуть его за ключицу.

– Личико артистичное. Похож на подарочную картинку, – вставила Леночка.

Санёк сладостно улыбнулся во сне, вытянул губы, и, повинуясь неизвестной призрачной мелодии, что-то просипел…

Празднование новоселья получилось скромным и не шумным. Быков отсутствовал – представлял экспонаты на выставке. Чтобы восполнить недостаток мужского внимания Верочка пригласила одного из своих друзей – элегантного и высокого, говорливого шатена. Ближе к окончанию, к ним присоединилась Галка, и они втроём просидели весь остаток вечер, о чём-то весело и оживлённо беседуя. Смолянинов весь вечер танцевал с Леночкой.

Может быть, благодаря элегантному платью, а возможно, из-за нежной задумчивости, смягчившей черты лица, эффектнее всех в этот вечер выглядела Нелли Афанасьевна. Одинокая женщина, в молодом коллективе, она чувствовала себя немножко потерянной и практически ни с кем не общалась. Неожиданно в своей излюбленной манере к ней подкатил Санёк. Кивнув головой, он просвистел «Ты моя мелодия», и безо всякого перехода «Поедем, красотка, кататься».

– Ух, ты, какие песни, оказывается, знаешь! – с ироничным удивлением заметила Нелли. – Что ж, пойдем, потанцуем. Если не будешь свистеть мне в ухо.

– Я многое разучил. И классику, и джаз. На год хватит, – похвалился Санёк. –Девочки ваши не заскучают.

– Приятно слышать, – сухо откликнулась зам директора. Что-то в тоне этой беседы ей не понравилось. И в манере держать себя, и в танце: от Санька тянуло каким-то ленивым душком купеческого превосходства. – Что именно из классики мы услышим в ближайшее время?

– «К Элизе», Римский этот… Корсаков «Полёт шмеля», а-а-а… «Полёт валькирий», «Аида», «Бальтазар», «Княгиня Чардыша»…

–Впечатляет! И как же ты до всего этого дошёл? Записи слушал?

Тут Нелли Афанасьевна обнаружила, что они дотанцевали до директорского кабинета и непонятным образом проскользнули вовнутрь.

– Нет, по нотам разучивал, – Санёк прижал её к стенке и, навалившись на неё всем телом, впился губами в шею.

– Ну-ну, мальчик, с чего ты взял, что всё так просто… – Нелли, упёршись руками в плечи, отодвинула его от себя.

– Потому что, с работёнкой беда. Замы приходят и уходят, а свистуны остаются, – пояснил Санёк, ухмыляясь. И, силой усадив партнёршу по танцу в начальственное кресло, присел на подлокотник. – Наше такси уже вызвано и скоро прибудет.

Он снял трубку, насвистывая «Марсельезу» набрал какой-то номер, подождал, дал отбой и повторил вызов.

– Привет, балбес, –сказал он в трубку, подсвистывая между словами. –Кто-кто… Конь в пальто. С-с-с-санёк. Чего трубу не берёшь, плешивый? Сидя на диванчике, смотришь на журнальчики? Мне хата нужна на всю ночь. Конечно, буду не один, что за вопрос?

Притихшая Нелли под грузом навалившегося безволия смотрела на блики, бегущие по полировке стола от проникающих в тёмный кабинет вспышек автомобильных фар.

Что можно рассказать о свидании, прошедшего под аккомпанемент «Моей прекрасной леди» и «Партии Марии Магдалины? «Он… свистел»

Образцы «Сюиты» на выставке имели огромный успех. Быков носился по городу без остановки, заключал договора, заводил знакомства. Пробегая на своё место, он видел самодовольного, слегка раздобревшего аккомпаниатора и потухших работниц, но происходившие перемены, в силу своего бизнес - эгоизма воспринимал довольно смутно.

Через неделю после памятного корпоратива  Нелли Афанасьевна написала заявление на увольнение, и свистун-генератор переключился на Леночку с Верочкой. Своё растущее влияние в коллективе он реализовал с максимальной отдачей: Верочка стыдливо отворачивалась, Леночка смотрела перед собой с невозмутимым и чрезвычайно невинным лицом.

Совершенно неожиданно решительное сопротивление оказала бесстыдница Галка. Последнюю свою фразу в беседе с директором она произнесла достаточно громко, чтобы её услышали в общей комнате: «Потеряешь всё, но только не с моей подачи!.. Если хочешь, можешь подставлять ему свою задницу». После чего, хлопнув дверью, ушла.

Досадую на потерянное время, Быков заполнил освободившиеся вакансии – взял двух новеньких – и вернулся к повседневной суете. Так продолжалось до тех пор, пока Санёк не пригласил его на какое-то домашнее сборище:

– Для представительства, Виктор Павлович. Мне и моим друзьям будет очень приятно посидеть за одним столом с таким человеком. Хочу, чтобы у всех нас появился свой пример для подражания.

Удивлённый такой складной речью и предложением, Быков долго разглядывал Санька. Вспомнились, вдруг, внеклассные встречи с замечательными людьми в школьные годы, с ветеранами и ударниками. Бизнесмен– герой дня. Почему бы и нет? А спичи на презентациях и ответы на вопросы стали уже привычным делом. И он согласился.

Вечеринка в чьей-то квартире, невесть по какому поводу сразу же неприятным диссонансом разошлась с его представлениями о встрече с почётными гостями. Молодые люди бессмысленно мотались по комнатам, как по тамбурам идущего поезда. Самым трезвым в этой компании выглядел Санёк. Он всё время торчал на кухне и вёл какие-то переговоры– судя по сосредоточенному, а временами злому выражению лица решал наболевшие проблемы.

Директора «Сюиты» разместили на коротком облезлом диванчике. Справа от него сидел парень в немыслимо пёстрой рубашке. Он полузакрытыми глазами смотрел на размазанную на блюдечке «мимозу» и, через неравные промежутки, поворачиваясь к Быкову, совал ему под нос дурно пахнущую самокрутку:

– Дёрнешь?

Пьяная соседка слева жёстко обнимала шею, гладила по щеке и лезла целоваться. Не получив желаемого, возмущалась шершавым контральто:

– Дядечка, ну почему ты от меня нос воротишь? Не знаешь, что делать с девушкой? Ты не думай, я не присоска какая-нибудь, я по желанию. Пойдём, там телек за стеной. Мультики… Только ты я… Не понимаешь?

Быков по лошадиному дёргал головой, уворачиваясь от самокрутки и размалеванных назойливых губ соседки. Улучив момент, когда погасили свет и включили громкую музыку, он пробрался в прихожую, поспешно сунул ноги в туфли и вышел на лестничную площадку, чувствую острое желание – избавить «Сюиту» от звуковой зависимости…

В поисках нужного человека директор обзвонил нескольких своих сокурсников и, прихватив с собой Смолянинова, поехал в Политехнический университет. Сокурсник, преподаватель кафедры «Автоматизации горных работ» Олег Мусин провёл их в небольшую аудиторию, в которой за учительским столом сидел седовласый мужчина и бросив короткое: – «Фёдор Ильич, я привёл», – удалился.

Фёдор Ильич посмотрел на гостей неподвижными, холодными, как лёд глазами и повернул голову к окну.

– Овоид, цилиндроид или банальный дисковый НЛО? – В голосе местного эксперта прозвучала невыносимая скука – предвестник зевоты.

– У нас совершенно иное… событие, явление, –Быков замысловато покрутил пальцами и покосился на Смолянинова. – Константин, изложи суть проблемы. Просто расскажи, с чего всё началось.

Фёдор Ильич повернулся в сторону рассказчика, во взгляде появился любопытство.

– По-настоящему интересную историю вы мне рассказали, – он потер шею и, выпрямив спину, приняв строгую профессорскую позу. –Всё это лежит в параллельной плоскости человеческих отношений. Похоже, мы присутствуем при зарождении другого, гораздо более интересного явления. К превеликому сожалению, я не социолог. В остальном… давайте рассмотрим возможные варианты. Пробовали сменить помещение?

– К сожалению, это немыслимо, – Быков приосанился. – Здание находится на пересечении проспекта Центрального и улицы Камышенской. Более престижного для коммерции места, представить себе невозможно.

– М-да, это верно… Ну, тогда у меня к вам следующий вопрос: вы не пробовали записать свистуна на диктофон?

– Ах, я… –Смолянинов треснул себя кулаком по лбу.

– Стучите шибче, молодой человек, – Фёдор Ильич был явно доволен произведённым эффектом. – Насколько я понимаю, первейшая задача сейчас избавиться от самого источника. В дальнейшем, можно заменить отделку, которую он установил. И тогда сам феномен, может сойти на нет…

Когда они вышли из серого корпуса Горного факультета, директор, умащиваясь на переднем сиденье своего авто, повернул голову к сидевшему рядом Смолянинову:

– Значит так, Константин, запись сделаешь в четверг-пятницу. Полевые испытания необходимо провести в субботу, когда в офисе никого не будет. Включишь воспроизведение и проверишь каждый агрегат. Каждый! Если всё получится, ну тогда, с парнем мы распрощаемся. А то малец уже начал заезжать не туда, куда надо.

Вспомнив унизительную «встречу с героем дня» Быков сузил глаза и, дёрнув щекой, повернул ключ в замке зажигания.

В понедельник Константин доложил, что полевые испытания прошли успешно, и в этот же день получил расчет, ошеломлённый и ничего не понимающий Санёк. Однако уже во вторник, утром бледный и расстроенный инженер-электронщик ворвался в кабинет своего босса:

– Плохи наши дела, Виктор Павлович. От записи работают только те программы и документы, которые были открыты в четверг. Без свежего свиста мы никак не обойдёмся…

                                                                                            Эпилог.

В один из первых солнечных дней сентября Смолянинов прилаживал новый выключатель в прихожей. Деревья за окном были покрыты густой поздней зеленью, с улицы пахло свежим арбузом и тёплой водой – шёл слепой редкий дождик.

«Сюита» во многом изменилась – фирма перестала быть уже быть той, в которую инженер-электронщик Константин Смолянинов устраивался три года назад. Из старого состава остался только он один.

Быков бросил дело и сбежал в другой город. В большом кабинете трудилась три молоденькие сотрудницы. В директорском кресле хозяйничал Санёк – Александр Николаевич Колесников. Усадив к себе на колени худенькую девицу, без особого вдохновения тискал её. Кассирша подобострастно хихикала, и вяло отбивалась. Рядом, около отопительной батареи копошился юный слесарь-сантехник, и что-то мурлыкал себе под нос.

Оглядевшись по сторонам, Александр Николаевич шумно втянул носом воздух и вдруг замер с затравленным блеском в глазах. Он уже полчаса как не свистел. Техника работала. Слесарь отложил в сторону газовый ключ и, перестав напевать, взял с пола кусок ветоши. Экран монитора погас. Санёк, сбросив с колен кассиршу, вскочил и дико заорал.