Любви неясные мотивы. Гл.6. ч.1
- Ближе тебя и
Дины у меня никого нет! Хочу знать, в какие руки вас отдаю.
- Я люблю моих
девочек! – заверил Ян. – Проверить, насколько сильно, вы всегда можете.
И тетушка, расчувствовавшись,
слегка всплакнула.
Белла Москвина
удивленно подняла брови, увидев Яна не одного, но вглядевшись в маленькую
девочку, помрачнела и пригласила войти:
- Значит, Лидии
больше нет.
- Да, это так, -
сказал Ян. – Сочувствую!
- Ах, старая я
калоша! Кичилась своим одиночеством, а жизнь так скоротечна! Кому нужны теперь
мои сожаления?! – схватившись за сердце, молвила старушка и присела на
малиновый диванчик у дверей.
- Вы только не
волнуйтесь, не нужно! Можете подкосить свое здоровье, - заволновался Ян. – Как
же я теперь без вас?! Вы – моя родственница отныне и навеки. От внучки Лидии у
меня дочь. Искал ее для вас, а нашел свою утерянную судьбу.
- Как?! –
вскричала старая дама. – Вот не думала не гадала! А за меня не беспокойтесь!
Сердце мое, как пламенный мотор, но переживать вас не стану! Был бы кто другой,
еще могла подумать, а так нет!
- Вот и славно! –
заявил Ян. – Дина, подойти сюда, присядь. Это твоя прабабушка.
- Правда?! –
обрадовалась маленькая шалунья и, устремившись к старой даме, ткнулась ей в колени
и восторженно завизжала: – Бабулька!
Суровая, стойкая,
как монолит, дама вдруг расплылась в глупейшей улыбке и обняла малышку:
- Да ты моя
хорошая! Никому не дам тебя обидеть! Все мое теперь твое! Ты погостишь у меня,
крохотуля?
- Если папа с
мамой разрешат.
- Разрешат! Кто у
них особенно спрашивать будет? – воинственно заявила прабабка и предупреждающе
посмотрела на смущенных родителей. – Присядь, внученька. Тебя Яной зовут? Ты,
как будто, из чужого гнезда. Рыженьких сроду у нас не водилось. В кого же ты
пошла? В прохожего молодца навряд ли… Вроде, есть что-то знакомое в тебе, но
откуда?! Уважаемый детектив, у меня новое дело: узнать на кого моя внучка
похожа. Только не говори, что она внучка Лидии! Теперь и моя! Мне же покоя не
будет. Похожа… наш род… еще при императрице…
- Теперь я за вас
спокоен, - хмыкнул Ян, перебивая ее. – Старую гвардию ничем не проймешь?! Как
новый внук, обещаю узнать все!
- Оплату
гарантирую, – попыталась внести ясность старушка, невзирая на отрицательный
жест Яна.
- Не нужно. С
родственников денег не беру. Никаких! У меня семья, благодаря вам.
В ответ старушка
загадочно улыбнулась – не для одних поцелуев она искала родственников, что и
доказала через некоторое время, но об этом они пока не знали.
- Что же я? –
встрепенулась она. – С дороги чайку, а? Я, как знала, сходила сегодня за
тортиком и сладостями. Никогда особо не жаловала сей продукт, но вдруг решила
взять. Шибко красиво он выглядел, а работница, что выпекает их, нахваливала и
нахваливала, заверяя, что сегодня ко мне непременно будут гости. Специально
схожу и спрошу, с чего она так решила. Рассаживайтесь, мои дорогие, а ты,
лапуля, ко мне поближе садись. Рассказывай внученька, как вы жили, пока
сестрица вашей родной бабушки глупостями голову забивала и не желала знаться.
Уж, простите меня, дуру старую!
- Да ничего. Что
теперь об этом? – засмущалась Яна. – Все прошло! Нам с вами делить нечего. Бабушку я тоже редко видела. Все больше тетя Клава
мной занималась. И в деревенской природе много интересного: леса, поля, коровы…
- Коровы?!
- Да, бабушка. У
них такие выразительные глаза!
- О коровах
ничего не знаю, кроме того, что молоко дают, - фыркнула старая дама, - и травку
любят с цветочками.
- Канарейка ваша
жива? – неожиданно вспомнил Ян. – А яблонька как себя чувствует?
Он встал и
подошел к окну.
- Да не в это
комнате, - рассмеялась старушка. – Я еще в прошлый раз об этом говорила.
Пойдемте все, покажу мою яблоньку…
- … а также
соседей, - добавил Ян шепотом, специально для Яны.
- Я все слышу!
Никто о ней так не заботился, как я. И мальчишек гоняла, чтобы случайно ветки
не поломали, и котов, когда они крики устраивали на ней по весне. Бедная моя
канарейка! Как она топорщила перышки, когда в форточку посматривала!
- В открытую?! И
не сбежала?!
- А для чего ей
это? Там холодно, сыро, неприятно, а у меня целая квартира, сухая и теплая.
- И где она?
Почему не удостоили нас чести наблюдать пернатую за общим столом?
- У соседской
канарейки гостит.
- Купили, значит?
Сильно отличается от вашей? Перышками, клювиком?
- Не отличается,
но моя лучше, однозначно. Она – свободная! Понимает это и ценит!
- Думаете? –
недоверчиво спросил Ян. Яна смотрела на него с обожанием, Дина – с
любопытством, а старая дама с подозрением.
- Знаю! –
взглянув на него, важно изрекла она и подняла вверх указательный палец. Для
убедительности!
- Ой, это дерево
за окном яблонька? – пискнула Дина. – Оно не похоже на те, что у бабы Клавы.
- На те ты
смотрела снизу, а на это смотришь почти сверху, - пояснила Яна. – Много дает
урожая ваше дерево?
- Хватает на джем
и компот на мой день рождения, - увильнула от ответа бабуля. – Сейчас она
немного подросла, да и сорванцы выросли, поразъехались и почти все сохраняется.
- Как чудесно,
должно быть, сидеть здесь вечерами и вдыхать аромат сначала цветов, потом
плодов, когда они наливаются соками и пахнут просто изумительно?!
- Чудесно! Да!
Иногда я так и делаю. А хотите навестить канарейку? Думаю, она обрадуется.
Возможно, она радовалась, но то ли
зашедшей хозяйке с группой чужих людей, то ли другой птахе, которая пушила
хвост и ворковала перед ней.
- Пора домой, хвостатая моя, - засюсюкала
старушка и канарейка повернула к ней голову, прислушиваясь.
- Пусть еще побудет! До завтра, -
взмолился соседский мальчик.
- Ей нравится у нас, - поддакнула
его мама.
- Пусть побудет, - вдруг согласилась
противоречивая дама. – Сегодня у меня гости. Родственники. Могу и потерпеть без
моей шалуньи…
- Как вы можете?!
– деланно возмутился Ян. – Бедняжка ваша в клетке, ограничена в перемещениях, а
вы оставляете ее без слезы отчаяния!
- Ничего! Мне есть, с кем побыть и о
чем помечтать. Завтра мы с ней наговоримся, если вы уедете.
- Уедем, - поддакнул Ян. – Нужно
маму навестить и в путь собираться. Работа ждет!
Под вечер они попрощались, заверив,
что навещать будут и очень часто, и она, если пожелает, может нанести им визит
вежливости. Старушка умильно улыбалась, провожая их, и не казалась больше
«суровой и неприступной крепостью, могущей совладать с любым врагом».
Нет комментариев. Ваш будет первым!