Стараясь как можно реже касаться раненого плеча подруги, он аккуратно пристроил ее на водительское сиденье. Правая рука Рыжей не слушалась, висела безжизненно. Игорь за нее включил скорость подрулевым рычагом.
-Только не рви с места, чтоб не закопаться.
-Не учи маму яйца нести… - хмыкнула она.
Машина сначала потихоньку, а потом все увереннее начала движение, раздвигая длинным носом кусты и молодую поросль ивняка. Наверное, умельцы еще и полный привод ей пристроили. Авто не переставало удивлять.
Дедушка, гоняя клячу туда-сюда, успевал и дорогу показывать в сереющих рассветных сумерках, и руководить маскировочными работами. Игорь засыпал хворостом накатанную «победой» колею, сдвинул разметанные кусты, и поперек движения свалил сухой ствол осины, чтобы ни у кого и мысли не возникло, что кто-то здесь проехал.
Усилия были не напрасны. Как только он укрылся в зарослях, по асфальту зашуршали шины, и мимо, крадучись, проследовала колонна из четырех внедорожников. Из окон торчали злые мужчины, ощетинившиеся стволами. Они всматривались в окрестности, ругаясь и плюясь. И так же их покалеченные автомобили - тарахтели ругательно оторванными глушителями, и плевали антифризом из простреленных радиаторов. На базе их ждал поднятый среди ночи из постели, невыспавшийся механик, и разборка с боссом, который несвоевременно доложил крышующему их губернатору, что наконец-то подгонит тому давно обещанный олдтаймер, раритетный автомобиль.
Тем временем совсем рассвело. Путники, под руководством лешего деда, прибыли в заброшенный хутор. Старикан был верен выбранному стилю. Постройки и центральная «усадьба» выглядели такими же древними, под стать хозяину. Он ткнул пальцем в покосившийся навес, и «победа», чуть урча, заехала под крытую соломой крышу. Мотор заглох. Игорь, подбежав, распахнул дверцу. Бесчувственная Лада выпала прямо ему на руки.
-Дед, куда ее нести? – спросил Старший, почти крича уже.
-В баню ташшы. – скомандовал дед. А сам, подтаскивая левую ногу, довольно быстро потрусил в дом.
Баня была закопченной, пахла березовыми вениками, дровами и разными травами, пучки которых висели на стенах под низким потолком. И ее недавно топили, потому как печка еще пыхала теплом, курилась ароматным дымком, а на дубовой колоде курчавились завитки бересты для растопки. Полок был застелен домотканой простыней. Игорь аккуратно положил женщину на ткань. Дыхание Рыжей было тихим, но ровным. Футболка не снималась – присохла к ране. Старший огляделся. Как по заказу, возле каменки стояло ведро с горячей водой, рядом лежала чистая тряпка. Понемногу отмачивая кровяную корку, Игорь снимал с Лады топ.
В предбаннике, тихо бормоча под нос, завозился хозяин. Стукнула дверь в парную. Дед, мазнув взглядом по испачканной в крови обнаженной груди Рыжей, хекнул, и поставил на колоду бутыль с мутной жидкостью.
-Аныстызия! – задрав в потолок кривой палец, мудро провозгласил он. Седая борода до груди и впрямь делала его похожим на древнего целителя – колдуна. Дед деловито оттеснил Игоря от раненой, достал из кармана широких штанов толстостенный граненый стакан, дунул в него, наплескал на дно самогона на три пальца. То, что это был первач, Игорь понял сразу, как только из горлышка была вынута затычка, свернутая из газеты. Морщинистая твердая рука взялась за футболку и рывком оторвала ее от раны. Лада громко вскрикнула от боли, а дед сразу вылил между ее раскрытых губ весь самогон. Чтобы не поперхнуться, ей пришлось проглотить огненную жидкость. Через минуту она «поплыла». Анестезия начала действовать. Старик удовлетворенно кивнул.
-Рану спиртом промой! – приказал он ошарашенному Игорю, снимая с гвоздей нужные травяные венички.
Старший, бледнея теперь больше Рыжей, водил по краям пулевого отверстия смоченной в самогоне тряпкой. Ему самому уже не помешал бы наркоз, но спросить у сурового доктора он не решился.
-Выпей! – как будто прочтя мысли ассистента, распорядился дед. – Мне тут второго немощного не хватало только.
-Спасибо. – сказал Игорь. Глотнул мутного самограя. И чуть не лег рядом с Рыжей. Слезы брызнули из глаз – настолько напиток оказался ядреным.
А старец, не церемонясь, повернул Ладу на бок, как массажист клиента, и внимательно осмотрел выходное отверстие на спине. Помял пальцами плечо, проверяя на целостность костей.
-Наскрозь прошла, в рубахе девка твоя народилась! Не стой столбом, на полке ступка, потри вот эту траву, вот эти корешки, и вот те почки.
-Мелко тереть? – только и придумал спросить Игорь. Наркоз и внутри него заработал.
-Нормально три. Как соль крупную.
-Заражения нет у нее?
-Будешь трындеть – начнется. Кипятку завари, порошок в стакане разведи, да тряпку рассолом промокни. И шевели корюльками, не то костылем по хребту протяну!
-У вас же нет костыля!
-Для науки найду! – сказал дед, задрав левую штанину. Ниже колена вместо ноги у него был деревянный протез. Старший, а теперь переведенный в младшие,помощник, заторопился.
Рану продезинфицировали, наложили давящие повязки с двух сторон, туго забинтовали, заодно притянув к груди руку, чтобы не двигалась, не тревожила прострел. Лада заснула окончательно и крепко. И только тогда дедушка позволил себе выпить. Он налил полный стакан, на дне которого еще остался осадок отвара, интеллигентно отставил мизинец, и, выдохнув, употребил нектар.
-Неси бабу в дом, положим в кровать, до обеда не проснется. – авторитетно заявил он…
Расположив подругу на пружинной кровати, Игорь вернулся в машину, и нащупал под сиденьем трубку. На дисплее висела информация о пятнадцати непринятых звонках, всех с одного номера. Назим-хан шибко за них переживал, по ходу. Старший нажал вызов, присаживаясь за основательный стол из досок, крепко стоящий посреди кухни дедова особняка.
-Алло! – тут же отозвался бай, словно ждал звонка, лежа в постели с телефоном в руке.
-Да какой я вам Абдулло? Игорь я. Теперь-то чего комедию ломать…
-Как скажешь, Игорь, - согласились на том конце связи. – Что у вас произошло? Кто стрелял?
-Они и стреляли, друзья Сивого. Ладу ранили.
-Вы плену что ли, э? Вы где?
-Дед, мы где? – спросил Игорь у хозяина.
-Хто это там любознательный такой? – спросил тот, гремя чугунками. – В России-матушке мы, дурень.
-Мы в России, Назим-хан.
-Назиииим? – протянул дедушка, вытирая руки тряпкой. – Что, прямо хан? И иго у него есть свое?
-Назим-хан, у вас есть иго? Тут интересуются…
-У меня много что есть, Игорь. Для хорошего человека все достану, если надо. А кто интересуется?
-А как вас зовут, дедушка? – спросил Старший.
-Илья Муромец! – хмыкнул старик, и жахнул кулаком по столу, ажно чугунок с кашей подпрыгнул. – Истребитель вражин иноземных.
-Мудрый старец, ироничный… - одобрительно проговорил Назим. Услышал деда. – Ты держись его, Игорь, не обижай, и он вам поможет.
-А откуда… - Игорь хотел спросить бая, откуда тот все знает, но связь прервалась, села батарейка.
-Пожуй каши, Абдулло Наджиев… - вдруг сказал Илья, хитро глядя на Старшего.
-Я сдаюсь! – тот поднял руки. – Меня окружают ясновидящие и оракулы. Восток проложил коридор в Россию, и, видимо, написал у меня на лбу всю мою биографию, чтобы каждый встречный видел во мне наивного осла, и потешался над ним.
-О чем балакаешь, не пойму я, отрок. Просто документ свой ты в парной выронил. А я читать еще не разучился, слава Богу. Только не Абдулло ты. Я бусурман за версту чую. А ты свой, расейский. Давай-ка еще нектаром разговеемся, да поведаешь мне о судьбине горькой. Мож подмогну чем.
И Игоря как прорвало, как будто тяготил его груз душевный. Все его личины, деяния, повороты жизненные, всё выложил незнакомому старику. А Илья слушал внимательно, да крякал сочувственно в особо драматических местах рассказа. Да подливал самогона, подкладывал картох вареных, лука зеленого перьев поднес, и хлеба краюху.
А Старший все не мог остановиться. Открылся деду, будто духовнику исповедовался. И не заметил, как вечер наступил. Очухался, только когда руки нежные на плечи легли. Это чуть окрепшая Рыжая встала у напарника за спиной. Проснулась, проголодалась – на поправку шла…
Помочь сайту
Поздравления
