Помочь сайту
Поздравления
Путешествие Джо и его друзей (глава7 "Глаза болот", эпизод 2 "Луч света")
7 декабря 2024 -
Андрей Кудин
Эпизод 2
Луч света
Уже виднелась окраина мёртвых земель. Это была точно окраина, потому как впереди стоял величественный белоснежный замок – не мог же он стоять посреди них.
Когда телега Крэгволота поравнялась с замком, он окликнул друзей, но те, точно во сне пребывая, продолжали ехать прямо.
- Эй, вы это куда?.. Куда же вы?! Коль уснули, просыпайтесь – Хляс позади! Взгляните-ка вон туда!
Никто ему так и не ответил.
- Что ж ладно, далеко вам всё равно не уйти. Я вас догоню… - сказал он тогда самому себе и направил коня к замку.
Величественное строение словно располагалось на острове, ибо нигде больше не росли кусты и деревья, как только возле окружающей его стены.
- Жди меня здесь, Кануко, - сказал он коню, остановив его перед огромными железными воротами. – Я не долго, взгляну только на это диво…
Замок и вправду был таким, каким казался вдалеке: величественным, белоснежным… и как будто без печати времени. Крэгволот сделал несколько шагов и застыл перед ним. Ему казалось, он видит перед собой то, что воплощает в себе все его мечты. Одного только картине не хватает: чтобы на заднем плане её не мёртвая земля ширилась, а живая, чтобы виднелись из окон замка поля плодоносные, речка да луга… «Но, может быть, как раз здесь, в этом месте, и кроется секрет?.. Может быть, в стенах этих и должно разрушиться проклятию?» - думал он и с каждым шагом убеждался, что так оно и есть – не зря дорога привела его сюда. Но где же дверь, ведущая внутрь?.. Почему нет её здесь, напротив ворот?..
Обходя замок в поисках входа, Крэгволот заметил, что тот стоит не совсем ровно. Тогда стал он больше к нему присматриваться и понял, что часть его в землю погружена. «Ошибся я, не закончился проклятый Хляс…» - подумал он, но тут же пришла к нему другая мысль: «Хотя, может, и закончился, да только расширяется он непрестанно и, видать, уже досюда расшириться успел. Торопиться надобно, иначе замок весь под землю уйдёт».
Но как только набрался Крэгволот решимости действовать, увидал мужика – огромного, как и он, роста, в тулупе да с треухом на голове. Музыкант его сразу узнал. Помня, что неживой он, стал попросту его обходить. А тот возьми да заговори с ним:
- Не заходь за угол, сыночок, чтоб чего недоброго не приключилося. Паче всего торопись назад воротиться, поколь темень не сгустилося. Конь твой вороной копытом бьёт! Друзья твои далече уходёт!
Постоял, поглядел вдаль, виднеющуюся за открытыми воротами, и уже про своё говорит:
- Пойду я… овечек своих искать, поколь волки их не съели. Отбилися от стада, глупенькие…
И как сказал мужик, что пойдёт, так и пошёл, и скоро исчез. Но не послушал его совета Крэгволот – никогда ещё перед опасностью он не отступал. Понял только то, что торопиться ему надобно.
За угол завернул, а там отец его Танакам с целой шайкой злодеев. Стоят и все, как один, на него глядят – верно ждали его.
- Вот и ты, - говорит ему Танакам, - знал, что придёшь сюда, вот и позаботился, чтобы ты отсюда не вышел.
Смотрит Крэгволот – бандиты как на подбор: все крепкие, и видно, что не только за сохой ходили, но и через бои прошли.
- Перебьёшь всех – войдёшь в замок. Дверь за мной.
Любил Танакам развлечься, и не было большего зрелища для него, чем смертельная битва с участием его сына. Но на счастье, из любви к зрелищам, не захотел он, чтобы всё быстро закончилось, а потому решил, что с каждым из его людей сын один на один будет биться.
- Что ж, и я знал, что настанет когда-нибудь этот день, - отвечает ему Крэгволот и к драке готовиться начинает: лоскутами из лошадиной шкуры кулаки обматывает.
Танакам на середину выходит, чтобы лучше всё видеть. Сев на большой камень, повелительным тоном произносит:
- Давай, малыш Линду, покажи, на что способен! Принесёшь мне хоть самую малую часть моего сына, получишь вознаграждение!
Низкорослый, коренастый Линду повёл себя точно так же, как в своё время Борук Хан. Но на этот раз к броску в ноги Крэгволот готов был. Схватил Линду, поднял его над головой и в дерево швырнул. Бандиту того и хватило.
Следующего великан остановил ещё быстрее – понадобился всего один удар.
Однако другие бойцы оказались и сильнее, и умнее. К восьмому он был весь в крови и нетвёрдо стоял на ногах. А предстояло сразиться ещё с двумя, одним из которых был его отец.
- Добей его, Колун! – не теряет уверенности Танакам. – Да только не торопись, уничтожай медленно, ведь это сын мой.
Но огромный детина по прозвищу Колун не то не понял его, не то побоялся, что Крэгволот и в таком состоянии сопротивление ему окажет, - со словами «Я разобью тебе голову!» отчаянно бросился на соперника и давай его колотить. Крэгволот защищался из последних сил, ноги уже едва держали его на земле. При виде соперника таким беспомощным, Колун оскалился. Теперь он был полностью уверен в своей победе и мог позволить себе поиграть с ним, а заодно и доставить удовольствие Танакаму. Однако одиночные его удары Крэгволот стойко принимал, ежели не уходил от них, и скоро Колун сообразил, что продолжаться так может долго. Раздражённый, разгневанный этим, он вновь пошёл в отчаянную атаку, но тут уж ему не повезло. Крэгволот только и ждал подходящего момента. Увидав, что Колун открыт, он изловчился и ударил. Удар пришёлся аккурат в шею. Колун зашатался, схватился за уязвлённое место, так как дышать не мог. А Крэгволот этим и воспользовался: сделав шаг в его сторону, нанёс ему сокрушительный удар в висок. Вот и вышло, что Колун сам оказался на земле с разбитой головой.
Взглянув на Танакама, Крэгволот только рукой махнул, как бы говоря, что коли тот хочет драться, пусть дерётся, а для него необходимости в том нет, и, шатаясь, направился к двери замка.
- Ты куда это, сынок? А как же я? – произносит Танакам ему вслед, и голос его звучит нехорошо, как-то бодро, будто бы даже насмешливо.
- Хочешь умереть? Не знаешь, как быть с ненавистью ко мне? – говорит в ответ ему Крэгволот, не останавливаясь.
- Умереть?.. Да не та уж сила в тебе, чтоб со мной справиться. Из-за музыки своей слабеешь. И их-то добить не смог…
Слова Танакама вынуждают его обернуться. И что же видит он… Все, кого он избил, стоят целы и невредимы, да ещё и ухмыляются.
- Тебе от нас не избавиться, - говорят ему. – Мы всё равно будем приходить за тобой! Всю жизнь тебе с нами биться!
- А как только ослабнешь, любой тебя порвёт!
- Потому это, что ты один из нас!
- Такой же головорез, как и мы!
Тут ярость охватила Крэгволота и бросился он на отца своего Танакама, некогда убийцу из него сделавшего. Схватил его, на землю повалил и бить стал. Бил долго и самозабвенно, пока не почувствовал, что кулаки в землю ударяют и, ударяя, застревают в ней.
Глядит Крэгволот: отца его нет, а твердь под ним колеблется, разрываться начинает, и в разрыве трясина чёрная видна. Встаёт, по сторонам смотрит: вокруг ни души. Понимает, что всё не по-настоящему было, что это сила колдовская с ним игру вела… и вести продолжает. Потому продолжает, что ночь быстро надвигается, тень её по замку ползёт, превращая его из белого в чёрный, а замок всё больше под землю уходит.
Долго не думая, бросился Крэгволот ко входу. На самый верх попасть ему надобно, да поскорее – чтоб успеть последний луч света застать. Как это поможет, ему и самому наверняка не известно.
Но нигде поблизости не оказалось лестницы, пришлось в поисках её по коридорам да по залам блуждать, - и, блуждая по ним, не только видел он, но и чувствовал, как каждое помещение замка, будто стремясь опередить его, наполняет тьма.
Кое-как добрался Крэгволот до башни. Выглянул из неё наружу. Но где уж то солнце! Откуда уже лучу света взяться! Лишь тьма вокруг. Опередила она его. Почему же решил он в одиночку с колдовской силой сразиться?! Почему он сейчас не вместе со своими друзьями?.. Ведь предостерегал же его тот мужик…
Опустился Крэгволот на корточки, в думу тяжёлую погрузиться собираясь. Но случайно про коня своего вспомнил. «Кануко… ведь он же ждёт меня. Как там, мой коник?» А вспомнив про коня, вспомнил про гитару. А после и старый музыкант-острожник на ум пришёл, который спас его от тьмы. Так и озарила Крэгволота мысль: «Не солнца луч мне надобен, а тот, что в остроге к жизни меня вернул, путь мне осветил. Как же сразу я не понял! Коли правда, что с помощью музыки возможно землю возродить, то почему бы не использовать её против силы колдовской, которая эту землю пожирает?!» Но для того нужна ему гитара. А как идти за ней, коли трясина там уже повсюду? «Всё равно ничего больше не остаётся. Что так погибать, что этак», - подумал он и пошёл.
И вот вновь бредёт Крэгвалот кое-как в темноте. Спустившись с лестницы, ищет путь к двери через коридоры и залы… Пока не открывается в конце коридора другая дверь, за которой возникает в тусклом свете женский силуэт.
- Здравствуй, герой, - звучит знакомый, похожий на мужской, голос.
- Лиана… - произносит Крэгволот, не будучи уверенным в том, что это не сон.
- Лиана, воительница твоя. Входи, чего стоишь? – говорит женщина и пригласительный жест делает. А жестом не только приглашает, но и внимание обращает на богатое убранство комнаты.
Крэгволот входит… и на несколько лет назад возвращается.
- Узнаёшь?
- Всё – до последней детали…
- Помнишь, как мечтал ты… делить со мной эту спальню? – спрашивает Лиана, медленно обходя комнату, глядя на него вполоборота. – Эти прелестные украшения… это золото и бархат… это ложе…
- Помню, - говорит ей Крэгволот.
- Как отроком ты следил и подглядывал за мной, пылая страстью…
- Помню, - говорит ей Крэгволот.
- Как готов был многое отдать лишь за то, чтобы оказаться со мною рядом, и всё – за то, чтобы прикоснуться ко мне…
- Помню, но… - говорит ей Крэгволот.
- Что ещё за «но»?
- Мы были юными тогда...
- Юными, говоришь… В те годы Танакам уже брал тебя с собой, как главного своего подельника. Так что не таким уж и юным ты был. И коль память не изменяет мне, ты сам просил его об этом. Не скажешь ли, почему?
Тут с улицы донеслось конское ржание и людские голоса.
- Кстати, вот и он!
Лиана к окну подошла, поманив Крэгвалота за собою. Но он на месте остался.
- С братьями домой воротился. Сейчас поднимутся – добычу делить будем. Добычу поделим – за стол сядем. Как в лучшие времена, правда ведь?.. Будем есть да вино пить. Помнишь, как это было в последний наш раз? Ты ел, но голод в тебе только усиливался. Ты пил, но хмелел не от вина. Так не скажешь, почему?..
- Потому что о тебе мечтал, - говорит ей Крэгволот.
- Хотел нравиться мне. Шёл ради меня на подвиги…
- Да только слеп был: не понимал, что то, что мы совершаем, – не подвиги вовсе, а злодеяния.
- Как же так получилось?
- Мой отец долго внушал мне: сильные должны править миром; коли силён ты, то позорно тебе беднее слабого быть. «Каков закон природы? А вот каков: сила к власти ведёт, власть силу даёт!» - так любил повторять он. И, вдобавок, как ты и сказала, я пылал страстью к тебе. Я не задумывался над тем, что творю.
- Наверняка ты был сильно обижен на него за то, что он не помог тебе выбраться из острога?
- Да. Но только поначалу. Потом всё для меня изменилось. Своё заточение в остроге я принял как дар от судьбы.
- А как же страсть?.. Неужели, живя в остроге, ты перестал желать меня?
- Прошлое всё больше становилось для меня сном.
- Хочешь сказать, страсть к музыке затмила в тебе страсть к женщине? Не смеши меня, великан! Хотя… сейчас ты говоришь так потому, что воспылал страстью к другой… Безумец, лишивший себя всего, ненавидимый собственным отцом, и ведьма, непонятая и ненавидимая всеми… Что ж, вы нашли друг друга. Только помни: путь ведёт вас в никуда, а она идёт по этому пути за тобой!
- Мне пора, Лиана… - говорит ей Крэгволот и уйти намеривается.
- Ты так торопишься… постой же! Ты не сказал ни слова мне… ни слова о том, как я прекрасна, как стройна, как в глубине души по-прежнему волную тебя! Как же ты сух… и слеп! – говорит Лиана и близко к нему подходит. – Ну, не можешь сказать, так ударь меня! Куда же ты?! Ты боишься… боишься даже лишний раз взглянуть на меня! Давай, погляди мне в глаза и скажи, что в тебе нет больше страсти ко мне!
- Позволь мне просто уйти, Лиана, - говорит ей Крэгволот. Но Лиана хватает его за руку…
- Ударь меня, чтобы я тебя отпустила!
- Я никогда не ударю тебя.
- Как же «никогда»… Других ты бил, бил ведь, я знаю – когда с отцом своим в чужие дома врывался… ещё как бил!
- Тот человек мёртв, Лиана, и у меня нет желания возвращаться в то прошлое – в нём только тьма.
- Выходит, и я для тебя – тьма?
- Ты – моя юношеская страсть. Да, ты всё так же очаровательна и умна, но ты живёшь в том же мире, что и мой отец. А для меня тот мир давно чужим стал.
- Всё это слова, самообман. Не верю я, что ты так изменился. Ну же, погляди мне в глаза…
Крэгволот глядит ей в глаза.
- А теперь… сделай то, что ты хочешь – ударь меня! Давай же, великан, не то я сама тебя ударю!
И принимается Лиана бить его, бить со всей силы, пытаясь злость в нём вызвать.
- Не отстану, пока не ударишь!
- Оставь это, Лиана, - спокойно говорит ей Крэгволот, не пытаясь уклониться от её ударов. – Что было, то было. Позволь мне уйти.
Поворачивается он к двери, но перед ним уж глухая стена. По сторонам глядит – окон тоже нет. А как меркнет свет, исчезает и комната. «Паче всего торопись назад воротиться, поколь темень не сгустилося», - говорил ему тот мужик-пастух. Вот она и сгустилась.
- Лиана, где ты? Дай мне руку!
Лиана ему не отвечает. Лианы нет – как и не было. И ничего нет, только стена вокруг. Смотрит Крэгволот вверх – над ним звезда горит. Выходит, в башне он… в той самой, в которой заточён был когда-то. Выбраться из неё можно только с помощью длинной лестницы. Не верит он до конца в то, что с ним происходит, - иллюзия это, не иначе. Танакам и головорезы его ненастоящими были, Лиана – тоже, - значит, и башня – ненастоящая. Проводит Крэгволот руками по стене и чувствует: что-то течёт по ней, что-то вязкое. И вот, оно уже не только на стене, но и под ногами. Понятно, что происходит: башня трясиной болотной наполняется – как тогда, когда он заточён в ней был, тьмой наполнялись его мысли. «Сила колдовская хочет превратить меня в того, кем я был. Но неспроста играет она со мной, - видно, не может утопить меня в трясине своей, а только в моей собственной тьме».
Лёг Крэгволот на пол и лежит. Лежит, на единственную звезду в небе глядит. Утонет он, коли судьба ему утонуть, а нет – трясина на верх башни его вынесет. И что же?.. И вправду, поднимать она его начинает. Да только и тут сила колдовская не сдаётся…
Исчезает из виду звезда – нечему больше светить ему в кромешной тьме – и точно надежда в нём исчезает. Без единого лучика света невозможно из тьмы выйти. И вот уже не понять, где верх, где низ, поднимает ли его трясина, или проглатывает, - уж скорее проглатывает… Ощущает он, будто руки скользкие со всех сторон к нему прикасаются; одновременно доносятся до него отовсюду голоса: и отца его Танакама, и головорезов его, и Лианы, и тех, кого он не знал, но кому горе принёс, чьи судьбы искалечил, чьи жизни прервал, и его собственный голос из прошлого. «Не уйти от того, что было. То, что было, просто ждало часу, когда всё разом вернётся и поглотит меня», - внушает ему мысли тьма.
Так уже происходило с ним. В первые дни заключения в остроге едва не лишился он разума, едва с собою не покончил. Но тогда музыка стала для него лучом света, вывела его из внутренней тьмы. А откуда сейчас ей взяться?
Но было откуда. И казалось, звучит она совсем рядом. Чувствует он, будто бы за ширмой находится: отдёрни её – и откроется настоящий мир.
- Ах ты ж, сила колдовская, не верил я во власть твою, и теперь не верю. Даже помирая, не поверил бы. Как могла, закрывала ты от меня свет, но всё равно он дошёл до меня.
И, произнеся это, Крэгволот вынырнул – точно из трясины болотной – из глубокого колдовского сна.
Глядит: кругом ночь, в небе звёзды из-за туч проблёскивают, стелется где-нигде туман; конь его верный, не ведая отдыха, идёт; постукивает да поскрипывает, ковыляя по бездорожью, телега; впереди друг Анисион едет (который чуть погодя окликнет его: «Эй, Крэг, случаем не уснул ли?! Не спи, друг, и вправду, опасно это!»), за ним – возлюбленная его Аманда. Одно только сходство со сном – звучит та же самая музыка, потому как это старик Джо её играет.
«Вот что такое «глаза болот», - подумал, глядя на зияющие чернотою топи, Крэгволот. – Не проснулся бы я, кабы не ты, старче».
Луч света
Уже виднелась окраина мёртвых земель. Это была точно окраина, потому как впереди стоял величественный белоснежный замок – не мог же он стоять посреди них.
Когда телега Крэгволота поравнялась с замком, он окликнул друзей, но те, точно во сне пребывая, продолжали ехать прямо.
- Эй, вы это куда?.. Куда же вы?! Коль уснули, просыпайтесь – Хляс позади! Взгляните-ка вон туда!
Никто ему так и не ответил.
- Что ж ладно, далеко вам всё равно не уйти. Я вас догоню… - сказал он тогда самому себе и направил коня к замку.
Величественное строение словно располагалось на острове, ибо нигде больше не росли кусты и деревья, как только возле окружающей его стены.
- Жди меня здесь, Кануко, - сказал он коню, остановив его перед огромными железными воротами. – Я не долго, взгляну только на это диво…
Замок и вправду был таким, каким казался вдалеке: величественным, белоснежным… и как будто без печати времени. Крэгволот сделал несколько шагов и застыл перед ним. Ему казалось, он видит перед собой то, что воплощает в себе все его мечты. Одного только картине не хватает: чтобы на заднем плане её не мёртвая земля ширилась, а живая, чтобы виднелись из окон замка поля плодоносные, речка да луга… «Но, может быть, как раз здесь, в этом месте, и кроется секрет?.. Может быть, в стенах этих и должно разрушиться проклятию?» - думал он и с каждым шагом убеждался, что так оно и есть – не зря дорога привела его сюда. Но где же дверь, ведущая внутрь?.. Почему нет её здесь, напротив ворот?..
Обходя замок в поисках входа, Крэгволот заметил, что тот стоит не совсем ровно. Тогда стал он больше к нему присматриваться и понял, что часть его в землю погружена. «Ошибся я, не закончился проклятый Хляс…» - подумал он, но тут же пришла к нему другая мысль: «Хотя, может, и закончился, да только расширяется он непрестанно и, видать, уже досюда расшириться успел. Торопиться надобно, иначе замок весь под землю уйдёт».
Но как только набрался Крэгволот решимости действовать, увидал мужика – огромного, как и он, роста, в тулупе да с треухом на голове. Музыкант его сразу узнал. Помня, что неживой он, стал попросту его обходить. А тот возьми да заговори с ним:
- Не заходь за угол, сыночок, чтоб чего недоброго не приключилося. Паче всего торопись назад воротиться, поколь темень не сгустилося. Конь твой вороной копытом бьёт! Друзья твои далече уходёт!
Постоял, поглядел вдаль, виднеющуюся за открытыми воротами, и уже про своё говорит:
- Пойду я… овечек своих искать, поколь волки их не съели. Отбилися от стада, глупенькие…
И как сказал мужик, что пойдёт, так и пошёл, и скоро исчез. Но не послушал его совета Крэгволот – никогда ещё перед опасностью он не отступал. Понял только то, что торопиться ему надобно.
За угол завернул, а там отец его Танакам с целой шайкой злодеев. Стоят и все, как один, на него глядят – верно ждали его.
- Вот и ты, - говорит ему Танакам, - знал, что придёшь сюда, вот и позаботился, чтобы ты отсюда не вышел.
Смотрит Крэгволот – бандиты как на подбор: все крепкие, и видно, что не только за сохой ходили, но и через бои прошли.
- Перебьёшь всех – войдёшь в замок. Дверь за мной.
Любил Танакам развлечься, и не было большего зрелища для него, чем смертельная битва с участием его сына. Но на счастье, из любви к зрелищам, не захотел он, чтобы всё быстро закончилось, а потому решил, что с каждым из его людей сын один на один будет биться.
- Что ж, и я знал, что настанет когда-нибудь этот день, - отвечает ему Крэгволот и к драке готовиться начинает: лоскутами из лошадиной шкуры кулаки обматывает.
Танакам на середину выходит, чтобы лучше всё видеть. Сев на большой камень, повелительным тоном произносит:
- Давай, малыш Линду, покажи, на что способен! Принесёшь мне хоть самую малую часть моего сына, получишь вознаграждение!
Низкорослый, коренастый Линду повёл себя точно так же, как в своё время Борук Хан. Но на этот раз к броску в ноги Крэгволот готов был. Схватил Линду, поднял его над головой и в дерево швырнул. Бандиту того и хватило.
Следующего великан остановил ещё быстрее – понадобился всего один удар.
Однако другие бойцы оказались и сильнее, и умнее. К восьмому он был весь в крови и нетвёрдо стоял на ногах. А предстояло сразиться ещё с двумя, одним из которых был его отец.
- Добей его, Колун! – не теряет уверенности Танакам. – Да только не торопись, уничтожай медленно, ведь это сын мой.
Но огромный детина по прозвищу Колун не то не понял его, не то побоялся, что Крэгволот и в таком состоянии сопротивление ему окажет, - со словами «Я разобью тебе голову!» отчаянно бросился на соперника и давай его колотить. Крэгволот защищался из последних сил, ноги уже едва держали его на земле. При виде соперника таким беспомощным, Колун оскалился. Теперь он был полностью уверен в своей победе и мог позволить себе поиграть с ним, а заодно и доставить удовольствие Танакаму. Однако одиночные его удары Крэгволот стойко принимал, ежели не уходил от них, и скоро Колун сообразил, что продолжаться так может долго. Раздражённый, разгневанный этим, он вновь пошёл в отчаянную атаку, но тут уж ему не повезло. Крэгволот только и ждал подходящего момента. Увидав, что Колун открыт, он изловчился и ударил. Удар пришёлся аккурат в шею. Колун зашатался, схватился за уязвлённое место, так как дышать не мог. А Крэгволот этим и воспользовался: сделав шаг в его сторону, нанёс ему сокрушительный удар в висок. Вот и вышло, что Колун сам оказался на земле с разбитой головой.
Взглянув на Танакама, Крэгволот только рукой махнул, как бы говоря, что коли тот хочет драться, пусть дерётся, а для него необходимости в том нет, и, шатаясь, направился к двери замка.
- Ты куда это, сынок? А как же я? – произносит Танакам ему вслед, и голос его звучит нехорошо, как-то бодро, будто бы даже насмешливо.
- Хочешь умереть? Не знаешь, как быть с ненавистью ко мне? – говорит в ответ ему Крэгволот, не останавливаясь.
- Умереть?.. Да не та уж сила в тебе, чтоб со мной справиться. Из-за музыки своей слабеешь. И их-то добить не смог…
Слова Танакама вынуждают его обернуться. И что же видит он… Все, кого он избил, стоят целы и невредимы, да ещё и ухмыляются.
- Тебе от нас не избавиться, - говорят ему. – Мы всё равно будем приходить за тобой! Всю жизнь тебе с нами биться!
- А как только ослабнешь, любой тебя порвёт!
- Потому это, что ты один из нас!
- Такой же головорез, как и мы!
Тут ярость охватила Крэгволота и бросился он на отца своего Танакама, некогда убийцу из него сделавшего. Схватил его, на землю повалил и бить стал. Бил долго и самозабвенно, пока не почувствовал, что кулаки в землю ударяют и, ударяя, застревают в ней.
Глядит Крэгволот: отца его нет, а твердь под ним колеблется, разрываться начинает, и в разрыве трясина чёрная видна. Встаёт, по сторонам смотрит: вокруг ни души. Понимает, что всё не по-настоящему было, что это сила колдовская с ним игру вела… и вести продолжает. Потому продолжает, что ночь быстро надвигается, тень её по замку ползёт, превращая его из белого в чёрный, а замок всё больше под землю уходит.
Долго не думая, бросился Крэгволот ко входу. На самый верх попасть ему надобно, да поскорее – чтоб успеть последний луч света застать. Как это поможет, ему и самому наверняка не известно.
Но нигде поблизости не оказалось лестницы, пришлось в поисках её по коридорам да по залам блуждать, - и, блуждая по ним, не только видел он, но и чувствовал, как каждое помещение замка, будто стремясь опередить его, наполняет тьма.
Кое-как добрался Крэгволот до башни. Выглянул из неё наружу. Но где уж то солнце! Откуда уже лучу света взяться! Лишь тьма вокруг. Опередила она его. Почему же решил он в одиночку с колдовской силой сразиться?! Почему он сейчас не вместе со своими друзьями?.. Ведь предостерегал же его тот мужик…
Опустился Крэгволот на корточки, в думу тяжёлую погрузиться собираясь. Но случайно про коня своего вспомнил. «Кануко… ведь он же ждёт меня. Как там, мой коник?» А вспомнив про коня, вспомнил про гитару. А после и старый музыкант-острожник на ум пришёл, который спас его от тьмы. Так и озарила Крэгволота мысль: «Не солнца луч мне надобен, а тот, что в остроге к жизни меня вернул, путь мне осветил. Как же сразу я не понял! Коли правда, что с помощью музыки возможно землю возродить, то почему бы не использовать её против силы колдовской, которая эту землю пожирает?!» Но для того нужна ему гитара. А как идти за ней, коли трясина там уже повсюду? «Всё равно ничего больше не остаётся. Что так погибать, что этак», - подумал он и пошёл.
И вот вновь бредёт Крэгвалот кое-как в темноте. Спустившись с лестницы, ищет путь к двери через коридоры и залы… Пока не открывается в конце коридора другая дверь, за которой возникает в тусклом свете женский силуэт.
- Здравствуй, герой, - звучит знакомый, похожий на мужской, голос.
- Лиана… - произносит Крэгволот, не будучи уверенным в том, что это не сон.
- Лиана, воительница твоя. Входи, чего стоишь? – говорит женщина и пригласительный жест делает. А жестом не только приглашает, но и внимание обращает на богатое убранство комнаты.
Крэгволот входит… и на несколько лет назад возвращается.
- Узнаёшь?
- Всё – до последней детали…
- Помнишь, как мечтал ты… делить со мной эту спальню? – спрашивает Лиана, медленно обходя комнату, глядя на него вполоборота. – Эти прелестные украшения… это золото и бархат… это ложе…
- Помню, - говорит ей Крэгволот.
- Как отроком ты следил и подглядывал за мной, пылая страстью…
- Помню, - говорит ей Крэгволот.
- Как готов был многое отдать лишь за то, чтобы оказаться со мною рядом, и всё – за то, чтобы прикоснуться ко мне…
- Помню, но… - говорит ей Крэгволот.
- Что ещё за «но»?
- Мы были юными тогда...
- Юными, говоришь… В те годы Танакам уже брал тебя с собой, как главного своего подельника. Так что не таким уж и юным ты был. И коль память не изменяет мне, ты сам просил его об этом. Не скажешь ли, почему?
Тут с улицы донеслось конское ржание и людские голоса.
- Кстати, вот и он!
Лиана к окну подошла, поманив Крэгвалота за собою. Но он на месте остался.
- С братьями домой воротился. Сейчас поднимутся – добычу делить будем. Добычу поделим – за стол сядем. Как в лучшие времена, правда ведь?.. Будем есть да вино пить. Помнишь, как это было в последний наш раз? Ты ел, но голод в тебе только усиливался. Ты пил, но хмелел не от вина. Так не скажешь, почему?..
- Потому что о тебе мечтал, - говорит ей Крэгволот.
- Хотел нравиться мне. Шёл ради меня на подвиги…
- Да только слеп был: не понимал, что то, что мы совершаем, – не подвиги вовсе, а злодеяния.
- Как же так получилось?
- Мой отец долго внушал мне: сильные должны править миром; коли силён ты, то позорно тебе беднее слабого быть. «Каков закон природы? А вот каков: сила к власти ведёт, власть силу даёт!» - так любил повторять он. И, вдобавок, как ты и сказала, я пылал страстью к тебе. Я не задумывался над тем, что творю.
- Наверняка ты был сильно обижен на него за то, что он не помог тебе выбраться из острога?
- Да. Но только поначалу. Потом всё для меня изменилось. Своё заточение в остроге я принял как дар от судьбы.
- А как же страсть?.. Неужели, живя в остроге, ты перестал желать меня?
- Прошлое всё больше становилось для меня сном.
- Хочешь сказать, страсть к музыке затмила в тебе страсть к женщине? Не смеши меня, великан! Хотя… сейчас ты говоришь так потому, что воспылал страстью к другой… Безумец, лишивший себя всего, ненавидимый собственным отцом, и ведьма, непонятая и ненавидимая всеми… Что ж, вы нашли друг друга. Только помни: путь ведёт вас в никуда, а она идёт по этому пути за тобой!
- Мне пора, Лиана… - говорит ей Крэгволот и уйти намеривается.
- Ты так торопишься… постой же! Ты не сказал ни слова мне… ни слова о том, как я прекрасна, как стройна, как в глубине души по-прежнему волную тебя! Как же ты сух… и слеп! – говорит Лиана и близко к нему подходит. – Ну, не можешь сказать, так ударь меня! Куда же ты?! Ты боишься… боишься даже лишний раз взглянуть на меня! Давай, погляди мне в глаза и скажи, что в тебе нет больше страсти ко мне!
- Позволь мне просто уйти, Лиана, - говорит ей Крэгволот. Но Лиана хватает его за руку…
- Ударь меня, чтобы я тебя отпустила!
- Я никогда не ударю тебя.
- Как же «никогда»… Других ты бил, бил ведь, я знаю – когда с отцом своим в чужие дома врывался… ещё как бил!
- Тот человек мёртв, Лиана, и у меня нет желания возвращаться в то прошлое – в нём только тьма.
- Выходит, и я для тебя – тьма?
- Ты – моя юношеская страсть. Да, ты всё так же очаровательна и умна, но ты живёшь в том же мире, что и мой отец. А для меня тот мир давно чужим стал.
- Всё это слова, самообман. Не верю я, что ты так изменился. Ну же, погляди мне в глаза…
Крэгволот глядит ей в глаза.
- А теперь… сделай то, что ты хочешь – ударь меня! Давай же, великан, не то я сама тебя ударю!
И принимается Лиана бить его, бить со всей силы, пытаясь злость в нём вызвать.
- Не отстану, пока не ударишь!
- Оставь это, Лиана, - спокойно говорит ей Крэгволот, не пытаясь уклониться от её ударов. – Что было, то было. Позволь мне уйти.
Поворачивается он к двери, но перед ним уж глухая стена. По сторонам глядит – окон тоже нет. А как меркнет свет, исчезает и комната. «Паче всего торопись назад воротиться, поколь темень не сгустилося», - говорил ему тот мужик-пастух. Вот она и сгустилась.
- Лиана, где ты? Дай мне руку!
Лиана ему не отвечает. Лианы нет – как и не было. И ничего нет, только стена вокруг. Смотрит Крэгволот вверх – над ним звезда горит. Выходит, в башне он… в той самой, в которой заточён был когда-то. Выбраться из неё можно только с помощью длинной лестницы. Не верит он до конца в то, что с ним происходит, - иллюзия это, не иначе. Танакам и головорезы его ненастоящими были, Лиана – тоже, - значит, и башня – ненастоящая. Проводит Крэгволот руками по стене и чувствует: что-то течёт по ней, что-то вязкое. И вот, оно уже не только на стене, но и под ногами. Понятно, что происходит: башня трясиной болотной наполняется – как тогда, когда он заточён в ней был, тьмой наполнялись его мысли. «Сила колдовская хочет превратить меня в того, кем я был. Но неспроста играет она со мной, - видно, не может утопить меня в трясине своей, а только в моей собственной тьме».
Лёг Крэгволот на пол и лежит. Лежит, на единственную звезду в небе глядит. Утонет он, коли судьба ему утонуть, а нет – трясина на верх башни его вынесет. И что же?.. И вправду, поднимать она его начинает. Да только и тут сила колдовская не сдаётся…
Исчезает из виду звезда – нечему больше светить ему в кромешной тьме – и точно надежда в нём исчезает. Без единого лучика света невозможно из тьмы выйти. И вот уже не понять, где верх, где низ, поднимает ли его трясина, или проглатывает, - уж скорее проглатывает… Ощущает он, будто руки скользкие со всех сторон к нему прикасаются; одновременно доносятся до него отовсюду голоса: и отца его Танакама, и головорезов его, и Лианы, и тех, кого он не знал, но кому горе принёс, чьи судьбы искалечил, чьи жизни прервал, и его собственный голос из прошлого. «Не уйти от того, что было. То, что было, просто ждало часу, когда всё разом вернётся и поглотит меня», - внушает ему мысли тьма.
Так уже происходило с ним. В первые дни заключения в остроге едва не лишился он разума, едва с собою не покончил. Но тогда музыка стала для него лучом света, вывела его из внутренней тьмы. А откуда сейчас ей взяться?
Но было откуда. И казалось, звучит она совсем рядом. Чувствует он, будто бы за ширмой находится: отдёрни её – и откроется настоящий мир.
- Ах ты ж, сила колдовская, не верил я во власть твою, и теперь не верю. Даже помирая, не поверил бы. Как могла, закрывала ты от меня свет, но всё равно он дошёл до меня.
И, произнеся это, Крэгволот вынырнул – точно из трясины болотной – из глубокого колдовского сна.
Глядит: кругом ночь, в небе звёзды из-за туч проблёскивают, стелется где-нигде туман; конь его верный, не ведая отдыха, идёт; постукивает да поскрипывает, ковыляя по бездорожью, телега; впереди друг Анисион едет (который чуть погодя окликнет его: «Эй, Крэг, случаем не уснул ли?! Не спи, друг, и вправду, опасно это!»), за ним – возлюбленная его Аманда. Одно только сходство со сном – звучит та же самая музыка, потому как это старик Джо её играет.
«Вот что такое «глаза болот», - подумал, глядя на зияющие чернотою топи, Крэгволот. – Не проснулся бы я, кабы не ты, старче».
Рейтинг: 0
22 просмотра
Комментарии (0)
Нет комментариев. Ваш будет первым!
Новые произведения
