Необъявленная война.

[

 

Когда наступает осенний ход рыбы, из северных морей, по Енисею на икромёт, население в северных посёлках делится на четыре категории. 

Одной категории радость оттого, что запасутся рыбкой на зиму.

Вторая категория имеет радость оттого, что у них есть возможность на «халявку» разжиться за счёт своих высоких полномочий, скреплённых законами. Вроде – бы относятся к категории защитников природы, но не все: многие из них защитники своих интересов…. Это так отзывался Иваныч об Енисейской рыбинспекции конца двадцатого века. Иваныч был близко знаком с их проделками и до тошноты насмотрелся! Но, как и везде, были среди них и честные, преданные своему делу инспектора. Но, если их уважали простые люди, то ненавидели в своей среде те, кому они указывали на несправедливость. Но те, коррумпированные и прогнившие душой до основания, ставили им "палки в колёса" и при любой мелкой промашке писали на них высшему начальству доносы…

Третья категория это те, кто не может выехать на Енисей по многим причинам, но сочувствующие добытчикам.

А четвёртая это подленькая категория, которая так и ждёт, чтобы посудачить, с завистью и ехидством, что, где, когда, и кого поймали с рыбой, и сколько дали штрафу. Потому что сами ни на что не способны! Про таких говорят, что лень вперёд их родилась… Плюс к тому же трусливые, и вечно с «бодуна». Но зато уж потом, когда закончится осенняя путина, будут слёзно выпрашивать у рыбаков, чтобы их угостили добытой рыбкой. Уж очень хочется……

Иваныч относился сразу к двум категориям: добытчикам и сочувствующим….

Зашёл он, как – то утром в геологический отдел экспедиции и, как всегда, поприветствовал ребят. Иваныч каждое утро заходил к ним. Коллектив там очень интересный. С каждым из них были у него дружеские отношения. Ведь как ни как, а он всё же правая рука «шефа». Начальник отдела - Вова Горин, тридцати двух лет от роду, но уже имел учёную степень, защитив диссертацию. Добродушный, смышлёный молодой человек. Типаж, как и Иваныч, сангвиник. А брат его, Василий, немного не такой. Сигарету не выпускал изо рта. Немного нерасторопный, с ленцой. Ярко выраженный типаж меланхолика. Иваныч никогда не брал с собой на осеновку курящего напарника, но этот, умоляя его взять, даже курить бросил на два месяца… 

В отделе геологии всегда можно поднять настроение новым услышанным анекдотом, или байкой про рыбаков и рыбку. Вот так и сегодня. Обсуждали вчерашнее происшествие, случившееся с двумя сотрудниками этого отдела. Виновники сидели с отрешённым, виноватым видом, поглядывая в окно, и курили одну за другой сигарету. Можно было уже, как говорится,  «топор вешать» от такой завесы дыма.

Позавчера они выезжали на рыбалку, на протоку Шар, в которую впадает Река Турухан. Турухан это вписанная в историю заселения Сибири река. Когда – то бежавшие от произвола царской власти в России, переселенцы через Обь и впадающую в неё реку с восточной стороны, поднялись в верховья её, и по волоку перетащились через водораздел к верховью Турухана. Несколько станков поставили по Турухану, а центральным сделали около устья посёлок Туруханск. Затем с годами переселились на более интересное место, на слиянии Угрюм – реки с Енисеем. Это село и Мангазеей называлось, и Монастырское. Но, в конце - концов, к нему прикрепилось название Туруханск. А тот посёлок на Турухане назвали Старо – Туруханск. Раньше этот район назывался Туруханским краем. По площади, как Франция… Ну, немного ознакомились с краем, теперь о главном. 

Поставили хлопчики две связанные сети по двадцать пять метров длиной, в хорошем, уловистом месте. Ночь просидели у костра, забросив закидушки в воду, для вида.. Две бутылочки экстры им, как раз на ночь хватило. Утром, сняв сети и выпутав запутавшихся «осетров», они засунули их в рюкзак и положили туда же пятикилограммовый камень, на всякий случай, от рыбинспекции… 

Последнее время инспектора стали встречать на берегу с поличным. Увидев идущую по Енисею лодку, в сторону посёлка, они прятались за балкАми, поджидая очередную жертву. Однажды, Иваныч, находясь на берегу, около своего балка, с дочкой – малышкой, увидел, что скоро подойдёт лодка с рыбаками к берегу. А тут рядом прячутся двое остолопов, поджидая их. Иваныч нарочито громко, чтобы хорошо расслышали сказанное им, говорил малышке:

- Видишь доченька, лодка по реке идёт. Дядя наловил рыбки своим деткам. У них кушать, совсем дома ничего нет. Они ждут папу, когда он им рыбки привезёт. А эти два дяди хотят у него отобрать рыбку себе. Нехорошие дяди! Ведь его детки останутся опять голодными. 

Скрипнув зубами и бормоча что – то нечленораздельное, под свои хищные носы они удалились. Неужели совесть пробилась? Хоть одним добро сделал…

А наши ребятки, ещё не совсем протрезвев, хотя им две выпитые бутылки, что слону дробина, в хорошем расположении духа, вышли на Енисей, и с песней:

-А нам всё равно! – Шли на полных оборотах двигателя «Вихрь-30» домой….

И тут, на их беду, откуда не возьмись, вылетает на своей быстроходной лодке, инспектор рыбоохраны Степанов Витя. А Степанов это Степанов! Хуже монстра! Как он только жил на белом свете с такой отрицательной аурой вокруг себя. Его ни петля, ни пуля не брали. Спустя несколько лет его зарубила жена, доведённая до отчаяния его сволочным характером. Все в Туруханске вздохнули с облегчением. А жену его не посадили. Вот и хорошо! Не за что…. Все в ладоши хлопали ей при встрече. Памятник при жизни поставили.

Не подумайте, что он хороший. Что он настоящий защитник природы. Нет! Проходя неоднократно мимо его дома, окружённого забором, видно было, как его сытые собаки лежат рядом с осетровыми головами…. А осетрина похлеще «Виагры» будет. Испытано! Потому и запрещено холопам её есть. Не дай Бог, ещё порасплодятся, как мухи…. 

И вот почувствовав, что Витёк их скоро настигнет, они выбросили рюкзак с уликами в воду. Степанов на полном ходу лодки выпрыгнул в Енисей следом за рюкзаком, и заверещал на всю Енисейскую пойму, как резаный. Хлопцы, испугавшись, что этот герой утонет, развернулись и подошли к тонущему. Схватили его за загривок и втянули в лодку. А увидев что они вытащили, то остолбенели… Они его втащили в лодку вместе с зажатыми между коленей уликами. Вот как бывает! Утону, но народное достояние спасу. Не каждому такое на ум придёт! Но кто же не любит премиальные! А ребяткам дали клички «Лохи». Ну «лохи» они и на Севере «лохи». Без них бы жизнь скучновата была. «Обул» их Степанов штрафом по тысячу рублей на нос, за вылов запрещённой породы рыб. А теперь, самое интересное….. 

Вывалили осетров из рюкзака и пересчитали. Целых сорок штук. Вот это да! Обычно один – два осетра вмещается в большом мешке, а тут в рюкзачке сорок штук…. Пожадничали! Таких «веретёшек» всегда выкидывали, налупив по попе, приговаривая:

- Плыви к папе, плыви к маме, подрастай до их размеров, вот тогда приходи и друзей приводи в сети!

Никто не пожалел этих ребят. Будет им урок! И ещё за каждый нос им дали по сто рублей, советскими. Недели две «гудел» посёлок…

Каждый рыбак видит в лице рыбинспектора врага, а каждый рыбинспектор, в лице идущего на лодке по Енисею, браконьера. Негласная война шла напрямую.

Был случай… 

Два брата, ещё школьники, по фамилии Поповы, ушли проверять на лодке сети и не вернулись. Никогда!

Поповы - фамилия на северах широко распространённая. Церковнослужители много оставили после себя детишек по сёлам, от имени Бога.

Бражничали, да хороших бабёнок исповедовали в своих кельях:

- А теперь признавайся раба Божья, спала ли ты с чужими мужиками?

- Что – ты, что - ты батюшка! Разве с чужим мужиком, как и с вами, уснёшь? 

Ну, да Бог с ними. Генофонд неплохой. Вроде от Божьего посланника….

Через неделю, когда река стала входить в свои берега, нашли лодку в кустах изрешеченную автоматной очередью. А ребята ушли на корм рыбам. Это не единичный случай.      И катерами топили, наезжая на лодку. За что же их уважать?

Северные люди всю жизнь ловили и кушали рыбу. Выросли  считай, на рыбе и рыбалке, и никогда не брали лишнего. Только для пропитания семьи. А вот рыбинспекция имела своих людишек, которые занимались напрямую рыбным бизнесом. Они «закладывали» тех людей, которые им мешались, в уловистых местах ставя сети. И уже потом, когда место очищалось, они вылавливали рыбу драгоценных пород, продавая на проходящие теплоходы, и делясь «наваром» с инспекторами. Неплохо имели на этом и те и другие…

Но, всё равно, старожилы умудрялись заготовить рыбки на зиму. Ночи длинные, и поспать все хотят!

Однажды, Иваныч, работая на амфибийном катере на воздушной подушке, по долгу службы, находился на экспедиционной  подбазе «Алинское». Там жили три семьи староверов, по фамилии Миковы. Иваныч сдружился с главой их рода Василием. Василь такой интересный, с широко открытыми голубыми глазами, с русой окладистой бородой. Одеяние старинно – русское. Старообрядец, да и только. Хороший, с доброй, открытой душой - русский человек. Подходит Иваныч к его круглому дому, а навстречу выбегает хлопчик Васин - Илюшка. На лице веснушек – больше некуда, как на шляпке посолнечника. Улыбается и показывает Иванычу:

- Смотри! А у меня кузнечик!

- А ты что, на него рыбачить собрался? – Спрашивает Иваныч.

Малыш  вскинул удивлённый взгляд, своих чистых детских глаз, и ответил назидательно:

- На тебя тоже рыбачить будут!

Ну и влип Иваныч, не подумав! Понял, что они с детства верят в реинкарнацию.

У Василя и Татьяны было десять детишек, мал – мала меньше. Холодно на Северах, а одеяла узковаты….

Сидели как – то они с Василём в салоне «Гепарда» и пили коньячок. Залетел овод и откровенно надоел Иванычу своим жужжанием. Хотел было он его прихлопнуть, но Василий предупредил его желание. Осторожно взяв овода за крылышки, он выпустил его в окно.

Иваныч ему и говорит:

- Вот вчера мы с тобой ездили на самоловы. Осетры попадаются, разрываясь в клочья. А некоторые, вообще обрываются и уходят вглубь. Не жалко? Почему так? Его не сравнишь с оводом! 

Василий отвечает:

- Ну, мы же не убиваем, ради того чтобы убить! А только то, что идёт на пропитание. Это разрешено Богом!

Всё это конечно странновато для мировоззрения Иваныча….

На другой день Иваныч с замом, нач. экспедиции и с осетрами, подаренными Василием, пошли в Туруханск. Пройдя километров тридцать вниз, по Енисейскому фарватеру, увидели краевой катер рыбинспекции, со спущенными на воду лодками.

Леонтий Иванович стал белее снега, и сказал:

- Что будем делать? Это кто – то «заложил» меня! Давай выкинем осетров в воду, пока не поздно!

- Если бы ты - Думает Иваныч, не был подленьким, никто бы тебя и не заложил. Но, как - бы ни было, а спасать надо! Хоть неважный, но человек.

Не боись, Леонтий Иванович ! Выживем!

Иваныч прибавил оборотов и «Гепард» понёсся по глади Енисея, уходя от погони…. На то он и «Гепард», самый быстрый зверь, из семейства кошачьих. Лодки рыбинспекции начали отставать…

Под водой показались песчаные отмели, и Иваныч решил наказать преследователей. Он сбросил обороты, заманивая в ловушку, а те, в азарте, не заметив отмели, на полном ходу зацепились редукторами за пески, да с такой силой, что моторы вылетели из воды вместе с оторванными транцами. Ну что, ж? Не судьба сегодня вам! Видно не ваш день! Сделав на прощание «адью» «Гепард» взревев, удалился по необъятным просторам Енисея. У Леонтия Ивановича лицо приобрело нормальную окраску. 

- Ну что ж, каждому своё! Ну не повезло одним, повезло другим. Закон природы! Не нами он создан, и не нам его изменить. «Се-ля-ви»! - Иваныч послал неудачникам воздушный поцелуй.

 А то ешё был случай. Вёз однажды на «Гепарде» Иваныч своего шефа и главу администрации Туруханского района в посёлок Верх – Имбатское, по каким – то срочным делам. Прошли бывшее поселение Мироедиху. Было поселение, да не стало. Домик один, в котором две бабки колдуньи живут. И вот напротив бакенской избушки, что – то странное из воды показалось и опять скрылось. И так несколько раз. Сбросив обороты двигателя, подошли ближе. Смотрят: в воде связка осетров, килограммов по тридцать каждый. Иваныч зацепил багром связку, и приподял за бечеву. За мёртвый якорь была привязана верёвка и там, на кукане было пять, ещё живых осетров – красавцев, дожидающихся очередного проходящего теплохода. Чуть поодаль сплавлялись на лодке двое ставленников рыбинспекции. Один из них делал вид, что копается в сломанном моторе. Но Иваныч знал эти уловки. Он достал из ножен остро отточенный охотничий нож, и перерезал бечеву, выпустив осетров на волю. 

Плыви царь – рыба, плыви!

Осетры, как бы послав своими выпуклыми губами поцелуй, исчезли в глубине. Красавцы….

- Вот ещё нажили врагов, - сказал Иваныч.

И действительно, возвращаясь из рейса, их обстреляли из нарезного оружия, с кряжистого Енисейского берега. Но, к их сожалению остались только вмятины на поручнях салона…

Ну, нет у Иваныча уважения к этому подвиду инспекции, у которых рыльце, не только в пушку, но и в крови. Насмотрелся на несправедливость…