Чёрная Шамбала. Гл. 4

14 мая 2012
- Accidit in puncto, quod non speratur in anno.
В один миг случается то, на что не надеешься и годами.
Глас доктора был подобен грому иерихонских труб. Возвращаясь к бытию, к приобщению наших жизненных "конспектов", больше ощущаешь себя беспомощным моллюском, нежели существом, которое по существу стоит превыше ангелов Господних. Тем более странно звучит выше сказанное, когда ты подсоединён к катетеру и веки твои тяжелее лика египетского Сфинкса.
Я видел перед собой собрание белых силуэтов, безумно кристальный солнечный свет. Я понял, что слова доктора, шершавые как подмороженный войлок, были напутствием в новую жизнь. После обращения к тебе на тарабарском языке, чувствуешь по отношению к себе полную амнезию - полною, потому как я не понял не первой, не второй фразы.
Внезапно в моих серых клеточках что-то взорвалось и первым словосочетанием на русском (я вздрогнул при осознании своей причастности к такому широчайшему государству, как РФ), было тёмное "адронный коллайдер", которое я и выговорил вслух.
- Коллайдер? Забавно. Обычно, наши пациенты кроме ругательств и слова "пенсия" ничего другого не произносят. - Доктор хитро по-щучьи усмехнулся и я готов был заключить пари на миллион, что его нелепые своей мужиковатостью усы были аксессуаром, а не плодом природы. 
- Я не имею понятия о том, что вылетело из моего смутного сознания, - как на духу признался я, уставившись в флюоресцентную лампу.
Женщина лет 45-50 лет, вся какая-то посеребрённая, с мощной грудью правильной формы, подойдя ко мне, приподняла мои веки, посветила "инопланетным" прибором и сказала болезненно сухим голосом:
- Лена, сделаешь электроэнцефалографию и МРТ, срочно и без промедления. Да, не забудь противоотёчное. И хватит сосать карандаш, не красиво. - И вновь повернувшись ко мне, она выдала служебную информацию:
- Я - Ирина Сергеевна Савчук, врач-реаниматолог, а этот любитель римских словесных выпячиваний собственного превосходства - Эдуард Валерьевич Мамин. Если вдруг назовёте нашего коллегу императором Калигулой, а тем паче Нероном, вы не извратите действительность. - Дама ещё выше приподняла грудь, взбила копну металлических волос, и постукивая как эльзасская лошадь звучными каблуками, по-девичьи выпорхнула из тесной и душной палаты, где кроме вашего покорного слуги обитало ещё четверо пациентов, россыпь вездесущих тараканов высшей упитанности, парочки буйных мух самого противного человеческой памяти окраса и много-много-много белого-белого-белого.
- Вы осознаёте кто вы и где находитесь? - дежурным тоном спросил у меня доктор Мамин.
- Вполне. У вас нет хвоста и рогов.
- Быстро о юморе вспомнили. Я заметил, при первых минутах нашего появления вы выглядели как при анамнезе полной амнезии. Однако, быстро пришли в себя. Что ж, при тренированном научной работой мозге такое очень даже логично.
Я улыбнулся как китайский болванчик.
- Мы вас приняли как Ивана Иванова. Ни документов, ни карт, ни телефона. Вы не с неба свалились?
В уголках моего рта лопнула сухая кожа. Инстинктивно облизнув обветренные губы, я почувствовал присутствие крови, и едкая тошнота пронеслась от горла и до пупа. Как снежинки закружились мушки перед глазами, а над доктором возник овальный нимб.
- Леночка, покормите больного. Да, и ещё: проветрите палату, ужасно воняет мочой.
Эдуард Валерьевич удалился походкой премьер-министра.

15 мая т.г.
Я спал пол-ночи, разодрав до крови уши и подбородок. Ольгинская районная больница была отнюдь не из самых тихих и безмятежных: одна вездесущая как демон Алекса чего стоила! Рыхлый, голодный, охочий до сплетен и пустопорожних разговоров, этот уродливый карлик жил какой-то неведомой нам, землянам, особенной "жизнью", оставляя после себя отходы жизнедеятельности своей кармы. 
У Алексы были позднелиственно-зелёные глаза, с юродивой хитринкой, с жаждой жить за счёт чужой энергетики, когда своей было 1,58. Но я полюбил это несчастное существо любовью лепидоптеролога к объекту своей коллекции. А ведь докторша И.С. Савчук, как бывшая заведующая Владивостокской противочумной станции, отвергающая на корню всякую жалость к наследникам ущербных генов, говорила после того, как я чистосердечно поделился с Алексой половинкой яблока без кожуры: имей только одно сострадание - сострадание без страдания (sic!). Я попросил развёрнутое объяснение. И тут Ирину Сергеевну прорвало: что такое "доброе сердце"? Райсобес, Красный Крест, Орден Милосердия Матери Терезы Калькуттской? Сострадание - снять с нищего и опустившегося его последнее рваное рубище, чтобы увидев свою наготу, он вспомнил что он человек. Я мог мысленно аплодировать философу Савчук, предоставляя ей все заслуженные лавры и почести, но Алекса нуждалась в человеческой терпимости и добросердечии. И в этот день я отдал этому всеми презираемому существу всё своё свободное от лечебных процедур время. Алекса свистящими звуками своего огромного рта произнесла "сон", и я понял что она назвала меня своим сыном.

На следующий день, ближе к вечеру
На завтрак была манна небесная, а на обед - манна земная - борщ (без мяса, но с запахом). Скажу вам честно, это хирургическое "отделение" уже перешло внутри меня из печени в аппендикс. Если бы не крошка Алекса, я взял бы всё содержимое Крепости белых халатов в заложники, обожравшись трентала. Но Алекса, как женщина sexual addiction постоянно норовила прикоснуться к моей коже, моим волосам, что в итоге вылилось в странный эпизод, произошедший в больничном душе.
Началось с того, что я плохо почувствовал себя после ядоедения в столовой этого странного заведения, где "не навреди живому - primum non nocere" выведено в заповедь, но понимается и производит совсем иные, прямо противоположные действия.  У Ромашки я разжился активированным углем, долго гулял вдоль клумб с анимонами и примулами, как живой классик прохаживал бы  по лесным угодьям какого-нибудь литераторского посёлка. Лавочки были свежеокрашены. И меня потянуло увидеть грустное лицо Алексы в обрамлении сухих и прытких русых волос.
- Ты где был? - голос Алексы сканировал меня от пят до макушки.
- Дышал природой. Которой уже не стало. Опыт глаз надёжнее домыслов разума.
Алекса сложила короткие ручки на животике. Мы отошли от двери моей палаты и углубились сквозь ряды чёрных кожаных кресел вперемешку с поломанной аппаратурой самого странного и вычурного пошиба. Кое-где выгибали позвоночники и выставляли округлые бока матрасы-зебры, собранные одним десятком и более пододеяльники, простыни с жёлтыми пятнами (каждый живущий знает какая чернильница их оставила), наволочки и пледы. Пройдя этим лесом, мы как два влюблённых под чутким взором Купидона укрылись в счастливом гроте, оказавшемся ванной комнатой №3.
- Вау, - выкинула нетерпеливо первое попавшееся слово разрумяненная подруга и начала стаскивать с себя колющеюся одежду неловкими движениями всего тела. Она была подобна 70-летнему дождевому червю, разоблачающегося от генеральского мундира. Да, и у дам самого майского характера (май - будешь маяться), случается, как говорят поэты, обширный целлюлит. Видать, водичка подзадержалась в аленом жирке. Я тут же включил кран с горячей водой. 
- Аля, почему ты не носишь лифчик? - Я забыл немецизм "бюстгальтер" и вышел из затруднения как Иван Иванов. - Чувствительные соски? Или ареолы?
- Я не рабыня человеческой моды.
- То есть, если бы у тебя были "усики" над верхней губой, ты бы их хранила до второго пришествия?
- У меня есть другие "усики", и тоже над губой, - Алекса так заржала, что пукнул кран горячего водоснабжения. Мне были продемонстрированы обильные кучерявые джунгли лобковых волос.
Алекса (моя распутная Аля) попросила меня, чтобы я её вымыл. "Как свою любимую лошадь, - добавила она, - Кто ещё это сделает, кроме тебя, мой дуреманчик". Эта карликовая женщина имела великий дух.
Я мыл её так нежно и по-особому заботливо, что иногда казалось мне, что Аля гукает как кроха-беби. Долгие волшебные минуты наслаждения. Древние боги уснули в своих чертогах, в наш мир навечно вошла весна и смерть под жёлтым дождём ушла глубоко в дышащую землю.

18 мая т.г.
В эту пятницу я зашёл в кабинет доктора Мамина за выпиской. Вовсю работал старенький корейский вентилятор, окно было приоткрыто, звучала "Радость каменщиков" Моцарта. Музыка растрогала меня до слёз.
- Итак, Иван, ваше самочувствие приведено в норму. Хотя, как врач с 25-летним стажем скажу, что при ретроградной амнезии я впервые вижу столь стремительное восстановление всех функций мозга. Да что я говорю, вы сами всё прекрасно понимаете, дружище. 
- Кто такая Алекса? Как она здесь оказалась? - опускаясь на стул у самого стола спросил я вполне будничным тоном.
- Да я и сам толком не знаю. Ваня, вы сотрудник силовых структур?
- Отчасти. Бывший, если быть точным. Теперь я вольный казак.
Эдуард Валерьевич прошёлся по своей стрижке в виде канадки удлинённой ладонью с хорошо ухоженными ногтями. Его голливудская борода делала его ещё респектабельнее. А ведь при первой встрече я был противоположного мнения об усах дока.
- Её родной брат живёт и работает где-то в Стране кенгуру. Какой-то научный светила в антропологии и изучении древних культур. Фамилия Гузеев вам о чём-то говорит?
- Впервые слышу, - соврал я.
- Тут о вас интересовались, прямо шквал звонков в наш приёмный покой, будто вы знаменитость какая-то.
Я снял очки и повозился носовым платком в уголках глаз.
- И этот Гузеев так же мной интересовался?
- И он, родимый. Спрашивал, какие лекарства нужны, готов помочь в реабилитации. А некий Иннокентий Иосифович выслал на адрес нашей больницы чудо-юдо-аппарат, которого даже у американцев нет и не будет.
- Да, с такими, - я показал кавычки, - друзьями на этой земле бесследно не пропадёшь.
Мамин передал мне выписной документ.
- Что вы делали с сестрой Гузеева в ванной комнате? - Доктор полил хлорофитум из гранёного стакана. Я прошёлся задумчивым взглядом по всему кабинету, утонувшему в море солнца.
- Она просила её помыть.
- Это в её духе. Неделю назад в фойе она устроила репетицию своих похорон. 
- Я натёр её тело до красноты, будто в каком-то трансе. Может, она как-то воздействует на психику?
- Ведьма она и энергетический вампир. - Доктор обезвредил хлопком ладоней надоедливого комара. - Возраст её нам не известен, паспорт и полис заполнен на 13-летнюю девочку. От этого и пляшем.
- Я заметил у Алексы медиумные способности.
Доктор вылил ещё один стакан в умирающий хлорофитум, и тонкая, журчащая струйка сверкающей водицы закапала на пыльный пол.
- Братец хорошо платит за свою больную сестру, к остальному мы особо не приглядываемся, мало ли на белом свете дураков и дурочек. 
Постучавшись, в кабинет вошла запыхавшаяся медсестра Лена, с кипой медицинских карт.
- Эдуард Валерьевич, Ирина Сергеевна просила вам отнести карты за март по гриппу и ОРВИ. А эти три карты - по гепатиту. 
- Всё понял, зайка. Ну прощайте, Иван, доброй вам дороги! - Мы пожали друг другу руки и я вышел в затемнённый коридор. Алекса стояла у огромной пальмы  опустив голову, как будто уснула на ходу.
Я хотел молча пройти мимо, но она схватилась за мой локоть.
- Что ОН тебе говорил? - Алекса бешено вращала дикими глазами, переминаясь с ноги на ногу.
Мимо прошла Савчук рука в руку с Ромашкой. Обе с чисто женским любопытством взглянули на нас, Ромашка как зайчик хихикнула: 
- Тили-тили тесто, жених да и невеста.
Мы прошли до фойе, Алекса всё так же держала меня за руку.
- Доктор выдал мне выписку и всё. Ничего не было.
- Он сука, - ядовито выругалась самая странная пациентка этого заведения.
- Он дал тебе приют, ты должна благодарить его за это.
- ...и братец, сука тоже, обычная алчная тварь, как и все на этой проклятой земле.
- Чем занимается твой брат?
- Валентин, сука? Ищет спасение для этого проклятого человечества.
- В смысле?
- Ты совсем дурак, Ванюша, славянских слов не понимаешь? Поди, обрезанный?
На этот раз выругался я.
- Братец мой, ситцевый, уверял меня что в Европе масоны-сатанисты Чёрную Шамбалу построили. Адроном называется.
- Понятно. Значит, Силы Зла восстали против Сил Света.
- Вечная битва - вот что это называется. Только и Валентинчик мой тоже ку-ку: разве Зверя голыми руками схватишь и дух с него вытряхнешь?! Что толку с пустого человека, даже если он закончил с десяток университетов. Великие Махатмы учились у неба и земли, ели раз в неделю, но держали сознание своё в В Е Л И К О Й  Т И Ш И Н Е.
Я направился к выходу, Алекса плелась где-то рядом. Из-за спины я спросил:
- Зачем просила помыть себя?
Алекса шмыгнула носом, глубоко вздохнула и ответила:
- После смерти моей я буду тебе помогать. Не чужой ты мне человек теперича. Добрые люди помощью крепки, а зло само пробьётся. Ищи дорогу в Шамбалу, к Великому Махатме Эль Мории, но не как брат мой ищет: он умом ищет, а ты ищи всей своей сутью.

© Copyright: Алексей Суслов, 2019

Регистрационный номер №0440619

от 28 февраля 2019

[Скрыть] Регистрационный номер 0440619 выдан для произведения: 14 мая 2012
- Accidit in puncto, quod non speratur in anno.
В один миг случается то, на что не надеешься и годами.
Глас доктора был подобен грому иерихонских труб. Возвращаясь к бытию, к приобщению наших жизненных "конспектов", больше ощущаешь себя беспомощным моллюском, нежели существом, которое по существу стоит превыше ангелов Господних. Тем более странно звучит выше сказанное, когда ты подсоединён к катетеру и веки твои тяжелее лика египетского Сфинкса.
Я видел перед собой собрание белых силуэтов, безумно кристальный солнечный свет. Я понял, что слова доктора, шершавые как подмороженный войлок, были напутствием в новую жизнь. После обращения к тебе на тарабарском языке, чувствуешь по отношению к себе полную амнезию - полною, потому как я не понял не первой, не второй фразы.
Внезапно в моих серых клеточках что-то взорвалось и первым словосочетанием на русском (я вздрогнул при осознании своей причастности к такому широчайшему государству, как РФ), было тёмное "адронный коллайдер", которое я и выговорил вслух.
- Коллайдер? Забавно. Обычно, наши пациенты кроме ругательств и слова "пенсия" ничего другого не произносят. - Доктор хитро по-щучьи усмехнулся и я готов был заключить пари на миллион, что его нелепые своей мужиковатостью усы были аксессуаром, а не плодом природы. 
- Я не имею понятия о том, что вылетело из моего смутного сознания, - как на духу признался я, уставившись в флюоресцентную лампу.
Женщина лет 45-50 лет, вся какая-то посеребрённая, с мощной грудью правильной формы, подойдя ко мне, приподняла мои веки, посветила "инопланетным" прибором и сказала болезненно сухим голосом:
- Лена, сделаешь электроэнцефалографию и МРТ, срочно и без промедления. Да, не забудь противоотёчное. И хватит сосать карандаш, не красиво. - И вновь повернувшись ко мне, она выдала служебную информацию:
- Я - Ирина Сергеевна Савчук, врач-реаниматолог, а этот любитель римских словесных выпячиваний собственного превосходства - Эдуард Валерьевич Мамин. Если вдруг назовёте нашего коллегу императором Калигулой, а тем паче Нероном, вы не извратите действительность. - Дама ещё выше приподняла грудь, взбила копну металлических волос, и постукивая как эльзасская лошадь звучными каблуками, по-девичьи выпорхнула из тесной и душной палаты, где кроме вашего покорного слуги обитало ещё четверо пациентов, россыпь вездесущих тараканов высшей упитанности, парочки буйных мух самого противного человеческой памяти окраса и много-много-много белого-белого-белого.
- Вы осознаёте кто вы и где находитесь? - дежурным тоном спросил у меня доктор Мамин.
- Вполне. У вас нет хвоста и рогов.
- Быстро о юморе вспомнили. Я заметил, при первых минутах нашего появления вы выглядели как при анамнезе полной амнезии. Однако, быстро пришли в себя. Что ж, при тренированном научной работой мозге такое очень даже логично.
Я улыбнулся как китайский болванчик.
- Мы вас приняли как Ивана Иванова. Ни документов, ни карт, ни телефона. Вы не с неба свалились?
В уголках моего рта лопнула сухая кожа. Инстинктивно облизнув обветренные губы, я почувствовал присутствие крови, и едкая тошнота пронеслась от горла и до пупа. Как снежинки закружились мушки перед глазами, а над доктором возник овальный нимб.
- Леночка, покормите больного. Да, и ещё: проветрите палату, ужасно воняет мочой.
Эдуард Валерьевич удалился походкой премьер-министра.

15 мая т.г.
Я спал пол-ночи, разодрав до крови уши и подбородок. Ольгинская районная больница была отнюдь не из самых тихих и безмятежных: одна вездесущая как демон Алекса чего стоила! Рыхлый, голодный, охочий до сплетен и пустопорожних разговоров, этот уродливый карлик жил какой-то неведомой нам, землянам, особенной "жизнью", оставляя после себя отходы жизнедеятельности своей кармы. 
У Алексы были позднелиственно-зелёные глаза, с юродивой хитринкой, с жаждой жить за счёт чужой энергетики, когда своей было 1,58. Но я полюбил это несчастное существо любовью лепидоптеролога к объекту своей коллекции. А ведь докторша И.С. Савчук, как бывшая заведующая Владивостокской противочумной станции, отвергающая на корню всякую жалость к наследникам ущербных генов, говорила после того, как я чистосердечно поделился с Алексой половинкой яблока без кожуры: имей только одно сострадание - сострадание без страдания (sic!). Я попросил развёрнутое объяснение. И тут Ирину Сергеевну прорвало: что такое "доброе сердце"? Райсобес, Красный Крест, Орден Милосердия Матери Терезы Калькуттской? Сострадание - снять с нищего и опустившегося его последнее рваное рубище, чтобы увидев свою наготу, он вспомнил что он человек. Я мог мысленно аплодировать философу Савчук, предоставляя ей все заслуженные лавры и почести, но Алекса нуждалась в человеческой терпимости и добросердечии. И в этот день я отдал этому всеми презираемому существу всё своё свободное от лечебных процедур время. Алекса свистящими звуками своего огромного рта произнесла "сон", и я понял что она назвала меня своим сыном.

На следующий день, ближе к вечеру
На завтрак была манна небесная, а на обед - манна земная - борщ (без мяса, но с запахом). Скажу вам честно, это хирургическое "отделение" уже перешло внутри меня из печени в аппендикс. Если бы не крошка Алекса, я взял бы всё содержимое Крепости белых халатов в заложники, обожравшись трентала. Но Алекса, как женщина sexual addiction постоянно норовила прикоснуться к моей коже, моим волосам, что в итоге вылилось в странный эпизод, произошедший в больничном душе.
Началось с того, что я плохо почувствовал себя после ядоедения в столовой этого странного заведения, где "не навреди живому - primum non nocere" выведено в заповедь, но понимается и производит совсем иные, прямо противоположные действия.  У Ромашки я разжился активированным углем, долго гулял вдоль клумб с анимонами и примулами, как живой классик прохаживал бы  по лесным угодьям какого-нибудь литераторского посёлка. Лавочки были свежеокрашены. И меня потянуло увидеть грустное лицо Алексы в обрамлении сухих и прытких русых волос.
- Ты где был? - голос Алексы сканировал меня от пят до макушки.
- Дышал природой. Которой уже не стало. Опыт глаз надёжнее домыслов разума.
Алекса сложила короткие ручки на животике. Мы отошли от двери моей палаты и углубились сквозь ряды чёрных кожаных кресел вперемешку с поломанной аппаратурой самого странного и вычурного пошиба. Кое-где выгибали позвоночники и выставляли округлые бока матрасы-зебры, собранные одним десятком и более пододеяльники, простыни с жёлтыми пятнами (каждый живущий знает какая чернильница их оставила), наволочки и пледы. Пройдя этим лесом, мы как два влюблённых под чутким взором Купидона укрылись в счастливом гроте, оказавшемся ванной комнатой №3.
- Вау, - выкинула нетерпеливо первое попавшееся слово разрумяненная подруга и начала стаскивать с себя колющеюся одежду неловкими движениями всего тела. Она была подобна 70-летнему дождевому червю, разоблачающегося от генеральского мундира. Да, и у дам самого майского характера (май - будешь маяться), случается, как говорят поэты, обширный целлюлит. Видать, водичка подзадержалась в аленом жирке. Я тут же включил кран с горячей водой. 
- Аля, почему ты не носишь лифчик? - Я забыл немецизм "бюстгальтер" и вышел из затруднения как Иван Иванов. - Чувствительные соски? Или ареолы?
- Я не рабыня человеческой моды.
- То есть, если бы у тебя были "усики" над верхней губой, ты бы их хранила до второго пришествия?
- У меня есть другие "усики", и тоже над губой, - Алекса так заржала, что пукнул кран горячего водоснабжения. Мне были продемонстрированы обильные кучерявые джунгли лобковых волос.
Алекса (моя распутная Аля) попросила меня, чтобы я её вымыл. "Как свою любимую лошадь, - добавила она, - Кто ещё это сделает, кроме тебя, мой дуреманчик". Эта карликовая женщина имела великий дух.
Я мыл её так нежно и по-особому заботливо, что иногда казалось мне, что Аля гукает как кроха-беби. Долгие волшебные минуты наслаждения. Древние боги уснули в своих чертогах, в наш мир навечно вошла весна и смерть под жёлтым дождём ушла глубоко в дышащую землю.

18 мая т.г.
В эту пятницу я зашёл в кабинет доктора Мамина за выпиской. Вовсю работал старенький корейский вентилятор, окно было приоткрыто, звучала "Радость каменщиков" Моцарта. Музыка растрогала меня до слёз.
- Итак, Иван, ваше самочувствие приведено в норму. Хотя, как врач с 25-летним стажем скажу, что при ретроградной амнезии я впервые вижу столь стремительное восстановление всех функций мозга. Да что я говорю, вы сами всё прекрасно понимаете, дружище. 
- Кто такая Алекса? Как она здесь оказалась? - опускаясь на стул у самого стола спросил я вполне будничным тоном.
- Да я и сам толком не знаю. Ваня, вы сотрудник силовых структур?
- Отчасти. Бывший, если быть точным. Теперь я вольный казак.
Эдуард Валерьевич прошёлся по своей стрижке в виде канадки удлинённой ладонью с хорошо ухоженными ногтями. Его голливудская борода делала его ещё респектабельнее. А ведь при первой встрече я был противоположного мнения об усах дока.
- Её родной брат живёт и работает где-то в Стране кенгуру. Какой-то научный светила в антропологии и изучении древних культур. Фамилия Гузеев вам о чём-то говорит?
- Впервые слышу, - соврал я.
- Тут о вас интересовались, прямо шквал звонков в наш приёмный покой, будто вы знаменитость какая-то.
Я снял очки и повозился носовым платком в уголках глаз.
- И этот Гузеев так же мной интересовался?
- И он, родимый. Спрашивал, какие лекарства нужны, готов помочь в реабилитации. А некий Иннокентий Иосифович выслал на адрес нашей больницы чудо-юдо-аппарат, которого даже у американцев нет и не будет.
- Да, с такими, - я показал кавычки, - друзьями на этой земле бесследно не пропадёшь.
Мамин передал мне выписной документ.
- Что вы делали с сестрой Гузеева в ванной комнате? - Доктор полил хлорофитум из гранёного стакана. Я прошёлся задумчивым взглядом по всему кабинету, утонувшему в море солнца.
- Она просила её помыть.
- Это в её духе. Неделю назад в фойе она устроила репетицию своих похорон. 
- Я натёр её тело до красноты, будто в каком-то трансе. Может, она как-то воздействует на психику?
- Ведьма она и энергетический вампир. - Доктор обезвредил хлопком ладоней надоедливого комара. - Возраст её нам не известен, паспорт и полис заполнен на 13-летнюю девочку. От этого и пляшем.
- Я заметил у Алексы медиумные способности.
Доктор вылил ещё один стакан в умирающий хлорофитум, и тонкая, журчащая струйка сверкающей водицы закапала на пыльный пол.
- Братец хорошо платит за свою больную сестру, к остальному мы особо не приглядываемся, мало ли на белом свете дураков и дурочек. 
Постучавшись, в кабинет вошла запыхавшаяся медсестра Лена, с кипой медицинских карт.
- Эдуард Валерьевич, Ирина Сергеевна просила вам отнести карты за март по гриппу и ОРВИ. А эти три карты - по гепатиту. 
- Всё понял, зайка. Ну прощайте, Иван, доброй вам дороги! - Мы пожали друг другу руки и я вышел в затемнённый коридор. Алекса стояла у огромной пальмы  опустив голову, как будто уснула на ходу.
Я хотел молча пройти мимо, но она схватилась за мой локоть.
- Что ОН тебе говорил? - Алекса бешено вращала дикими глазами, переминаясь с ноги на ногу.
Мимо прошла Савчук рука в руку с Ромашкой. Обе с чисто женским любопытством взглянули на нас, Ромашка как зайчик хихикнула: 
- Тили-тили тесто, жених да и невеста.
Мы прошли до фойе, Алекса всё так же держала меня за руку.
- Доктор выдал мне выписку и всё. Ничего не было.
- Он сука, - ядовито выругалась самая странная пациентка этого заведения.
- Он дал тебе приют, ты должна благодарить его за это.
- ...и братец, сука тоже, обычная алчная тварь, как и все на этой проклятой земле.
- Чем занимается твой брат?
- Валентин, сука? Ищет спасение для этого проклятого человечества.
- В смысле?
- Ты совсем дурак, Ванюша, славянских слов не понимаешь? Поди, обрезанный?
На этот раз выругался я.
- Братец мой, ситцевый, уверял меня что в Европе масоны-сатанисты Чёрную Шамбалу построили. Адроном называется.
- Понятно. Значит, Силы Зла восстали против Сил Света.
- Вечная битва - вот что это называется. Только и Валентинчик мой тоже ку-ку: разве Зверя голыми руками схватишь и дух с него вытряхнешь?! Что толку с пустого человека, даже если он закончил с десяток университетов. Великие Махатмы учились у неба и земли, ели раз в неделю, но держали сознание своё в В Е Л И К О Й  Т И Ш И Н Е.
Я направился к выходу, Алекса плелась где-то рядом. Из-за спины я спросил:
- Зачем просила помыть себя?
Алекса шмыгнула носом, глубоко вздохнула и ответила:
- После смерти моей я буду тебе помогать. Не чужой ты мне человек теперича. Добрые люди помощью крепки, а зло само пробьётся. Ищи дорогу в Шамбалу, к Великому Махатме Эль Мории, но не как брат мой ищет: он умом ищет, а ты ищи всей своей сутью.

 

Чёрная Шамбала. Гл. 5

Эля