Эта глава основана на книге Деяния Апостолов 6:5—15; 7
Стефан, старший из семи дьяконов, был человеком удивительного благочестия и твердой веры. Будучи иудеем по происхождению, он свободно говорил по-гречески и был знаком с греческой культурой и обычаями. Поэтому он счел возможным проповедовать Евангелие в синагогах греческих евреев. Неустанно трудясь на ниве Божьей, он смело говорил о своей вере. Ученые раввины и законники вступили с ним в открытые прения, надеясь одержать легкую победу. Но они “не могли противостоять мудрости и Духу, Которым он говорил”. С ним был Святой Дух, а из слов его становилось ясно, что он тщательно изучал пророчества и разбирался во всех тонкостях закона. Он умело отстаивал истины, которые проповедовал, и одержал полную победу над своими противниками. На нем исполнилось обетование: “Итак положите себе на сердце не обдумывать заранее, что отвечать; ибо Я дам вам уста и премудрость, которой не возмогут противоречить, ни противостоять все противящиеся вам” (Луки 21:14, 15).
Когда священники и правители увидели, какой силой обладают проповеди Стефана, они исполнились злобой и ненавистью. Вместо того чтобы принять его доказательства, они решили заставить его замолчать навсегда, предав смерти. Иногда им удавалось подкупить римские власти, и, взяв бразды правления в свои руки, судить и казнить узников по своим обычаям. Враги Стефана не сомневались, что смогут снова воспользоваться этим средством, не подвергая себя никакой опасности. Они схватили Стефана и привели в синедрион для судебного разбирательства.
Чтобы опровергнуть доводы узника, из соседних стран пригласили ученых иудеев. В зале суда присутствовал и Савл из Тарса, который взял на себя роль главного обвинителя Стефана. Призвав на помощь все свое незаурядное красноречие и логику раввинов, он попытался убедить народ, что Стефан проповедует ложные и опасные учения; но все же он увидел в Стефане человека, который прекрасно понимал, как следует проповедовать Евангелие всем народам, согласно Божьему плану.
Поскольку священники и правители не могли противостоять ясным и спокойным доводам Стефана, они решили устроить показательное судилище. Думая выместить на нем свой гнев и запугать других, чтобы никто не принимал новых верований, они наняли лжесвидетелей, которые заявили, что Стефан хулил храм и закон. “Мы слышали, как он говорил, — сказали эти свидетели, — что Иисус Назорей разрушит место сие и переменит обычаи, которые передал нам Моисей”.
Когда Стефан стоял лицом к лицу с судьями, готовясь ответить на обвинение в богохульстве, его лицо было озарено святым сиянием, и “все, сидящие в синедрионе, смотря на него, видели лице его, как лице Ангела”. Многие, видевшие этот свет, трепетали и, закрывая свои лица, отворачивались, но неверие и предубеждение священников не поколебались.
Когда Стефана спросили, справедливы ли выдвинутые против него обвинения, он начал говорить в свою защиту чистым, взволнованным голосом, который наполнял весь зал синедриона. Присутствующие завороженно слушали, как он пересказывал историю избранного народа Божьего. Он показал основательные знания иудейской системы богослужений и ее духовного истолкования в свете того, что совершил Христос. Он повторил слова Моисея, предсказывавшего о Мессии: “Пророка воздвигнет вам Господь Бог ваш из братьев ваших, как меня; Его слушайте”. Он заявил о своей верности Богу и иудейской вере, однако подчеркнул, что закон, которым иудеи надеялись спастись, не уберег Израиль от идолопоклонства. Всю иудейскую историю он сообразовывал с Иисусом Христом. Он упомянул о строительстве храма Соломонова и сослался на слова Соломона и Исаии. “Всевышний не в рукотворенных храмах живет, как говорит пророк: ‘Небо престол Мой, и земля подножие ног Моих; какой дом созиждете Мне, говорит Господь, или какое место для покоя Моего? Не Моя ли рука сотворила все сие?’”
Когда Стефан произнес эти слова, народ пришел в смятение. Услышав, что он связал пророчества с Христом и высказался в подобном духе о храме, священник изобразил на лице ужас и разодрал свои одежды. Для Стефана это послужило знаком того, что вскоре его голос умолкнет навсегда. Видя, как люди противятся его словам, и зная, что он свидетельствует последний раз в своей жизни, он оборвал проповедь, резко закончив ее на полуслове.
Прервав рассказ о минувших событиях, он обратился к своим суровым судьям и воскликнул: “Жестоковыйные! Люди с необрезанным сердцем и ушами! Вы всегда противитесь Духу Святому, как отцы ваши, так и вы: кого из пророков не гнали отцы ваши? они убили предвозвестивших пришествие Праведника, Которого предателями и убийцами сделались ныне вы, вы, которые приняли закон при служении Ангелов и не сохранили”.
Услышав это, священники и правители пришли в неописуемую ярость. Похожие больше на хищных зверей, чем на людей, они устремились на Стефана, скрежеща зубами. На жестоких лицах, окружавших его, узник читал свою участь, но оставался непоколебим. Он не боялся ни смерти, ни разъяренных священников, ни возбужденной толпы. Он отрешился от того, что происходило вокруг. Перед ним открылись врата небесные, и, взглянув вверх, он увидел славу престола Божьего и Христа, Который, казалось, только что поднялся с престола, готовый поддержать Своего раба. И Стефан торжествующе воскликнул: “Вот, я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога”.
Он стал описывать славную картину, открывшуюся его взору, и гонители Стефана не могли этого вынести. Заткнув уши, чтобы не слышать слов его, с громкими криками ярости они как один ринулись на него, и, “выведши за город, стали побивать его камнями”. “И побивали камнями Стефана, который молился и говорил: Господи Иисусе! приими дух мой. И, преклонив колена, воскликнул громким голосом: Господи! не вмени им греха сего. И, сказав сие, почил”.
Иудеи не могли вынести Стефану законный приговор, вместо этого они подкупили римские власти большой суммой денег, чтобы те не расследовали это дело.
Мученическая смерть Стефана произвела глубокое впечатление на всех очевидцев. В памяти тех, кто оказался поблизости от места казни, навсегда остались слова Стефана, тронувшие их сердца, и Божественная печать на его лице. Все это говорило об истинности вести, которую он возвещал. Его смерть явилась тяжелым испытанием для Церкви, но она способствовала обращению Савла. Савл не мог забыть твердость веры мученика и славу, покоившуюся на его лице.
Во время суда и казни Савл, казалось, был одержим яростным рвением. Впоследствии он негодовал на собственное тайное убеждение, будто Стефан принял почести от Бога в тот самый момент, когда был обесчещен людьми. Савл продолжал преследовать Церковь Божью, участвовал в гонениях на верующих, которых он хватал в собственных жилищах и предавал священникам и правителям для тюремного заключения и казни. Все это приводило в ужас иерусалимских христиан. Римские власти не пытались препятствовать жестокости и втайне помогали иудеям, чтобы заслужить их благосклонность.
После смерти Стефана Савл был избран членом синедриона — так была отмечена роль, которую он сыграл в убийстве этого мученика. Теперь он стал могучим орудием в руках сатаны, противоборствуя Сыну Божьему. Но вскоре этот безжалостный гонитель перейдет на сторону Церкви, которую он терзал. Некто более Могущественный, чем сатана, избрал Савла на место убитого Стефана, чтобы проповедовать Евангелие, страдать за Его имя и распространять повсюду весть о спасении через пролитую Им Кровь.
Помочь сайту
Поздравления
