Перекресток Глава 18

Я привез мисс Пирс в район Мичхен, в гостиницу, которая называлась… «Triginta Argenteos».[1]
Либо у метрдотеля был хреновый юмор, либо он зачитал до дыр Библию.
Высотное здание, из рыжего кирпича, анфиладой ступенек и стеклянной вращающейся двери, у которой торчит швейцар. Старикашка в темно-синем сюртуке и в фуражке. Густая борода с проседью, как слюнявчик прикрывает большую часть груди.
- Идемте. – Я вытащил ее сумку из машины и двинулся к лестнице.
Просторный холл, в котором могло уместиться с сотню человек, предпочел вместить в себя лишь, дерматиновые диванчики, ляпистые ковры на полу и выпендрежные обои, которые к слову говоря, совершенно не смотрелись. Справа от двери, располагалась стойка рецепшена. Слева дверь, ведущая в бытовку, где по сути, торчали охранники.
Миловидная женщина, чуть за тридцать, подняла глаза, как только я подошел к ней. Она натянула дежурную улыбку, спешно поправляя воротничок белой сорочки.
- Добро пожаловать в «Triginta Argenteos». Желаете снять номер? – она смотрела на меня, как на долгожданный подарок…
Или как оголодавшая девственница на фалоимитатор…
Или как на ванильное мороженое в жаркий день…
Короче, все сводилось к тому, что она не просто смотрела на меня, как на клиента… а как на кандидата в свою постель.
Честно говоря, я нисколько не удивлен ее реакции.
Не скажу, что я красавец… нарцисс, мать твою, но для них я, почему-то кажусь неотразимым. Иногда, это начинает раздражать.
Когда взгляд женщины упал на мисс Пирс, она вскинула брови, точно решив про себя – милочка, дорогу опытным.
Я мысленно усмехнулся.
- Здравствуйте, - я глянул на ее бейджик. – Бетти. Я детектив полиции, Нэш Филип. – Я показал свое удостоверение.
Бетти побледнела.
- Что-то случилось?
- Нет, ничего. – Пришлось улыбнутся, чтобы Бетти успокоилась и вернула краски лицу. – Я бы хотел снять одноместный номер на свое имя.
- Хорошо. – Она положила передо мной несколько листов бумаги. – Заполните формуляр, пожалуйста.
Пока я заполнял бумажки, мисс Пирс слонялась по холлу, в надежде увидеть здесь хотя бы что-то помимо мебели и живой картинки представителя от всех женщин, что пытается меня соблазнить. Но, к сожалению… ей оставалось только пялится на обои и ковры.
Через пару минут, в двери гостиницы вошли двое в «голубой форме». Они поздоровались со мной и протянули распечатки фотографий миссис Чампин. Дверь слева открылась и вышел бочонок с пивом. Охранник, по имени Боб.
Я закончил с формуляром и подошел к нему, разъяснив, как обстоят дела. Что, некая миссис Чампин, сейчас объявлена в розыск. Она опасна, и если вдруг заявится сюда, ее немедленно следует арестовать.
- Так она с головой не дружит в своем возрасте? – переспросил бочонок с пивом, рассматривая фото.
- Вероятней всего. Будьте настороже. 
Фото я раздал швейцару, Бетти и охранникам. 
Поднявшись на лифте, на четвертый этаж и миновав скудно выкрашенный коридор, с анфиладами дверей, я и мисс Пирс, вошли в номер. «Голубая форма» осталась за дверью.
Я щелкнул реле и комната засияла теплым желтым светом. Неплохо, для гостиницы с тремя звездочками. Чистая и просторная.
Здесь чувствовалась прослойка жизни. Возможно, потому что люди, что заселялись в этот номер, оставляли после себя крупицу эмоций.
Мягкий диванчик, посреди комнатки. Камин, конечно искусственный. Стол и два стула у окна, завешенного плотными портьерами. От несущей стены, две двери с матовыми стеклами, ведущие в спальни.
Я распахнул одну из дверей, пропуская мисс Пирс вперед. Большая кровать. Столик с торшером. Стеной шкаф. Почти по-семейному.
- Вы привезли меня в Мичхен, в надежде, что миссис Чампин побоится сюда заявится? Думаете, ее остановит район умников?
- Я надеюсь на это. – Я положил сумку на стол. – Располагайтесь, мисс Пирс.
Мой взгляд упал на кровать.
Я сглотнул, отмахиваясь от мысли, что между нами произойдет это именно здесь. Черт, если бы я оставил мисс Пирс у себя… наверняка, это был бы плохой, плохой, плохой, конец. Она послала бы меня к такой-то матери, бросив на ходу, что я грязная скотина и все в таком роде. Ну, мисс Пирс уже однажды послала меня в задницу. Так почему бы не послать меня и к ее бабушке?
- Ничего не бойтесь. Мои ребята караулят у двери.
- У них боевые патроны? – она сняла куртку, повесив ее на спинку стула и пропустила пальцы сквозь волосы.
- Конечно.
- Это хорошо.
Мисс Пирс открыла еще одну дверь в ванную комнату. Я последовал за ней. Она подошла к душевой кабинке и отодвинула дверцу в сторону. Подхватила два одноразовых бутылька, затем вернула их на место. Ухватившись за вентиля, мисс Пирс повернула их против часовой стрелки.
- Ладно. Вы… хм, я пойду.
Она кивнула, рассматривая шесть, от маленьких до больших, белых махровых, полотенец, висящих на сушилке.
- Вы придете еще? – спросила мисс Пирс, когда я уже ухватился за ручку двери.
- Да. Как только освобожусь, я сразу же приду. Отдыхайте. – И я вышел. Сказал парням, чтобы не спускали глаз с нее.
Уже почти девять вечера, а у меня кислород перекрыт. В смысле… отчет не закончен. Сумасшедшая старуха охотиться за мисс Пирс. Ее сынок – неизвестный приблудыш, которого невозможно поймать, потому что примет не достаточно.
Ни отпечатков. Ни улик. Ни-че-го.
Он, точно призрак.
Этот ублюдок убивает женщин и исчезает, словно его и не существует.
Черт. Как такое возможно?
Откуда у миссис Чампин взялась кровь?
Рядом с жертвой не было крови. Ребята изучили девчушку вдоль и поперек и не нашли внешних ран. Только внутренние. Как и с Джини Свит и Пеппер Хат – деформация мягкий и костных тканей.
Не пойму. Что, мать твою, сейчас за способы убийств пошли?
Если раньше использовали холодное оружие… удавку… вообщем, все подручные инструменты, то этот ублюдок включил показуху.
Что он пытается доказать? Что он лучше других?
И эта фраза мисс Пирс – взгляните на меня и увидите его… что это значит?
Значит, что я должен списать физиономию убийцы с лица мисс Пирс? Превратить ее милое личико в нечто дерьмовое?
Да, он брюнет. Да, у него серые глаза. Да, ему двадцать три года.
И что? В Америки куча с такими приметами.
Я достал сигарету и подкурил. Сел в машину и покатил в свой район – в Хоупес.
Решил, что мне надо выпить.
Я давно не пил… наверное, с тех пор, как меня ласково попросили не соваться в «Синий Джин».
А, да пошло оно к такой-то матери!
Я хочу выпить скотча и немного расслабиться.
Мне необходимо, хоть что-то положить в свой желудок и унять язву… по имени Ханни Пирс.
Да? Уверен?
Позвонил Маркси, предложив ей выпить в баре «Синий Джин» и заодно обсудить, что она нарыла в базе. Напарница упиралась, правда не долго.
Так, что через пятнадцать минут я сидел за столиком и пил вторую порцию скотча.
Еще через пятнадцать минут, в бар заявилась Маркси.
Неизменная. В темно-зеленом брючном костюме.
Она села за столик, откинувшись на спинку стула и долго смотрела на меня.
- Что?
- Ничего.
- Что будешь пить?
- Тоже, что и ты.
Я отсалютовал официантке, две порции скотча.
- Ну, давай, детка, порази меня.
Маркси усмехнулась.
- Жизнь миссис Чампин не такая уж и насыщенная. Родилась в Папсквере в 1948 году. В тридцать пять, устроилась кассиршей в местном универмаге. Вышла замуж. Двое детей.
- В тридцать пять. – Кивнул я. Прибежала официантка с необходимой, для меня дозой алкоголя.
Молодая, привлекательная. На ней была белая футболка, которая подчеркивала линию ее талии и груди. Короткая черная юбка, на поясе которой свисал небольшой кармашек. Ее взгляд прошелся по мне, как металлоискатель по заминированному полю.
- В тридцать пять. А до этого времени, у миссис Чампин, в прошлом, Софи Леттер, было несколько приводов в полицию, за проституцию.
Опля… в голове всплыли размышления мисс Пирс.
Возможно, эти жертвы случайны. А возможно, они имеют для него смысл. Допустим, что убийца не переносит проституток, потому что… ну, не знаю, может, потому что его мать была проституткой и убийца прошел через насилие. Такое часто случается. Клиенты, которых обслуживала его мать, могли переметнуться на маленького, беззащитного мальчика. Возможно, из-за этого, у него ненависть к женщинам в целом, потому что мать не защитила его. Я могу и ошибаться.
Да, как раз наоборот, мисс Пирс. Вы попали в точку.
- А что до детей? – делаю глоток скотча и тянусь за сигаретами.
- Был внебрачный сын.
- Имя есть?
Маркси отхлебывает скотча.
- В документах числиться, как Шон Леттер. Но, знаешь, - она придвигается ко мне. – Он погиб, когда ему было двадцать три года.
- Уверена? Может, это ложная информация?
- Есть заключение патологоанатома. Смерть в результате ножевого ранения в сердце.
Твою мать.
Тогда, я ничего не понимаю.
- Убийцу нашли?
- Нет. Когда полиция приехала на место, то в квартире никого, кроме погибшего не было. На ноже, кроме отпечатков самого убитого, нет. Никаких следов борьбы. Поэтому, полиция решила, что это суицид, в следствии чего и погиб Шон Леттер. Дело закрыли.  
- Твою мать. – Это я уже повторил вслух. – Ну, а его мать? Где она была в это время?
- Исчезла. Поговаривали, что миссис Чампин, частенько уезжала и не появлялась по нескольку месяцев. И еще, погибший проживал с отчимом, Джоном Фишером. Но, и тот скончался от туберкулеза еще в 1992 году.
- Хм, - только и выдал я.
- Соседи говорят, Фишер водил к себе женщин и тоже… мхе, определенной категории.
- Получается, мальчик жил среди разврата. – Скотч отправился в глотку, опалив слизистую. – Просто идеальная, мать-его-Большая-любовь.[2]Неудивительно, что он так закончил свою жизнь.
Поднимаю глаза и вижу, как в бар входит Святая Троица дикобразов. Один из них, что игрался с ножичком вскидывает брови и шагает ко мне.
О, отлично. Давно я не разминал свои костяшки.
Ублюдок встает между нами.
- Ты забыл, что я говорил, коп? – спрашивает ублюдок. Маркси смотрит на меня, затем на него. От него за версту разит алкоголем.
- Если мои мозги еще не атрофировались, то этот бар принадлежит Джиму. А вот ты каким боком?
- Я его брат. Двоюродный.
- И что? – тушу окурок в пепельнице.
- Я же сказал тебе, чтобы ты не появлялся в этом баре.
- Да, что ты? – притворно удивляюсь, качая головой, смотря на Маркси, которая потянулась к кобуре.
- Имею полное право. – Ублюдок скрещивает руки на груди.
- Ты можешь иметь кого угодно, кроме меня и ее. – Указываю на свою напарницу.
Ублюдок смотрит на Маркси и усмехается, оглядывая ее.
- Так это – она? А я думал, что это переодетый мужик. На женоподобных педиков потянуло, коп?
Моя ярость кипит, но я пытаюсь сохранить невозмутимый вид.
Поднимаюсь с места.
- Повтори, свой вопрос?
- Нэш…
Я жестом останавливаю Маркси.
- Я спросил, тебе нравится трахать женоподобных педиков?
Я жестко улыбаюсь, понимая, что сейчас этому говнюку светит полет в Зазеркалье и знакомство со Шляпником и шизонутым кроликом.
- Знаешь… я сам не в восторге от нее. И с удовольствием бы взгрел ее задницу дефибриллятором… но так получилось, что твоя ирония, переплюнула все мои фантазии. 
- Пошли на хрен отсюда.
Я усмехаюсь, проведя языком по нижней губе и… резко ударяю говнюка лбом в нос. Второй удар не заставляет себя ждать, и отправляется прямо ему в солнечное сплетение.
Когда клиент начинает хрипеть от боли, я хватаю его за грудки и швыряю к барной стойке, крепко вжимая его поганую тушу в стол.
- Послушай меня, парень. – Шиплю я. – Я пью скотч. Я плачу за скотч. Так, что усади, на хрен свою задницу, пока я не нашпиговал ее свинцом.
- Хэй, коп. – Рука Джима ложиться на мое плечо. – Оставь этого придурка. Он сегодня не в адеквате.
Бармен обходит стойку и хватает своего братца за шкирку, уводя в подсобку.
- Выпивка за мой счет. Тебе и твоей напарнице. – Говорит он вдогонку.
Я возвращаюсь за столик, к которому несется официантка с напитками.
- Я смахиваю на женоподобного педика? – усмехается Маркси, отпивая скотч. Я закуриваю.
- И все потому, что у тебя нет мужика.
- Ого. Да, ты прямо миссис Марпл! – хохочет она. – И как же я не заметила, что мои красные дни календаря регулярны. Не звучит сигнал, принять противозачаточную таблетку, а в ящичке стола не лежат презервативы?
Я смеюсь. Верно, верно, верно. 
- Значит, ты мечтаешь взгреть мою задницу дефибриллятором?
- Я не правильно выразился. Мечтал. Это было в прошлом. – Делаю глоток скотча. – И, ты знаешь, что в моем понимании означает дефибриллятор.
Маркси кивает.
- Объясни мне, детка… какова вероятность, что я и ты, попадем в психушку, если, якобы, мертвый Шон Леттер, окажется жив?
- Это зависит оттого, насколько он был мертв, когда патологоанатом вскрыл его грудную клетку.
- Черт, ну, ты же знаешь, как можно все это дело замять? Тело Шона Леттер, могли подменить и выдать его за другого.
- Нэш, - Маркси устало вздыхает. – Патологоанатомы просветили его вдоль и поперек. Это был Шон Леттер. И он мертв уже двадцать два года.
- Тогда слова миссис Чампин – бред.
- Она сумасшедшая. – Маркси оглядывается на бармена. – С нее больше, чем историю космодрома, не возьмешь.
- Знаешь, - я наклоняюсь к напарнице. – Пока старушка была еще в себе, я спросил ее – видела ли она кого-нибудь ночью, ну, когда головы перетащили в квартиру одной из погибших.
- Ну?
- Она сказала, что видела женщину.
- Женщину?
Я салютую еще на две порции скотча.
- Да. Теперь, не возьму в толк, кому верить. Либо миссис Чампин все придумала. Либо я придурок.
- А тебе не приходила мысль, что этой женщиной, может быть мисс Пирс?
Я закуриваю еще сигарету.
- Ты сама-то в это веришь?
- Только не повторяй истории с подозреваемой, окей? – она вздыхает. – А ты спросил старушку, как выглядела та женщина?
- Пытался. Эфир миссис Чампин растворился в другой реальности.
- Кстати, - Маркси достает блокнот из пиджака. – Я тут просмотрела дело Ханни Пирс. Оказывается, ее удочерили, когда ей был месяц.
- Да, ладно?
- Мг. Супруги Пирс.
- А настоящая мать? О ней что-нибудь известно?
- Известно, что ей было семнадцать, когда она родила свою дочь. И имя… Лизи Дэй. Но, я думаю, она могла и солгать об этом.
- Она жива?
- Думаю, да. – Маркси щурится. – Хочешь навестить ее?
- Да. Может, она прольет свет на наше дело.
- Только не сегодня. – Предупредила Маркси, поднимаясь с места.
- Завтра, детка. – Я достал бумажник, пересчитывая купюры.
- Эй, коп. – Окликнул Джим. – Я же сказал, что напитки за счет заведения.
- Окей. Как скажешь.
Когда мы вышли на улицу, я хлебанул ночного воздуха и закашлялся. Может, пора бросать курить?
- Тебя подбросить до дома?
- Неа. Я к мисс Пирс. Ты поезжай на нашей машине, а я поймаю такси.
- Снова за старое? – Маркси качает головой, отпирая дверь машины. – Там наши парни, зачем ехать.
- Я обещал, что заеду, и посмотрю, как она там.
Махаю рукой, пытаясь поймать желтое авто с шашечками.
- Слушай, а как у тебя… в смысле, ты с кем-то встречаешься? Я тогда тебя не спросил.
Маркси вдруг покраснела.
- Встречаюсь.
- Блондинка? Длинные ноги?
- Нет. Лысый карлик. – Она садится за руль. Мотор взрывается грохотом.
- Совсем меня не бережешь.
- Наоборот. Все для тебя, любимый напарник. – Маркси махает мне рукой и трогается с места.
Наконец, передо мной останавливается такси. Я говорю адрес гостиницы.
Пока машина везет меня к месту, обдумываю информацию…
Да. Думаю.
Перевариваю.
Кипячу.
Процеживаю.
И все равно, черти что получается.
Мертвый парень не может расхаживать по улицам и убивать.
Тут либо, миссис Чампин… либо, действительно мисс Пирс устраивает кровавые бойни. Но, каков их мотив?
Миссис Чампин, мстит за свое дурное прошлое? За то, что когда-то, сама была проституткой или за смерть своего сына. Может, его прикончила шлюха, поэтому она так взъелась на них? А, что? Может и такое. Прирезали, а после, его же пальчики и оставили на рукоятке ножа.
А мисс Пирс? У нее какой мотив?
Не поделили клиента или она хотела избавится от девочек, чтобы загрести себе побольше денег?
Нет. Тут должно быть что-то.
Вхожу в двери гостиницы. Меня с улыбкой встречает Бетти.
Я киваю ей, направляясь к лифту.
Бетти выбегает из-за стойки, ко мне.
- Детектив…
- … Филип.
- Да. – Она жутко краснеет и мнет пуговицы на рубашке. – А эта старушка… она на всех охотится?
Слово-то какое – охотится!
- Нет. Она преследует пока что, единственную цель. И сейчас, я направлюсь к ней, чтобы убедится, что все в порядке. – Двери лифта разъезжаются и я улыбнувшись Бетти, вхожу в обшитую зеркалом, кабинку.
Нажимаю на четвертый… потому что, скотч уже дал о себе знать.
Голова кружится, и я сам себе удивляюсь, как стою на ногах. 
«Голубая форма», преспокойненько сопит на стульях, у стены.
- Эй, молодняк, отчего спим на посту? – шучу я.
Один из них морщится, силясь разлепить веки.
- Мы не спим.
- Ага. Делаете вид. – Стучу в дверь.
Открывает мисс Пирс… в банном халате. Ее волосы чуть влажные от душа… на высоких скулах румянец.
Она, охренеть, какая соблазнительная.
И вот я думаю… может, зря я приперся к ней под градусом, да еще… впечатление от кровати в номере, в моей голове еще не осели.
- А, детектив. – Она улыбается. – Проходите. Я ждала вас.
 
 

[1] Тридцать Серебрянников. (лат.) (Прим. автора)
[2] «Большая любовь» — американский драматический телесериал канала HBO о вымышленной семье мормонов-фундаменталистов, проживающей в Юте и практикующей полигамию. (Прим. автора)

© Copyright: Юлия Пуляк, 2014

Регистрационный номер №0246347

от 18 октября 2014

[Скрыть] Регистрационный номер 0246347 выдан для произведения: Я привез мисс Пирс в район Мичхен, в гостиницу, которая называлась… «Triginta Argenteos».[1]
Либо у метрдотеля был хреновый юмор, либо он зачитал до дыр Библию.
Высотное здание, из рыжего кирпича, анфиладой ступенек и стеклянной вращающейся двери, у которой торчит швейцар. Старикашка в темно-синем сюртуке и в фуражке. Густая борода с проседью, как слюнявчик прикрывает большую часть груди.
- Идемте. – Я вытащил ее сумку из машины и двинулся к лестнице.
Просторный холл, в котором могло уместиться с сотню человек, предпочел вместить в себя лишь, дерматиновые диванчики, ляпистые ковры на полу и выпендрежные обои, которые к слову говоря, совершенно не смотрелись. Справа от двери, располагалась стойка рецепшена. Слева дверь, ведущая в бытовку, где по сути, торчали охранники.
Миловидная женщина, чуть за тридцать, подняла глаза, как только я подошел к ней. Она натянула дежурную улыбку, спешно поправляя воротничок белой сорочки.
- Добро пожаловать в «Triginta Argenteos». Желаете снять номер? – она смотрела на меня, как на долгожданный подарок…
Или как оголодавшая девственница на фалоимитатор…
Или как на ванильное мороженое в жаркий день…
Короче, все сводилось к тому, что она не просто смотрела на меня, как на клиента… а как на кандидата в свою постель.
Честно говоря, я нисколько не удивлен ее реакции.
Не скажу, что я красавец… нарцисс, мать твою, но для них я, почему-то кажусь неотразимым. Иногда, это начинает раздражать.
Когда взгляд женщины упал на мисс Пирс, она вскинула брови, точно решив про себя – милочка, дорогу опытным.
Я мысленно усмехнулся.
- Здравствуйте, - я глянул на ее бейджик. – Бетти. Я детектив полиции, Нэш Филип. – Я показал свое удостоверение.
Бетти побледнела.
- Что-то случилось?
- Нет, ничего. – Пришлось улыбнутся, чтобы Бетти успокоилась и вернула краски лицу. – Я бы хотел снять одноместный номер на свое имя.
- Хорошо. – Она положила передо мной несколько листов бумаги. – Заполните формуляр, пожалуйста.
Пока я заполнял бумажки, мисс Пирс слонялась по холлу, в надежде увидеть здесь хотя бы что-то помимо мебели и живой картинки представителя от всех женщин, что пытается меня соблазнить. Но, к сожалению… ей оставалось только пялится на обои и ковры.
Через пару минут, в двери гостиницы вошли двое в «голубой форме». Они поздоровались со мной и протянули распечатки фотографий миссис Чампин. Дверь слева открылась и вышел бочонок с пивом. Охранник, по имени Боб.
Я закончил с формуляром и подошел к нему, разъяснив, как обстоят дела. Что, некая миссис Чампин, сейчас объявлена в розыск. Она опасна, и если вдруг заявится сюда, ее немедленно следует арестовать.
- Так она с головой не дружит в своем возрасте? – переспросил бочонок с пивом, рассматривая фото.
- Вероятней всего. Будьте настороже. 
Фото я раздал швейцару, Бетти и охранникам. 
Поднявшись на лифте, на четвертый этаж и миновав скудно выкрашенный коридор, с анфиладами дверей, я и мисс Пирс, вошли в номер. «Голубая форма» осталась за дверью.
Я щелкнул реле и комната засияла теплым желтым светом. Неплохо, для гостиницы с тремя звездочками. Чистая и просторная.
Здесь чувствовалась прослойка жизни. Возможно, потому что люди, что заселялись в этот номер, оставляли после себя крупицу эмоций.
Мягкий диванчик, посреди комнатки. Камин, конечно искусственный. Стол и два стула у окна, завешенного плотными портьерами. От несущей стены, две двери с матовыми стеклами, ведущие в спальни.
Я распахнул одну из дверей, пропуская мисс Пирс вперед. Большая кровать. Столик с торшером. Стеной шкаф. Почти по-семейному.
- Вы привезли меня в Мичхен, в надежде, что миссис Чампин побоится сюда заявится? Думаете, ее остановит район умников?
- Я надеюсь на это. – Я положил сумку на стол. – Располагайтесь, мисс Пирс.
Мой взгляд упал на кровать.
Я сглотнул, отмахиваясь от мысли, что между нами произойдет это именно здесь. Черт, если бы я оставил мисс Пирс у себя… наверняка, это был бы плохой, плохой, плохой, конец. Она послала бы меня к такой-то матери, бросив на ходу, что я грязная скотина и все в таком роде. Ну, мисс Пирс уже однажды послала меня в задницу. Так почему бы не послать меня и к ее бабушке?
- Ничего не бойтесь. Мои ребята караулят у двери.
- У них боевые патроны? – она сняла куртку, повесив ее на спинку стула и пропустила пальцы сквозь волосы.
- Конечно.
- Это хорошо.
Мисс Пирс открыла еще одну дверь в ванную комнату. Я последовал за ней. Она подошла к душевой кабинке и отодвинула дверцу в сторону. Подхватила два одноразовых бутылька, затем вернула их на место. Ухватившись за вентиля, мисс Пирс повернула их против часовой стрелки.
- Ладно. Вы… хм, я пойду.
Она кивнула, рассматривая шесть, от маленьких до больших, белых махровых, полотенец, висящих на сушилке.
- Вы придете еще? – спросила мисс Пирс, когда я уже ухватился за ручку двери.
- Да. Как только освобожусь, я сразу же приду. Отдыхайте. – И я вышел. Сказал парням, чтобы не спускали глаз с нее.
Уже почти девять вечера, а у меня кислород перекрыт. В смысле… отчет не закончен. Сумасшедшая старуха охотиться за мисс Пирс. Ее сынок – неизвестный приблудыш, которого невозможно поймать, потому что примет не достаточно.
Ни отпечатков. Ни улик. Ни-че-го.
Он, точно призрак.
Этот ублюдок убивает женщин и исчезает, словно его и не существует.
Черт. Как такое возможно?
Откуда у миссис Чампин взялась кровь?
Рядом с жертвой не было крови. Ребята изучили девчушку вдоль и поперек и не нашли внешних ран. Только внутренние. Как и с Джини Свит и Пеппер Хат – деформация мягкий и костных тканей.
Не пойму. Что, мать твою, сейчас за способы убийств пошли?
Если раньше использовали холодное оружие… удавку… вообщем, все подручные инструменты, то этот ублюдок включил показуху.
Что он пытается доказать? Что он лучше других?
И эта фраза мисс Пирс – взгляните на меня и увидите его… что это значит?
Значит, что я должен списать физиономию убийцы с лица мисс Пирс? Превратить ее милое личико в нечто дерьмовое?
Да, он брюнет. Да, у него серые глаза. Да, ему двадцать три года.
И что? В Америки куча с такими приметами.
Я достал сигарету и подкурил. Сел в машину и покатил в свой район – в Хоупес.
Решил, что мне надо выпить.
Я давно не пил… наверное, с тех пор, как меня ласково попросили не соваться в «Синий Джин».
А, да пошло оно к такой-то матери!
Я хочу выпить скотча и немного расслабиться.
Мне необходимо, хоть что-то положить в свой желудок и унять язву… по имени Ханни Пирс.
Да? Уверен?
Позвонил Маркси, предложив ей выпить в баре «Синий Джин» и заодно обсудить, что она нарыла в базе. Напарница упиралась, правда не долго.
Так, что через пятнадцать минут я сидел за столиком и пил вторую порцию скотча.
Еще через пятнадцать минут, в бар заявилась Маркси.
Неизменная. В темно-зеленом брючном костюме.
Она села за столик, откинувшись на спинку стула и долго смотрела на меня.
- Что?
- Ничего.
- Что будешь пить?
- Тоже, что и ты.
Я отсалютовал официантке, две порции скотча.
- Ну, давай, детка, порази меня.
Маркси усмехнулась.
- Жизнь миссис Чампин не такая уж и насыщенная. Родилась в Папсквере в 1948 году. В тридцать пять, устроилась кассиршей в местном универмаге. Вышла замуж. Двое детей.
- В тридцать пять. – Кивнул я. Прибежала официантка с необходимой, для меня дозой алкоголя.
Молодая, привлекательная. На ней была белая футболка, которая подчеркивала линию ее талии и груди. Короткая черная юбка, на поясе которой свисал небольшой кармашек. Ее взгляд прошелся по мне, как металлоискатель по заминированному полю.
- В тридцать пять. А до этого времени, у миссис Чампин, в прошлом, Софи Леттер, было несколько приводов в полицию, за проституцию.
Опля… в голове всплыли размышления мисс Пирс.
Возможно, эти жертвы случайны. А возможно, они имеют для него смысл. Допустим, что убийца не переносит проституток, потому что… ну, не знаю, может, потому что его мать была проституткой и убийца прошел через насилие. Такое часто случается. Клиенты, которых обслуживала его мать, могли переметнуться на маленького, беззащитного мальчика. Возможно, из-за этого, у него ненависть к женщинам в целом, потому что мать не защитила его. Я могу и ошибаться.
Да, как раз наоборот, мисс Пирс. Вы попали в точку.
- А что до детей? – делаю глоток скотча и тянусь за сигаретами.
- Был внебрачный сын.
- Имя есть?
Маркси отхлебывает скотча.
- В документах числиться, как Шон Леттер. Но, знаешь, - она придвигается ко мне. – Он погиб, когда ему было двадцать три года.
- Уверена? Может, это ложная информация?
- Есть заключение патологоанатома. Смерть в результате ножевого ранения в сердце.
Твою мать.
Тогда, я ничего не понимаю.
- Убийцу нашли?
- Нет. Когда полиция приехала на место, то в квартире никого, кроме погибшего не было. На ноже, кроме отпечатков самого убитого, нет. Никаких следов борьбы. Поэтому, полиция решила, что это суицид, в следствии чего и погиб Шон Леттер. Дело закрыли.  
- Твою мать. – Это я уже повторил вслух. – Ну, а его мать? Где она была в это время?
- Исчезла. Поговаривали, что миссис Чампин, частенько уезжала и не появлялась по нескольку месяцев. И еще, погибший проживал с отчимом, Джоном Фишером. Но, и тот скончался от туберкулеза еще в 1992 году.
- Хм, - только и выдал я.
- Соседи говорят, Фишер водил к себе женщин и тоже… мхе, определенной категории.
- Получается, мальчик жил среди разврата. – Скотч отправился в глотку, опалив слизистую. – Просто идеальная, мать-его-Большая-любовь.[2]Неудивительно, что он так закончил свою жизнь.
Поднимаю глаза и вижу, как в бар входит Святая Троица дикобразов. Один из них, что игрался с ножичком вскидывает брови и шагает ко мне.
О, отлично. Давно я не разминал свои костяшки.
Ублюдок встает между нами.
- Ты забыл, что я говорил, коп? – спрашивает ублюдок. Маркси смотрит на меня, затем на него. От него за версту разит алкоголем.
- Если мои мозги еще не атрофировались, то этот бар принадлежит Джиму. А вот ты каким боком?
- Я его брат. Двоюродный.
- И что? – тушу окурок в пепельнице.
- Я же сказал тебе, чтобы ты не появлялся в этом баре.
- Да, что ты? – притворно удивляюсь, качая головой, смотря на Маркси, которая потянулась к кобуре.
- Имею полное право. – Ублюдок скрещивает руки на груди.
- Ты можешь иметь кого угодно, кроме меня и ее. – Указываю на свою напарницу.
Ублюдок смотрит на Маркси и усмехается, оглядывая ее.
- Так это – она? А я думал, что это переодетый мужик. На женоподобных педиков потянуло, коп?
Моя ярость кипит, но я пытаюсь сохранить невозмутимый вид.
Поднимаюсь с места.
- Повтори, свой вопрос?
- Нэш…
Я жестом останавливаю Маркси.
- Я спросил, тебе нравится трахать женоподобных педиков?
Я жестко улыбаюсь, понимая, что сейчас этому говнюку светит полет в Зазеркалье и знакомство со Шляпником и шизонутым кроликом.
- Знаешь… я сам не в восторге от нее. И с удовольствием бы взгрел ее задницу дефибриллятором… но так получилось, что твоя ирония, переплюнула все мои фантазии. 
- Пошли на хрен отсюда.
Я усмехаюсь, проведя языком по нижней губе и… резко ударяю говнюка лбом в нос. Второй удар не заставляет себя ждать, и отправляется прямо ему в солнечное сплетение.
Когда клиент начинает хрипеть от боли, я хватаю его за грудки и швыряю к барной стойке, крепко вжимая его поганую тушу в стол.
- Послушай меня, парень. – Шиплю я. – Я пью скотч. Я плачу за скотч. Так, что усади, на хрен свою задницу, пока я не нашпиговал ее свинцом.
- Хэй, коп. – Рука Джима ложиться на мое плечо. – Оставь этого придурка. Он сегодня не в адеквате.
Бармен обходит стойку и хватает своего братца за шкирку, уводя в подсобку.
- Выпивка за мой счет. Тебе и твоей напарнице. – Говорит он вдогонку.
Я возвращаюсь за столик, к которому несется официантка с напитками.
- Я смахиваю на женоподобного педика? – усмехается Маркси, отпивая скотч. Я закуриваю.
- И все потому, что у тебя нет мужика.
- Ого. Да, ты прямо миссис Марпл! – хохочет она. – И как же я не заметила, что мои красные дни календаря регулярны. Не звучит сигнал, принять противозачаточную таблетку, а в ящичке стола не лежат презервативы?
Я смеюсь. Верно, верно, верно. 
- Значит, ты мечтаешь взгреть мою задницу дефибриллятором?
- Я не правильно выразился. Мечтал. Это было в прошлом. – Делаю глоток скотча. – И, ты знаешь, что в моем понимании означает дефибриллятор.
Маркси кивает.
- Объясни мне, детка… какова вероятность, что я и ты, попадем в психушку, если, якобы, мертвый Шон Леттер, окажется жив?
- Это зависит оттого, насколько он был мертв, когда патологоанатом вскрыл его грудную клетку.
- Черт, ну, ты же знаешь, как можно все это дело замять? Тело Шона Леттер, могли подменить и выдать его за другого.
- Нэш, - Маркси устало вздыхает. – Патологоанатомы просветили его вдоль и поперек. Это был Шон Леттер. И он мертв уже двадцать два года.
- Тогда слова миссис Чампин – бред.
- Она сумасшедшая. – Маркси оглядывается на бармена. – С нее больше, чем историю космодрома, не возьмешь.
- Знаешь, - я наклоняюсь к напарнице. – Пока старушка была еще в себе, я спросил ее – видела ли она кого-нибудь ночью, ну, когда головы перетащили в квартиру одной из погибших.
- Ну?
- Она сказала, что видела женщину.
- Женщину?
Я салютую еще на две порции скотча.
- Да. Теперь, не возьму в толк, кому верить. Либо миссис Чампин все придумала. Либо я придурок.
- А тебе не приходила мысль, что этой женщиной, может быть мисс Пирс?
Я закуриваю еще сигарету.
- Ты сама-то в это веришь?
- Только не повторяй истории с подозреваемой, окей? – она вздыхает. – А ты спросил старушку, как выглядела та женщина?
- Пытался. Эфир миссис Чампин растворился в другой реальности.
- Кстати, - Маркси достает блокнот из пиджака. – Я тут просмотрела дело Ханни Пирс. Оказывается, ее удочерили, когда ей был месяц.
- Да, ладно?
- Мг. Супруги Пирс.
- А настоящая мать? О ней что-нибудь известно?
- Известно, что ей было семнадцать, когда она родила свою дочь. И имя… Лизи Дэй. Но, я думаю, она могла и солгать об этом.
- Она жива?
- Думаю, да. – Маркси щурится. – Хочешь навестить ее?
- Да. Может, она прольет свет на наше дело.
- Только не сегодня. – Предупредила Маркси, поднимаясь с места.
- Завтра, детка. – Я достал бумажник, пересчитывая купюры.
- Эй, коп. – Окликнул Джим. – Я же сказал, что напитки за счет заведения.
- Окей. Как скажешь.
Когда мы вышли на улицу, я хлебанул ночного воздуха и закашлялся. Может, пора бросать курить?
- Тебя подбросить до дома?
- Неа. Я к мисс Пирс. Ты поезжай на нашей машине, а я поймаю такси.
- Снова за старое? – Маркси качает головой, отпирая дверь машины. – Там наши парни, зачем ехать.
- Я обещал, что заеду, и посмотрю, как она там.
Махаю рукой, пытаясь поймать желтое авто с шашечками.
- Слушай, а как у тебя… в смысле, ты с кем-то встречаешься? Я тогда тебя не спросил.
Маркси вдруг покраснела.
- Встречаюсь.
- Блондинка? Длинные ноги?
- Нет. Лысый карлик. – Она садится за руль. Мотор взрывается грохотом.
- Совсем меня не бережешь.
- Наоборот. Все для тебя, любимый напарник. – Маркси махает мне рукой и трогается с места.
Наконец, передо мной останавливается такси. Я говорю адрес гостиницы.
Пока машина везет меня к месту, обдумываю информацию…
Да. Думаю.
Перевариваю.
Кипячу.
Процеживаю.
И все равно, черти что получается.
Мертвый парень не может расхаживать по улицам и убивать.
Тут либо, миссис Чампин… либо, действительно мисс Пирс устраивает кровавые бойни. Но, каков их мотив?
Миссис Чампин, мстит за свое дурное прошлое? За то, что когда-то, сама была проституткой или за смерть своего сына. Может, его прикончила шлюха, поэтому она так взъелась на них? А, что? Может и такое. Прирезали, а после, его же пальчики и оставили на рукоятке ножа.
А мисс Пирс? У нее какой мотив?
Не поделили клиента или она хотела избавится от девочек, чтобы загрести себе побольше денег?
Нет. Тут должно быть что-то.
Вхожу в двери гостиницы. Меня с улыбкой встречает Бетти.
Я киваю ей, направляясь к лифту.
Бетти выбегает из-за стойки, ко мне.
- Детектив…
- … Филип.
- Да. – Она жутко краснеет и мнет пуговицы на рубашке. – А эта старушка… она на всех охотится?
Слово-то какое – охотится!
- Нет. Она преследует пока что, единственную цель. И сейчас, я направлюсь к ней, чтобы убедится, что все в порядке. – Двери лифта разъезжаются и я улыбнувшись Бетти, вхожу в обшитую зеркалом, кабинку.
Нажимаю на четвертый… потому что, скотч уже дал о себе знать.
Голова кружится, и я сам себе удивляюсь, как стою на ногах. 
«Голубая форма», преспокойненько сопит на стульях, у стены.
- Эй, молодняк, отчего спим на посту? – шучу я.
Один из них морщится, силясь разлепить веки.
- Мы не спим.
- Ага. Делаете вид. – Стучу в дверь.
Открывает мисс Пирс… в банном халате. Ее волосы чуть влажные от душа… на высоких скулах румянец.
Она, охренеть, какая соблазнительная.
И вот я думаю… может, зря я приперся к ней под градусом, да еще… впечатление от кровати в номере, в моей голове еще не осели.
- А, детектив. – Она улыбается. – Проходите. Я ждала вас.
 
 

[1] Тридцать Серебрянников. (лат.) (Прим. автора)
[2] «Большая любовь» — американский драматический телесериал канала HBO о вымышленной семье мормонов-фундаменталистов, проживающей в Юте и практикующей полигамию. (Прим. автора)

 

Перекресток Глава 17

Перекресток Глава 19