ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ТЕТРАДЬ. Часть первая. Глава 9. Красота в роли зубной щётки. Октябрьские прощания
Уход из школы позволил мне освободить время для литературного творчества. Редакционной работой Симон Львович меня слишком загружать не считал возможным, так же, как и многих других – как я уже писала, он полагал, что журналистов-авторов нельзя мучить скучной рутиной. С одной стороны, я должна его за это благодарить, с другой, он загнал себя в жесточайшую необходимость контролировать процесс выпуска газеты – на всех его этапах, во всех мелочах. Конечно, это неправильный подход к делу, в таких условиях полноценная деловая команда не рождается. А ведь людям – каждому работнику – хочется чувствовать себя достойными, значимыми участниками общей деятельности.
В 1996 году у Соловейчика обострилась сердечная болезнь. Российские врачи сказали, что нужно ехать в Голландию, дабы выяснить возможность операции. Он понял, что вероятность скорого ухода из жизни для него велика. В начале августа он собрал всех сотрудников и объявил, что газета будет существенно обновлена – даже написал по этому поводу специальную разъяснялку, и по части идеологии, и по части организации. И представил нового ответственного секретаря, В.С., которому поручил внутреннее руководство изданием. Объявил и о своей предстоящей длительной поездке за рубеж, правда, не уточняя её цель.
Меня на этом собрании не было: я заканчивала отпуск в Санкт-Петербурге. Когда же я пришла в наш офис, застала довольно странную картину. Стояла какая-то тяжёлая тишина, казалось даже, что во всех комнатах стало темно. Вошла в ту, где был мой компьютер. И увидела В.С.
- Ой! Здравствуйте. Я обозреватель, из отпуска вернулась, тут вот моё рабочее место…
- А теперь здесь я сижу, ответственный секретарь… Мы позднее придумаем что-нибудь для обозревателей.
- То есть пока можно вещичками пользоваться?
- Ну, конечно!
Я почувствовала, что В.С. явно обрадовался моему появлению. Он оживился, стал звонить каким-то знакомым. Потом как-то напряжённо попросил по телефону же секретаря передать сотрудникам, что хочет с каждым познакомиться поближе и просит зайти к нему. Я решила не мешать новоявленному руководителю в этом деликатном деле и предприняла обход соседей. Действительно, барышни наши сидели на своих местах с поджатыми губами, то есть в полной боевой готовности демонстрировать В.С., как его здесь не хотят. Симон Львович привёл человека со стороны, редколлегия же ожидала, что заметное местечко займёт кто-нибудь из старожилов. Мало того – В.С. получил расширенные полномочия, а его предшественница довольствовалась более скромными возможностями. Объяснять редколлегии, что она состоит из людей, которые в реальности представляют собой только группу секретуток, было, конечно, неприлично.
А что собой представлял В.С.? У него был неплохой опыт организатора редакционной деятельности, он замечательно выстраивал всю технологическую цепочку выпуска. Разумеется, он привлёк к сотрудничеству некоторых своих знакомых журналистов. Так, например, у нас появился Андрей Николаев, ему поручили создание информационного отдела, с которым у газеты дело не очень клеилось до того. Педагогическую тему при этом В.С. знал очень приблизительно, и это обстоятельство стало козырем в руках его врагинь.
Когда я зашла в последний раз к новому ответственному секретарю, чтобы забрать свои бумаги – обозревателям выделили комнату в соседнем здании, где «Первое сентября» арендовало несколько помещений, – он вдруг задал мне нелепый вопрос:
- А ведь с красотой легче продвигаться, правда?
- В смысле?
- Ну, этим же пользоваться можно…
- Каким образом? Пользоваться зубной щёткой – это понятно. А красотой как пользоваться? Предлагать что ли свои лакомые телеса всем, от кого что-то зависит?
- Зачем же так?..
- А как же? Вот я красива, и ты в связи с этим будешь публиковать только мои статьи? Кстати, что там с моим последним материалом, я его уже недели три как сдала.
- Школьный отдел говорит, что там какие-то проблемы… Вроде ты школу неправильно понимаешь…
- О как. Пятнадцать лет в школе протрубила, но так ничего и не поняла. Всё красоту свою продвигаю.
- Ты поговори с Симой…
Поговори с Симой – тоже теперь каким образом? У него дела поважнее, чем редакционные интриги: нужно молодцом продержаться всю осень, такую опасную для глубоких сердечников. Галя Слободчикова, сестра его жены, работавшая у нас корреспондентом, сказала мне, что дела идут непросто, однако он собирается приезжать хотя бы раз в неделю в офис – затевает новую рубрику, «Интервью с главным». На самом деле, конечно, её бы следовало назвать «Интервью о главном»: Симон Львович хотел сказать в этих своих беседах с обозревателями «Первого сентября» о самом существенном для себя и на всякий случай с каждым попрощаться.
В этот последний год его жизни мы вообще мало общались, и я не устаю корить себя за это. Может быть, поэтому наши редкие встречи помнятся так отчётливо. Поскольку мне самой знакомы сердечные проблемы, 1 октября – в день его рождения – не удалось приехать в редакцию. Галя на следующий день рассказала, что он привёл своих трёх детей и был как-то особенно трогателен. Я позвонила ему, поздравила – ответил грустно: «Не хватало тебя и твоей гитары…» Вспомнила со стыдом, как не поехала и на вечеринку к Гале, когда та хотела познакомить меня с сестрой, Татьяной Пахомовой. По Галиной просьбе я перечитала стихи последней, они оказались очень умелыми, я даже написала две песни на понравившиеся тексты. И вспомнила также, как однажды он вдруг поднялся из-за стола в кабинете, подошёл к окну, открыл форточку, надышался и вдруг – совершенно без связи с темой нашего разговора – сказал: «Знаешь, Артём, он хороший…» Зачем вдруг о сыне? Видимо, много думал о том, что будет, если Голландия не поможет.
Школьный отдел передал, что Соловейчик просит меня провести с ним интервью для новой рубрики. Я решила, что имеет смысл поговорить о его писательской деятельности, ведь он является автором нескольких книг и даже пробовал себя в художественной литературе. Он почему-то удивился, что вопросы у меня заранее записаны. Я в ответ засмеялась: время – вещь дорогая, тратить его на штуки случайные, необязательные не следует. Беседа получилась приятной для нас обоих. Но Боже мой! – когда через день я принесла готовый текст, чтобы показать герою интервью, мне сообщили, что Симона Львовича срочно положили в больницу. А ещё через несколько дней ему сделали-таки операцию.
18 октября ранним утром меня разбудил телефон и та самая И., которая передала мой первый текст для «Первого сентября» в редакцию, взволнованно объявила: «Эхо Москвы» передало – умер Симон Сооловейчик». Не прошло и трёх недель, как он отпраздновал своё 66-летие. И прошло ровно 10 лет со дня похорон Владимира Матвеева.
7 февраля 2013 года
P.S. Уважаемые читатели! Для понимания позиции автора лучше знакомиться со всеми главами книги, причём в порядке их нумерации.
Помочь сайту
Поздравления
