Честность души

http://old-russian.chat.ru/17sherb.htm

Михаил Михайлович Щербатов (1733-1790) – князь, в 37-м колене потомок исторически легендарных Рюриковичей, вельможа, историк, философ, ученый-статистик, капитан гвардии Семёновского полка – достойный муж своего времени во всех смыслах.

Глубоко уважал деяния Петра Великого на пути европейского развития России, хотя и потомственный дворянин. Мало того, он всегда ратовал за то, что дворянство должно стоять у власти и не допускать в неё чернь. Как это совместить с политикой Петра, возвышать людей не по природной высокородности, а по приверженности его делу!?

Но, тем не менее, это так!

Честно служил имперской короне при Екатерине Великой. Отмечен властью, был у неё в почёте.

Был холоден к религии, но считал православие цементом, скрепляющим российскую государственность и моральные устои общества.

Опять противоречие!

Написал труд «История Российская от древнейших времён», за что его критиковали неоднократно. В этой критике большая доля правды. Но в этом ли дело?! Он был честен и в своих ошибках, и заблуждениях.

Собственно, о чём я!?

Обласкан властью, жил в достатке, профессионально состоялся, почёт имел и уважение!

Чего ещё желать!?

А он на склоне лет пишет статью «О повреждении нравов в России», критикуя и власть, и своё любимое дворянство, и нравы общества.

Хочу спросить вас,  мои современники, зачем ему это было надо?

Я думаю, он просто был честным человеком и реально радел за благо России.

Прочтите, если не лень, вступление к той статье.

Может быть, что-то покажется вам знакомым!?

«Взирая на нынешнее состояние отечества моего с таковым оком, каковое может иметь человек, воспитанный по строгим древним правилам, у коего страсти уже летами в ослабление пришли, а довольное испытание подало потребное просвещение, дабы судить о вещах, не могу я не удивиться, в коль краткое время повредилиса повсюдно нравы в России. Воистину могу я сказать, что естли, вступя позже других народов в путь просвещения, и нам ничего не оставалось более, как благоразумно последовать стезям прежде просвещенных народов; мы подлинно в людскости и в некоторых других вещах, можно сказать, удивительные имели успехи и исполинскими шегами шествовали к поправлению наших внешностей, но тогда же гораздо с вящей скоростию бежали к повреждению наших нравов и достигли даже до того, что вера и божественный закон в сердцах наших истребились, тайны божественные в презрение впали. Гражданские узаконении презираемы стали. Судии во всяких делах нетоль стали стараться объясняя дело, учинить свои заключении на основании узаконеней, как о том, чтобы, лихоимственно продавая правосудие, получить себе прибыток или, угождая какому вельможе, стараются проникать, какое есть его хотение; другие же, не зная и не стараяса познавать узаконении, в суждениях своих, как безумные бредят, и ни жизнь, ни честь, ни имения гражданския не суть безопасны от таковых неправосудей. Несть ни почтения от чад к родителям, которые не стыдятся открытно их воли противуборствовать и осмеивать их старого века поступок. Несть ни родительской любви к их исчадию, которые, яко иго с плеч слагая, с радостию отдают воспитывать чуждым детей своих; часто жертвуют их своим прибытком, и многие учинились для честолюбия и пышности продавцами чести дочерей своих. Несть искренней любви между супругов, которые часто друг другу, хладно терпя взаимственныя прелюбодеяния, или другия за малое что разрушают собою церковью заключенный брак, и не токмо стыдятся, но паче яко хвалятся сим поступком. Несть родственнические связи, ибо имя родов своих ни за что почитают, но каждый живет для себя. Несть дружбы, ибо каждый жертвует другом для пользы своя; несть верности к государю, ибо главное стремление почта всех обманывать своего государя, дабы от него получать чины и прибыточные награждения; несть любви к отечеству, ибо почти все служат более для пользы своей, нежели для пользы отечества; и наконец несть твердости духу, дабы не токмо истину пред монархом сказать, но ниже временщику в беззаконном и зловредном его намерении попротивиться.»

(М.М.Щербатов, «О повреждении нравов в России», 1787)