Ворон

Чаща,
    чаща,
        чаща,
           чаща,
под глазами пот слепящий,
ворон,
     тучею летящий
над родною стороной,
край забытый,
край пропащий!
смрад болотный,
топи,
     чаща,
         ворон в туче,
              пот слепящий…
Край любимый, Боже мой!

Боль не сдвинуть –
                              тяжкий камень:
как явился он над нами,
распростёртыми крылами
уходя за горизонт?
Господи!
        о чём он грает,
                 над страною пролетая?
кто мне скажет?
                       как узнаю?
И в ответ – лишь ветра стон.

Стой.
    Замри.
       Себя не мучай.
Где он, ворон?
       Где он в туче?
Может, то не грай гремучий –
ветра треск чрез бурелом?..
Ни просвета,
    ни прохода,
       ни земли,
           ни небосвода,
разгулялась непогода,
мрачен дальний окоём…

Как же так – всё в одночасье?..
Глянь –
         внизу покой и счастье,
мышка в норку что-то тащит,
уж ползёт и жук летит.
Всё, как прежде:
    топи,
       чаща,
           под глазами пот слепящий
…край забытый,
       край пропащий…
Кто ж он?
    «Кто ты, не молчи!

Может,
    клочья жёлтой пены
    грязных доков Карфагена
твой окрасили оскал?
Или –
    под стенами Трои,
    где бессмертные герои
    не нашли себе покоя,
    ты родился?
Я узнал!
    взгляд твой тайный,
    взгляд лукавый.
Подвиг,
    честь,
       любовь и славу
не рождает грязь канавы. –
Маркитантовы забавы –
лжи и лжи факториал.

Помнишь,
    златом ослеплённый,
    речи страстные Катона,
    что вели на бой колонны
    в финикийские поля, – 
птицей только наречённый,
ты,
    на свет произведённый
         кобелем от кобеля?!

Или
    это я до хрипа
    гари от костров Филиппа
    наглотался в те года,
    что Европа
    в храме веры
    плащ кровавый тамплиера
    разорвала навсегда?

Не тебя ль ждала расплата
в день последний каганата?
Или, может, скажешь ты,
что славяне всё простили
и лежат в пыли Итиля
Святославовы щиты?

Так не слишком ли поспешно
ты,
    не конный и не пеший,
        над Атлантикой окрепший,
нас явился воевать?
Эй, бесстыдник!
    осторожней
       по Руси без подорожной!
         Черт возьми,
             да сколько ж можно
римских отроков пугать!

Дай лишь срок,
                они в столицах
всех приструнят: ишь девицы!
разлеглись по всем границам,
юбки доверху задрав!
Всё вернут по берег дальний,
и союз континентальный
твёрдо скажет, кто был прав.

Помни ж: тьма живёт до света.
Не унять меж нами ветра.
Мне ли твоего ответа
ждать? И нужен ли ответ?»

Ясно – будто бы проснулся,
будто в пашне разогнулся.
Всё сказал. И отвернулся:
следом что – узнаешь вслед.