НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ ИЗ ЖИЗНИ ЧАРЫ.

                            НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ ИЗ ЖИЗНИ ЧАРЫ.

    ЧАРА – это я, обычная черная кошка…мр-р-р…нет, не обычная.…Как раз в этот момент я прохожу мимо шкафа с большими зеркалами, который стоит в прихожей у моей хозяйки, и вижу свое отражение: гордо поднятая голова, высокие лапы, гибкий стан, а этот хвост! Пусть кто-то и скажет, что тонковат, зато он всегда торчит вверх, что говорит о независимости и бесстрашии моего характера.  А эти раскосые глаза – два умопомрачительных топаза, цвета спелой пшеницы! Портрет довершает гладкая, отшлифованная до блеска любовью моей хозяйки, черная, как смоль шерсть. Красота!!  Конечно, должна признаться, мне необычайно повезло, что я попала в этот дом. Мр-р-р…я помню, это произошло…мр-р-рр…

- Постой, Чара, я тоже отлично помню, как ты попала в наш дом, так что, уступи-ка мне право рассказчика.

    ДЕНЬ ПЕРВЫЙ.  В один из обычных выходных дней, мы с сыном Мишкой отправились на Птичий рынок, в те годы он  располагался на Таганке. У нас была уже собака, немецкая овчарка по кличке Дик, который появился в доме после продолжительных горестно-мечтательных Мишкиных вздохов и причитаний: « Вот как было бы весело, если бы у меня была собака!..». Дик был взят забавным щенком, таким милым медвежонком, и Мишкиному восторгу не было конца. Но, через несколько месяцев Дик вымахал в огромного пса, повзрослел, невероятно поумнел и стал воспитывать Мишку, воспринимая его, как младшего брата. И теперь, Мишка скучал по маленькому пушистому игривому котенку.

Мы долго бродили среди рядов с разными экзотическими и очень дорогими породами кошек, их было несчетное количество, разных по окрасу и пушистости: персы, экзоты, вислоухие, сибирские, сиамские и еще много чего... Я посмотрела на сына и поняла, что среди этого кошачьего изобилия он не встретил свою мечту. Мишаня загрустил.

- Миш, ты устал?  Пойдем домой?– спросила я и увидела, что тень грусти сгустилась на Мишкином  любимом личике. Но он протянул мне руку, и мы направились к выходу. У самого выхода сидел пьянчужка из прилежащих дворов, рядом с ним стояла коробка из-под апельсинов. Я бы прошла мимо, но Мишка вдруг потянул меня назад. Там, в коробке друг на друге спали десятка два разношерстных котят, которых этот пьяненький мужичок со смекалкой бизнесмена, наловил во дворе, надеясь продать и таким образом заработать на очередную бутылку. А спали они потому, что он накормил их бычками в томате, как выяснилось из его же слов.

- А что бы из коробки не вылАзили и не пищали,- еле вымолвил он.

-Мам, ну посмотри, сколько бедненьких котяточек, - Миша готов был расплакаться.

Я вздохнула, осторожно запустила руку в груду спящих котят, и моментально что-то когтистое вцепилось в рукав моего пальто.  Я вынула руку: на рукаве висело жалкое, тощее, облезлое существо кошачьего типа и страшно пищало. Я подумала: « Раз зацепилось само – значит наше, надо взять». Меня смущала только возможная Мишкина реакция.

- Мишань? Тебе не кажется, что ОНО ждало именно нас, а? Как ты думаешь?

Радостный огонек в глазах сына не оставил никаких сомнений: решение, положительное для пищащего бедолаги, было принято. Я бросила «трешку» в коробку, и домой мы вернулись уже втроем.

    ОДИН ИЗ СЛЕДУЮЩИХ ДНЕЙ.  Котенок оказался кошечкой, был принят всеми безоговорочно, включая Дика. За чумазость и черноту  мы назвали котенка ЧАРОЙ. И сколько же было положено труда, чтобы избавить бедное существо от блох и разных вредных обитателей, в избытке населявших это тщедушное тельце. Наконец, настал день, когда кошечка, с моей помощью избавившись от приобретенных во дворах недугов, отоспавшись и  отъевшись, привыкнув к уюту и теплу  дома, заблистала истинной красотой. Она была невообразимо подвижна, обладая сухопарым сильным телом. Чара как будто знала о своей неотразимости, всегда грациозно вышагивала, плавно и горделиво выкидывая передние  лапы.  Движения были неспешны, полны чувства достоинства и уверенности в себе, черная шерсть лоснилась, глаза искрились – это была настоящая пантера в миниатюре.  Характером она была, пожалуй, даже чрезмерно бесстрашна и откровенно нагловата. Наглость ее выражалась не в отношении к нам, двуногим существам, населяющим этот дом, а в отношении  к собаке. Игнорируя «табель о рангах», а ведь Дик появился в доме первым и был старше кошки, ЧАРА настырно добивалась первенства в доме. Дик поначалу пытался поучить кошку, дать ее понять, кто в доме хозяин, но под натиском кошачьей наглости благородный пес сдался, успокоившись нашей с Мишкой к нему любовью. А произошло это в один из незабываемых дней.

    ТОТ САМЫЙ ДЕНЬ, РАССТАВИВШИЙ ВСЕХ НА ЗАНИМАЕМЫЕ ПОЗИЦИИ.  Дик расположился на кухне, получив большой мосол. Он усердно и звучно работал клыками,  стараясь придерживать мосол лапами и закатывая глаза от удовольствия.

    ЧАРА в это время неподвижно сидела на подоконнике в гостиной, наблюдая за воробьями, беспечно прыгающими  на перилах балкона. Инстинкт хищницы заставлял кончик ее хвоста нервно подрагивать, но кошка была достаточно умна, чтобы понимать: воробьям повезло наслаждаться сейчас жизнью только потому, что ЕЕ и ИХ разделяло стекло. Скоро Чаре стало невыносимо скучно, уши ее начали ловить звуки, доносившиеся из кухни. Она насторожилась, резко, но тихо спрыгнула с подоконника и, крадучись, направилась в кухню, как на новую охоту. Я проверяла Мишкино домашнее задание в гостиной, но зная, чем занята на кухне собака, я последовала за ЧАРОЙ. Оказавшись в проеме двери, она увидела Дика, поглощенного своим любимым делом. ЧАРА тут же потеряла интерес к происходящему, но продолжая спокойно приближаться к кухне, насторожила Дика. Наивный, он и предположить не мог, что кошка осмелится приблизиться к кухне в то время, как он грызет любимый мосол! Дик, не выпуская свое лакомство из пасти, насторожился не на шутку и издал предупреждающий рык. Я шла за ЧАРОЙ, готовая подхватить ее на руки во избежание непредвиденных неприятностей, и по правде сказать, даже мне стало немного не по себе от собачьего рыка. Кошка же продолжала идти на кухню, и ее задранный кверху прямой хвост говорил о ее абсолютном спокойствии. Дик, все еще не выпуская кость из пасти, приподнялся на локтях, подавшись вперед, и зарычал так грозно, как он мог. Сердце мое замерло, я в оторопи наблюдала за кошкой.…А она, вдруг сделав два прыжка навстречу опасности, оттолкнулась о голову Дика и запрыгнула на стул, стоящий у кухонного стола. Как ни в чем не бывало, она устроилась на стуле и сверху недоуменно наблюдала за собакой, всем видом показывая непонимание: из-за чего столько шума? Она вообще любила наблюдать за Диком от куда-нибудь сверху.

    Пасть Дика непроизвольно открылась, кость с глухим стуком упала на пол. Пес застыл с открытой пастью на минуту, переваривая случившееся в своем собачьем мозгу. Потом он глубоко вздохнул и положил морду рядом с костью. Грызть мосол в тот день  Дик больше не стал, но его отношение к кошке изменилось.

- М-р-р.… Это пр-р-равда, мне его кость была совер-р-ршенно не интересна! – Чара потерлась о мою ногу.

- Чара, не мешай, я еще не закончила. А ты, между прочим, могла бы и уважить собачьи интересы, он-то тебя принял, как родную.

    ЕЩЕ ОДИН ДЕНЬ.   После случая с костью, Дик еще раз сделал попытку отстоять свое место. Это случилось в одну из его трапез. Как всегда, я поставила перед ним его большую миску со свежеприготовленным кормом. В те времена и речи не было о разных «Педигри» и прочих «Вискас».  Так что, это было подобие густого супа с овсянкой, овощами и мясом. Запах был очень привлекательный.  Надо заметить, что ЧАРА, появившись в нашем доме,  из всего предложенного ей, предпочла рыбу – смешно сказать, но возможно, это было наследие прошлого - и с тех пор питалась только рыбой, категорически отвергая все остальное. И кроме того, она всегда презрительно фыркала на запах собачьей еды.

    Не знаю, какие соображения двигали кошкой в то утро, но она вдруг вошла в кухню в момент, когда Дик только–только начал есть из своей миски. ЧАРА прошла под ним и стала сбоку заходить к собачьей миске.  Он почувствовал ее приближение, опять насторожился и пытался было ее приструнить, выдернув морду из миски и слегка оскалив зубы. С его морды свисали нити овсянки, часть из них осталась на ЧАРИНОЙ спине. Кошка же, подошла к миске с противоположной стороны с такой решимостью, будто это поставили ей и начала с жадностью есть. Изумлению пса не было границ!! Он перестал есть, сел рядом с миской и посмотрел на меня. В его глазах я прочла немой вопрос…

-Ну что я могу поделать? – сказала я собаке и тихонько добавила: - Подожди чуть-чуть, она много не съест.

    ЧАРА, действительно, съела не больше столовой ложки и отошла. Но Дик подождал еще немного и продолжил свою трапезу только после того, как ЧАРА начала умываться.

    С того происшествия ЧАРА окончательно утвердилась в своем первенстве и сосуществование двух противоположностей потекло в ином русле.  ЧАРА начала считать этого большого пса своей собственностью.

    Однажды, когда мы с Мишкой вернулись домой из школы, мы увидели умилительную картину: Дик спал на полу, а ЧАРА примостилась сверху, на его боку. Она тоже дремала, и ее тело мерно поднималось и опускалось с вдохом и выдохом собаки.

    Когда овчарка умерла, да-да…к сожалению, наши питомцы живут короткую жизнь…,ЧАРА долго искала его, слоняясь по дому из угла в угол. Она тщательно нюхала то место на полу, где обычно лежал его коврик, потом садилась и начинала мяукать.…Звала его? Плакала? Я думаю, да…